Чудны дела твои, Кэт

Кэт Грант сидела за столом, скинув туфли. Перед ней светился монитор ноутбука, вокруг были разбросаны макеты, а под рукой лежала маленькая записная книжка с занесённым наготове монбланом. Кэт медленно листала лежащий рядом ежедневник. Наклонив голову, она просматривала крохотные пометки вверху и по бокам страниц, и по её лицу можно было сказать, что она совершенно сбита с толку. Слова были написаны вполне разборчиво — почерк девушки всегда был безупречен. Чего Кэт не могла понять, так это символы на нескольких страницах, раскиданные то там, то здесь вперемешку со знакомыми словами. Она бросила взгляд на дату заметки, раз за разом прокручивая в голове её содержание. «Красные. Zhaol красные». Кэт сделала медленный вдох и перелистнула страницу. В нижнем углу была нарисована нахмуренная рожица, а рядом, написанное другими чернилами, стояло: «Потянулась, увидела (неразборчиво) тёмно-синие». Покусывая губу, Кэт пыталась расшифровать странные записи, которые обнаружились в ежедневнике её ассистентки. Справедливости ради, сперва она вообще не собиралась его открывать, даже когда нашла под диваном у себя в кабинете. До тех пор, пока не понадобилось проверить одну встречу, которую она назначила ранее и не могла теперь вспомнить время. Звать Кару смысла не было, поскольку ежедневник уже находился в её распоряжении, а у Кары в компании была новая роль. Без задней мысли Кэт пролистала до нужной даты и увидела в самом верху страницы маленькую приписку: «Чёрные, полупрозрачные». Больше ничего необычного здесь не было. Она взглянула на соседнюю страницу и увидела: «Розовые. Цвет очень нравится». Охваченная любопытством, Кэт схватила ежедневник и пролистала до самой первой страницы, чтобы проверить, что ещё есть на полях. Она надеялась, что в начале будет расшифровка и заметки, сделанные ранее, обретут какой-то смысл. И вот теперь сидела, просматривая страницу за страницей, и записывала собственные мысли — варианты того, что же могли значить странные надписи. Но все размышления ни на йоту не приближали её к разгадке. Вдруг Кэт заметила впереди какое-то движение. Она быстро положила поверх ежедневника макет, взяла вместо монблана восковой карандаш и принялась вносить замечания в цветовую схему. — Пришла почтить нас своей лучезарной улыбкой, Дэнверс? — спросила она, не отрываясь от своего занятия и опережая приветствие Кары. — Пожалуй, этот день в календаре стоит пометить красным. Она обвела в макете фрагмент, провела стрелку туда, где следовало расположить его, и только тогда подняла взгляд. Кара стояла прямо перед столом, и Кэт охватила лёгкая ностальгия. Увидев лицо бывшей ассистентки, она смягчилась: та казалась чем-то сильно расстроенной. — Что случилось? — спросила Кэт. Секунду Кара смотрела ей в глаза, потом бросила взгляд в окно и снова посмотрела на неё. — В пятницу, после совещания, вы нигде не находили мой ежедневник? Кэт осторожно сглотнула, откинулась на спинку кресла и, помолчав, сказала: — Не в твоей привычке терять вещи, Кара. Мне стоит беспокоиться? — Нет, я… Нет, мисс Грант, просто… Он мне очень нужен, и я надеялась, что обронила его здесь, а не где-то между работой и домом. — Если тебе нужен ежедневник — я уверена, они есть в кладовой. Кэт сделала паузу, чувствуя, как жжёт в груди от волнения, и продолжила прощупывать почву. — Или я куплю тебе новый. Она старалась, чтобы голос звучал безразлично, но после этих слов Кара впилась в неё взглядом и, задумавшись, перестала нервно сжимать и разжимать пальцы. Кэт мысленно улыбнулась. — Что вы, не стоит… То есть спасибо вам. Кара злилась на себя, злилась из-за того, что эта женщина до сих пор могла выбить её из колеи одной фразой. Например, простым предложением купить ежедневник. С другой стороны, не в характере Кэт было покупать что бы то ни было — кому-то кроме себя и Картера. — Просто там была информация, которая мне нужна. Но да, я могу взять новый в кладовке. Кэт, чувствуя лёгкую вину, посмотрела на стол — туда, где под макетом лежал искомый предмет, и сжала подлокотники кресла. Потом