Hallucinations

-Знаешь, у меня, кажется, дежавю. -Ты о чём? -В прошлый раз здесь всё было точно так же, как сейчас. Только сейчас на мне куртка другая, и со мной ты, а не Зейн. -Я тебе больше скажу, с тех пор, как я побывал здесь в первый раз – лет десять тому назад, ничего ещё не поменялось. -Постоянство – признак мастерства. -Это определённо не тот случай. Наш тихий разговор отдавался по перелеску лёгким эхо. Позади темнел дом-музей, где-то справа уже мелькнула давно знакомая мне могилка. В лесу (давайте условимся называть эту хрень лесом) пахло мокрой листвой и хвоей – в основном здесь росли здоровенные ели, посаженные вокруг дома два столетия назад кем-то из основателей рода. Встречались небольшие кусты, под ногами был мягкий мох, кругом что-то шуршало, крякало и ухало – почему-то я никогда не замечала в этом месте такой «лесной» атмосферы раньше. В целом тут было тихо. Не затишье ли это перед какой-нибудь страшной бурей? Кто ж его знает. Вот теперь я понимаю, почему призраки решили обосноваться в этом райончике. Самое место для страшных звуков, белых силуэтов в ночной темноте, сияющих глаз в кустах и гремящих цепей. Просто идеальное место. Кое-где мы натыкались на мощёную древним-древним камнем дорожку, она петляла из стороны в сторону, а мы находились в темноте – было сложно разглядеть, что там у нас под ногами творится. Наверху, на блёклом небе, ещё виднелись едва заметные сиреневые и фиолетово-красные пятна, что оставило после себя яркое зарево заката. Догорал тёплый и солнечный октябрьский день. Гарри вёл меня совсем по другому пути – с Зейном, предполагаю, мы просто мчались по прямой, не разбирая дороги, поэтому и не нашли этот относительно чистенький путь без всяких могил под ногами. Мы вышли к оврагу только спустя десять минут. За это время я трижды приготовилась к смерти и дважды пожалела о том, что в своё время не выучила «Отче наш». Гарри был немного нервным, его руки впервые были холодными, хотя тот факт, что он держал мою ладонь в своей, всё равно успокаивал меня. Так спокойно ждать свою возможную смерть можно только рядом с ним. Мы говорили о какой-то чепухе всю дорогу, чтобы разрядить обстановку. Ему было страшно, мне было страшно – нам было страшно. -Далеко ещё? – устало спросила я, потому что меня уже утомила эта прогулка вслепую, да и внутренний компас Гарри, очевидно, постепенно начинал глючить, – мы то останавливались, то снова шли, но так медленно, словно на нас из-за деревьев может выскочить какой-нибудь дикий мутант, если мы потревожим его покой шумом и беготнёй. -Где-то здесь должен быть спуск, - отозвался Гарри, оглядываясь. Внезапно он устремил взгляд в какую-то определённую точку слева от нас. Меня передёрнуло от внезапного всплеска страха. Со стороны это выглядело жутко. В какой-то миг мне показалось, что там светился чей-то призрачный силуэт. И, слава богу, что показалось только на миг! -Туда, - тут же сказал Гарри, крепче сжав мою ладонь. – Я пытаюсь понять, с какой стороны от оврага мы находимся. -Ты спускался с другой стороны? – я удивлённо вскинула брови. – Разве там не высоченный обрыв? Я видела его своими глазами. -Это вы с Зейном появились с другой стороны. Он потащил тебя по самому опасному маршруту. Я же пользуюсь лестницей около старой часовни. Приходится обходить лишние тридцать минут, зато не рискуешь кубарем скатиться вниз и свернуть шею, не говоря уже о колючках в заднице, - Гарри пожал плечами. Пока он говорил это, мой рот медленно открывался – чуть комар внутрь не залетел. Значит, есть другой путь? Блять, там есть ебучая лестница! Что... какого хрена я не знала об этом раньше?! -Лестница, великолепно... - пропищала я, Гарри хмыкнул, даже не оборачиваясь, чтобы убедиться в том, что я нахожусь в шоке. – Я надеру Зейну зад