Hallucinations

Провести всё утро так, как оно начиналось, то есть с бесконечными поцелуями и хитрыми улыбочками, нам, к сожалению, не удалось. А причина была в том, что когда я выходила покурить на балкон, Гарри успел позвонить Зейну, и я внезапно вспомнила, что у Гарри сегодня экскурсия в музее. Он ещё продолжал говорить с Зейном, когда я вернулась и с упоением шлёпнулась на кровать, то есть практически прямо на него. Гарри резко выдохнул и бросил на меня недоумённый взгляд, однако он не прервал разговор. Жаль, а очень хотелось. Вот я и продолжала валяться у него на груди и корчить ему рожицы. -Минуту назад? – с сарказмом сказал он в трубку, и его свободная рука, та, что не держала телефон, обвила мою талию. – Двоечник, - добавил он несколько секунд спустя, при этом он уже перебирал мои волосы, а я глупо улыбалась. Класс. Знаете, теперь я чувствую себя человеком. Я не была человеком до этого. Как вообще можно быть человеком, полным в эмоциональном плане, довольным жизнью, когда тебя никто не тискает по утрам и не целует до потери сознания? -Долго вы ещё будете болтать? Удели мне немного внимания, грызли! – буркнула я, тыкая его шею. Он продолжал разговор. -Нет проблем. Заодно поможешь мне с экскурсией. Средняя школа, сам понимаешь – работа не из лёгких, - Гарри улыбался, не отрывая от меня взгляд. Я стала тыкать пальцами его щёки, даже надула губы от старания. Он зафыркал от этого, а потом поймал мою руку, чтобы я прекратила. -От тебя это и не требуется... - сказал Гарри в телефон. – Но если ты хочешь, то тащи, почему нет. В этом музее любое свидание, как известно, проходит просто незабываемо. Я едва сдержала смешок – пришлось очень постараться. Да, свидания в музее просто отпадные получаются... -Только твоего благословения мы ещё не получили. Иди лесом, или где ты там, - брякнул Гарри в трубку. Я снова чуть не поперхнулась от смеха. -Благословения на что? – поинтересовалась я, когда он сбросил вызов и с трудом положил телефон на пол (я, лежащая прямо на нём, мешала ему нормально это сделать). – О чём говорил этот недоделанный хипстер? -Ничего нового, - Гарри обвил мою талию уже двумя руками. – Шутки о безопасном сексе в стиле Люка. Я натянуто усмехнулась. -Да, они мне уже, честно говоря, наскучили. Каждый обязан пошутить на эту тему. -Это мейнстим. -Заразный как эбола. -На редкость заразный, - Гарри чмокнул меня в губы, проигнорировав мой порыв углубить поцелуй. -Что опять? -Ты воняешь сигаретами. Немедленно иди чистить зубы. Я не целуюсь с вонючками, - с этими словами он (ловко, надо признать) сдвинул меня на кровать и встал, чтобы начать одеваться. Я тут же надулась, но решила отомстить ему. -Уже не хочешь убежать от меня в душ? Мы обжимались гораздо больше, чем обычно, - я вскинула брови, наблюдая за тем, как он натягивает джинсы. Нет, я не смотрела туда, куда не следует! Ну, может быть, совсем чуть-чуть, из детского любопытства. -Ты не хочешь об этом говорить, - фыркнул Гарри. – Я знаю, что не хочешь, - со смешком пропел он, кидая мне мою кофту. Понятия не имею, зачем я её вчера взяла с собой. Однако я всё равно напялила её на себя и снова улеглась спать. Гарри не стал меня выкуривать (уж извините за невольный каламбур), только напомнил, сколько сейчас времени и попросил не спать до обеда, потому что папа меня точно потеряет, а нам не нужны лишние проблемы. Но вопреки моим надеждам, в тот день всё же случился небольшой скандал. Даже два. Утром и вечером, после экскурсии. Давайте, я расскажу по порядку, так будет намного интереснее, я думаю. Я снова уснула, когда Гарри спустился вниз (даже не поцеловал меня на прощанье, хам!), а проснулась снова только спустя час. Внизу папа нянчился с Чарли. Лилиан уже куда-то уехала, Люк и Фэй давно были в школе. Завтракать мне совершенно не хотелось, несмотря на то, что желудок в протест мозгу выл как поющий кит на всю кухню. -Поесть чего-нибудь не хочешь? Или голодать всё же интереснее? – поинтересовался отец, пока пытался скормить Чарли ещё одну ложку её каши. На мгновение я с завистью смотрела на кашу в её тарелке, пока сама Чарли не уставилась на меня так же. Почувствовала опасность, что я съем её кашу? Да, пусть боится, потому что я люблю её кашу, чёрт возьми. А ещё я голодная, но вслух и при Марке я этого никогда не признаю. -Если я съем