Потанцуем, Грейнджер?

— Гермиона! А Невилл прав, ты — стоящая девчонка! — Неплохо подмечено, — ехидно произнесла Герми­она. — Ты не могла бы пойти на бал со мной и с Гарри?  — Не могла бы!  — Да ладно тебе, — сказал Рон по-приятельски. — Нам нужна пара. Так вышло глупо! У всех есть, а у нас нет… — Я не могу пойти с вами. — Гермиона вдруг покрас­нела. — Я уже иду с другим.  — Ни с кем ты не идешь. Ты просто так сказала, чтобы отвязаться от Невилла! —Отвязаться? Ты так думаешь? — В глазах у Гермио­ны заплясали опасные огоньки. — Ты, Рон, три года не замечал, что я «стоящая девчонка». Но нашлись люди, ко­торые это заметили! Рон вытаращил на нее глаза. — Ладно, ладно, — улыбнулся он. — Мы это тоже зна­ем. Ну что? Идешь с нами?  — Но я же сказала, — Гермиона по-настоящему рас­сердилась, — я пойду с другим. Она вихрем вылетела из гостиной и помчалась к себе в спальню. —Ты все выдумала! — крикнул ей вслед Рон, и Гермиона еле сдержалась, чтобы не крикнуть ему какую-либо гадость. Но сил не оставалось больше спорить — в глазах защипало от злых слёз. Вот, значит, какой он друг — когда не осталось больше никаких — никаких — вариантов, кроме самых неприятных девушек в школе, к которым, похоже, Рон и относил Гермиону, он всё-таки пригласил её! Но в ответ, объятая злостью и негодованием, Гермиона ляпнула, что её пригласили, при этом залившись краской от того, что ей пришлось соврать лучшим друзьям. Да, на самом деле её никто не приглашал. Она это выдумала, чтобы позлить Рона. Но что сказать ему и Гарри, когда она придёт одна, без пары — а уж за такой маленький промежуток времени её вряд ли кто-то пригласит — Гермиона не знала. Ворвавшись в спальню девочек, она сразу же упала на кровать и глубоко вздохнула, смахивая слёзы и отчаянно пытаясь придумать, что делать с этим Святочным балом. Вот же угораздило ляпнуть! Но размышлениям мешал Рон. Все мысли постоянно приводили к нему — как можно было не додуматься пригласить её! Ну неужели она настолько непривлекательна для него? Или же он правда считает её просто подругой? Гарри — другое дело. Он хотя-бы не приглашал её в последний момент от отчаяния. Гермиона понимала, что они просто друзья, и не обижалась на него. Конечно, у неё были мысли, что Гарри может пригласит её — но лишь как друга, не более. Но Рон… Пришлось признать, что Гермиона даже ждала его приглашения! Особенно когда её зубы стали маленькими, красивыми и аккуратными. Но, конечно, этот идиот не решился пригласить её. Он до конца не хотел замечать её, а когда не осталось вариантов — пошли, Гермиона, тебя же точно никто не пригласил! К тому же, как он мог подумать, что её никто не пригласит?! Неужели она настолько никчёмна в его глазах?! Нет! Гермиона вскочила с кровати под странные взглядами соседок, и отправилась… И куда же она отправилась? Ну да. Она даже не придумала. Просто встала и пошла невесть куда. В гостиной Рон одарил её обиженным взглядом, а Гарри сочувствующе пожал плечами. Но Гермиона сказала пароль и вышла из гостиной, даже не обернувшись.