за то, что чуть не свернула шею по его милости! Как он мог не знать о лестнице?! -Вот так, - Гарри, наверное, улыбался. – У меня всегда есть преимущества. -А ещё ты такой скромный, - я закатила глаза. – Знаешь, прозвучит странно, но я чертовски рада, что влюбилась в тебя. Он, видимо, хотел усмехнуться или тихо рассмеяться, но звук вышел слегка пугающий. -Не знаю, что я могу сказать тебе в ответ. Отреагировать ли мне так, словно это признание сделало всю мою жизнь или изобразить недотрогу? – он даже обернулся, чтобы запомнить мою удивлённую мину. -Наглый, наглый хуй, - пропела я и показала ему язык. Тем временем перед нами появилось нечто, напоминающее здоровенную гнилую морковку. Гарри именно эту штукенцию назвал старой часовней. Поясню для тех, кто не видел гнилых морковок – эта хрень совершенно не похожа на часовню. Во-первых, она была чёрной от сажи или от времени – кто её знает; во-вторых, она казалась мне пристанищем монстров и ночных кошмаров, а также музой для всех любителей снять шикарный ужастик; в-третьих, она стояла на краю спуска – как будто вот-вот рухнет вниз. К счастью, мы туда и не направились. Гарри указал на едва заметную в темноте лестницу, длинную и грязную, как сам чёрт, и мы начали осторожно спускаться вниз, потому что перил не было, и это действо могло быть довольно опасным. У подножия лестницы мы остановились, чтобы Гарри вновь повертелся вокруг, вглядываясь в кромешную тьму огромного оврага. Я подняла голову вверх и внезапно заметила забор там, наверху, а также несколько надгробных камней. Так... наверху тоже есть кладбище? Что за?.. -Гарри... - я потянула его руку на себя, чтобы остановить. – Здесь есть ещё одно кладбище? -Да, городское, - невозмутимо отозвался Гарри. – Если хочешь, мы можем потом туда сходить. -Ага, прямо-таки мечтаю... - пробормотала я. Среди деревьев и плохо заметных могил мелькнул луч света от небольшого фонарика. Я вздрогнула и снова остановилась. Гарри обернулся и вопросительно на меня уставился. -Что такое? -Там, наверху... - я кивнула на «берег» оврага. – Там кто-то есть... Гарри ошеломлённо на меня уставился – он напрягся и замер, словно его кто-то поймал на чём-то незаконном. Хотя, наши ночные «шабаши» никак нельзя назвать законными. Если нас увидит кто-нибудь, то мы можем совершенно «случайно» оказаться в участке полиции. Нас могут принять за вандалов... Ох, чёрт. А если это станет известно Лилиан? Только сейчас до меня дошло, как опасны те вещи, которыми нам приходится заниматься. И Гарри не в новинку делать нечто подобное... -Тише, сюда, - он потянул меня назад, к лестнице. Около лестницы были заросли «не пойми чего», именно там мы и скрылись. На самом деле, с высоты пологого обрыва оврага нас не было видно, но то, что внизу происходило какое-то движение, я думаю, вполне можно было заметить, поэтому нам следовало быть очень осторожными. Три минуты мы простояли так – тесно прижавшись друг к другу, потому что с одной стороны был здоровый куст «не пойми чего», а с другой всё ещё сиял слабый луч от фонарика, периодически вспыхивая, - верный знак того, что человек с фонариком светил им в нашем направлении. Вскоре свет исчез, но я не собиралась отлипать от Гарри по трём простым причинам: мне было страшно, мне было очень страшно и мне было дико страшно. -Я думаю, мы можем идти, - на редкость спокойно сказал он. -Оу, да, точно, - я наконец отлипла от него, сделав шаг в сторону. – Прости за эти нежности, но мне немного до смерти страшно. -Ничего, - я готова была поспорить, что Гарри улыбался. – Мне тоже немного не по себе. Если что-то будет не так, обязательно скажи мне. -Хорошо, - я кивнула. Он снова взял мою руку в свою, а потом, оглянувшись по сторонам на случай, если где-то снова засветится луч фонарика, мы продолжили