Коррида и Стихи.

-¿Qué? Опять что-то пишем?       Только этого хватило, чтоб тетрадь была закрыта, а Боб шлепнул его по лицу этой же тетрадью. -Подглядывать нельзя, клон невоспитанный!       Прошел год после успешной революции. Команда жила в лесу, в стареньком домике, стараясь забыть обо всем, что произошло в стенах BOBSOC. Шрам сделал все, что было в его силах, чтобы избавиться от тирании Диктора. Тот лишь взмолил о пощаде, поняв, что все вышло из-под контроля и назад дороги нет. Шрам не сомневался. Как и вся команда. Теперь от этого осталось лишь отголоском в кошмарах Красного и редкими воспоминаниями остальных, которые предпочитали умалчивать. Уж слишком тяжело им это все далось.       Старый домик находился на окраине леса, чуть закрывая его высокими и пышными дубами. Редкие березки склонились к земле своими ветвями, как ивы, словно оплакивали и радовались за клонов, протягивая им свои тоскливые ветви для объятий. Одна из небольших умирающих березок, что совсем приклонилась к земле, стала для Шрама чем-то вроде напоминаний о тяжком труде и всех погибших. Он принялся заботиться о ней, облагораживать. Все лесные тропки, что могли тут встретиться — протоптали наши герои. Лес был неприкосновенен. За столькие годы процветания человечества, здесь словно лишь дважды ступали его ноги: первый раз — лесничий, что построил этот дом, второй — клоны, наконец обрёвшие свободу от тирании ужасного монстра. Теперь это тихое место стало новой жизнью и раем — пристанищем для разбитых душ, знающих ужасный смысл своего существования, но сумевших его изменить.       Поляна, что открывалась в пятнадцати шагах прямо от крыльца, была необъятной зеленой кормилицей для мелкой живности. Некоторые кустики с ягодками находились поближе к входу в лес, некоторые стояли подаль с редкими одинокими пышными дубами. Под одним из них частенько собирались клоны побеседовать, играть, отдохнуть или перекусить на природе. Его ветки были не так высоко, потому Шизо, Флеш и Перчик норовились туда залезть. Но только за третьего из них постоянно переживали. В своих безрассудных поступках он мог грохнуться с дерева или оторвать ему ветку, даже не осознав это. Другое дело, когда Перчи был серьезен, что весьма и весьма редко.       В июле на поляне менялась картина. Множество полевых цветов открывались миру, распластавшись по всему полю, как рассыпанные мамины бусы. Эти яркие пятна игрались с ветром до самого августа, пока к осени все не желтело. Листопады в лесу были самыми яркими. Столько золота не сыщешь и в банке! Листья словно игрались, спускаясь на землю, мерцая всеми теплыми цветами. Эль всегда собирал их в кучку, вместе со Шрамом, Шизо, Бобом, Джеймсом и Бойцом. Изредка к ним присоединялся Перчик, но основной задачей того было уговорить Шизо и Флеша побегать по этим кучкам листьев. Кому же не будет весело, когда все эти яркие листики воспарят в воздух от их смачного прыжка. Ох, как злился на них Боб.       Осень — это так же время для сбора урожаев. За домиком у них был большой огород, который все дружно медленно строили. Шраму многого стоило найти, а где-то и выменять семена. За огородом следили Шизо, Эль и Боец. Он стал для них настоящей гордостью и отрадой. Эти трое всегда ухитрялись придумать новые пугалки от незваных зверушек, что так и норовили испортить все посевы, утащив к себе в норки. Так появился забор, пугала и всякие золотинки на заборчике. Все посевы радовали их в течение года вкусными соленьями, заморозками и летними салатами из свежих овощей.       Джеймс тут присвоился к охоте вместе с Перчиком и Флешем. Изредко, бывало, присоединиться к ним Эль чтобы показать свою храбрость да отвагу, а на деле шпагой помахать. Излюбленное место для охоты было вверх по склону реки, что находилась в версте от их дома. И за водой ходили они тоже сюда, но поднявшись чуть выше по течению, находился прекрасный перелесок, куда частенько заглядывал какой-нибудь заяц беляк. А порой им везло встретить лося, чье мясо с таким удовольствием ели еще несколько дней, а иногда засаливали, сушили и жевали летом как чипсы. Было что убивали и медведя. Страшная тогда картина была, Джеймс чуть не лишился второй руки, но обошлось. Медвежатины им на месяц хватило.       