что-то, то меня вывернет наизнанку, так что лучше пока переждать этот опасный момент, знаешь, - усмехнулась я, наливая себе стакан воды. Да, вода определённо вернёт меня к жизни. -Ты вчера пила? – папа недоверчиво вскинул брови и отвлёкся от Чарли, оглядываясь на меня. -Нет, не пила. Я сидела вчера рядом с Гарри, он следил за мной, как не знаю за кем. Он запрещает мне пить, - легкомысленно сообщила я, с азартом наблюдая за отцом в ожидании его реакции. Он только удивлённо хмыкнул. -Что ж... это хорошо. Не подскажешь, что же всё-таки это значит? Я нахмурилась. -В смысле? -То, что он запрещает тебе пить, - фыркнул папа. -Он за ЗОЖ, - я пожала плечами, не совсем въезжая, о чем он. Тут я ещё едва не брякнула о том, что он также запрещает мне курить. Не стоило бы делать этого, мне же всё ещё дорога моя жизнь. -Это очевидно, однако Люка он так не контролирует, - я наконец поняла о чем он говорил. – Не думаю, что тебе стоит заводить роман с племянником Лилиан прямо у неё дома. И никогда так не думал. -Папа! – обиженно вскрикнула я. Вы представить себе не можете, сколько сил я потратила на то, чтобы назвать его «папа» вслух. Это всегда приносило мне некоторое отвращение. -Она не была против ни разу. Мы целовались при ней, чёрт подери! – возмутилась я. Теперь я, наверное, звучу как самое застенчивое и красное от стыда существо на планете. Великолепно. Но я не должна упускать кое-что. Это был в какой-то степени момент торжества. Да, признай уже, что мы с ним встречаемся по-настоящему и то, что ты ничего не можешь с этим сделать! Я уверена, что он будет чувствовать себя проигравшим, когда всё-таки поймёт это. Потому что мы с Гарри всегда побеждаем. И мы встречаемся. И мы встречаемся официально. И сегодня он предложил мне стать его девушкой, и я согласилась, несмотря на то, что после он начал шутить про мой рост. -Что я могу сказать, это совершенно невежливо. Также было бы неплохо заметить, что я знать не хочу, зачем вы вчера спускались в подвал. Надеюсь, больше такого не повторится, потому что подвал – это уже какой-то кошмар, ясно? – папа многозначительно взглянул на меня. Мне показалось, что цвет моего лица был близок к цвету редиски. Пришлось немедленно уходить из кухни, чтобы не опозориться сильнее, чем я уже опозорилась. Дома оставаться мне больше не хотелось, потому что я не хотела даже видеть отца после этого разговора. Мне было стыдно, да признаю. Но это не смешно и вообще ни разу не забавно. На часах было одиннадцать – экскурсия, наверное, сейчас в самом разгаре, разве это не отлично? Недолго думая, я решила покинуть дом и отправиться в музей. Может быть, у меня даже получится посмущать Гарри и покорчить ему рожицы, пока он будет вести экскурсию. А ещё мне хотелось послушать его рассказ. Он очень круто рассказывал даже нудные вещи. На улице было не теплее, чем вчера, и я была вынуждена снова доставать куртку. Единственным плюсом было то, что светило приветливое солнышко – это лучше, чем ничего. Небо было безоблачное, дул прохладный ветерок и моё настроение было просто отвратительным после разговора с отцом. Было бы реально круто, если бы я не испортила этот хороший день Гарри. Потому что я могла всё испортить. Поэтому от меня требовалось немедленно повеселеть, ведь ничего плохого сегодня не произошло. Пока что. -Лу Томлинсон, хочешь встречаться со мной? -Я должна уточнить в своём ежедневнике, свободна ли я ближайшую бесконечность для того, чтобы встречаться с тобой. Да. Да, я свободна. -Бесконечность – звучит пугающе, тебе так не кажется? Мы спали вместе, а утром стали официальной парой и это очень хорошо, и я давно этого ждала. Этот день не должен быть плохим, я не имею права его портить. И вообще, я должна радоваться, почему я не делаю этого? Я хотела услышать всё, что он мне сегодня сказал, за исключением шутки про мой рост, естественно. И я хотела, чтобы он касался меня так, как он делал это сейчас, и чтобы мы целовались как в первый раз каждое утро. Что со мной не так? По пути мне пришлось выкурить ещё две сигареты, потому что вопросы никак не хотели выходить из моей головы, им было тесно в моём сознании, словно внутри меня появилось что-то ещё, что заставляло котелок болеть от избытка всего внутри. Сигареты были как маленькие ключики, открывающие голову и выпускающие всю