путь. Нам пришлось протопать мимо десятка старых могил, прежде чем в темноте мы увидели огоньки за каменной изгородью. Где-то далеко впереди возвышался каменный ангел – здешний страж, я надеюсь, вы помните этого парня. Около него и сосредоточились эти странные белые огоньки. По мере приближения к ним, я поняла, что это светились экраны телефонов Эштона и Зейна. Парни уже давно ждали нас здесь, неподалёку от того места, где Гарри проводил ритуал месяцами ранее. Так, значит, наверху, на городском кладбище, не могли быть они... Погода по-прежнему была к нам благосклонна, на небе лишь светился одинокий диск луны, да облака, проплывающие мимо неё, хватали её свет как клубок за ниточки и растягивали его на своих пушистых телах, продолжая монотонно ползти поверх звездной черни. Не то, что было в день ритуала, никакого ветра, никаких орущих птиц, только сырость немного раздражала, но это можно было терпеть. -День добрый, славные путники! – с сарказмом крикнул нам Зейн, как только между нами и огоньками от двух смартфонов расстояние сократилось до тридцати метров. – Вы могли вообще не спешить, мы ещё даже не описались от страха. Эштон молчал, был чересчур задумчивым, возможно, они всё же не до конца объяснили ему то, что сейчас будет происходить, и он побаивался этого. -Гарри, ты выглядишь так, словно тащишь Лу на жертвоприношение в качестве вкусняшки для богов, - Зейн никак не хотел утихать. -Да, да, я и сама себя так чувствую – вкусняшка для богов, - я решила отгородить Гарри от этой неудачной шутки. Неужели Зейн не понимает, что он и так напряжён и всеми силами оттягивает тот момент, когда ему придётся начать изгнание Ванессы? Я сжала в своей руке руку Гарри, он кинул на меня вопросительный взгляд. -Я просто хотела как-то помочь, - виновато сказала я. -Всё в порядке. Давай оставим сантименты на «счастливый конец» этой истории. Успеем пообниматься, когда начнутся титры, - сдержанно отозвался он. Мы все на секунду замолчали, а затем голос Гарри неожиданно прорезал тишину: -Давайте начнём. Этот процесс не должен затянуться. Если всё пойдёт так, как я задумал, то Ванесса покинет тело Лу практически сразу. Останется только запереть её, - он достал из-под изгороди свою сумку с пугающими магическими штучками. – Нужно закончить как можно быстрее, наверху, у городского кладбища, кто-то есть. Интересно, когда он успел притащить сюда свою сумку? Я осталась стоять рядом с Эшем и Зейном, пока он доставал оттуда всё необходимое. В числе необходимого почему-то оказалось крупное зеркало, плед и четыре толстые разноцветные свечи. Ладно, теперь я могу потихоньку начинать паниковать. Не так, как до этого, а кардинально, что называется, по-настоящему. Я не заметила, как участилось моё дыхание, пока мне об этом не сказал Эштон. -Ты задыхаешься, у тебя случайно нет астмы? – это была его первая реплика тем жутким вечером. Меня передёрнуло, по коже прошлись мурашки. -Нет, никакой астмы. И в семье её тоже ни у кого нет. Иногда бывают проблемы с дыханием, но это такая же редкость, как присутствие при проведении вуду-ритуалов, - я попыталась пошутить, Эштон даже глухо рассмеялся. -Тебе не холодно? Ничего удобнее не могла найти? – в наш неловкий диалог вступил Зейн, кивая на мою юбку и блузку. Поверх них я надела лишь куртку, но с наступлением темноты это облачение перестало спасать меня от холода. -Мы ушли со дня рождения Фэй, - возмутилась я. – По легенде мы отправились на свидание. Ну не могла же я надеть джинсы и кроссовки от adidas. -Я бы так и поступил, - хмыкнул Зейн. -Ты, королева моды, по определению не носишь adidas, - вставил Эш. – А Лу права. Конспирация важна. Мы должны придерживаться легенды, чтобы не пришлось импровизировать, как в прошлый раз. -Не хочу задираться, но именно я в прошлый раз