А как что-то понадобится их большой семье, отправлялся Флеш или Шрам в путь до ближайшей деревушки, что находилась около 12 километров от дома. Конечно, легче было отправлять Флеша, но Шрам умел выменять информацию, поторговаться и поговорить с жителями деревни. Их с Флешем считали за братьев, хотя по началу приняли за одного человека. Шрам намеревался выменять или купить велосипед, чтобы было легче ездить до деревушки, но пока не решался. Там он часто принимал металлолом и зарабатывал тем, что чинил электронику, за что его так благодарили все. Флеш же был просто посланником.       Так клоны тут спокойно и жили. В домике нашлось место для каждого, и даже планировалась пристройка для расширения пространства. Комнаты были небольшие, но уютные. Древесина там всегда так приятно пахла. Зимой топили печь и организовывали походы в баню, что была так же когда-то построена старым лесничим и находилась за огородом. Шрам планировал утеплить домик и копил для этого денег, что иногда приходилось тратить в экстренных случаях. Джеймс жил с Перчиком на первом этаже, Шизо нравилось в тесной комнате, что вела на чердак, так же на втором этаже ютились Эль и Флеш. Боб жил в небольшой комнатке, чье окно вело на поляну, которую он отчаянно высматривал сквозь деревья. Боец жил в комнатке напротив Джеймса и Перчика. Вообще, с Джеймсом должен был жить Боб, но он протестовал из-за пейзажа за окном, да и Перцу так же не нравилась комната. Слишком узко, но он даже не подозревал, что на самом деле с ним не хотят спать в одной комнате из-за его безрассудных поступков. В итоге Джеймсу пришлось согласиться. Сам Шрам спал и проживал в гостинной на диване возле печки, что планировалось облагородить до камина. Мечты станут явью.       Вот, может быть, и повезет Элю увидеть рукописи Боба. Испанец потер рукой место удара. -Больно надо мне! ¡no soy tan bajo (Я не настолько низок)! Да и подглядеть у тебя невозможно, — обидчиво протянул он. -Тогда что же вы суете голову куда нельзя? — Смутился Боб, отложив тетрадку в сторону к остальным, но не убирая руки. -А?.. — Забылся Эль, а после вспомнил, — а я вас хотел позвать на поляну, Амиго! Денек сегодня солнечный, приятный, все уже с Шизо для полдника приготовили. -Уже полдник?! — Удивился Боб, соскочив с места и побежав вниз к остальным. Эль проследил за его ушедшей фигурой и хитрым глазом потянулся к тетрадке. Приоткрыв её, он понял, что эта совсем другая. -¡mierda! — Выругался Эль, поняв, что это другая. Любопытство уже пожирало. Он ведь знал, что эту тетрадку он уже так давно пишет, но не зачитал никому не единой строки, что уж очень странно для Боба! А главное — никто даже не замечает этого. Все считают, что Боб уже давно и не раз зачитывал им свои рукописи, что оформляет сейчас, да вот только, это разные тетрадки. А Боб теперь скрывает это от Эля настолько настойчиво, что испанец сдержать себя не может чтобы, хотя бы, просто не заглянуть и не увидит одну строку. А недавно, когда он уже спросил про то, что он пишет, то получил ответ, что личное. Это ли не стало ударом для самолюбивого Эль Бобо, что считал и считает себя лучшим другом Боба. А тут у него от него что-то личное! Да как такое вообще возможно! -Я взял покрывало, — посмотрел на Эля Флеш в дверном проеме. — Пошли.       Эль оторвался от тетрадок и двинулся следом. Шизо уже собрал корзинки с едой, что несколько минут назад они закончили с Элем готовить. Эль, прибежав на их небольшую кухню, взял свою корзинку. -Ну? Подсмотрел? — Сверкнул любопытными глазками Шизо. Кухня и огород так их объединила, что Шизо стал еще одним лучшим другом. Странно, конечно, но можно ли так говорить, когда все вокруг твоя семья и лучшие друзья одновременно? -Нет. Он её с собой взял, — тихо фыркнул Эль. -Может он все-таки просто пишет новую главу «Гладиатора»? — Предположил Шизо. Он единственный, кто верил в «паранойю» Эля и пытался его поддержать. -No, claro que no (Нет, точно нет), — мотнул головой Эль и вышел на улицу, вместе с Шизо направившись к любимому дереву для пикников.       