Stories of Marvel

— Капитан Америка — наш герой! Да здравствует Капитан Америка! Это победа! У Баки ссадины на лице. У Баки кровь запеклась в едва затянувшихся ранах, и через прорехи нательника можно разглядеть тонкие свежие шрамы, едва схватившиеся розовой коркой. Стиву больно даже просто смотреть. Баки улыбается, светится. Баки счастлив. — Ура Капитану Америка! Да здравствует наш герой! Ребята, ликуйте! Мы сделали это, но если б не он... У Баки голос звенит, и Стивен слышит — тот им гордится. Буквально лучится восторгом. Великий герой — его лучший друг. Почти супермен. И где-то глубоко неприятно и коротко тронет тревога или даже только тень от нее. Ведь Баки, он же не?.. — Я все тот же Стивен. Может, только немного сильнее, — предупреждает тихонько. Он так хочет увидеть, разглядеть и понять. — Считаешь, я мог бы тебя с кем-нибудь спутать? Все эти годы, Стиви... и мне не был нужен другой. Ты — это ты. Ты и твое огромное сердце, стремление спасти, вытащить из задницы сразу весь этот мир. Знаешь, а ведь он... я про мир... тебя недостоин. Но если ты выбираешь все это... Чуть-чуть помолчит. Остановится нащупывая фляжку с водой на бедре. Будет долго пить, исподволь разглядывая лучшего... друга? Просто лучшего на все времена. Как будто когда-то было или могло случиться иначе. — Но если я выбираю, то ты?.. — не выдержит Стив и даже притопнет, невольно следя, как льющаяся из фляжки вода пропитывает ткань, что тут же темнеет и липнет к груди. — ...то я встану рядом с тобой. Разве я мог бы выбрать что-то другое? Кого-то... У Стива в лице неверие сменяет какая-то детская радость, восторг. У Стива так легко читать по лицу. Всегда было. — Дурак. Мелкий, я же твой, ты забыл? Это даже забавно сейчас, когда Стив стал выше и крепче, когда раздался в плечах и груди, но остался все тем же ранимым мальчишкой. И Баки... он все равно будет беречь его также, как в детстве. Потому что не может и не хочет иначе. — Пусть ты и супер-герой. Но сначала ты _м о й_ — Надерем всем им задницы, Джимми? — детское прозвище слетит с губ так легко, но Баки вздрогнет, чувствуя касание пальцев к ладони. Как будто где-то в груди предчувствие вдруг кольнуло иголкой. Глупости. Все это нервы, не больше. Теперь они вырвут все до единой головы Гидры, а еще хвосты и любые другие отростки. Они положат конец этой безумной войне, а потом будут жить. Просто жить... так ведь можно? — Джимми? Бак? Ты чего? — Я? Да так... Развеем их в пыль, а потом закатим гулянку. — Ну, теперь я тебя узнаю... вечеринка, девочки, танцы... Остаетесь собой, сержант Барнс. Стив... нет, не сникнет, насупится просто, закинет автомат на плечо. И тут же покачнется, почти свалится в грязь от ловкой подножки. — Уверен в том, что ты видишь? Или только думаешь, что знаешь все обо всех? Стиви, ты точно уверен? — он говорит загадками, но держит крепко и... близко. Губы шепчут в самое ухо, вызывая дрожь вдоль хребта по спине. Так, что каждая волосинка на коже поднимается дыбом. И мысли становятся вязкими, как болотная жижа. Медленными, неповоротливыми, как танк, застрявший в грязи. — Я... я не знаю... Не получается думать, и ноги отчего-то, как вата. Папье-маше, размокающее под дождем. — Мы... сегодня позже... закончим... — Бакки качнется, отстраняясь будто даже с трудом. Торопливо закурит. Кажется или его пальцы как-то мелко трясутся? Вокруг солдаты ликуют и кругом идет голова. Светопреставление. Хаос. — Стив, если вдруг я... — Баки запнется и глянет снизу вверх отчего-то совершенно больными глазами. — Что? Ты о чем? — Нет, забудь. Это я так... нервы, усталость. До крови закусит губу. Баки, все хорошо. Баки, ничего не случится. Баки, теперь вы вдвоем — до конца. Баки, ну что ты, придурок, удумал? — Просто обещай, что мы останемся вместе, что эта проклятая война не сможет нас разделить. — Обещаю, Баки, а если вдруг все же... Я всегда буду тебя находить. Слышишь? Всегда? Из-за возрастающих криков и восторженных воплей они больше друг друга не слышат. Но Баки опускает руку, чтобы сжать его пальцы. Поделиться силой или унять непонятную, ноющую где-то в ребрах тревогу. Стив улыбается, чуть кивает. Баки, все хорошо. У нас все хорошо. Было, есть и, конечно же, будет. Я всегда. Я буду тебя всегда находить.