спас ваши задницы своим гениальным планом, - обиженно заметил Зейн. -Тихо, - Гарри прервал наш тихий разговор. – Что я вам сказал? Наверху кто-то есть. Мы не должны выдать себя. Эштон, бери плед, стели его тут рядом. Зейн, от тебя требуется зажигалка, - он кивнул на свечи в своих руках. -А мне будут указания? – поинтересовалась я без особого энтузиазма. -Постарайся не путаться под ногами, думай о хорошем, - невозмутимо отозвался Гарри, не смотря на меня. -Как скажешь, - я сделала шаг в сторону, чтобы не мешать им и стала глядеть на приготовления, нервно кусая губы. Плед был расстелен, на него на трёх маленьких тарелочках были поставлены толстые свечи, посередине, в центре квадрата из свечей, поставили зеркало на подставке. Затем Гарри вытащил из сумки ещё одно зеркало, абсолютно идентичное первому. Я удивлённо пялилась на зеркало-клона, его Гарри оставил себе. Когда всё было закончено, мне было приказано сесть в центр пледа, прямо напротив первого зеркала. Гарри всучил мне второе зеркало и велел направить его отражающей поверхностью прямо на первое – так, чтобы получился зеркальный коридор. -Смотри в него, не отрываясь, а вы отойдите отсюда подальше, ваша помощь пригодится позже. Можете посидеть вон там, в кустах. Я не смогу сосредоточиться, если вы будете здесь ошиваться. Наблюдать можно только издалека. Надеюсь, никого не нужно заставлять подписывать договор о неразглашении. Всё, что произойдёт на этом кладбище – останется на этом кладбище. -Без вопросов, - Зейн отмахнулся. -А что именно может произойти? – Эштон нахмурился, скрестив руки на груди. Гарри вымученно улыбнулся ему (впервые вижу, чтобы он улыбался Эшу!) и покачал головой. -Произойти может всё, что угодно. От значения этих слов по коже бежал холодок, но Гарри сказал это так тепло, что я невольно расслабилась. Сидеть на траве, пусть и на пледе, было не очень удобно, отчасти из-за того, что формально это был асфальт, покрытый крепким слоем дёрна, который, к тому же, не был достаточно примят. В «зеркальном коридоре» не отражалось практически ничего, кроме меня самой, держащей зеркало и спины статуи ангела. Вокруг было достаточно темно. Я видела только то, как ребята отдалялись от нас, где находятся могилы, где кусты, где горят свечки и фигуру Гарри. -Давай начнём, - тихо сказал он, усаживаясь рядом со мной. – Смотри в коридор, что бы ни случилось. Это очень важно. Поставь это зеркало так, чтобы его не нужно было держать. Помни, что бы ты ни увидела в зеркале, смотри в него, не отрывай взгляд, можешь даже не моргать. -Ладно, - почти шёпотом ответила я. Я уставилась в зеркальный коридор, установив зеркало на свои ноги так, чтобы его не пришлось держать. Что же такое я могу там увидеть?.. Гарри замолчал, хоть этот вопрос и был написан у меня на лице. Я постаралась собраться с духом. Всё равно мы когда-нибудь должны были начать этот ритуал – возможно, даже закончить его, – нельзя же бояться вечно. Когда-то нужно начать, не важно, когда. Начало положит конец всем сомнениям, а дальше – будь, что будет, мне уже без разницы. Если бы вы у меня сейчас спросили, что же всё-таки произошло в тот день, то я бы не вспомнила всё в деталях. Из тех моментов, которые записались в моей памяти в HD качестве, лишь о двух я могу сказать точно – мой страх во время самого ритуала и последние воспоминания, что Ванесса оставила мне перед своим уходом. На протяжении пяти минут не происходило ровным счётом ничего. Гарри бормотал себе под нос что-то совершенно неразборчивое (подозреваю, что вовсе не на английском), вокруг стояла тишина, а я пялилась в бесконечный коридор из зеркал в отражениях. Внезапно я почувствовала, как внутри меня растёт странное напряжение. Так бывает перед самым экзаменом или, не знаю, перед тем, как зайти в кабинет