Контракт с условием (Через тернии к звездам)

Антон стоял посреди гостиной Фуркада и отрешенно смотрел в стену напротив себя. — Ты знаешь, почему ты здесь? — голос Мартена вывел его из некого оцепенения, и Антон медленно повернул голову. — Конечно мсье Фуркад. Вы меня выиграли в покер. — Антон говорил спокойно, впрочем, как и всегда, вот только, бившая его мелкая дрожь, да и обильная испарина на висках, давали понять, что это спокойствие дается ему с большим трудом. — Ты что, забыл как меня зовут? — Мартен вскинул верх левую бровь, — Я не хочу слышать от тебя никаких мсье, Антон. Зови меня по имени. — Как прикажете мсье… простите, Мартен. — Шипулин растянул губы в подобие улыбки, и Мартен увидел, как в одном из уголков выступила маленькая капелька крови, которую Антон тут же быстро слизал. — И никаких «вы»! Говори мне «ты», договорились? Антон кивнул и снова отвернулся. — Мартен, — после двухминутного молчания спросил Антон, — Мне можно принять душ, а то я не успел… — он слегка запнулся, — Рико очень торопил, сказав, что я не должен опаздывать. — Душ прямо по коридору. — Ответил Фуркад, — Иди пока, а я чуть позже принесу полотенце. Антон благодарно кивнул и направился прямиком в душевую комнату. Мартен обратил внимание, что все движения Шипулина были какие-то медленные и очень осторожные, но не придал этому большого значения, списав все на то, что он просто еще не привык к обществу француза. Но, когда он вслед за Антоном зашел в ванную, то чуть не выронил из рук принесенное полотенце. — Твою мать! — Мартен сжал кулаки при виде вспухших рубцов, пересекающих все тело мужчины ужасной паутиной. — Я убью этого гада! Фуркад продолжал рассматривать Шипулина, замечая все новые и новые повреждения, но самым страшным, что поразило и разозлило Мартена больше всего — это засохшая сперма вперемешку с кровью на внутренней части бедер. Антон невозмутимо повернулся к французу и снова сделал попытку усмехнуться. — Все не так страшно, Марти, как кажется. И потом… мне не привыкать… — Быстро в душ! — Мартен буквально втолкнул Антона под теплые струи, быстро разделся и зашел следом. Он бережно обмывал тело Антона, стараясь не причинять лишней боли, но тот все равно вздрагивал и шипел от каждого прикосновения. Мартен старался не смотреть вниз, на стекающую розовую воду и грязно матерился про себя, грозя страшной расправой тем, кто это сделал. Смыв все следы насилия с многострадального тела, Фуркад выключил воду и осторожно промокнул Антона полотенцем. — Тебе нужно лечь. — Он потянул Шипулина в спальню. Уложив его на кровать, Мартен достал из тумбочки небольшую баночку. — Антон, нужно обработать твои раны. Эта мазь просто волшебная. Ее изготавливают тибетские монахи по секретному рецепту… я даже не знаю из чего она состоит, но творит чудеса — завтра к вечеру будешь, как новенький. — Он зачерпнул небольшое колличество мази пальцами и начал бережно втирать ее в тело Антона. — Что это? — Мартен провел скользкими пальцами по маленькому ожегу, чуть выше правого соска. — Арнд любит после секса покурить, а потом затушить сигарету об меня, — скривился Антон, — И это еще не самое любимое его развлечение. — Сука. — Сквозь зубы прошипел Фуркад, мысленно отмечая в голове, что надо бы выяснить кто это такой. Он продолжал тщательно, стараясь ничего не пропустить обмазывать Антона. — Тош, — Мартен сам не заметил, как назвал Шипулина школьной кличкой, — Перевернись, нужно обработать там… будет немного больно, но не долго… — Она наверняка стоит баснословных денег, — хрипло пробормотал Антон переворачиваясь на живот, — Незачем тратить ее на меня, Мартен, я и так скоро буду в норме. — Несколько часов назад я готов был потратить на тебя все свое состояние, — усмехнулся Мартен, — Так чего же теперь жалеть каких-то паршивых нескольких сотен тысяч? — он уловил на себе удивленный взгляд серых глаз и еще раз улыбнулся, — Все потом, Антон, а сейчас тебе нужно выспаться. Фуркад покинул спальню только тогда, когда убедился, что Антон уснул. Он, наверно, уже минут двадцать стоял в гостиной и тупо пялился на небольшую бандероль, доставленную курьером прямо перед приходом Антона. Наконец, он решился и открыл коробку — там лежал вдвое сложенный листок бумаги и диск. Мартен развернул послание и бегло пробежался по строчкам. «Поздравляю