Used to live

      — Она станет прекрасным продолжателем нашего дела, да, милый? — Мягко улыбаясь и смотря на новорожденную тебя, говорила мама.       — Да, Маш, а я ушёл. То задание по устранению богатенького урода. — холодно, как и обычно, отвечал твой отец. — Следи, чтобы с Ангелиной ничего не случилось.       — Конечно. И не задерживайся. — Сказала она вслед уходящему мужу. Она продолжила, обращаясь к тебе. — А мы пойдем купаться и спать. Не дело такой малышке бодрствовать в столь поздний час.       Она с любовью смотрела на твое маленькое личико. Но знаешь, почему с любовью? Она еще не знала, что ты без причуды. Если бы она могла видеть будущее, ты была убита еще на первый день с рождения.       Рядом с люлькой, куда собиралась положить новорожденную девочку Мария, сидела Ангелина. Шестнадцатилетняя Ангелина, которая сейчас крепко спит. Она смотрела на двух себя. Которая старшая выглядела как-то странно… Точнее, так, как она выглядела бы, не нося ту маску каждый день: безразлично, отстранено, с капелькой грусти и ненависти в глазах. Шестнадцатилетняя она надменно смотрела на наблюдавшим за этим сном разумом самой себя. Сложив одну ногу на другую, та взялась за колено. Она покачивала ногой и говорила. Точнее, губы у нее не шевелились. Ангелина могла слышать ее мысли, ведь они были ее.       — Хочешь еще раз посмотреть на тот «великий праздник»? — Язвительно спросила Ангелина, все так же не шевеля губами и ухмыльнувшись.       Картинка мгновенно перенеслась на несколько лет вперед. Четвертый день рождения Ангелины. На столе стоял торт, немного салатов и закусок. Рядом с именинницей сидят ее родители. Ангелина старшая стояла, скрестив руки на груди. Она притопывала ногой и хмуро смотрела на происходящее.       Мария держит тебя за плечи, чтобы ты не упала. Знай ты тогда все, уверена, одернула бы руки и выбежала из дома. Я же — это ты. Тебя просят загадать желание. И ты, конечно же, не задумываясь, подносишь лицо очень близко к свечке, что Мария одергивает тебя, следя, как бы ты не обожглась. Твои мысли в тот момент мы услышать не можем, но мы же четко помним, что именно ты загадала. Стать героем… Наивно и по-детски. С родителями злодеями и стать героем? Не смеши. И что, стала ты им? Умрешь, так и не закончив даже первый год обучения… Ты задула свечку, и Мария начала хлопать в ладоши. Пока этот Дмитрий сидит и смотрит новости, изредка поглядывая на вас, вы радуетесь. Какой ты тогда хотела получить подарок? Геройскую причуду? А получила? Правильно — набор сюрикенов и метательных ножиков. «Идеальный» подарок четырехлетней девочке.       Немного расстроившись, ты убираешь подарок в сторону, стараясь поддерживать счастливую улыбку и предлагая поесть торт. А со временем ты научилась держать уверенную маску… Слушай, ты все еще спишь. Уже приняла для себя это? Тогда как насчет того дня — похода к врачу, а? Посмотрим твою выдержку!       Только поток мыслей взрослой Ангелины закончился, как время снова перемоталось дальше, и вот Ангелина в возрасте четырех с половиной лет сидит с родителями в кабинете врача.       Он что-то там говорит про третье поколение, про кость в мизинце… Но ты же знаешь, почему он так говорит, а?       Будто желая подтолкнуть аморфное тело разума спящей девушки, наклоняется Ангелина.       Конечно, это скучная часть того дня. Давай-ка перенесемся чуть вперед — момент, когда мы с Марией зашли домой. Да, Дмитрий опять ушел на работу, как он сказал. Но мы же понимаем, что он пошел убивать, чтобы снять стресс. Дочь, на которую он «потратил» четыре года, оказалась беспричудной. Разозлился… А мать? До сих пор же в кошмарах, как этом, видишь ее разгневанное лицо, ощущаешь горячую кровь, которая текла у тебя с затылка, когда она толкнула тебя, и ты ударилась головой об угол стола. До сих пор тебе кажется, что тебе неудобно лежать на спине из-за тех шрамов, что нанесла тебе кухонным ножом в порыве ярости Мария. Я-то знаю… Интересно, расскажешь о них когда-нибудь Хитоши или Ястребу?       Будь у тебя шанс, ты бы отомстила ей? Ох, если бы вы встретились лицом к лицу сейчас, так и чувствую, как тебя распирало бы на двое от желания отомстить как можно изощреннее и понимания, что, если ты это сделаешь, в тебе разочаруется Всемогущий, и родители окажутся правы, как и герои UA: ты — лишь дочь злодеев и никогда не изменишься. Это в твоей крови.       