Шрам собирал ягодки в тару вместе с Бойцом о чем-то ярко смеясь. Флеш и Джеймс уже расстелили поляну, как на неё сверху с дерева, специально, упал Перчик, дабы их напугать. Но это было настолько часто, что Джеймс только поднял бровь, а Флеш усмехнулся. -Уже не прокатит, — смекнул скоростной заправив рукава. Перец нахмурился обидевшись. Боб сидел под деревом чуть подальше остальных, продолжая писать. Его сразу поймал взглядом Эль. -Опять он в своей тетрадке. Совсем про нас забыл, — ревностно протянул он. Шизо хихикнул. -Когда он это прочитает, мы все… дружно посмеемся! — Широко разулыбался серый. -Но он не прочитает, — сощурил взгляд Эль. -Может быть… -О еда идет! — Вскрикнул Перчик закутавшись в покрывало, которое Джеймс и Флеш только закрепили камнями от ветерка. Джеймс недовольно вскрикнул побежав за убегающим от него Перчиком. Шизо, улыбаясь передал свою корзину Элю и присоединился к Перчику, нагнав его и разделив ношу покрывала. Джеймс уже недовольно кричал на обоих. Остальные наблюдали. Особенно Флеш, который ждал разрешения от Шрама, чтобы поймать засранца. Но Шрам улыбался не прерывая веселье, а только подскочив к ним, схватил вьющееся на ветру покрывало, и двое от неожиданности упали на траву. Шрам рассмеялся, пока Джеймс не подошел и не забрал Перца подмышку в свою металлическую руку. Шизо взял покрывало у Шрама и пошел обратно стелить с грустным от прерванной игры лицом. -Совсем как дети, — усмехнулся Боец, закончив с ягодами. -Но такие взрослые душой, — добавил с улыбкой Шрам. Боец на секунду взгрустнул, но улыбнулся. Не хотелось ворошить прошлое. Они двинулись к накрытой поляне. Эль уже накрывал их «стол», чем ему помогал голодный Перчи и Шизо. Джеймс и Флеш разливали напитки, а Боб придвинулся к ним поближе. Шрам и Боец, промыв ягоды присоединились к застолью.       За семейным полдником все что-то шутили, рассказывали интересные вещи. Шрам поделился планом пристройки, с чем ему был готов помогать Джеймс, и утепления дома. Флеш принялся рассказывать о новых слухах в деревне, да их небольших легендах, все с интересом его слушали, но вот разговор зашел не в ту степь и Скоростной принялся рассказывать о молодой девушке: славной хозяйке, прекрасной внешности, милой улыбке, золотых ручках Виктории. Перчик уже пошутил про неприличные вещи, как Шизо посмеявшись заявил, что кто-то влюбился. Только Боец смотрел на еду без всякого аппетита и желания, не решаясь поднять обиженный взгляд на Флеша. -Ммм, а может быть у неё есть аппетитная подруга или сестренка? Приведешь сюда? — Еще более шутил Перчик, как его пихнул Джеймс. -Имей приличие! -Эй, у меня бабы уже… Несколько лет не было! — Возмутился Алекс. От возмущения у него даже съехала с макушки шляпа. -Мы все, не забывайся, друг, — улыбнулся Боб, оторвавшись от писанины, чуть её приоткрыв. В этот момент Эль попытался приглядеться в тетрадь, но так ничего и не разглядел. Тогда подсел поближе, но Боб, заметя это, припрятал тетрадь за другой бок, недовольно глядя на Тореадора. Тот выкрутился, взяв стакан компота. -Ты совсем не пил, попробуй. Сегодня сварили. -Признайтесь в своих низменных желаниях, — сурово посмотрел на него Боб. Таким взглядом он обдает его только перед ссорой, которую, в обычных случаях, избежать не удается. -Что?! Нет! Los cargos no están respaldados (Обвинения не подкреплены)! — Это вызвало у Боба только надменный взгляд. -Неужели?       Наступающую грозу решил рассеять Шизо. -А я когда мясо резал, в нем черви были… — эта фраза моментом вызвала у всех шок, Боб схватился за рот и выхватил стакан у Эля, чтобы прополоскать горло, а то и вызвать рвотный рефлекс, но стоило ему начать это делать, Шизо продолжил с улыбкой, — хорошая шутка, да?!       Все выдохнули. Порой у бывшего шизофреника протекали мимолетные и странные мысли, к которым, казалось бы, можно было уже привыкнуть, но выскакивали они так резко и несли в себе порой такой смысл, что невольно вздрагивал. Все старались относиться к нему добрее, ведь знали причину его странностей, но иногда это выводило некоторых. -Нет. -Никак нет, — выдавили Перчик и Флеш, за что их пихнул Джеймс кашлянув или от неприятных последствий шутки, или от их твердости по отношению к собрату. -Шизо, так лучше не шутить, — показав на уже побледневшего Боба, сказал Шрам. -Да, хахах… — улыбаясь протянул он. — Зато грозу остановил…       Все кроме бледного Боба посмотрели на него, но не предали этому особого значения.       