сделала глубокий вдох и перевела взгляд на Кару. — Глупости. В кладовке — самые обычные, они годятся лишь на то, чтобы помечать дни рождения и дни зарплаты. Я куплю тебе новый. Кара издала нервный смешок. — Очень щедро с вашей стороны, мисс Грант, но я не могу… — Конечно можешь, — отрезала Кэт, вставая с кресла. Она взяла ручку и отвернулась, чтобы написать на стикере адрес. Сзади послышался тихий звук, но Кэт не обратила внимания, решив, что это лишь протест Кары в ответ на её предложение. — Вот, — она закончила, повернулась и увидела, что Кара подняла взгляд. Наверное, стояла, глядя в пол. Кара подошла и взяла у неё из рук квадратик бумаги, задев ладонь кончиками пальцев. По затылку Кэт побежали мурашки. Помедлив, она убрала руку. — Иди, выбери какой хочешь, и скажи мне. — Вы уверены? Это же… Кэт, не дав договорить, шагнула ближе и накрыла рукой её пальцы. — Уверена. Она видела, как на шее Кары бьётся жилка, чувствовала, как от их близости заливает жаром её собственную грудь и шею, и порадовалась, что голос не дрожит. — Только не выбирай самый первый, после того как отсортируешь от дешёвых к дорогим. Поняла? Сглотнув, Кара кивнула. — Да, мисс Грант, — тихо ответила она и, не удержавшись, опустила взгляд на губы Кэт, а потом ниже, и увидела, как грудь поднялась от внезапного резкого вдоха. — Я поняла. Кэт облизнула губы и шагнула назад, следя за взглядом Кары. — Умница, — сказала она, обходя стол. Кара направилась к выходу, но вдруг остановилась как вкопанная и обернулась. Она знала, что заботиться о Кэт больше не её обязанность, хоть и несколько человек, приходивших на замену, с этой работой не справились. Кара играла в компании двойную негласную роль: назначала собеседования кандидатам и временно исполняла задачи ассистентки. Однако после предложения Кэт решилась на ответный шаг. Просто рискнуть, почему бы и нет. — Мисс Грант… Кара вплотную подошла к столу, коснулась его бёдрами. Кэт, собравшаяся сесть, застыла и вопросительно посмотрела на неё. — Голубые… э, то есть ваша блузка задралась сбоку, и юбка не прикрывает… Кара чувствовала, как румянец заливает грудь, подбирается к шее и вот-вот покроет щёки. Кэт, изогнув бровь, взглянула туда, куда та указывала, и снова посмотрела на неё. Кара неловко кивнула. — У вас скоро встреча с новым рекламодателем, и я хотела, чтобы вы знали. Кэт кивнула, выпрямилась, ничего пока не поправляя. — Спасибо, Кара. Та тихо пробормотала что-то, через силу улыбнулась и вышла из кабинета, прежде чем Кэт успела сказать что-то ещё. Кэт подождала, пока Кара скроется за углом, и снова посмотрела вниз. Подцепила пальцем тонкую голубую линию трусиков, которая выглядывала над юбкой, разгладила её и спрятала. Потянулась, чтобы поправить юбку, и замерла, поражённая внезапной мыслью. Она быстро осмотрела весь офис, убедившись, что Кары нет поблизости. Упала в кресло и потянулась к бумагам на столе. Спешно сдвинула в сторону макеты, схватила ежедневник, и теперь открыла его не в самом начале, а на странице с датой прошлой пятницы. Пробежалась по написанному на полях — и широко распахнула глаза. Поднесла ладонь к губам, пряча невольную улыбку. Посмотрела на предыдущий день и почувствовала, как к щекам хлынула кровь. Все цвета, все приписки к ним, все смайлики — всё выведенное идеальным почерком Кары встало на свои места. Минуту спустя она усиленно размышляла уже о другом: как, где и когда девушка могла замечать? Не один или два раза, а каждый день, как по расписанию? Это походило на ритуал. Судя по тому, как были написаны пометки и какой период охватывали, Каре ничего не мешало не только писать и видеть то, о чём пишет, но и никак себя не выдавать. Кэт нахмурила брови, рассматривая одно предположение. Что бы там Кара себе ни думала, Кэт знала, что та — Супергёрл. В этом не было сомнений. Кэт позволяла ей верить, что ни о чём не догадывается, пока Кара неловко изображала своё офисное альтер-эго. Когда первое раздражение прошло, Кэт, как ни странно, полюбила весь этот спектакль. Стоило ей заметить, что Кара вышла из роли и