Ангелина маниакально рассмеялась.       Наверное, ты бы сошла с ума, и тебя пришлось бы положить в психушку. А здорова ли ты сейчас, раз ты говоришь сама с собой в своем сне и показываешь сама себе самые ужасные моменты из своей жизни?       Она вновь переключилась к действиям сна из прошлого.       О-о-ох, вот тебя заперли в комнате. Ты же еще помнишь, как долго тянулось время в течение заточения? Тебе хотелось поговорить… Может, поэтому ты сейчас так любишь болтать без умолку? Та неделя длилась как месяц. Помнишь, как Мария зашла к тебе, бубня себе под нос что-то вроде… Ух, сейчас бы вспомнить… «Ты все еще жива?» — Вроде бы это.       Удивляюсь твоей… нет, нашей выдержке. Кажется, ты бы уже давно хотела проснуться. Так чего же до сих пор слушаешь меня? Интересно, что же выдаст твой разум в полубреду? А помнишь своего первого убитого человека? Ты правильно поняла…       Улыбнувшись, Ангелина хрустнула пальцами, все начало растворяться, а затем вновь по кусочкам собираться воедино, но картинка была уже другой.       Не оставляя попыток сделать тебя продолжателем их дела, они решили научить тебя убивать без помощи причуды. Вот тебе и пригодился тот набор, что тебе подарили на день рождения. Почти год без дела валялся… Они взяли тебя на задание: убить какого-то толстого чиновника, ворующего из государственного кошелька. Конечно, это можно рассматривать как хорошее дело, но все же факт остается фактом: ты его убила. Дмитрий держит его с помощью причуды. Ему самому тяжело дается контроль причуды, ведь ты же ее помнишь? Ментальная боль. Он посылает сигналы в мозг жертвы и заставляет его чувствовать боль разной тяжести в определенном месте — где и как тяжело, решает он, — но то, что почувствует жертва, возвращается к нему в десятикратном объеме. И он действительно хотел, чтобы его причуда досталась нам?       Он сдерживает его и ждет твоих действий. Из твоих глаз текут слезы, ноги и руки дрожат, а в ладонях крепко сжимаешь метательный нож. Ты вот-вот упадешь в обморок от страха и беспомощности, но Мария подталкивает к жертве, а отец кричит, поторапливая тебя. Ты хочешь это закончить. Понимаешь, что выхода нет: пока ты не убьешь его, тебя не отпустят. Ты вытираешь слезы рукой с ножом, и он случайно глубоко режет тебя критически близко к виску. Теперь же тебе приходится судорожно поправлять прядь, которой в принципе не место там, где ты ее заставляешь быть, чтобы она закрывала это мелкое напоминание о том, что ты убийца.       По щеке течет тонкая струя ало-красной крови, сердце спешит вырваться из груди или остановиться от тяжелой работы в один момент. Ты замертво крепко хватаешь несчастный нож и бежишь на толстого чиновника.       Ангелина стояла, перекинув вес на левую ногу и вытянув правую вперед. Руки были в карманах куртки. Она стояла и с полным безразличием, даже неким отвращением описывала происходящее.       С криками «простите, извините, я не хочу этого делать» ты бежишь на него и вонзаешь нож в грудь, откуда моментально начинает течь бордовая кровь. Ты, вроде, легкое задела. Он откашливается кровью, и часть ее летит тебе на лицо. Дмитрий кричит ударить его еще раз, ведь он остался жив. Ты выполняешь приказ и попадаешь четко в сердце. Ты задела его немного на конце, но этого хватило, чтобы перекачивающаяся внутри него кровь доделала работу за тебя и разорвала орган на несколько частей. Крови натекает все больше и больше. Руки, лицо, твое зеленое платье и голубые сандалии — все в крови.       Ты обессиленно падаешь рядом с телом чиновника, откидываешь нож рядом с собой и закрываешь лицо руками, рыдая в голос. Ты не хочешь никого видеть: ни родителей, ни жертву, ни свое испачканное в чужой крови тело.       Внезапно элементы сна стали пропадать. Мир начал крошиться, а земля — уходить из-под ног. Даже ранее отстраненная Ангелина встревожилась, но потом до нее дошло.       Тебя пытаются разбудить.       — Ангел! Ангелина! Проснись! Просыпайся! — Кричал голос Ястреба, будто из трубы.       Что же, я успела показать тебе главное. Теперь твоя задача — думать. Пока…       Ангелина сказала это, и ее тело тоже начало рассыпаться, пока не исчезло полностью, и настоящая Ангелина проснулась…