с удачным приобретением, Мартен. Надеюсь, что мальчик вас не разочарует. Прилагаю небольшой презент, в качестве бонуса — на диске Антон во всей своей красе. Это чтобы вам было понятней, на что способен ваш новый питомец. PS: И извините, но шкурку все-таки немножко подпортили.» Мартен вставил диск в приемник и нажал на «PLAY». …Трое мужчин — сегодняшние клиенты Антона — были явными любителями жесткого секса. Сначала первый мужчина без лишних слов разложил Антона на столе и жестко трахнул его. Антон лишь тяжело дышал, вцепившись зубами в свои пальцы. Тяжелая рука сдавливала его шею, не позволяя вдохнуть, он уже терял сознание, когда мужчина кончил и слез с него. Зад горел, мужчина взял его всухую. Не успел он даже отдышаться, как второй уже навалился на него. Анус Шипулина был немного растянут и смазан спермой первого, но боли от этого было не меньше. Даже больше. Мужчина бешено толкался в него, словно желая разорвать пополам, при этом смачно и звонко бил его по ягодицам, комментируя свои действия похабными словами. Антон слышал их смутно, но двое других вовсю наслаждались этим пьяняще-контрастным зрелищем: мужик, обрюзгший, средних лет и изящный, красивый, молодой парень, извивающийся под ним. Видимо, эта мысль завела мужчину сильнее, заставляя действовать его еще грубее. Третий мужчина, не в силах ждать, пока удовлетворится второй, схватил Антона за волосы и впихнул свой огромный член ему в рот. — Соси, сучка, соси! Работай ротиком! Толстая головка грозила проскользнуть в самое горло и задушить. Невольно Антон начал судорожно хватать воздух, доставляя мужчине еще большее удовольствие. Первый мужчина вновь возбудился и не в силах дождаться, подошел вплотную к третьему и тоже постарался засунуть свой член в рот Антона. После некоторых усилий, ему это удалось — Шипулин, задыхаясь, принимал уже оба органа, которые, судя по тому, что из уголка рта тоненькой струйкой засочилась кровь, все-таки надорвали нежную ткань губ. Несколько раз толкнувшись в жаркую полость рта, он переместился и попытался оттолкнуть второго от зада Антона, но тот зарычал и оскалился, не подпуская его. — Пожалуйста, Арнд, впусти меня. Давай вместе! Второй кивнул и поднялся, заставляя Антона приподнять задницу повыше. Обессиленные руки и ноги почти не держали его, и он буквально висел в воздухе, нанизанный с двух сторон на чужие возбужденные члены. Первый мужчина подлез под Шипулина и, устроившись по удобнее, начал проталкивать свой орган в узкое, отверстие, уже занятое одним членом. Антон дико завопил от боли, попытавшись вырваться из захвата третьего мужчины, крепко державшего его за волосы. Два огромных члена, толкаясь, рвали нежную плоть, но обезумевшие люди не замечали этого, подхлестываемые звучащими так сладко для их ушей криками Антона. Гросс, наблюдавший за всей это сценой, чуть не кончил на месте, не прикасаясь к себе. Для Антона это была очередная кошмарная ночь, а для Гросса главное было накрутить цену и получить прибыль. К тому же, это было его маленькое хобби: наблюдать за тем, как его партнеры развлекаются с Антоном. Наслаждение, получаемое им от этого зрелища, было нескончаемым, сравнимым лишь с тем великолепным оргазмом, какой он получил в первую ночь, когда впервые отодрал Шипулина в зад. Отчего-то, чем больше боли доставляли Антону, тем притягательнее он становился. И мучители не знали пощады, придумывая все новые и новые забавы. Когда им надоело просто, то по очереди, то вместе трахать Антона, тот, кого называли Арндом, предложил другое развлечение — они, перевернув стол, привязали Шипулина за руки и за ноги к ножкам этого стола и достали ремни. Антон уже не кричал — он хрипел, и выгибался от боли так, что казалось, вполне мог сломать себе позвоночник, а мужчин это только лишь еще больше распаляло. Удары хаотично сыпались на грудь и живот Антона не переставая, иногда задевая, так и не вставший член и судорожно поджатую мошонку. Когда и это развлечение надоело, мучители, перевязав веревкой припухшие яички и член, стали пропихивать в, и без того разорванный анус, огромное дилдо, громко ржа над безуспешными попытками Антона уйти от вторжения. Инородный предмет то исчезал, то вновь появлялся между ног Шипулина, поблескивая спермой пополам с кровью… — Нравится? — Мартен резко обернулся, вздрогнув от