приняла свою супергеройскую стойку, или стоило Супергёрл появиться на новостных экранах, — как Кэт внезапно требовался ланч. Или возникало какое-то грандиозное поручение для Кары, которое нужно было исполнить немедля. Возможно, девушка использовала суперзрение. Хотя представить, что Кара Дэнверс прибегает к этой способности для развлечения, как-то не выходило. Кэт встряхнула головой, прогоняя мысль. Должно быть что-то ещё. Что-то она упустила. Она снова склонилась над ежедневником и принялась листать в обратном порядке. Было несколько страниц, не отмеченных датами. Там тоже стояли пометки, но в них сквозило раздражение и не было ничего о цветах и предпочтениях Кары. Это были дни, в которые Кара не исполняла роль её ассистентки, а сидела в своём новом кабинете, занятая другой работой. Сузив глаза, Кэт пролистала до дня, когда запихнула Кару в ту каморку. Она прочла написанное и почувствовала укол в сердце. Провела пальцем по строчке, словно обращённой к ней. После чего закрыла ежедневник, откинулась на спинку кресла и задумалась о том, что узнала. *** Кара захлопнула дверь и привалилась спиной к деревянной поверхности, гладя пальцами шероховатости и глубоко вдыхая и выдыхая. Она снова перебирала в памяти все события вплоть до того момента, когда в последний раз видела свой ежедневник. Она стояла в кабинете Кэт, внимательно изучая доклад о работе отдела, в котором осваивалась после того, как Кэт предложила ей самой выбрать место в компании. Кара ловила на себе недоверчивые взгляды людей, которые работали здесь гораздо дольше неё. Насколько могли судить офисные сплетники, она выбралась целой и невредимой. Опять-таки, многие были скорее благодарны ей — она единственная из всех могла смягчить нрав Кэт, и теперь её отсутствие на месте ассистентки ощущалось весьма остро. Хоть и не так остро, как могло бы, ведь Кара следила за работой каждого вновь пришедшего, чтобы смена должностей прошла гладко. Она закончила изучать доклад, потом Кэт в общих чертах обрисовала, что предстоит сделать каждому, и сотрудники стали покидать кабинет. Её же Кэт попросила задержаться. Когда они остались вдвоём, Кэт — ни много ни мало — предложила ей напиток из своего мини-бара, а потом принялась расспрашивать о новой работе и о жизни в целом. Словно они, как две подружки, сидят за столиком в кафе, а не торчат посреди кабинета Кэт на виду у всех, в окружении стеклянных стен. Кара помнила, что стояла у дивана и сгребала свои вещи, когда Кэт предложила сесть и выпить. После стандартных вопросов о работе они перешли к более личным — о том, как у Кары шли дела вне работы. Тут, конечно, она немного выпала из реальности, купаясь в столь редком проявлении участия, упиваясь искренним интересом со стороны Кэт. Разговор прервался, когда той позвонили из Лондона — дело касалось расширения КэтКо. Сделку предполагалось завершить в конце месяца, чтобы можно было объявить о расширении в начале нового года. Кэт — опять-таки ни много ни мало — одними губами извинилась перед ней. Кара кивнула и стала собирать в кучу себя и своё барахло. Потом по привычке вымыла стаканы, жестом показала Кэт, что уходит, и выскользнула из кабинета. Не чуя под собой земли добралась домой и только тогда вспомнила, что в понедельник её ничего подобного не ждёт. Что она сможет поспать чуть подольше и по дороге на работу возьмёт всего один кофе. Что без особых ожиданий придёт в КэтКо и засядет в своём кабинетике, никем не видимая, до конца рабочего дня. На этой безрадостной волне Кара заказала гору пицц, к восторгу её любимой пиццерии. А в голове всё крутились мысли — о себе и о своих чувствах к некой Кэт Грант. Дело было в том, что Кара, в отличие от всех своих предшественниц, оказалась не в силах отделить себя от этой женщины. С должности ассистентки уже сбежало столько людей... А когда Кара всерьёз прислушалась к себе, то поняла, что тоже готова бежать со всех ног — но не от Кэт, а к ней. Кара помнила следующий день после того, как нашла себе первую замену. Она изолировалась в новой каморке и до самого вечера просидела