***

— Как это ты уже идёшь с Ноттом?! — кричал Драко на свою подругу. Паркинсон стояла, скрестив руки на груди и сурово глядя на него. Тут она гордо подняла подбородок и сказала: — Нужно было меня раньше приглашать! — Мы же уже договорились, что ты идёшь со мной! — гнев Драко, кажется, был сильнее, чем накрашены губы у Паркинсон. Он смерил её гневным взглядом и сжал кулаки. — Ну и что! Ты должен был меня пригласить, как и все нормальные парни! Но Тео додумался раньше! — Ах, Тео, — перекривлял её Драко. — Ну вот и иди со своим «Тео», раз он тебя пригласил. Но только потом не удивляйся, что мне на тебя плевать. Ах, да, мне же всегда было плевать. Драко притворно улыбнулся, направляясь к выходу из гостиной и оставляя Паркинсон одну. Казалось, она хотела что-то сказать, ведь её глупое лицо сейчас выражало недоумение — похоже, в её тупой голове все было не так, и Драко должен был сейчас умолять её пойти с ним на бал. Что-ж, ему и не особо нужно её присутствие рядом. Только есть одна проблемка — теперь ему не с кем идти на бал. Всех девушек уже пригласили, даже эту Элоизу Миджен. Хотя её Драко не стал бы приглашать даже под прицелом десяти палочек. Но прийти одному — это уже слишком. По школе пойдут слухи, да и к тому же Паркинсон всем растрепает, какой же он урод. На очередном повороте он во что-то врезался. Вернее сказать, в кого-то. От этого «кого-то» посыпались извинения тихим приятным голосом. — И-извините, я не… Малфой? — Грейнджер? Он, как обычно, скривил губы при появлении этой грязнокровки. Но сейчас она не выглядела так, как всегда выглядела при появлении Драко — глаза её смотрели на него невидящим взглядом, а пальцы чуть сильнее обычного сжимают лямку сумки. Но глаза… Красные, полные слёз, которые она поспешно вытерла рукавом мантии, когда Драко бесцеремонно начал рассматривать её лицо. — О, кто-то расстроил бедняжку Грейнджер, — грубо отозвался он, не обращая внимания на вновь появившиеся слёзы девушки. — Дай-ка угадаю — никто не пригласит её на бал. Так ведь? Хотя я даже не удивлён. Он сказал это для того, чтобы позлить её, но — какая ирония — сам он идёт туда без пары. — Н-не твоё дело, — чуть громче ответила она, гордо подняв голову, но было видно, что Драко точно попал в цель. Её губы слегка дрогнули, а в глазах снова скопились слёзы. И тут… Он сам не понял что сказал и почему он решил это сказать. И как вообще эти слова могли быть произнесены его ртом. — Грейнджер, а не хочешь пойти со мной на бал? Она широко распахнула глаза, в которых мигом перестали появляться слёзы, и тупо уставилась на него. — Что ты сказал, Малфой? Ох, как бы он хотел, чтобы она на самом деле его не услышала. — Пойдёшь со мной на бал? — процедил Драко сквозь зубы. — Э-э… — она явно была сейчас в шоке и, похоже, все обиды на Малфоя сразу вылетели из головы. Сейчас в голове было лишь одно — что она скажет друзьям, если придёт одна, и что скажет Рон, когда увидит её с Малфоем. И, придя к выводу, что на второй вопрос было гораздо легче найти ответ, она отчеканила: — Я согласна. Да, Малфой, я пойду с тобой на бал. Он уставился на неё так же, как и она минуту назад. Оглянулся вокруг, в поисках кого-нибудь, кто мог их услышать, но увидев лишь парочку младшекурсников, не проявлявших никакого интереса к их разговору, нахмурился и ответил, глядя ей прямо в глаза: — Хорошо. Встречаемся за десять минут до бала около входа в большой зал. До встречи, Грейнджер. И он ушёл, оставив Гермиону смотреть туда, где только что было его лицо.

***

Гермиона даже забыла, куда шла — а шла она в библиотеку, чтобы скоротать время до вечера за учёбой. Сейчас она шла в гостиную на ватных ногах, думая — как Малфой мог пригласить её на бал? Слова даже звучат странно. Драко. Малфой. Пригласил. Гермиону. На бал. Что? Всё это казалось лишь выдумкой её сознания в состоянии отчаяния. Скорее всего, она сама себе это напридумывала и ни черта он её не приглашал. «Да ты даже в стадии крайнего сумасшествия не напридумывала бы, что МАЛФОЙ пригласил тебя на бал» — шептал Здравый Смысл. И Гермионе пришлось согласиться. Ещё она поняла, что придется объясняться перед друзьями, какого она пришла с Малфоем. Они вообще будут с ней потом общаться? И собственное согласие показалось ей самым ужасным своим поступком. А как же сам Малфой? Не повредит ли это его «чистейшей» репутации? Он, такой важный и чистокровный, пришёл на бал с грязнокровкой. Гермиона громко фыркнула и пара её однокурсников-гриффиндорцев обернулись к ней. Она неловко прокашлялась и обнаружила, что уже одной ногой в гостиной. Гарри с Роном всё ещё сидели там, делая домашнее задание. Гермиона спокойно прошла мимо в свою спальню.