нервозность, весь стресс наружу. А ведь мы так и не прочитали письмо. Мы не знаем ничего о том, что произошло в подвале дома и уже не узнаем, потому что я не буду испытывать судьбу вновь и спускаться туда вниз, зная, что отец знает об этом. Когда-нибудь это дойдёт до Лилиан, если ещё не дошло, и тогда нам влетит по самые помидоры. Мне жалко эти бедные помидоры, им так тяжело живётся из-за того, что я постоянно влипаю в какие-то проблемы. Когда музей, который я предпочла бы больше никогда не видеть, появился в поле зрения, я внезапно поняла, что совершаю глупость. Туда же сегодня придёт Зейн, вашу мать за ногу! Какого чёрта? Почему я вспоминаю об этом только сейчас? Надеюсь, меня не будет ждать смерть от стыда. Каждый раз, когда я вижу Зейна, у меня перед глазами встают все наши поцелуи, и от этих воспоминаний мне чертовски хочется провалиться сквозь землю, потонуть в лаве отчаяния Ада и сгореть заживо, чтобы даже пепла от меня не осталось. Это ужасно и мои поступки были на самом деле ужасны. У меня не было права отвечать ему и вообще провоцировать его на это. У меня не было права ходить с ним на свидания! Как мне хочется стереть это из памяти и вести себя как наивная дурочка, будто я не чувствую себя странно в компании парня, которого целовала всё утро и его друга, которого я тоже целовала, только при немного других обстоятельствах и вообще непонятно зачем. Потешить эго? Порадовать себя ни к чему не обязывающими отношениями? Чего я, черт подери, искала тогда в объятиях Зейна, прикрываясь тем, что мне нужно узнать побольше о странностях Гарри? Ненавижу себя за это и, наверное, никогда не прощу себе. А Зейн... Да, Зейн тоже хорош. Это ведь он решил, что я дам ему шанс. Это он поверил в то, что во мне есть какая-то крошечная часть, за которую стоит бороться и которая будет любить его больше, чем как красивую безделушку. Если именно в этом была ошибка Зейна, не ошибается ли Гарри так же, как его друг? В один день Гарри обязательно увидит всё, что находится внутри меня, узнает о том, какие мысли роятся в моей голове и о том, насколько сгнила моя душа за мои девятнадцать лет жизни. Одно дело хотеть быть с человеком, нуждаться в нём, в его присутствии и заботе, но совсем другое быть рядом с ним и любить его. Не от фонаря, а так, как он того заслуживает. -Что за черт тебя за ногу укусил? – пробормотала я себе под нос. – Вот придумает какую-то чушь и потом строит козни самой себе... Шизофреничка, сама с собой разговаривать уже начала. В музее было шумно, а точнее, намного более шумно, чем обычно – не больше, не меньше. Охранник направил меня дальше по первому этажу, сказав, что они сейчас там. И правда, в большой гостиной было не меньше двух десятков детей, судя по всему, учеников средней школы. По моей скромной оценке это был класс восьмой или девятый. Что ж, стоит ли говорить, что я не люблю подростков и не любила их в свои школьные годы? Подросток – это самое позорное обзывательство, которое только можно придумать человеку. Ты вроде не ребёнок, но и не взрослый – отвратительное сочетание. В школе меня никогда не считали за человека, который понимает, что происходит вокруг и как он учится. Это было ужасно. Да и не сказать, что я была популярной. Мне всегда казалось, что я – лишнее звено в школе, потому что я обычно доставала всех. Серьёзно, это на самом деле так. Стоило кому-нибудь из моих друзей невзначай ляпнуть что-то вроде «да ты достала уже», как я тут же переставала общаться с этими людьми и винила себя во всём. Удачи всем, кто ещё не дожил до колледжа, потому что это другая среда, да и ты уже другой человек, напоминающий человека. К тому же смысла в заведении лучших друзей я там не видела – почти всё время отнимала домашка. Ты никогда не будешь одинок, ибо уроки всегда останутся с тобой. Итак, школьники толпились вокруг Гарри, где-то неподалёку стояли два преподавателя – женщина лет тридцати и мужчина, возможно, чуточку старше. Я сразу же начала их по-тихому шипперить, потому что хихикали они так, словно она только что отсосала ему в туалете и вообще у них любовь морковь и горячий секс после каждого приёма пищи. Сначала я тихонько стояла в дверном проёме (он был очень широкий, в форме арки) и наблюдала за Гарри, который, яро жестикулируя, рассказывал о том, что в этом доме в своё время случались