там, оглушённая тишиной, в какой-то меланхоличной прострации. Её новая должность была хорошей. Кара была рада повышению. Её выделили среди остальных, и теперь она, Кара Дэнверс, могла делать что-то стоящее вне роли Супергёрл. Во всём этом, по крайней мере, она пыталась убедить себя. Её семья, а также Хэнк и Люси, были в восторге от перемены. Уинну и Олсену удалось оснастить сдвижной панелью дальнюю стенку шахты лифта, чтобы Кара могла покидать КэтКо незамеченной. Астра не вполне сознавала важность её повышения, но в связи с работой в ДЭО видела, какие возможности это даёт. Она, конечно, никогда не понимала потребности завести альтер-эго и смешаться с землянами, но это уже отдельная история. Разумеется, все, кто работал с ней в первую очередь как с Супергёрл, были просто счастливы, что больше нет нужды придумывать причины для отлучек, равно как и уговаривать Кару сменить наконец дневную работу или вообще отказаться от неё — угроза Мириады отняла кучу времени, которое теперь предстояло навёрстывать. В тот самый день, спустя несколько часов, Кара вдруг поняла, что ей не хватает Кэт. Даже так — не хватает ощущения того, что она нужна Кэт. Потому что у той была новая расторопная ассистентка. Один раз ей позвонили, но это была новенькая, а не сама Кэт. В это мгновение Кара осознала, что отныне всё будет по-другому. Больше не придётся бегать за кофе и за едой. Больше не удастся завести разговор поздним вечером — так легко, как это удавалось ей в роли ассистентки. Больше не будет дней, когда бы она проводила в кабинете Кэт больше времени, чем за своим столом. Неизменно рядом с Кэт, а не как сейчас — одинокой невидимкой. Главное в этом осознании было то, что Кэт необходима ей как воздух. Кара не знала, когда именно так бескорыстно влюбилась в неё. Были отдельные мгновения, крохотные обрывки воспоминаний. Но выделить конкретный миг осознания, что она любит Кэт, не получалось. Мгновений было так много — все не сосчитать, и они укоренялись в сердце, прорастали там благодаря её собственным, как она теперь поняла, бессознательным поступкам. Случались и такие моменты, когда Кара была почти готова поверить, что Кэт испытывает её, флиртует с ней, может, даже разделяет её чувства и желания. Но это не помогало отделить то, с чего всё начиналось, от того, что было теперь, — от уверенности, что она испытывает к начальнице гораздо больше, чем можно испытывать ассистентке. Чем сильнее Кара думала об этом, тем сильнее впадала в отчаяние. Насколько ей придётся изменить свою повседневность, к которой она привыкла за последние два с половиной года? Не говоря уже о том, насколько тонко сама Кара была настроена на Кэт. Она знала её сердцебиение как своё собственное, могла услышать его отовсюду, даже с другого конца Нэшнл-Сити во время патрулирования. Могла прочесть её ауру так же, как читала на родном языке. Это перешло в почти безусловный рефлекс, в умение столь остро отточенное, что оно стало частью её самой. Она ощущала эмоции Кэт не глядя на неё и точно знала, что нужно, чтобы побороть или же подпитать их. Она так много всего знала о Кэт Грант. И столь же многого не знала — но хотела бы узнать. Какая-то часть Кары твердила, что она сама выдумала эти смехотворные ожидания Кэт от её инопланетной сути. Что эта самая суть подняла голову и помогла ей выделиться среди остальных лишь потому, что от неё требовалось моментально замечать каждый каприз. А другая часть подталкивала её, дёргала сердце, кружила в водовороте и заглушала все попытки спорить, что это больше, чем необходимость. Что Кэт на самом деле её человек. Тот самый человек, который просто подходил ей вопреки всем условностям. Будь они на Криптоне, нашёлся бы кто-то, ради кого она пошла бы против кодекса. Как поступили её дядя Джор-Эл и его жена Лара. Она оттолкнулась от двери, подошла к столу и села в кресло. Достала из кармана записку Кэт и провела пальцем по углублениям, оставленным нажимом ручки. Взглянула на написанное, повернулась к компьютеру и вбила адрес сайта, указанный Кэт. И с удивлённым вздохом откинулась