***

Казалось, костюм неприлично жмёт. Драко долго разглядывал себя в зеркале — искал любой изъян. Каждый день он думал о бале. Но больше бала его мысли занимало другое. Точнее другая. Грейнджер. Он постоянно думал, зачем же он её пригласил. И вправду, зачем? Он мог уже сто раз послать её куда подальше, например, за завтраком, за которым она пару раз посмотрела на него, и даже слегка улыбнулась (как показалось Драко, конечно). Или за обедом, когда она озлоблено посмотрела на Уизли, который сморозил какой-то несусветный бред, и не поднимала пунцового лица с тарелки до конца трапезы. А на ужине он уже встал, намереваясь подойти к гриффиндорскому столу и всё-таки послать Грейнджер, но она быстро встала со скамьи, не успел Драко сделать и шага, и вылетела из большого зала. Больше он не предпринимал попыток хоть что-то сделать. И тем не менее, часто он замечал, что все мысли его возвращаются к ней и их последнему разговору. Когда у неё были красные от слёз глаза, мокрые щёки и тихий голос. И с каждым часом Драко всё больше казалось, что все эти слёзы напрасны. Он чаще начал замечать, какие большие у Грейнджер глаза. Да, это странно — заметить это после четырёх лет учёбы. Но он заметил. Почему? Он и сам не знает. А зубы — эти страшные кроличьи зубы — они уменьшились, и стали, наверное, маленькими и аккуратными. Он заметил это, когда она широко улыбнулась Поттеру. Обо всём этом он думал, стоя у зеркала. Почему он всё чаще обращал внимание на эту грязнокровку — он и сам не знал.

***

Небесно-голубая мантия была просто совершенством — Гермиона кружилась в ней возле зеркала, рассматривая себя с каждого ракурса. Ворот в порядке, подол чист — вроде бы всё отлично. Но тогда почему так колотится сердце? Волосы она уложила очень полезным средством, так что теперь они выглядели совсем не похожими на «гнездо». Они спадали на её плечи плавными волнами — в этот раз она решила не стягивать их в хвост или пучок. До бала оставалось всего ничего. Малфой, вероятно, уже выходит из своей гостиной и направляется в Большой Зал. Подумав об этом, Гермиона тряхнула головой и в последний раз осмотрела себя в зеркале. Мантия прекрасна — она ощущала себя как в сказке. Только она — не принцесса, а Малфой — и подавно не принц.