неожиданности. В дверях стоял, закутавшись в простыню, Антон и не отрываясь следил за происходящим на экране. — Никогда не видел, как это выглядит со стороны. — Произнес он совершенно будничным голосом. Потом, переведя пустой взгляд на Фуркада, снова задал свой вопрос, — Интересное зрелище, правда? Ну, так как, нравится? — Нет. — Мартен быстро извлек диск и, сломав его пополам, выкинул в мусорную корзину, стоящую под столом. — Зачем ты встал, Антон? Тебе нужно отдыхать… — Спасибо, я в порядке. — Шипулин опустил голову, рассматривая свои босые ноги, — Твоя мазь действительно волшебная… уже почти ничего не болит. — Ну, раз ты выспался, тогда одевайся и приходи на кухню — будем завтракать. Антон был совсем не в порядке — Мартен краем глаза заметил, как тот слегка морщась, неловко опускается на стул — сидеть все еще больно. А значит, после завтрака нужно будет повторить процедуру. Антон пил кофе, да даже скорее не пил, а просто грел об чашку с горячим напитком ледяные пальцы. Наконец, Шипулин поднял на Мартена глаза и нарушил гнетущую тишину. — Мартен, давай сразу установим правила… — Какие правила? — Мартен искренне не понимал, о чем говорит Антон. — По которым я должен жить в твоем доме. — Шипулин в упор смотрел на Мартена, почти не моргая, — Как ты хочешь, чтобы я себя вел? Может есть какие-нибудь особые пожелания? — и, перехватив удивленный взгляд француза, снова скривился в ухмылке, — Например, Рико нравилось просыпаться утром от минета… — Замолчи, Антон! — Как скажешь, Марти, я просто подумал, что лучше сразу оговорить условия, раз теперь я твоя собственность… — Антон, опомнись! Что за бред ты несешь? — Мартен подскочил к Шипулину и сильно встряхнул его за плечи, не обращая внимания на то, как тот, сжав зубы, с шумом втянул в себя воздух. — Ты не моя собственность! Ты вообще больше ничья собственность. Ты можешь уйти отсюда, когда пожелаешь, хоть прямо сейчас, но… — Значит «но» все-таки есть? — Антон снова спрятался за броню из равнодушия и кривых ухмылок. — Говори, Марти, что я должен сделать, чтоб получить свободу. — Ничего. — Мартен уловил недоверчивый взгляд и улыбнулся, — Я имел ввиду совсем другое. Ты можешь уйти, но куда ты пойдешь и что будешь делать? У тебя ни крыши над головой, ни гроша за душой, ни работы… — заметив, как Шипулин напрягся, он взял его руку в свою и чуть сжал, — Я хочу предложить тебе контракт. Заодно и заработаешь достаточную сумму, чтобы начать нормальную жизнь. — Марти-и-и-и, — Антон зашелся в почти истерическом смехе, — Ты же знаешь, каким только местом я умею зарабатывать? Меня можно только во все дыхательно-пихательные, а на большее я не гожусь… — Вот здесь ты ошибаешься, Антон. — Мартен, казалось, был совсем невозмутим, — Мне помнится, еще в колледже тебе неплохо давались гуманитарные дисциплины, особенно хорошо у тебя было с историей и географией? Так вот, завтра я на три месяца уезжаю из страны, нужно продвигать недавно приобретенный туристический бизнес. Я предлагаю тебе поехать со мной и поработать на меня в качестве рекламного агента. Мне нужна такая реклама, чтобы народ был очень заинтересован обращаться именно в нашу компанию, и поэтому на твои плечи ляжет издание буклетов, продвижение в прессе и на телевидении. Я думаю, что у тебя получится. Антон во все глаза таращился на Фуркада, пытаясь понять, говорит он серьезно или шутит. — Я согласен. — Сказал он твердо, но не очень уверенно. — Подожди соглашаться, у меня есть условие — все эти три месяца ты будешь со мной спать. Добровольно. — Марти, а тебе не кажется, что в данном случае, слово «добровольно» звучит не очень уместно? — Антон улыбался, но в глазах явно проскальзывала боль пополам с разочарованием. — Я хотел сказать, что мы будем вести себя друг с другом не как хозяин со своей собственностью, а как… — Мартен запнулся, стараясь подобрать правильное слово, но Шипулин его опередил. — Как любовники? — тихо спросил он. — Да, именно. Как любовники. И не только на людях, но и в постели. Антон еще немного помолчал, словно что-то обдумывая, потом снова подняв тяжелый взгляд на Мартена, проговорил: — Ты прав, Мартен, если я уйду сейчас, то мне прямая дорога только на панель. Но мне совершенно не улыбается перспектива отсасывать всем и каждому в грязных туалетах за пару евро… Так что, я согласен.