на спинку кресла, глядя на то, что ей открылось. И речи быть не могло о том, чтобы выбрать один из этих ежедневников. Цена самого первого равнялась её недельному заработку — и в сравнении с остальными он, похоже, был ещё дешёвым. Нахмурив брови, Кара просматривала разлинованные ежедневники один за одним: с разметкой на каждый день, на каждый час, потом те немногие, что стоили чуть больше двух фунтов — разумеется, их она сочла наиболее подходящими. Пока вновь не осознала, что теперь ей нужен самый простой, только для неё одной, а не такой, который бы вместил ещё одну жизнь, расписанную по минутам. Она крепко зажмурилась, стянула очки и потёрла глаза. Не будет она ничего выбирать. Надо просто пойти и купить такой же, а потом сделать вид, что это тот же самый. Кара вжалась в кресло. Вот бы найти старый. Его она купила на Etsy и дополнила блоками из кладовки. Просто и функционально. Но, конечно же, стоило подумать о нём, как Кара поняла, почему нужно было найти именно тот ежедневник, особенно если она обронила его где-то внутри офисного здания. Она снова закрыла глаза и потрясла головой, браня себя за глупость. Можно ведь было хранить эту информацию в голове — но нет, она предпочла делать записи на полях, чтобы потом возвращаться к ним. Кара вспомнила тот первый раз, когда она стояла по другую сторону стола Кэт. Она тогда только-только устроилась в КэтКо. На собеседовании ей удалось впечатлить Кэт, и Кара ещё никогда так не радовалась своим суперспособностям. Было начало рабочего дня, она зачитывала список назначенных встреч и дедлайнов, а Кэт вдруг повернулась на кресле, самым непринуждённым образом задрала ногу и сняла туфлю. Кара заметила это боковым зрением и перевела взгляд как раз в тот момент, когда Кэт подтянула к груди вторую ногу, а потом отпихнула в сторону дорогую обувь на четырёхдюймовом каблуке. Но споткнуться посреди фразы Кару заставило не это, а полоска красного кружева, которая открылась взгляду. К счастью, ей хватило ума снова посмотреть в ежедневник и продолжить читать с какого-то места. Она сильно покраснела, и Кэт запросто могла это увидеть... Но когда Кара рискнула вновь поднять глаза, та была всецело поглощена правками к вечерним статьям Трибьюн и не обращала на неё никакого внимания. В общем, Кэт ни о чём не подозревала, и в тот раз Кара не придала особого значения произошедшему. Разве что нахлынула вина за мысли, которые первыми пронеслись в голове. Было чувство, что она оскорбила эту женщину, вторглась в её личное пространство… как-то так. И на следующий день, читая расписание, Кара следила за тем, чтобы не прерываться и не поднимать глаз от ежедневника. Ей это удалось, даже когда Кэт повторила вчерашнее действие — лёгким естественным движением, без запинки и очевидно без задней мысли. В первые несколько месяцев это воспринималось как одна из причуд начальницы. Наряду с обязанностью Кары относить её вещи в химчистку и покупать для неё одежду, в том числе комплекты нижнего белья. Наряду с многочисленными стикерами, на которых Кэт писала, с чем Каре нужно разобраться. Это ведь и была её задача: разбираться с мелочами, чтобы начальница могла сосредоточиться на своей работе, а когда закончит с работой — сосредоточиться на своём сыне. За год это стало своего рода игрой — сможет ли Кара угадать цвет по тому, как начальница вошла в офис. Не то чтобы она смотрела намеренно — ну, чаще смотрела, чем нет. Как только Кэт садилась за стол — несмотря на просматриваемость её кабинета и несмотря на то, что между ней и балконом стояла только Кара, — это было первым, что она делала. И Кара не особенно возражала, если что-то заметит, прежде чем отведёт взгляд. Она убедила себя — наверное, это было странно, — что Кэт не осознаёт, что делает, потому что ей комфортно рядом с Карой. Может, даже чувствует себя в безопасности рядом с Карой, чтобы настолько расслабиться. А потом был случай — где-то год назад — когда Кэт вызвала её в офис вечером после работы. Это было странно, потому что, когда Кара уходила домой, Кэт здорово опережала собственное