Застолье продолжалось около двадцати минут, где обсуждались самые насущные темы, решение о ближайшей охоте, а после все разошлись кто куда. Боец и Шизо обосновались в огороде, а Эль увязался на уборку в доме вместе с Бобом. Он все пытался подглядеть за Бобом, узнать, где тот прячет свою тетрадь, но он не то что зайти в его комнату не смог, так еще и убирался внизу, когда тот оккупировал второй этаж, свою комнату и чердак. Элю достался первый этаж и крыльцо с порогом. Хитрый и обидчивый Боб так косо глядел на него, когда Эль только присоединился, но нашел выход в виде разделения обязанностей. Эль с досадой фыркал про себя.       К вечеру он еще пытался заглянуть в комнату Боба, но всякий раз он был там. А во время ужина, когда Эль подметил, что тот без тетрадки, Боб поел так быстро, как это возможно, что у Тореадора не было и шанса. Эль только вновь мог расстроенно и горько хмыкнуть. После ужина он было просто хотел поговорить, как это было и раньше, поспорить о чем-нибудь, но Боб запер свою комнату и не отвечал. Обида разгрызала теперь больше чем любопытство. Более, он был просто обязан, нет, должен узнать что же это такое важное, что важнее друга!       Огорченный, он пошел в свою комнату точить шпагу. Он всегда это делал, когда злился или был расстроен. Не сказать, что это было часто, но Шпага его всегда была острее любого ножа в доме. Но даже подойдя к комнате, его ждало огорчение. В комнату он войти не решился, оттуда доносились голоса: -И что? Приведешь сюда девушку или уйдешь, женишься и наделаешь детей, да? Наверное здорово, что все вот так вот выходит… -Что? Нет, Боец! Ты все не так понял! — Начал оправдываться Флеш. — Она мне просто понравилась… -Так же как я? Все что мы пережили… И это ради того, чтобы обменять это все на спокойную жизнь? Кто мы? Скажи мне, Флеш… Кто мы после BOBSOC?.. — Голос срывался. Бойцу, кажется, плохо. -Мы люди, — послышались шаги, — мы семья… Это все было и есть неправильно, мы оба знаем, но я дорожу тобой, как никто другой.       Эль не стал подслушивать дальше. Все подозревали, все видели, вмешиваться в это он не хотел. Но от чего-то ему стало еще хуже чем было раньше. Опустив голову и смотря под ноги, он пошел вниз. Шрама еще не было на диване, видно, смотрит на звезды. Это его любимое занятие. Да и Перца с Джеймсом не было в своих комнатах, где-то гуляют. Эти двое любят найти приключений на мягкие места, особенно неожиданные. Как бы Джеймс не отрекался, его тянет на все не меньше Перчика.       Эль посидел на диване от нечего делать, помахал ножками из стороны в сторону, попытался прочитать одну из книг, которую принес Шрам на днях. Только ничего не читалось. Все перебивали мысли: то обида, то Флеш и Боец. Как-то было неловко и неприятно, а более об этом и задумываться страшно! Держать себя в рамках приличия! А если он к Бобу испытывает подобное?.. От этого еще хуже становились. Вскоре он начал ходить кругами, а потом пошел на кухню и принялся точить ножи. Это успокаивало хоть как-то.       А там подтянулись Джеймс с Перцем, не пойми от чего мокрые. К удивлению от их положения был более недоволен Алекс, чем Джеймс. Ворча что-то Заводной ушел в комнату, а Джеймс следом, сняв мокрую обувь и вытерев ноги о коврик. Эль только их слышал, но не видел. Уж больно был занят ножами, пока его не хлопнули по спинке. -Чего злишься? На войну мы не собираемся, — улыбался Красный. Эль, повернувшись, вздохнул что-то на испанском. -Не злюсь. -Я всегда видел, как ты точишь шпагу, когда недовольный. От меня не отмахнешься, — присел рядом на стульчик Шрам, перед этим закрыв окно белой тюлью. — Я вас всех выучил за это время. Вы мне как братья, — улыбался Шрам глядя в удивленное лицо Эля. — Опять с Бобом поругался? -…Он от меня заперся! — Тоскливо протянул Эль. -Ух… Понимаю… Конечно, ножи точить — хорошо, но лучше поговорить с близким человеком, чтобы успокоиться и решить, что делать, так ведь? — Положил ему руку на плечо Шрам. -Да… Ты прав! Спасибо, Шрам! — Обнял его Эль, а после, поняв, что ножи все еще в руках, нелепо улыбнулся, положил их и побежал наверх. Шрам улыбаясь смотрел ему в сторону. -Вообще-то я про себя говорил… — Грустновато протянул он, смотря на лестницу. Через секунду он встал, поставил стул на место и вернулся к себе на диван.       