***

Драко вздохнул, когда на месте встречи не увидел Грейнджер. Он уже решил, что она не придёт, как среди толпы мелькнула небесно-голубая мантия и… … аккуратно уложенные волосы Гермионы Грейнджер. Она огляделась через плечо и нырнула под рукой какого-то Пуффендуйца, глядя куда угодно, но не на Драко. — П-привет… — тихо произнесла она, подойдя к нему и разглядывая вдруг заинтересовавшие её ногти на своих руках. А Драко с некой долей потрясения разглядывал её — как спадали слегка волнистые волосы ей на плечи, как розовеют щеки, как голубая мантия слегка приподнимается над землей от её глубокого дыхания. Он и никогда не мог подумать, что грязнокровка может выглядеть так. — Пойдём, — небрежно сказал он, пренебрегая приветствием, и взял её под руку. Она слегка замялась, но всё же покорно пошла рядом. Они оба сейчас не понимали, что вообще происходит — как это они могут идти рядом, под руку, не кидаясь обычными оскорблениями друг в друга. Чуть ли не каждый ученик считал своим долгом обернуться в их сторону и прошептать что-то своим дружкам. Все оборачивались на них, и Драко, даже не взглянув на Грейнджер, понял, что её лицо сейчас более красное, чем было до этого. Он сильнее сжал её руку и быстрее повёл ко входу. Когда они зашли в большой зал, всё показалось Драко расплывчатым и мыльным — вокруг сновали ученики со своими парами, разных цветов мантии мелькали на каждом шагу и проходу почти не было. Он слабо вздохнул и обернулся на свою спутницу — та с завороженным и слегка глупым лицом разглядывала зал, и это показалось Драко забавным. Но через секунду её выражение лица вмиг изменилось — он проследил за её взглядом и уткнулся в рожи Уизли и Поттера, которые выглядели недоумевающе и гневно одновременно. Грейнджер же была слегка встревоженной и побелела, поспешно отвернувшись от своих дружков. Интересно, что же между ними всё-таки произошло? Хотя, почему это его заботит?.. — Участники турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос МакГонагалл. Гермиона снова повернула голову к Поттеру и проследила за тем, как он направился к профессору. Тот также повернулся к ней, но надолго задерживать взгляд не стал. — Пойдём сядем, — услышал он рядом с собой голос, гораздо громче, чем был до этого. Они прошли к столику в углу зала, возле слизеринцев. Пэнси вытаращила глаза и открыла рот, и была похожа сейчас на овцу. Драко ухмыльнулся ей и отпустил руку Грейнджер, которая легко притянула её к себе и положила на колени. Она сидела ровно, как и всегда на уроках, только сейчас напоминала не страшную заучку, а вполне себе нормальную девушку. От этой мысли Драко ужаснулся, вспомнив, кто это. Грязнокровка. Голос отца в голове произнёс это слово злобным шипением. Драко снова глянул на Грейнджер, которая метала свой взгляд по залу. Вдруг раздались аплодисменты — это участники турнира вошли в зал. Она захлопала тоже и слегка улыбнулась, глядя туда. Он ещё раз напомнил себе про то, что она грязнокровка и перестал таки таращиться на её лицо. Все приступили к трапезе, гремели вилки, стаканы, всеобщие разговоры создавали шум, но похоже, лишь одна пара в зале молчала — Грейнджер и Малфой. После ужина Дамблдор встал со своего кресла и все последовали его примеру. Он взмахнул палочкой, и столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство. Через некоторое время вдоль правой стены образовалась сцена со всякими музыкальными инструментами. На сцену вышли «Ведуньи», и после недолгого молчания зал снова загалдел. Музыка заиграла, и теперь полагалось танцевать. Слизеринцы оглядывались на Драко и Грейнджер со странным выражением — как, в прочем, и вся школа. Драко просто перестал обращать на это внимание, как, похоже, и Гермиона. Но отвести взгляд от красного от злости Уизли и не ухмыльнуться — совсем не в стиле Малфоя. Внезапно его охватило странное желание — он резко повернулся к притихшей Грейнджер и изящно подал ей руку. — Потанцуем, Грейнджер? Она уставилась на его руку, как будто впервые увидев, но вскоре уголки ее губ дрогнули и она приняла её. Он положил одну руку ей на талию, как и положено, а она взяла его ладонь и сжала в своей. Это было бы странно, не будь желание Драко разозлить Уизли таким сильным. Но всё-таки это не единственная причина, почему он пригласил её на танец. Они кружились в танце, Грейнджер то и дело поглядывала по сторонам, но всё же наконец решилась посмотреть Драко в