шикарные приёмы, а эта гостиная была их эпицентром. На удивление большинство детей и правда слушали, остальные со скучающим видом обводили глазами картины и раритетную мебель. Пара этаких «мачо» постоянно кидали на меня удивлённые взгляды, один из них даже после подмигнул мне. Я сделала самую саркасичную рожу, которую только могла, и украдкой, пока не видели преподаватели, поглощённые друг другом, показала им фак и одними губами послала на хуй. Гарри заметил меня почти сразу после этого. Наши глаза на мгновение встретились, и я скорчила ему рожу, не отводя глаза. Он вдруг замолчал посреди предложения, едва сдерживая улыбку, а дети недоумённо на него уставились. Преподаватели до сих пор болтали, не обращая на эту заминку никакого внимания. -...к сожалению, сейчас мы с трудом можем сказать, когда прошёл последний... приём... - Гарри начал запинаться, я беззвучно рассмеялась. – Однако прошёл он незадолго до смерти Ванессы Фоулс. Она была душой дома, и именно благодаря тому, что она фактически отобрала это прекрасное место у его законной владелицы, оно сейчас до сих пор живёт. Много всего говорили о ней люди вокруг, что только не было придумано. Её называли ведьмой, а также предполагали, что по утрам она принимает ванну в крови молодых девственниц чтобы сохранять свою вечную молодость. Охоту с вилами, конечно, никто не устраивал, но было очень близко к тому... Я улыбалась как идиотка и не переставала отслеживать каждое движение его губ. История была довольно нудной и не особо меня интересовала, но Гарри определённо меня интересовал. Овеществлять людей не очень красиво, но, черт подери, он самый лучший экспонат этого музея. Мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы перестать пялиться на него так очевидно. Гарри это замечал, но теперь его уже перестал смущать мой пристальный взгляд. Он расслабился и продолжал в том же духе, что и до моего появления. Подростки начинали потихоньку скучать, и, закончив свой не такой уж длинный рассказ, Гарри отпустил их в свободное плавание по первому этажу музея, напомнив, что фотографировать разрешается только тем, кто купил особую наклейку. Я уже слышала об этом в школе, это вовсе не удивительно. Мне тоже пару раз приходилось платить за право фотографировать в музеях дополнительно. Пока Гарри разговаривал о чём-то с преподавателями (наконец-то они оторвались друг от друга, сколько можно чуть ли не сосаться на глазах у бедных школьников?), а я шлялась поблизости, рассматривая портреты на стенах и мебель, на которую, к сожалению, нельзя было садиться. Спустя пару минут училка и учитель тоже решили погулять по музею, и Гарри подмигнул мне, мол, теперь мы можем поболтать. -Кого я вижу? – со смешком и неподражаемой улыбкой спросил он, подходя ко мне. При этом он развёл руки в стороны, будто и вправду был удивлён. Я оглянулась на портрет позади меня, чтобы добавить этому моменту ироничности. -Ты видишь портрет Эндрю Торндайка с его женой леди Дуглас, - я усмехнулась и тоже улыбнулась, потому что на его улыбку невозможно не улыбнуться в ответ. – Ну и меня в качестве серого и невзрачного фона. -Твой сарказм стал хуже с момента нашего знакомства, - он взял меня за руку и начал перебирать мои пальцы. -Твой жёсткий панцирь человека-кирпича вообще продырявился, - я надула губы. – Но согласись, так нам обоим живётся лучше. -Хотя бы раз в жизни я могу сказать, что я согласен с тобой, - он наклонился, и наши носы столкнулись. Я наигранно нахмурилась и ткнула его в щёку. Он что, реально собирается целоваться со мной на глазах у пары десятков подростков? Я не против, честно, но уж очень не хочу походить на их учителей, которые не отлипают друг от друга ни на секунду. Везде нужно соблюдать приличия. -Гарри, ты не поцелуешь меня здесь и сейчас, потому что мы стоим в центре гостиной, а вокруг дети, которые итак страдают от нежностей, которые разводят их преподаватели, - отстранившись, насмешливым тоном сказала я. – И ещё я успела покурить по пути сюда. Гарри вопросительно вскинул брови. -Неужели? Я могу и потерпеть, ты думаешь, я никогад не брал сигареты в рот? -Я не знаю. Ты портил своё здоровье этой гадостью? - я крепко сжала губы и отрицательно покачала головой. – Я не могу поверить! -Сможешь. -Когда ты успел? -На первом курсе курят все, а выживают