зубного врача, либо сдать кровь на анализ. Жуткое, отвратительное напряжение, которое возникает в глубине живота и медленно расползается по всему телу – вот уже твои руки дрожат, а губы леденеют, ты не можешь сказать ни слова. Я вошла в такое состояние и больше не могла нормально соображать. Я не понимала и половины того, что происходило вокруг меня, словно я оказалась в центре урагана. Гарри оказался напротив меня, но его изображение ходило ходуном перед моим взором, свечи смешались в какой-то однообразный разноцветный сияющий поток и тоже закружились. В коридоре из зеркал замелькало что-то светлое, похожее на маленькую беленькую капельку облака в безоблачном небе. У меня было чёткое ощущение того, что я сейчас свалюсь в обморок, однако что-то до сих пор продолжало удерживать меня в вертикальном положении. Что это было, я могла только предполагать, но предположения мои были далеко не радужными. Ванесса медленно восставала из глубин моего подсознания, она чувствовала, что её пребыванию в моём теле что-то угрожает. Она совсем не хотела уходить – чёрт её знает, почему и что ей было от меня нужно. Её сущность совершенно точно не собиралась сдаваться без боя. Знаете, однажды мама листала каналы по телевизору и наткнулась на какую-то религиозную передачу, в которой из людей изгоняли демонов. Происходило это немного по-другому – точнее, совсем не так, как со мной, однако были и некоторые похожие моменты. Например, тот факт, что «демон» (а в нашем случае Ванесса) сопротивлялся. Я помню те минуты расплывчатыми, как будто у меня на какое-то время ухудшилось зрение. Всё вокруг поблёкло. Нечто внутри меня всё росло и росло, медленно оттесняя моё сознание, мою личность, саму меня куда-то далеко, где я бы никому не помешала. И, как ни странно, я подчинялась. Мне никто не оставил выбора. Вы только представьте себе этот ужас: в ночи, под кронами деревьев, на дне оврага, сидят двое, в окружении четырёх горящих свеч, и вокруг тишина. Мне хотелось как-то пробиться сквозь панцирь, в который заперла меня Ванесса, хотелось закричать Гарри, о чём она думает. Я слышала её мысли. Никогда она не брала надо мной полный контроль, никогда я не чувствовала себя настолько бессильной, ведь теперь не я отчалила в прошлое, к её воспоминаниям, теперь она перенеслась в моё настоящее. Гарри по-прежнему сидел на коленях и держал в руках первое зеркало. Его губы зашевелились быстрее, как только он кинул короткий взгляд на меня. На Ванессу внутри меня. Я не могла увидеть даже его выражение лица, зато она видела всё прекрасно. Он понимал, что тут происходит и, наверное, всё шло по его плану... какое-то время. Ванесса пошевелила моей рукой – рука поддалась, но со стороны это выглядело так, словно я стала зомби. Призрак не остановился на моей руке, вскоре она смогла без проблем крутить моей головой по сторонам, затем она опустила зеркало на плед и попыталась встать. Я поняла, что больше не чувствую своё тело. Гарри что-то крикнул Эштону и Зейну, и вот они уже вдвоём пытаются удержать Ванессу в сидячем положении. Надо сказать, баба она оказалась упорная, потому что после первых неудачных попыток встать, она предпринимала новые – одну за другой, пока не догадалась попытаться выбиться из хватки Зейна – он заламывал ей за спину руки. Эш вместо меня держал зеркало-клон так, чтобы коридор не исчезал. Он был напуган, а я начала смутно осознавать, что уже ничего не боюсь. Подумаешь, какая ерунда! Я не принимаю участия в этом кошмаре. Я нахожусь где-то далеко, словно смотрю какую-то не очень интересную ТВ-драму, которую я видела уже сотни раз. Может быть, мне и вовсе переключить канал? Зачем пересматривать эту скучную передачу? Я увидела саму себя – своё тело, я слышала, как срывается голос Гарри и как он сбивается, произнося