глаза. Он также смотрел на неё, но иногда поглядывал на пунцового Уизли. Он сжимал кулаки, и, кажется, готов был кинуться на Малфоя в эту же секунду с кулаками. Но его отвлекло окончание музыки и хлопки вокруг. Он медленно выпустил Грейнджер из своих рук, и она прошептала что-то вроде «Спасибо» и прямо встала возле Драко, снова чуть улыбнувшись. И тут Уизли как с цепи сорвало — он рывком поднялся на ноги и поспешил, расталкивая всех, к ним. Сейчас он и вправду напоминал быка. — Гермиона! — рыкнул он, едва подойдя, и девушка вздрогнула и поправила ворот мантии, смотря куда-то в пол. — Что этот, — он указал своим корявым пальцем в сторону Драко, всё ещё глядя на свою подружку. — делает с тобой?! Неужели ты его имела в виду?! Вдруг Гермиона подняла подбородок и устремила слегка прищуренный взгляд на Рона. — Да, Рон, и если тебя что-то не устраивает — пеняй на себя! Нужно было раньше думать! — Да… как… ты с этим хорьком могла пойти на бал?! Я уж не знаю, что в твоей голове могло перемкнуть, чтобы ты согласилась на это! — А я удивлён, — вступил в разговор Драко. — как такого остолопа как ты вообще впустили в зал. Тем более в таком тряпье. Уизли покраснел ещё больше, а Грейнджер повернула голову к Драко и оглядела его также, как и рыжего минуту назад. Он, как ни в чем не бывало, повернулся к ней и снова протянул руку, чтобы пойти потанцевать. Но она отмахнулась: — Нет спасибо. Я устала. Уизли хотел что-то сказать, но Грейнджер прогнала его одним только взглядом. Сюда уже поспевал Поттер, но вскоре пошёл за своим другом. Так они и стояли в тишине. Гермиону совсем не напрягала эта тишина: мысли заглушали всё на свете. Рон, конечно, слегка обидел её, но она и не собирается оправдываться. С кем хочет, с тем и идёт на бал. С кем хочет, с тем и танцует. С кем хочет, с тем и… — Не хотите ли потанцевать, fille charmante? — Донесся до неё голос подошедшего сюда шармбатонца. Гермиона посмотрела на него, улыбающегося ей во все зубы. Она тоже попыталась улыбнуться и повернулась к Малфою, презрительно смотрящего на шармбатонца: — Не возражаешь? — холодно спросила она. Он помедлил с ответом, и Гермионе было интересно, из-за чего это. — Возражаю, — коротко и ясно ответил он, и парень уловил какую-то неприятную нотку в его голосе и поэтому кивнул Гермионе и ушёл. — Ты… ты вообще что-ли?! — накинулась она на Драко. Тот повернул голову к ней и процедил: — Как со мной так ты не хочешь танцевать, а с этим?.. — Ну если ты так хочешь, то я с тобой потанцую! — выкрикнула Гермиона и гордо выпрямилась. — Давай, пошли! Он посмотрел на неё, как на слабоумную, но всё же встал и взял её руку, в этот раз довольно сильно её сжав. Заиграла медленная музыка, и они встали в соответствующую позу. Он положил обе ладони на её талию, а Гермиона, слегка помедлив, положила руки на его плечи. Сейчас их лица были довольно близко — оба были в гневе, и танцевали скорее из-за гордости, не позволяющей им дать слабину. Руки Малфоя постепенно смягчали хватку на её талии, а Гермиона заметила, что они стали ещё ближе, чем до этого. Драко, похоже, это тоже заметил, но отодвигаться не стал, и даже слегка приблизился. Что сподвигло его на это — она даже и представить не могла. Как же он, чистокровный волшебник, вообще отшивается с грязнокровкой? Не ниже ли это его достоинства? Ах, да, он же… Но сосредоточиться на собственном возмущении ей не позволило то малое расстояние, которое снова уменьшилось между их лицами. Она вмиг забыла всё, о чём только что думала, и взгляд невольно опустился на его губы. Но мысленно дав себе подзатыльник, она снова устремила взгляд на его глаза. И заметила. Что он тоже смотрит на её губы, даже не думая отвернуться. И… Она подумала, что в гуще толпы никто и не увидит, а они оба просто забудут об этом, как и весь бал в целом. Гермиона теперь сама чуть приблизилась к его лицу, с секунду смотрела в его глаза, которые теперь тоже неотрывно смотрели в её, и поцеловала Малфоя. Поцеловала Малфоя. Как же нелепо это звучит. Лишь мягкое прикосновение губ к губам, и вот она уже отпрянула, раскрасневшись до кончиков ушей и отводя взгляд куда ни попадя. Хватка Малфоя на её талии совсем ослабла, и Гермиона восприняла это как глубоко отвращения и нежелание больше находиться с ней рядом и быстро убрала руки с его плеч и прошмыгнула между танцующими парочками, слишком занятыми друг другом, чтобы заметить, что происходит рядом.