сильнейшие, - Гарри пожал плечами. – Это было сложное время, я называю его «Первые Тёмные Времена». Они длились с выпускного класса и до первых отношений. -И как тебе понравились твои первые отношения? – я заиграла бровями, чтобы приправить шутливостью его серьёзный голос. -Отношения как отношения. Встретились, влюбились, разошлись. Это было давно, я сейчас даже год не вспомню. -Старичок, у тебя провалы в памяти? Гарри фыркнул от смеха. -Подождёшь меня? – с надеждой спросил он. -Подожду. Пока он завершал экскурсию, я ждала его снаружи. Об этом Гарри попросил меня, когда я снова начала корчить ему рожи, отвлекая о работы. Перед этим какой-то очень некультурный пацан громко спросил у Гарри: -Эта красотка – твоя девушка? Преподаватели тут же зашикали на него, остальные подростки стали с любопытством меня рассматривать, будто не замечали моего присутствия до этого. Кто-то из них с усмешкой пихнул своего нерадивого одноклассника в бок и сказал с сарказмом: -А ты что, к ней подкатить собирался? Гарри снисходительно улыбнулся, но его глаза метали молнии. -Ты слишком «стар» для неё, и да, это моя девушка, - снисходительным тоном «поясняю для тупых» сказал он тому придурку. Дети захихикали. Тот идиот замолчал, кидая на всех убийственные взгляды. Я покрутила пальцем у виска и выскочила на улицу. Да, в Ньюкасле я определённо пользуюсь популярностью, да ещё какой. Лучше переждать этот наплыв известности снаружи. На улице было всё так же холодно, когда я вышла. А ещё спустя несколько минут у ворот показалась мужская фигура. По мере приближения человека, я отметила, что на нём байкерская куртка поверх серой толстовки, а ещё драные джинсы и большие ботинки. Черная шевелюра выглядела впечатляюще, потому что по бокам волосы были выбриты. Сомнений не оставалось, вот он, Зейн Малик. Надо сказать, выглядел он неподражаемо. Чертовски круто. Горячо. Уже не как утюг, а как кипящее масло на сковородке или даже духовой шкаф. Вся жидкость в моём теле могла бы испариться от этого вида, но не испарилась, потому что того же влияния что и раньше Зейн на меня больше не оказывал. Сейчас, видя его, я чувствовала себя акционером, очень удачно вложившим деньги. Сейчас я не просто какая-то бессовестная дурочка с переулочка номер пять, сейчас я девушка в отношениях, бесконечно прилипшая к своему парню. Этот статус в любом случае делал из меня гордую курицу. Зейн, увидев меня, тоже немного растерялся. -Ждёшь Гарри? – спокойно спросил он. Я кивнула с невозмутимым лицом, Зейн подошёл к крыльцу и стал пялиться в небо и на деревья вместе со мной. -Что у вас такое произошло, что меня потребовали сюда как скорую помощь? – поинтересовался он. – Я свалил с последней лекции только ради Гарри. -Ради любимой жёнушки ты и не на такое пойдёшь, я уверена, - ответила я с сарказмом, но не злым, а даже немного распологающим к себе. – На самом деле всё реально сложно. Зейн хмыкнул и вытащил пачку сигарет. -У тебя прикурить не найдётся? -Да, конечно, - я достала из кармана зажигалку и подожгла ему сигарету. Пока он курил и медленно ходил из стороны в сторону, я с нетерпением заглядывала в окна первого этажа и никак не могла дождаться, когда же Гарри закончит с экскурсией. Неловко было даже молчать в компании Зейна. Знаю, мы вроде как закончили летом не так уж плохо, но всё равно меня грызло чувство вины. Незабудки до сих пор сухим веником стояли в стаканчике на подоконнике в гостевой комнате, мне было всё лень и лень их оттуда убрать. Из музея, толкаясь, высыпали дети, преподаватели ещё задерживались. У ворот стоял автобус – именно туда повалила орава детей. А когда женщина и мужчина под руку вышли из дома и торопливо спустились по ступенькам, Гарри подошёл к окну и махнул нам рукой, мол, поговорим на заднем дворе. Зейн давно выбросил свою сигарету, мы быстрым шагом обошли особняк и оказались на заднем дворе. Здесь всё уже было готово к встрече осени. Цветов не было, как в первый раз, когда я здесь побывала (какие времена были!), у небольшого сарайчика, который прятался прямо за обширным кустом сирени, стояли грабли, лопата и красивенькая новенькая метёлка. Вымощенная камнем дорожка была чиста, как будто её не то, что подметали, как будто её пропылесосили и вымыли с мылом зубными щётками. Газон идеально подстрижен, какие-то деревья вокруг тоже