Если бы у меня был свой собственный мир, в нём всё было бы чепухой
Алиса медленно поднимает чашку к губам и неспешно потягивает остывший напиток. Время остановилось, всё вокруг превратилось в странный сон, которым девушка уже давно научилась управлять усилием мысли. Да, чаепитие остаётся неизменной традицией, но вот надолго ли? Губы нашли на ободе чашки скол, а к запаху ромашки примешался привкус крови. Еще мгновение на раздумье — и Алиса отбрасывает последнюю чашку прочь, в ужасе облизнув рассеченную губу. Привычный ход мыслей нарушен, и мир вокруг начинает меняться на глазах. Все страхи и ужасы прорисовываются до мельчайших подробностей.Ничего не было бы тем, что есть на самом деле,
Потому что всё было бы тем, чем оно не является
Кролик закопан в углу забытого сада уже пять дней, там у него, похоже, была нора. Белый мех испачкался и потемнел, но девушка плачет, неустанно откапывает зверька вновь и вновь, гладит пушистую шёрстку и уговаривает ожить. Клубок воспоминаний медленно распутывается, оставляя за собой тонкую красную нить, которая впивается в запястье. Алиса мотает шёлковую нитку и пытается вернуться в реальность, но добивается лишь того, что пальцы начинают синеть и холодеть. Ей не удаётся найти выход из этой сказки, которая превратилась в кошмар, давно оголив свою нелицеприятную изнанку. От птицы Додо веет сладким перцем и дымом костра, а мама зовёт к ужину. Алиса истошно кричит и зашивает себе ниткой рот, она боится, что вырастет и изменится до неузнаваемости.Не взрослей, это ловушка.
Соня жалобно просит прилечь поспать, успокоиться и забыть обо всём, но девушка только качает головой. Чьи-то руки тянутся к пушистому комочку, и раздаётся тихий предсмертный писк. Алиса осталась в темноте, а Чеширский кот гуляет сам по себе. Он был последней связью с чудом, пока не растворился в воздухе, оставив улыбку на прощанье. Последняя ниточка со сказкой рвётся, и девушка просыпается в холодном поту. — Ч а ю , м и л а я ?***
Я приглашаю тебя в мир, где не существует такого понятия, как время
Если приглядеться к гладкой поверхности старого зеркала, то можно увидеть уйму отпечатков пальцев. Алиса грустит напротив и не отходит от волшебного стекла ни на шаг, только время от времени ведёт тонким пальчиком вдоль старинной рамы и вглядывается в своё отражение. Оттуда на неё смотрит девушка с потеками туши под глазами и неестественно бледной кожей, на которой проглядываются дорожки вен, измученных постоянными уколами. Алиса что-то шепчет, кого-то зовёт на помощь, но на просьбы прийти откликается только поседевшая мать. Вместо белого кролика являются люди в белых халатах, вместо кота фальшиво и совсем не похоже улыбается кто-то из тех родных, убеждая всех вокруг, что вскоре всё станет хорошо. Несомненно. Не зря эта фраза звучит чаще всего в фильмах ужасов за минуту до того, как оптимистов покрошат в мелкую стружку. — Х-о-р-о-ш-о, — даже не по слогам, а очень-очень медленно и по буквам повторяет девушка, сама себе не веря. Это слово-паразит преследует её с детства, вплетается розовыми бантиками прошлого в косички и наливается вместе с душистой мятой в чай. Алиса больше не верит ни матери, ни врачам. Кролик сбежал, наказав строго помнить о времени, растраченном по пустякам. Всё, что осталось в доме, – битые зеркала, которые от бесплодных попыток внутрь них попасть трескались и со звоном ссыпались на пол сотней осколков.Девочка, что бежала за кроликом, выпила вина и проглотила пилюли
— Вы когда-нибудь ходили босиком по битому хрусталю? — со счастливой и совершенно безумной улыбкой на губах спрашивает девушка у своего психиатра. Он лишь поспешно качает головой, стараясь унять дрожь в руках. Вот ведь незадача: диагноз поставить непросто. Никто не верил девушке. И врачи, и родные скептически выслушивали долгие рассказы о необычайной стране и только кивали, мол, хорошая сказка, детям свойственно придумывать разные небылицы: монстров в темноте, добрых фей, друзей и недругов. Кто бы мог подумать, что добрая сказка обернётся жуткой историей с далеко несчастливым финалом? По стеклу разбегаются стайки трещин, зеркала издеваются. Да и бить их, как оказалось, стало легче. Очередной пригласительный в больницу на две недели так любезно выписал врач, а отец с матерью решили, что так будет лучше. Но ведь даже у грустной сказки должен быть эпилог? Пара недель затянулась на год, а Алиса осела в мрачном здании. Сидя в своей палате, она боялась даже выйти, не говоря о том, чтобы просто прогуляться по коридору, вспоминая тех чудищ, что мерещились ночью. Тени, которые лечил доктор, в обеденный час оживали. Коридор наполнялся гулкими шагами и голосами, которые отдаленно напоминали звериное рычание.И вся невинность до капли осталась в её голове
Быть может, кто-то подумает, что у мисс Лидделл слишком богатая фантазия? Вовсе нет. Просто сны о Стране Чудес сменили кошмары, от которых девушка просыпалась в холодном поту, и после ещё много дней боялась вновь закрыть глаза и спокойно уснуть. В конечном итоге это привело к тому, что она потеряла возможность отличать реальность от чёрно-белых снов. Вот, например, в очередном Алиса стояла у старого зеркала, которое строго запретили разбивать, пригрозив серьёзным наказанием. Деперсонализация с расстройствами по типу иллюзий и псевдогаллюцинаций – вроде так звучал диагноз. Тёмные круги под глазами свидетельствовали о продолжительной бессоннице, до которой ни лечащим врачам, ни медсестрам не было никакого дела, те лишь пичкали таблетками, которые усугубляли состояние.Иногда любопытство может сгубить душу, но оставить боль
Как вдруг в отражении на стекле Алиса увидела того самого белого кролика. Он вновь куда-то торопился, а позади него невидимый палач уже линчевал Соню. Только разве коротенькие лапки могли быстро удрать от расправы? Нет. Алиса бросилась наперерез, напоровшись на острое лезвие неизвестного, стала оседать на пол. Кролик спасся, он благодарно махнул лапой, исчезая вдали. Девушка внезапно открыла глаза, обнаружив себя на холодном полу, жадно хватающую воздух губами. А спустя еще пару минут за разбитое стекло больше некого было винить.