какие-то непонятные слова как можно быстрее, я с любопытством наблюдала за тем, как медленно бледнеет Эштон, приходя в ужас от того, что творится вокруг. Хоть он и врач, такие вещи всегда даются ему тяжело. Вспомнить только, какая его одолела паника, когда Гарри и Зейн завершали прошлый ритуал... Зейн крепко сжимает плечи Ванессы (они перестали быть моими плечами) и с силой усаживает её назад, на плед, наваливаясь на хрупкую фигуру всем своим весом. Призрак сопротивлялся, но его силы определённо были на исходе. Это был тот самый момент, когда я поняла, что мои двойки по физкультуре очень важны и могут даже спасти человеку жизнь. Я всегда была хиленькой, должно быть, не без причины. Мне захотелось улыбнуться, но я не могла этого сделать – мне было попросту нечем улыбаться, я стала воздухом, частью окружающей среды. Я была волной частиц и медленно развевалась на ветру, хотя и не чувствовала никакого ветра, только энергию вокруг, ту энергию, что мощно, словно радиация, исходила от Гарри и слабо витала вокруг Зейна, как если бы она была лишь лёгким шлейфом парфюма. Вокруг меня были звуки – громкие, не очень, голоса, крики... -Твою ж мать, она ещё и кусается! – вскрикивал Зейн. – Чёрт тебя дери, Эштон, поставь это грёбаное зеркало на подставку и помоги мне! -Что за нахрен... - Эштон быстро установил зеркало-клона на подставку, что была с другой его стороны. – Лу, вернись сюда... - он повернулся к фигуре Ванессы, которую Зейн крепко держал с заломленными за спину руками и при этом с силой давил на неё грудью, чтобы максимально обездвижить. – Что с ней?! -Чувак, - пыхтя, сказал Зейн и кинул на Эша взгляд, полный сожаления, - Лу здесь больше нет. Не стой столбом, помоги мне, - тут Ванесса снова дёрнулась и вскрикнула. Зейн крепко выругался и постарался заткнуть её. Так как обе его руки уже были заняты, единственным вариантом оставалось сильно дёрнуть заломленные руки – призрак сдавленно застонал моим голосом, и когда-то моё лицо исказила гримаса боли. -Легче! – где-то рядом засуетился Эштон. – Ты же руки ей сломаешь... -Блять! – Зейн на мгновение поднял голову и увидел меня, зависшую прямо над ним, всего в четырёх футах над его головой. – Лу... Я беззвучно ухмылялась, меня странно забавляло это действо. Интересно, а сколько это ещё будет длиться? -Гарри, завязывай с этим! Она вышибла Лу наружу! – прокричал Зейн. – Если не закончишь сейчас, то я ей руки вырву! Сил нет держать эту тварь... Гарри словно ожил. Он поднялся на ноги, теперь его грозная высокая фигура возвышалась над Ванессой, опущенной на колени, и над Зейном, что крепко держал её, не давая никакого шанса вырваться. Его слова, что всё это время тихо шелестели вокруг, стали громче, нависнув надо мной. Они толкали меня назад в моё тело, а я сопротивлялась. Мне было так хорошо там, наверху, быть волнами частиц, колышущимися на ветру как флажок... Они хотят вернуть меня в моё тело, хотят снова заставить меня страдать, хотят запихнуть меня в клетку моей собственной головы... Но сопротивляться не было сил. Я поймала взгляд Гарри – он смотрел прямо в мои призрачные глаза, и если бы у меня было сердце, то оно бы дрогнуло под натиском эмоций, под его болью. Он не отпускал меня. Мог отпустить сейчас, раз и навсегда, но не хотел. Гарри был так решителен, что мне казалось, это была не просьба перестать сопротивляться, это был приказ слушаться его. А я никогда бы не позволила себе ослушаться его. Он управлял мной, он превосходил меня по силам – ему ничего не стоило силой вернуть меня в моё тело... Ванесса выдохлась. Зейн ослабил хватку, при этом он внимательно наблюдал за мной, за призрачной мной. Всё вокруг замерло в тот момент, когда я расслабилась и перестала рваться вверх. Я словно в аквапарке съехала по самой жёсткой