просто идеальны. Всю эту идиллию внезапно нарушил приступ головной боли. Мне словно кто-то выпустил пулю в висок. Признаюсь, такого ещё никогда не случалось, но это было чертовски больно. Внутри что-то зашевелилось, я почувствовала себя так, как ещё вчера в подвале. Черта с два! Я ведь даже не в подвале! Зейн удивлённо уставился на меня, я смутно осознала, что простонала вслух, схватившись за голову. -Лу, что с тобой? – он ничего не понимал, впрочем, прямо как и я. -Голова... - прошипела я, растирая виски. Боль никуда уходить не собиралась. Я уже собиралась упасть на землю, как сад вокруг меня внезапно пошёл кругом и резко переменился. Сарай исчез, газон мгновенно вырос на несколько сантиметров, деревья испарились, на их месте возникли аккуратно стриженые высокие кусты, одна только яблоня в углу забора лишьслегка видоизменилась. Я с ужасом поняла, что снова перестала быть собой. Ванесса, в теле которой я оказалась, выпрямилась и гордым взглядом окинула сад, а затем оглянулась на террасу. Там возились рабочие – мужички в аккуратненьких костюмчиках. Они таскали большие шикарные стулья на террасу и ставили их к столам. Двое из них подметали дорожки (выложенные уже совершенно другим камнем!), а на крыше хлопотал трубочист. Дом сиял новизной, хоть и был гораздо старше, чем мне казалось. Этот особняк был построен в начале восемнадцатого века – за сто лет до того места, где в настоящее время обитала вся семья Торндайк. Возможно, его просто невероятно тщательно вымыли. С террасы спустилась почтенная леди, напомнившая мне труп, который визжал в гробу во время ритуала Гарри. Это была леди Дуглас. Ну, миссис Дуглас. Насколько мне известно, она оставила свою фамилию, когда выходила замуж. Бабой она была, прямо скажем, довольно пугающей. Похожа на помесь динозавра, с сухой пергаментной кожей, и лысого слепыша, на котором остались бесцветные волоски. Всё это было тщательнейшим образом намазано косметикой и втиснуто в элегантное черное платье. На её шее висели какие-то бриллианты, в ушах – клипсы, а на пальцах было огромное количество перстней. Местная хозяйка, мда. Вокруг меня определённо происходила масштабная подготовка к одному из тех приёмов, о которых рассказывал Гарри на своей экскурсии. Иначе я не могу объяснить такую торжественную обстановку вокруг. За отсутствием способов прекратить эти видения я просто присутствовала там и иронизировала всё, что только могла. Это было даже немного весело до какого-то момента. Вот миссис Дуглас хрипит о чём-то на Ванессу, а та горделиво поправляет волосы и смотрит на неё свысока. Закончилось путешествие во времени очень не вовремя. Я снова почувствовала боль, но не смогла сделать ничего – Ванесса оставалась неподвижной и неприступной до самого конца разговора с миссис Дуглас. О чем они говорили, я (хоть убей!) не поняла, но я могла догадаться, что Ванесса угрожала старушке... Нет, не показать ей её собственное отражение в зеркале. Здесь было что-то гораздо страшнее. Что-то мне подсказывает, что эти дамы совсем не были лучшими подружками. Ощущения у меня были не из приятных, когда я наблюдала за их беседой. Ванесса, похоже, была бы счастлива саморучно закопать эту страшилу на заднем дворе, а потом пописать на её могилу. В это время, в наше время, Зейн в ужасе наблюдал за тем, как я неподвижно стою посреди двора. Скажем сразу, что у него на голове волосы зашевелились от страха. В моём теле, статно вытянувшемся в точности как Ванесса с сотню лет назад, он не узнавал идиотку, которую вытащил из особняка тем августом, чтобы вместе бежать спасать Гарри, затеявшего хрен знает что. Это была не я. Даже мои глаза вдруг стали отливать зеленью, как глаза Ванессы. Но как только воспоминания оборвались, я вновь стала собой. Но вот тут появилась немного другая проблемка: я совершенно не могла управлять своим телом. Все конечности свело, как будто я их перенапрягла, а затем резко отпустило и я упала на землю, не в силах ими пошевелить. -Лу! – Зейн не успел меня словить, поэтому я успела больно удариться задницей о землю. Мои глаза закрылись сами собой, а сознание дало сбой. Всё потемнело, как будто свет выключили. Я поняла, что прихожу в себя, когда надо мной уже раздавался не только паникующий голос Зейна, но и успокаивающий голос Гарри. -Не так, - сказал он. – Ей нужно