Потерянный ангел

Глаза резануло ярким светом, стоило Уоррену распахнуть веки. Гудел прожектор, стоявший на треноге посреди комнаты. Голова раскалывалась от боли, ушиб на голове саднил, ни на минуту не давая о себе забыть. Как можно было так влететь? Просто отойти отлить за угол, получить по черепу дубиной, очнуться непонятно где, крепко привязанным к стулу. Еще и пиджак от «Версаче» пылью запачкался. Черт! Час от часу не легче. Попробовал пошевелиться – толку никакого. Веревка сильнее впилась в растертые до крови запястья, в голени, Уоррен болезненно прошипел, оставив попытки вырваться. – Кто здесь?! – крикнул Уоррен. – Вы не знаете, с кем связались! Меня будут искать! Я – видный ученый! Отпустите, или полиция все тут разнесет! Уоррен не врал. Он не любил эскортов, но находился под постоянным пеленгом, и найти его в случае экстренной ситуации не было проблемой. Экстренной ситуацией считались два случая – либо нажатие на тревожную кнопку, что было нереальным в данный момент, либо пропажа сигнала пеленгатора, вмонтированного в костюм Уоррена. Голос Уоррена эхом разнесся по комнате, резонируя в серых бетонных стенах. Бункер, значит? Или подземное помещение? Тем лучше. Скорее всего, сигнал пеленгатора уже пропал, полиция наверняка в пути. В свете прожектора блестели зубила, скальпель, и разнообразные пыточные инструменты, покрытые засохшей кровью, беспорядочно разбросанные по металлическому столу. Их вид заставил колени Уоррена дрогнуть, сердце зачастило в груди, ягодицы свело. Где проклятая полиция?! Прожектор с щелчком потух, воздух пропитался запахом озона, теперь помещение освещали гудевшие под потолком ртутные лампы. Свет зловеще мерцал. У двери стояло две бочки на двести литров, чувствовался острый запах бензина, очень сильный. На другом столе, рядом с заряженным магазином, лежал черный пистолет. Близко к оружию, возвышаясь над столешницей, стоял патрон с разрывной пулей. Уоррен прислушивался к давящей тишине. Старался распознать хоть какой-то звук, способный просочиться сквозь раздражающий и даже жуткий гул ламп, но слышал лишь напряженный стук собственного сердца. – Твари! Где вы?! Немедленно выпустите! Дверь в комнату со скрипом открылась, в нее вошла Хлоя, в которой изменилось все, наверное, кроме синевы волос. Хлоя стянула с головы камуфлированный снайперский подшлемник, заменивший шапку, швырнула его на стол. Уоррен оглядел Хлою, едва не уронив челюсть от удивления. На левом плече Хлои чернела татуировка в виде черепа, теснившегося в рамках войскового шеврона с надписью «21th BG». Взглянув на тонкий шрам, рассекавший лицо Хлои, Уоррен ужаснулся. На ее шее он заметил элемент крупного ожога, большая часть которого скрывалась за воротником майки безрукавки. Хлоя изменилась, повзрослела с момента их последней встречи на вечеринке "Циклона". Выражение лица мертвенно суровое, взгляд холодный и безразличный, как у той, кому уже попросту нечего было чувствовать. – Заткнись, задрот, – равнодушно потребовала Хлоя. – Твои вопли не услышат. От свободы тебя отделяют несколько десятков метров земли и жирные бетонные стены, если ты будешь сговорчив, – Хлоя бросила взгляд на стол с пистолетом, – возможно, я не отстрелю тебе член. Идет? Я не знаю, как тебе, сраный таракан, удалось выжить после смерча в Аркадии Бэй десять лет назад, но я не смерч. Я, мать твою, хуже. Если ты не будешь говорить, Уоррен Грэхэм, то отсюда не выберешься. – Х-хлоя?! – заикнулся Уоррен. –Д-да к-какого хуя! Я тут, понимаешь! В чем дело?! Как ты, откуда ты вообще взялась?! Мы с Макс! Ты же улетела в Сирию! Уоррен запинался, нес околесицу, не мог собраться с мыслями. Хлоя равнодушно взглянула в его напуганные, блестящие от страха глаза. Взгляд у нее был тяжелый, невыносимый, потому Уоррен просто отвернулся, не выдержав визуального контакта. С ней-то и в студенческие годы было тяжело конфликтовать, а теперь, в тридцать, она могла дать фору любому мужику. – Знаешь, у Двадцать первой боевой группы, – Хлоя коснулась татуировки с черепом, – очень хорошая сеть информаторов работает по всей стране. В том числе в теневых научных секторах, связанных с разработкой биологического оружия, куда ты ненароком сунул свою умную жопу. Прежде чем разрабатывать игрушки для больших мальчиков и Частных Военных Компаний, надо думать. Там о тебе все знают, сука. И о нелегальных разработках, курируемых твоей научной организацией, сраной «Иридой», и о том, что ты сделал