расписание. Кара трижды переспросила, чтобы быть уверенной, что ей не нужно задержаться. В распоряжении Кэт были парикмахер, стилист и прочие помощники, прекрасно набившие руку в подготовке к благотворительным мероприятиям посреди недели. Кара трижды проверила каждого и убедилась, что, когда она будет дома, они действительно приедут и позаботятся о её начальнице. Поэтому когда Кэт позвонила и сказала, что Каре надо прибыть в КэтКо как можно скорее, та примчалась на самой высокой скорости, на какой можно было, чтобы не выдать использование суперсил. Теперь было смешно вспоминать, но тогда она передвигалась по городу чаще бегом, чем по воздуху. В офисе был полумрак: темноту нарушали только логотипы КэтКо на заставках мониторов — и, разумеется, кабинет Кэт был сплошь строгая белизна и яркое освещение, совсем как бастион брата. Кара вошла туда, одетая явно не для офиса: джинсы, свободная рубашка и кроссовки. Огляделась, никого не увидела и прошла дальше, вглубь этого святилища. Позвала Кэт по имени — и та вышла из своей личной ванной комнаты, одетая в… во всё, кроме платья. Кара помнила, что в тот миг её сердце превратилось в свинцовый камень в горле и своим стуком будто заглушило все ощущения. Кэт прошествовала мимо на высоких шпильках, вдевая серёжку в ухо, и убрала сумку в стенной сейф позади одного из экранов. Чёрное полупрозрачное — вот всё, что видела Кара. Полупрозрачного было — милость небес — не так много, и Кэт была не то чтобы раздета. Всё, что отделяло наготу от не-наготы, скрывали вставки с каким-то узором — без сомнения, теперь любимым узором Кары. Взгляд прошёлся по краю бюстгальтера балконет, по очертаниям рёбер, по облегающим бесшовным трусикам, весьма скромным, по чулкам со швом сзади, по чёрным атласным подвязкам, по изгибам тела, по бледной коже. Кара на ходу врезалась в диван, уткнулась коленками в подушки и вцепилась в спинку, сделав вид, что так и планировала. — М… мисс Грант? Что э-э… что случилось? Кэт мельком посмотрела на неё, отмечая необычную посадку на диване — но, в конце концов, не с ногами же она сидела. Обвела взглядом плечи и руки — пожалуй, без слоёв одежды и кардигана Кара выглядела чуть иначе, — закрыла сейф и снова направилась в ванную. — Это платье не годится, — бросила она, глядя, как Кара удобнее устраивается на диване, чтобы видеть Кэт через открытую дверь ванной. — Но ведь всё было прекрасно, я… — Анжелика умудрилась зацепить ткань молнией, Франко решил помочь, и вдвоём они её разорвали. — Я бы забежала к вам в пентхаус, или, или… туда, где недавно была фотосессия, если бы… — Я уже нашла кое-что, перед тем как позвонила тебе, — перебила Кэт, поворачиваясь и глядя на растерянную Кару. Потом снова вернулась к макияжу, нанося финальные штрихи. — Не сочтите за грубость, мисс Грант, но зачем вы меня позвали? — Я бы не позволила им испортить и второе, — ответила Кэт, выходя из ванной с новым платьем на плечиках, и у Кары, по ощущениям, резко подскочила температура. — Вы хотите, чтобы я… Она уже жалела о том, что имеет суперсилы, потому что сейчас была способна не то что вырвать молнию, а лёгким движением порвать платье на клочки. Ей положено расстраиваться, так? Её оторвали от какого-то занятия, пусть даже это было бы поглощение четвёртой порции китайских пельмешек и просмотр телика — и всё ради игры в одевайку с начальницей? Вместо этого Кара была взволнована, даже взвинчена и — могла ли она осмелиться так подумать — чуть-чуть возбуждена. Она с опаской сглотнула и потёрла ладони о джинсы. Кэт сняла платье с плечиков, привычным движением надела его и повернулась к Каре спиной. Наклонила голову вперёд, одной рукой поднимая и удерживая волосы, и ждала. Кара старалась не дышать слишком часто. Онемевшими пальцами она взялась за язычок молнии, другой рукой захватила ткань, моля Рао не схватить слишком сильно и не дотронуться до кожи. Чуть потянула ткань вниз — Кэт не подскочила от этого движения, и Кара с облегчением выдохнула. Подняла взгляд и заметила, как вздымаются рёбра Кэт и как покрывается мурашками спина. Уголки