время, чтобы прийти в себя. Я сморщилась. Прямо на меня светило противное слишком яркое солнце. -Лу, ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? – Гарри сидел рядом со мной, моя голова лежала на его коленях, и он слегка тряс моё плечо. -Дерьмо, - констатировала я, щурясь от солнца. Или меня ослепила его красота? Когда-то я сказала, что наблюдать за ним снизу намного интереснее, чем сверху. Помнится, тогда я пришла к нему в гостевую комнату и отказалась её покидать, а после вообще собиралась лечь спать на полу. -Если она выражается, то всё просто отлично, - фыркнул Зейн. – Что это было? Мне кто-нибудь объяснит? Гарри покачал головой, сжимая мою руку в своей. Я продолжала наблюдать за ним снизу, кусая губы. Слабость во всём теле всё ещё не исчезла, поэтому я не предпринимала попыток встать. Зейн странно на нас косился. -В принципе, он прав, - добавила я, немного приподнимаясь. - Я в порядке. -Мы видим, что ты в порядке, - фыркнул Зейн. Гарри оставался задумчивым и смотрел куда-то мимо меня. Мы все замолчали. Вскоре я уже сидела на коленях, уткнувшись лбом в его плечо, и пыталась понять, что же всё-таки со мной произошло. Гарри обнял меня, наверное, только потому, что не знал, куда деть руки, а Зейн достал ещё одну сигарету и закурил. Видимо, зажигалка у него всё же была. Зачем же он тогда заставил меня доставать свою? -Я снова видела мир глазами Ванессы. Можно целое шоу на эту тему снять, - пробормотала я, не сколько им обоим, сколько Гарри в отдельности. – Я видела миссис Дуглас и они определённо не ладили. -Фига себе путешествие во времени, - вставил Зейн, выдыхая густой табачный дым. -Я думал, что это происходит с тобой только в подвале. Странно, что ты увидела что-то здесь, - Гарри нахмурился, а я отстранилась, чтобы встать. Гений, черт возьми! А то я знаю, почему эта хуёвина внезапно вышла за пределы подвала! Зейн всё ещё непонимающе хлопал глазами и по очереди смотрел на нас, пытаясь понять, адекватные ли мы или грибов объелись. Я поспешила доходчиво объяснить ему происходящее. -Две недели назад я была на кладбище и встретила там Эштона, мы очень мило поболтали, сидя на могилах, и я нашла кольцо, - я продемонстрировала перстень Зейну. – А потом вернулся он, - я кивнула на Гарри, - и вокруг начала твориться вся эта хуета. Мне не хотелось выражаться, честно, - пояснила я хмурому Гарри. -Мне всё сразу стало понятно, - обиженно буркнул Зейн. - Ты так хорошо объясняешь! Я закатила глаза. На сарказме ты далеко не уедешь, мальчик. -Ну, сначала я вновь стала видеть призраков. Потом Винсент неожиданно показал мне свою смерть, то есть свой труп под потолком гостиной. Потом я нечаянно сходила в подвал особняка и там как будто перенеслась в прошлое. Ванесса показала мне саму себя, истекающую кровью в подвале. При этом я как будто была ею. Ну, затем, конечно, прибежал Гарри и спас меня. А после мы нашли письмо Картера к Лилиан, но так и не прочитали, потому что оно запечатано, а мы боимся гнева богов. Гнева Лилиан. И мы ещё раз спустились в подвал, чтобы узнать, что там ищут призраки. Всё повторилось. Это было вчера. И сегодня эта херь случилась уже третий грёбаный раз, только уже здесь. Зейн хотел покрутить пальцем у виска, но удержался от этого жеста. -Она всё верно говорит, - пожал плечами Гарри. -Ванесса привязана к особняку... как, по-вашему, она смогла вфигачиться в Лу здесь и заставить её смотреть на своё прошлое? – неверие так и сквозило в его голосе и интонации, с которой он говорил. Гарри снова задумался. -Вфигачиться! – спустя какое-то время сказал он. – Если она в тебя вфигачивается, то как она попала сюда? -Блять, гениально! – всплеснул руками Зейн. – А что я по-твоему только что сказал? -Помолчи, ты видишь, котелок великого Шерлока Холмса усиленно варит свежую кашу, - фыркнула я, чтобы как-то заткнуть его, Гарри и вправду выглядел так, будто вот-вот поймёт, в чём смысл жизни. Он даже не обратил внимание на мой неловкий подкол. -Голова у тебя болела, когда ты в обморок упала? – вдруг спросил он, повернувшись ко мне. -Да, мне как будто штырём железным череп пробили, - я скривилась и снова потёрла виски. – До сих пор долбит немного. -Чувствовала, что тебя тело не слушается? – чуть тише спросил он, медленно бледнея, словно уже знал диагноз, но хотел перепроверить. -Да, - я