***

Драко как будто приковали к месту заклинанием и он не мог пошевелиться. Что эта Грейнджер только что сделала? Неужели?.. Да не может такого быть — может, это всего лишь его галлюцинации… Тогда почему он все ещё чувствует ей прикосновение на своих губах? Нет, чёрт, этого не может быть. Грязнокровка поцеловала его… грязнокровка… Он повторял это слово из раза в раз, пока ему это не надоело. Он понимал, кто это, что её родители — магглы, что её кровь нечиста, но всё равно чувствовал себя как-то не так без неё. Какого хера вообще твориться? Ну, докатился, Драко. Ты скучаешь по Грейнджер. Опомнившись, он тряхнул головой и вернулся к своему столу, ожидая найти Грейнджер там. Но её там не было. Значит, она где-то в толпе. Может, танцует уже с кем-то ещё… Эта мысль внезапно вызвала отвращение. Почему — ему оставалось только догадываться. Он обернулся и ему показалось, что в толпе мелькнул подол голубой мантии и он направился туда. По пути он столкнулся с раскрасневшимся Уизли, глядящему туда, где был подол мантии. — Ну и катись! Иди к своему Малфою! И обернулся, чуть не напоровшись на Драко. Драко скривил губы и пошёл за Гермионой, задев плечо рыжего. Спорить не было желания — он хотел другого.

***

Гермиона шла, не оглядываясь назад, боясь увидеть злой и неприязненный взгляд Рона. Гарри, конечно, не был так категоричен и не кричал на неё, но всё равно определённо был недоволен её парой на вечер. И от этого всего было так тошно, так тоскливо на душе! Слёзы не давали возможности чётко смотреть, куда она идёт, но Гермиона даже не боялась упасть. Она свернула направо, потом ещё, и налево… и упала. Мантия порвалась, но ей было всё равно. Обида на Рона за испорченный вечер затмила все мысли, заставив даже позабыть о Малфое. И стоило ей вспомнить об этом, как чьи-то крепки руки подхватили её под мышки и подняли на ноги. — Совсем сдурела? — спокойным голосом спросил у неё Малфой. Она поспешно вытерла слёзы, но они продолжали литься. — Н-нет… Я… я л-лучше уйду… Грязнокровка с Малфоем… Лучше бы не соглашалась пойти ник-куда… И не поссорилась бы с-с Роном… Так они и стояли посреди тёмного коридора. Она вытирала слёзы рукавом мантии, и он наблюдал за её стараниями и не мог вымолвить ни слова. Вскоре он вздохнул и поднял волшебную палочку: — Репаро, — произнёс он и порванная мантия сразу сошлась. Гермиона посмотрела на Малфоя, удивившись, что он ещё тут. -… спасибо. Но я могла бы и сама… — Я наложил на твоего дружка Конфундус. Если он посмотрит на тебя, то у него появится нестерпимое желание извиниться. Даже если простишь, он от тебя не отлипнет. Она не отрываясь смотрела на него. Казалось, сейчас она накричит на него за такие подлости, но она… Вдруг засмеялась. Искренне и мелодично. Он заметил её очень уменьшившиеся зубы, теперь аккуратные и маленькие. Она чуть согнулась от смеха, но через секунду выпрямилась и неожиданно для них обоих произнесла: — Спасибо, Драко. Его имя как-то само вырвалось, но Гермиона почти не обратила на это внимания. Но он странно посмотрел на неё и даже в темноте она заметила, что уголки его губ чуть дрогнули. — Мы квиты. — В каком смысле? — Ты меня поцеловала, а я отплатил тебе наказанием Уизли. Гермиона чуть не поперхнулась воздухом. Ей казалось, что он никогда и не посмеет подумать об этом, но он даже сам напомнил ей об этом. Это как-то… неожиданно и… приятно? Слава Мерлину, что её покрасневшего лица не видно во мраке коридора. — Ну что… вернёмся в зал или как?.. — промямлила она. Драко задумался и ответил: — Не хочу. Там шумно и людей много. Давай лучше прогуляемся?

***

— Эй, Гермиона, ну прости меня, пожалуйста, Гермионочка, извини… Гермиона прыснула в чашку с соком и, поставив её на стол, вытерла рот рукой. — Да-да, Рон, я тебя прощаю… Рон мямлил что-то ещё, но она его уже не слушала. За сегодняшнее утро он извинился как минимум пятьдесят раз — Гермиона и не думала, что он так часто смотрит на неё. Гарри по началу неодобрительно косился в сторону Гермионы, но потом присоединился ко всеобщему смеху. Она подняла взгляд и наткнулась на серые глаза, с интересом наблюдавшими за гриффиндорским столом. Гермиона улыбнулась Малфою, и он с еле заметной улыбкой кивнул ей. — Гермиона, так ты меня простишь? Я очень-очень сожалею!..