Макс подопытной крысой ради денег. До хуя тебе Баррет за нее заплатил, ублюдок? Вижу, да. Судя по лощенному костюмчику. Тебе волосы покрасить, и ты станешь мужской версией Пинки Пай! – Да ну на хуй! – ругнулся Уоррен дрожащим голосом. – Что ты мелишь? Я любил ее! Я не знаю, что с ней стало, и никогда бы не стал с ней так поступать! – Кому ты пиздишь, –Хлоя жестко, до боли, стиснула ладонь на глотке Уоррена, он засипел, пытаясь вдохнуть. – Ты думаешь, я осталась сраной хулиганкой с частыми перепадами настроения, но добрым сердцем? Ошибаешься! Хлоя отпустила Уоррена, он хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. – Ты ее не любил, гондон, – Хлоя презрительно скривилась. – А вот она да, вот она тебя любила. Ты даже не представляешь, как часто она прыгала во времени, чтобы попытаться спасти и тебя, и меня. Как она удивилась, когда узнала, что ты выжил, ни слова ей об этом не сказав. Ты ведь заложил ее Баррету, да? Заложил, сука, по глазам вижу. Только ты и я знали о ее способностях! Ты ее соблазнил, ослабил бдительность, и запер в своей ссаной «Ириде», чтобы заработать бабла. Или ты хочешь сказать, что нажил свое состояние честным научным трудом? – Вы уехали без следа! – возмутился Уоррен. – Просто свалили! Только потом я нашел Макс, узнав, что ты бросила ее! Улетела, даже не подумав о ней! Думаешь, так просто отыскать кого-то в Нью-Йорке?! – Она стала знаменитым фотографом, ее только дебил не смог бы найти, а я.... А я не нашла себя в жизни, Уоррен. Мне пришлось поехать в Сирию, потому что больше было некуда. Начинающим автомеханикам платят копейки, я бы не выжила, а тут мне очень кстати подвернулись военные связи, оставленные Дэвидом. Это вообще не важно, я просто так решила, по своим, так скажем, причинам. Черт! Хватит ссать мне в уши. Где Макс? – Да я не знаю! – Уоррен дернулся. – Ладно, – Хлоя взяла со стола пистолет. Она ловким движением вогнала магазин в рукоятку, сняла пистолет с предохранителя, щелкнула затвором, дослав патрон в патронник, взвела курок. Швырнула стоявший на столе патрон Уоррену под ноги, позволяя лучше его разглядеть. Уоррен побледнел, стал качать головой, что-то невнятно мычал, понимая, что Хлоя не шутила. Он сказал: – Я не знаю! Не знаю, где она! – Ты когда-нибудь видел, что экспансивная девятимиллиметровая пуля делает с черепушкой? – Хлоя положила пистолет на пыточные инструменты, взяла окровавленный скальпель, скользнула пальцем вдоль лезвия. – Видел или нет, сука?! – вскрикнула она, у Уоррена душа ушла в пятки, волосы на макушке встали дыбом. – Нет! Нет! – ответил Уоррен. Он дрожал. По штанине Уоррена расползалось влажное пятно, он обмочился. – Не надо! Пожалуйста! Я ничего не знаю! – Когда сердечник пули разрывается в башке, – Хлоя облизнула губы, хищно глядя на Уоррена, – она раскрывается, как прекрасный цветок, сообщая всю кинетическую энергию выстрела в твой дряблый мозг и хрупкие кости. Понимаешь, что в таком случае происходит с черепом? – Я не…. – Понимаешь, или нет?! –Хлоя яростно резанула Уоррена скальпелем по лицу, брызнула кровь, он застонал. – Понимаю! Господи! Да! Представляю! Голову разрывает на куски! – Умный парень, – ухмыльнулась Хлоя. – Так вот, – она прислонила острие скальпеля к бедру Уоррена, – если не хочешь, чтобы твоя голова развернулась, как бутон розочки, говори мне, где Макс. Какой объект? Как охраняется? Сколько живой силы противника и есть ли на территории военная техника? Патрулируется ли воздушное пространство? Каковы средства внешнего и внутреннего наблюдения? Есть ли системы безопасности, если да, то какие? Выкладывай все, что знаешь. – Я же сказал, – проговорил Уоррен, дрожа от ужаса, на глаза его навернулись слезы. Он приковал взгляд к скальпелю, зрачки дрожали. – Пожалуйста! Пожалуйста! Я не знаю! – Так, –Хлоя медленно погрузила скальпель в бедро, одежду рассекло как нож маслом, из раны обильно потекла кровь. Уоррен застонал, задергался, зарыдал. – Вопрос стал более доходчивым? – Пожалуйста! Господи! – кричал он, из носа текла носовая слизь. – Пожалуйста! Ты же человек! Зачем ты это делаешь?! – Я животное! – резко прошипела Хлоя сквозь зубы. – Я страшное животное, с которым тебе лучше не спорить! И так. Где. Мать ее. Макс? – Я не знаю! Б-боже мой! Как больно! Вынь его! Пожалуйста! Хлоя резким движением вспорола бедро, Уоррен взвыл, надрывая голосовые связки и выпучив глаза от боли. Рана получилась страшная, широкая, кровоточащая. По полу