Эль зашел в комнату к Шизо. Из маленького окна прорывался свежий летний воздух, а ночник слабо освещал маленькую комнатку. Сам хозяин комнатки сидел и рисовал на тумбочке. Стены и так небольшого помещения были заклеены свежими рисунками. За это время Шизо научился куда лучше рисовать. Его яркие пятна больше не казались столь хаотичными, а картины начали приобретать сюжет. Можно было разглядеть на темных стенах пейзажи речки, поляны, дерева, зарисовки ягодок и их домик. Но среди всего этого так же в глаз бросился не один рисунок старого потерянного друга. Шизо, увидев взгляд Эля, сразу сорвал рисунки и убрал их под подушку, виновато понурив голову.       О Ядерном не принято говорить и упоминать ровно так же, как и обо всем, что было ранее в их жизни. Тогда, после взрыва, Шрам хотел вытащить друга, но, оказалось, что его завалило. Лидер долго кричал и раскидывал неподъемные камни в стороны, избив руки в кровь. Перчик так же помогал, уверяя Шрама, что они вытащат Ядерку. Флеш просто молчал, потемнев так же, как их сердца, Боец плакал, Шизо так же пытался помочь, даже не осознавая, что друга уже не вытащить. Джеймсу было так больно смотреть на это. Он пытался всех успокоить, образумить, что Ядерного невозможно вытащить, но его долго не слушали. Эль тогда смотрел на все это и было лишь одно утешение, что Боб держал его не давая Испанцу завопить от потери.       После его смерти, Шрам стер все, что напоминало им о тех временах, так и одежду. Никто не хотел вспоминать болезненные моменты, но все хранили в памяти мутанта в капсуле, с которым каждый хоть раз разговаривал. Больнее всех было Шраму и Флешу. Они быстрее всех затаили свою боль и перестали упоминать друга. Но бережнее всех хранил воспоминания Шизо. Он рисовал друга, разговаривал с ним перед сном, представлял яркие картинки и приключения вместе с ним. Никто об этом не знал. Шизо прятал все рисунки.       Эль не винил его за это. -Ничего. Я тоже о нем вспоминаю, — присел к Шизо Эль. -Я часто… Очень… — Шизо посмотрел на Тореадора щенячьими глазами и заплакал, уткнувшись лицом в плечо. -Эй… Тихо… Тихо… — поглаживал Шизо Эль. — Он теперь в лучшем мире…       Как бы не было больно это говорить, это было правдой. Шизо начал успокаиваться, пока и вовсе не замолк, а потом вскочил с улыбкой. Такая смена настроения была подвластна и присуще только ему. Уже с вопросительным взглядом он обратился к Элю. -Так… А для чего пришел? — С улыбкой спросил он.       Вот Эль и выдал все, что было у него на душе. Шизо молча слушал, поедая Испанца любопытным взглядом. А Бобо рассказал все, что на его терзало, кроме некоторых вещей и мыслей в комнате по соседству. И Шизо его поддержал. Соглашался со всем и даже успокоил. Шрам был прав в этом, лучше было выговориться, но тут, Шизо вдруг встрепенулся. -Я знаю что делать! Завтра выясним где он прячет книжку. А его отвлеку, а ты прочитаешь! Вот все и развеем! — Прыгнув прямо на кровать босыми худеньким ножками заявил Шизо. -Да! — Воодушевленно заявил Эль тоже соскочив с кровати. Поглядев друг на друга. они оба подняли кулак вверх.       Еще поговорив и спланировав все, они пожелали друг другу спокойной ночи и Эль вышел. Из его комнаты вылетел Боец. Он весь побледнел и покраснел, когда увидел стоящего рядом Бобо. Тот лишь сощурился на друга, пристально всматриваясь в его стыдливые глаза. Совсем растерявшись, он вытараторил: «Спокойной ночи!», и убежал к себе. Посмотрев ему в след, Эль зашел в комнату. Флеш лежал спиной к нему на своей кровати, тут и слов не надо было. Испанец лег на кровать в предвкушении завтрашнего дня и исполнения коварного плана. «Одна голова хорошо, но две — лучше», да и, «два дебила — это сила», только, что из этого выйдет?