горке, по той, на которую обычно не пускают маленьких детей. Меня окатило холодом, ветром, противным запахом, и я резко бултыхнулась в бассейн на другом конце горки. А пока я съезжала вниз, мимо меня, вверх, пронеслась Ванесса, противно улыбаясь, и скрылась в бесконечном коридоре одного из зеркал. Я глубоко вдохнула холодный и мокрый ночной воздух. Затем ощутила тяжесть во всём теле, особенно яркой мне показалась резкая мышечная боль в плечах, лопатках и спине. Я слабо застонала, но не успела даже опомниться, как меня замутило от нарастающей головной боли – уже такой знакомой боли! Пространство передо мной прояснилось, а вместо свечей возник мягкий, домашний свет настольной лампы. Кашляющий старик сидел за письменным столом и медленно писал что-то. Закончив, странный мужчина положил бумажку в конверт и небрежно сунул его куда-то между страниц знакомого мне фотоальбома. Фотоальбом. Письмо. Картер писал письмо. Именно это и нужно было Ванессе. Письмо. Как и Винсенту. Следом за стариком Картером я увидела подвал. Тот самый, в который нам с Гарри отец запретил являться. Только это была старая версия подвала, в которой мне уже дважды посчастливилось побывать. И теперь я не была участником событий, я смотрела на них со стороны. Ванесса Фоулс летела вниз по лестнице, а Винсент, как и в одном из самых первых видений, был у двери, наверху. На его лице был довольно красноречиво написан праведный гнев... Странные звуки. Вокруг меня возня. -Лу, вставай. Лу, я знаю, что ты жива, пожалуйста, перестань изображать предсмертные муки, чтоб тебя... - надо мной раздражённо ворчал Зейн Малик. – Вставай, спящая красавица... Давай, давай, давай. Я сейчас начну бить тебя по щекам. -Только попробуй, урод, - прошипела я, моя голова дико болела, всё вокруг кружилось, руки сводило. – Блять, что происходит... Но меня уже никто не держал, никто не пыхтел надо мной и не обещал бить по щекам, чтобы я пришла в себя. Я приподнялась на локтях, подо мной оказался плед, а вокруг всё было таким же тёмным, как и до того, как меня выгнали из моего тела. -Старик, очнись, я тебя очень прошу, не будь мудаком... Я оглянулась, и моё сердце разом застряло в горле. Гарри неподвижно лежал в двух метрах от меня, прямо на траве, а над ним хлопотали Зейн и Эштон. Они переворачивали его на живот (тут я вспомнила что-то из курса биологии о том, как оказывать первую медицинскую помощь), а рядом валялась «разграбленная» аптечка – бинты, пластыри, таблетки, какие-то флакончики были небрежно разбросаны вокруг неё. Прямо на моих глазах Эш, слегка подрагивающими, но ловкими пальцами открыл ампулу с какой-то жидкостью и вылил её на вату в своей руке. Какая знакомая ампула. Нашатырный спирт. Реакция его нервной системы на спирт всё не появлялась. Гарри не приходил в себя. Зейн бормотал себе под нос проклятия на матерном английском. Эштон нервно искал пульс у Гарри на шее. Я забыла, как дышать, и тут же попыталась подняться на ноги, но моя попытка обернулась неудачей – ноги почти не слушались меня, да и болели они так, будто я пробежала два километра. Точно, Зейн же всей своей жирной тушей навалился на меня, когда внутри была Ванесса... Вокруг всё снова закружилось. Гарри не двигался. Эштон напряжённо молчал. Зейн громко и часто дышал. -Гарри... боже мой... - из моей груди готов был вырваться крик ужаса, но голос вдруг сорвался на сдавленный хрип, я пристально смотрела на его неподвижное тело. Именно в этот момент где-то неподалёку послышался хруст веток и чей-то тихий вскрик. Эш и Зейн как будто бы и не слышали этого. Я медленно подняла голову и стала пристально вглядываться в темноту за каменной изгородью и могилами. Тёмная фигурка уже мчалась прочь от старого склепа, постепенно превращаясь в плохо различимое в темноте пятно...