расползалось кровавое пятно, смешанное с мочой. – Господи-и-и-и! – протянул он. – Ты же не убийца! Что ты делаешь, зачем?! Хлоя выбросила скальпель, приставила пистолет к паху Уоррена. – А ты атеист, но почему-то без умолку орешь о боге последние несколько секунд. Я начну с мочевого пузыря. Прежде, чем сдохнуть, ты испытаешь на себе всю прелесть гидродинамического воздействия пули, попавшей в полый орган, в котором есть хоть немного жидкости. Догадываешься, что будет? Расскажи. Ты же у нас умный. Уоррен болезненно стонал, боль в бедре была дикой, жгучей, нестерпимой. Он напряг тело, обливался потом, мысленно проклинал все на свете. – Пуля передаст жидкости кинетическую энергию, – продолжила Хлоя, – мочевой пузырь разорвет, будто наполненный водой футбольный мячик. Очень, очень больно. А насчет убийцы…. Ты заблуждаешься. Интересно, почему я полетела в Сирию, да? Так вот, слушай. После того, как я убила Фрэнка…. Я, да. Сначала я раскаивалась, но потом поняла, что мне нравится вкус крови. Или ты думаешь, я только ради денег полетела в Сирию, расстреляла там несколько сотен боевиков? Нет, Уоррен. Я просто хотела убивать, а где этим можно законно заниматься? Верно. На сраной войне. Доволен? Теперь ты понял, почему я улетела? Вы, Блэквэллские ублюдки, любите забирать у меня любимых. Сначала Джефферсон отнял Рэйчел, теперь ты забрал Макс, – взгляд Хлои стал гневным, зловещим.– Не думай, что ради тебя я откажусь от удовольствия убить. – Господи! Ладно! Черт! А-а-а! – Умничка, – Хлоя беззаботно улыбнулась, сильнее придавила пах Уоррена дулом. – Где Макс? – Я… Я не знаю, – увидев, что Хлоя гневно раздувала ноздри, намереваясь нажать на спусковой крючок, Уоррен затараторил: – Но Прескотт! Отец Нейтана! Прескотт старший знает! Он финансировал исследования «Ириды» совместно с другими инвесторами! Они целый инвестиционный холдинг сколотили! Прости, Хлоя, пожалуйста, – сквозь слезы проговорил Уоррен. – Он даже финансировал инъекцию "Синего заката", сделанную Максин еще до смерча! Он все знает! Совершенно все! У него вся информация есть! Он даже "Pan Estate" использовал как маскировку для подземного лабораторного комплекса, в который правительство бабки вливало! Откуда, ты думаешь, у Прескоттов была такая неприкосновенность? Они прихвостни Дяди Сэма! Хлоя взглянула на него с презрением. Жалкий, мерзкий кусок мяса, продавший девушку, которая его любила. За деньги. Как вещь. – Пожалуйста! Прости меня! Хлоя! Я раскаиваюсь! Я очень жалею о своем поступке! – Конечно, – Хлоя прислонила пистолет ко лбу Уоррена. – Я не сомневаюсь. Но помни. Если ты соврал, черт…. – Хлоя усмехнулась. – Меня позабавило то, что ты – латентный мусульманин. Но почему, после Брук, на роль второй жены ты выбрал Викторию? Виктория, мать ее, Чейз! – Какая разница? – Никакой. Спасибо за информацию, Уоррен. Помни, что если я не найду Макс по твоей наводке, то я под пытками заставлю Брук убить Викторию, а потом запытаю ее до такого состояния, что она сама захочет пустить себе пулю в башку. Я много раз проворачивала такое в Сирии, так что можешь в моих словах не сомневаться. – Я не вру! Честно! Честно! Только не трогай Брук с Викторией! – взмолился Уоррен. – Посмотрим. Хлоя надавила на спуск. Громыхнул выстрел, отдачей ударило в ладонь, резко запахло ружейным порохом. Затылочную часть головы Уоррена разорвало, кровь забрызгала стены, кусочки мозга разлетелись по комнате. Кровь брызнула на лицо Хлои, но она даже не моргнула. «Держись, Макс, – думала Хлоя.– Я сделаю все, что смогу, и меня никто не остановит». Никто. От дула исходила сизая струйка дыма. Хлоя проверила закладки с C4, установленные по всему бункеру, взглянула на расставленные в коридорах и у двери допросной бочки с напалмом, которые после взрыва сожгут все подчистую, не оставив никаких следов. Взрывчатка и напалм пришлись весьма кстати – Хлоя услышала, как взрывом с грохотом вышибло главный шлюз в бункер. Грохот раздался такой, что зазвенело в ушах. В помещение бросили несколько гранат, они покатились по полу, испуская густые струи слезоточивого газа. В кровь прыснуло адреналином, бешено заколотилось сердце, едва не выламывая ребра. Хлоя рванула к резервному выходу, не жалея сил и не оглядываясь, тело напряглось, мышцы налились силой. В течении нескольких десятков секунд помещение штурмом возьмут бойцы полицейского спецназа, но тягаться с ними лоб в лоб не было времени. Главное – не подорваться до побега.