губ невольно дёрнулись, и Кара посмотрела выше, думая, что отдала бы всё на свете, лишь бы увидеть выражение лица Кэт. А потом медленно застегнула молнию, следя, чтобы в неё не попала ткань. И только когда Кэт выпрямилась, привычным жестом одёрнула платье на бёдрах и отошла в сторону, Кара заметила прямо напротив них мини-бар, где позади ряда бутылок были зеркала. Если бы Кэт подняла глаза — просто чтобы зацепиться за что-то взглядом, — она бы увидела, с каким лицом Кара смотрит на неё. Краска залила грудь и шею. Кара следила за Кэт, собираясь с духом и готовясь к чему-то, что точно должно было последовать. Она глазела на свою начальницу, не скрывая эмоций. Всё прекрасно читалось у неё на лице — лучше, чем на билборде. Но ничего не произошло. Кэт прихватила сумочку, проверила телефон, ключи и прочие нужные мелочи, что помещались в маленький клатч. Снова подошла к дивану, остановилась точно перед Карой, которая всё ещё сидела с ошарашенным видом. Улыбнулась ей едва заметной улыбкой, совсем по-кошачьи. Протянула руку и мягко сжала спинку дивана рядом с Карой. — Спасибо, — сказала Кэт тихо и искренне. Такой тон голоса Кара слышала впервые. Он словно был предназначен лично для неё. Потом направилась к выходу, с каждым шагом идя всё быстрее — она уже по-светски опаздывала на мероприятие. — Не забудь закрыть на ключ, Кира. Последняя фраза была брошена через плечо, словно Кэт только что вспомнила об этом. Тон и чувство, с которыми та благодарила её, исчезли без следа. Кара могла лишь сидеть и ждать, пока услышит стук шпилек на тротуаре за сотни этажей вниз. Хлопнула дверца машины. Кара тяжелой кучкой рухнула на диван, не веря в только что произошедшее. После этого она стала делать пометки на полях каждый день, а не пару раз в неделю, как раньше. Добавляла от себя короткие комментарии, а когда чувств становилось слишком много, писала на криптонском, чтобы быть уверенной, что никто, даже Кэт, не заподозрит их истинного значения, если вдруг увидит ежедневник или пролистает страницы, когда он будет лежать раскрытым на столе. Кара по-прежнему не прикладывала усилий, чтобы увидеть, даже ни разу не прибегла к суперспособностям. Это казалось ещё более запретным, чем вести такие записи. Спустя несколько недель она перестала обходить вокруг стола Кэт — когда убедила себя, что делает нечто неправильное. Очень неправильное. Что эта неуместная влюблённость накрыла её просто из-за отсутствия личной жизни. Что нельзя, не положено вожделеть свою начальницу. Женщину, которая даже не зовёт её настоящим именем. Женщину, которую Кара уж точно не привлекает настолько, чтобы рассчитывать на что-то кроме секса на одну ночь — если очень повезёт. Однажды, вскоре после этого, Кара заметила обычное движение — Кэт снимала туфли и задрала ногу выше края стола. И с опозданием поняла, что стол имеет небольшой наклон. Это только усугубило тот факт, что она по-прежнему каждый день могла видеть, какого цвета нижнее бельё на Кэт. Когда их не разделял стол, это было неизбежно. Когда же разделял, ей было видно на несколько дюймов больше. Это выбило из колеи и взбудоражило почти так же сильно, как в тот раз, когда она застегнула на Кэт облегающее платье. А потом Кэт повысила её — после всего, через что она прошла с ней и как ассистентка, и как Супергёрл. И перед тем, как мир начал рассыпаться, Кара поняла: в её чувствах не было ничего неуместного. Это не просто какая-то влюблённость, не просто физическое влечение от одиночества. Кара настолько любила эту женщину, что готова была пожертвовать миром, таким, каким его знала, пожертвовать собой, лишь бы обезопасить Кэт. После той их последней встречи на балконе Кара убедила себя, что Кэт, возможно, тоже влечёт к ней. Что она не одинока в своих чувствах — особенно после признания Кэт в том, что ей нужно изменить своё мнение об ассистентке. Надо было просто решиться, побороть страх отказа и пригласить Кэт на свидание. Она ведь больше не была её прямой подчинённой. Мысль настолько засела в ней, что в тот самый день Кара, сама того не заметив, даже