подняла на него глаза. Его взгляд не предвещал ничего хорошего - он старался не смотреть на меня. -Она как тряпка свалилась, - добавил Зейн. – Я даже поймать не успел. Стояла как статуя, глаза стеклянные, и вдруг свалилась. Гарри крепко сжал губы, а потом глубоко вздохнул. -Я не могу объяснить это, но, показывая что-то, Ванесса забирает у тебя жизненную энергию, - констатировал он (блин, как будто я пойму!). – Так же, как это происходит со мной и с Зейном. Видела нас после того ритуала? С тобой всё то же самое. Только твой организм не выдерживает уже при малых растратах, как, например, этот своеобразный видеофильм. -Не до конца понимаю, что со мной, но звучит чертовски зловеще, - пробормотала я. Мне на самом деле стало не по себе. Я не подписывалась на работу экстрасенса! -Нужно ставить защиту или принимать какие-то более серьёзные меры, потому что она от тебя не отстанет, пока всё не высосет, - Гарри поджал губы. -В смысле высосет? – я всё ещё упорно пыталась до конца понять эту неадекватную ситуацию. -Другими словами, пока ты не сдохнешь, если так тебе больше нравится, - хмыкнул Зейн. – Дело плохо? – поинтересовался он у Гарри. Я могла слышать, как моё сердце, ухнув, плюхнулось в желудок и там виновато затихло. В горле запершило, стало как-то жутко. Глаза невольно заслезились. Да нет, блять, не жутко! Мне стало нереально страшно. Захотелось убежать домой, забраться под одеяло и сидеть там всю оставшуюся вечность. Ещё было бы неплохо взять Гарри с собой и обнимать его, он же мишка грызли... -Не знаю, - честно ответил Гарри. Ещё какое-то время мы рассказывали Зейну некоторые вещи, которые я упустила в своём до чёртиков кратком рассказе. Правда в том, что никакого веселья или хотя бы спокойствия больше не было. Мне было страшно. Весь тот вечер я без остановки боялась за свою жизнь. Если из меня всё высосут, то я умру, так? Значит, носить кольцо всё-таки опасно? Что является причиной этой призрачной охоты на меня? Зачем я им нужна? До самого крыльца особняка я не отпускала руку Гарри, а он совершенно не был против этого. Его присутствие – это единственная вещь, которая заставляет меня чувствовать себя в безопасности, иначе быть не может. Зейн вернулся домой, он был с нами совсем недолго (вот и хорошо, мне, всё-таки, немного неловко перед ним), а после мы с Гарри направились домой. Странно называть это проклятое место своим домом. Именно этот отвратительный особняк стал причиной, по которой я не знаю, сколько ещё просуществую на свете. Прежде, чем зайти в дом, Гарри остановил меня. Мы стояли посреди подъездной дорожки, он держал мои руки в своих и старался не смотреть мне в глаза. Набравшись смелости, он произнёс: -Ты не умрёшь, не бойся, - Гарри прикрыл глаза. Я хотела возразить, но весь сарказм что-то застрял в горле. -Не умрёшь. Придётся снова снять кольцо или... Возможно, когда вы с мамой переедете в новую квартиру, они просто не смогут до тебя добраться. Я проверю её, если ты хочешь. Чтобы никаких призраков, - он коротко чмокнул костяшки моих пальцев и наконец-то посмотрел мне в глаза. – Всё будет хорошо. Я кивнула, хотя меня и трясло от мысли, что я могу умереть, потому что из меня высосут жизненную энергию. Всё, на что я была способна – кивать и бормотать под нос что-то бессвязное. Гарри приобнял меня за плечи, но я вдруг дёрнулась и подняла на него взгляд. -Мне нужно успокоиться, - негромко сказала я. – Поцелуй меня, как обычно целуют в кино. Он недоверчиво вскинул брови. -Это же не прощание, дурочка! Ничего с тобой эти призраки не сделают, даже не думай об этом, - он крепче сжал мои плечи. -Я всё равно хочу горячий поцелуй как во всех фильмах, после которого зрители шмыгают носом. Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности, - добавила я совсем тихо. – Так мне будет спокойнее. Я знаю, что ты умеешь целовать девушек так, чтобы они текли, словно водопад, - пошутила я шёпотом, слегка улыбаясь. А после ещё и дотронулась большим пальцем до его губ. И Гарри Стайлс сдался. -Ты до невозможности опошлила этот момент. -Значит, не все девушки, а только я теку, как водопад, - я наигранно хихикнула, чтобы скрыть волнение. Мне на самом деле стало спокойнее после того, как он поцеловал меня. Хорошо, что я водопад смогла удержать, а то снесло бы весь особняк. Боже мой, что я несу...