записала кое-что в ежедневнике. А потом появилась её первая замена, и Кэт перестала в ней нуждаться. У Кары не было точного плана, как пригласить Кэт, но теперь, когда больше не нужно было разрываться между двумя должностями, появилось время всё продумать. Однако с каждым днём задача казалась всё более и более сложной. Не что чтобы они совсем не виделись, но в основном это были общие собрания по еженедельным отчётам. Ещё была переписка в почте и очень редкие текстовые сообщения. Но в целом от их каждодневного общения ничего не осталось. Место Кары заняла другая, и это приводило в ужас. У неё почти не было возможности поговорить с Кэт наедине. Разве что появиться перед ней в костюме Супергёрл — но этот путь казался каким-то чересчур лёгким. Поля ежедневника теперь пустовали — разве иногда Кара машинально рисовала там закорючки или оставляла себе важные напоминалки. Кэт позвонила ей спустя полтора месяца. В последнее время их переписка участилась, но Кара совсем не ожидала, что та заговорит с ней таким мягким тоном, пусть даже целью звонка было требование явиться в кабинет. Кара едва не вышла в закрытую дверь своей каморки и постаралась идти как можно медленнее. В кабинет Кэт она вошла так, словно это была самая обычная встреча. В руках она держала планшет и ежедневник. Кэт вернулась с балкона, заканчивая, судя по всему, разговор с отделом кадров. Кара чуть не переломила планшет пополам, когда Кэт опустилась в кресло, стянула туфли, мелькнув перед Карой так, как делала уже много раз, сама того не зная. Совершая привычные движения, поведала ей, что её замена уволилась этим утром. Что-то про беременность, желание найти менее стрессовую работу и создать семью. И, если это возможно, не могла бы Кара вернуться к кое-каким своим прошлым обязанностям включая найти для Кэт новую ассистентку. В этот момент Кара подумала, что, может быть, пригласить Кэт на свидание в роли Супергёрл — самый подходящий способ, пусть ей и была ненавистна сама мысль. С другой стороны, думала она, в следующий раз надо точнее формулировать свои желания — потому что теперь ей снова предстояло постоянно находиться рядом с Кэт. С тех пор прошёл почти месяц. Она наняла временную секретаршу, чтобы самой не поехать крышей, учитывая кучу работы и одновременное исполнение нужд Кэт. Сейчас она чувствовала себя отчаявшейся и беспомощной. И слегка паниковала, потому что понятия не имела, где её ежедневник. Это, может, была и не самая серьёзная из всех её проблем, но всё же достаточная. Она убедила себя почти на сто процентов, что никто не поймёт, о чём она писала столько времени, никто не свяжет заметки с той случайной записью или с самовнушениями, которые она вписывала в связи с планом добиться Кэт, по-прежнему работая в КэтКо. Кара ни разу не написала её имя — только «мисс Грант» там, где это было оправдано, например, записью на приём. Цвета и пометки могли означать что угодно, могли выглядеть как её личный код или как шифр, который они с Кэт использовали для защиты информации. Кара прекрасно понимала, что записи на криптонском разобрали бы только брат и тётя — об этом она не беспокоилась. Не стоило беспокоиться и об остальном, но она ничего не могла с собой поделать — слишком уж личные вещи туда вписала. Она снова сделала глубокий вдох, надела очки, поправила их и посмотрела на всё ещё открытый сайт с ежедневниками. С теми, на которые Кэт предложила ей посмотреть и выбрать подходящий, не обращая внимания на цену. Потому что Кэт Грант собиралась купить его ей. От всей этой ситуации разболелась голова. Сердце гулко колотилось в груди. Кара снова зажмурилась, размышляя, как поступить, ведь процесс уже был запущен. Либо соврать Кэт, что нашла старый, купив на замену точно такой же. Либо просто прийти к ней и сказать «Благодарю вас, но нет, благодарю вас». Ей, кстати, уже было известно, что Кэт не любит, когда пренебрегают её щедростью. Кара бормотала на криптонском всё, что думала об абсурдности своего положения, запрокинув голову и глядя в потолок, как будто ответ был написан там на плитках.