Тириум красного цвета

      Специальный агент ФБР Коннор Камски идеально отточенными движениями поправил свой бесподобный галстук и отправился к начальству. Новое задание, несомненно. Новая возможность проявить себя. Коннору нравилось, когда его оценивали за его собственные способности, а не за известную фамилию. Он точно был уверен в том, что был хорошим агентом, и ни капли не преувеличивал.       Впрочем, так считали не все.       — Камски, — услышал молодой человек свою фамилию и повернулся. Перед ним стоял его коллега, Ричард Перкинс, и смотрел он на Коннора, как на говно.       — Здравствуйте, агент Перкинс, — в отличии от Ричарда, Камски всегда был вежлив, приветлив и в меру покладист с любым живым существом.       — Тебя ещё не выгнали, сопляк?       Нет, Перкинс не злился. Он просто издевался.       — Я младше вас всего на десять лет.       Ричард в ответ оскалил лицо и пошёл вперёд, совершенно случайно задев плечом Камски. Тот пошатнулся, но удержался на ногах. Спецагент Перкинс ненавидел Коннора за то, что ему присвоили такое же звание, как у него, причём, не за дело, а просто за известную фамилию. Коннор не стал разубеждать своего коллегу в обратном. Ему было всё равно, что о нём думают.       Коннор не заботился о дружеских отношениях ни с коллегами, ни с кем бы то было вообще, если этого не требовала работа, поэтому когда начальство предложило такое… опрометчивое задание, то Коннор без раздумий согласился, чтобы доказать себе, что он справится с любым делом.       Корпорация «Киберлайф» собирается внедрить своих андроидов в государственные структуры, но вот только перед этим требовалось проверить, смогут ли люди бок о бок работать с разумными машинами. Люди привыкли, что андроиды — это те, кто исполняет фактически любой приказ в силу возможности, но воспринимать машину как напарника, к примеру, не каждый человек смог бы.       Сначала Коннору показалось, что он что-то не так понял, когда ему сказали, что он должен сделать. Ему показалось, что его разыгрывают. Но это было действительно так.       Начальство хотело, чтобы он сыграл роль андроида новейшей модели RK800 с тириумом красного цвета при Департаменте полиции Детройта и смог наладить контакт с напарником-человеком.       Ему пообещали повышение, золотые горы от Киберлайф, если его деятельность принесёт результаты, и Камски сразу же согласился, но не для того, чтобы это всё получить, а просто… Потому что он был Коннором Камски. Человеком дела. Человеком слова. И вечно пытающимся что-то себе доказать.       В этот же день его начали готовить и инструктировать. Характер Коннора сам по себе был тот, что нужно, единственное — стоило поубавить эмоции, которые он и так не сильно проявлял. Так же у Камски отняли его любимый пиджак и выдали совершенно другой, с андроидовскими надписями. Впрочем, новоявленному андроиду он тоже понравился. Самым болезненным и неприятным оказалось вживление диода. После операции ужасно болела голова, Коннор жил несколько дней на одних обезболивающих и не мог встать с кровати, хотя думал, что начнёт сразу прям завтра же. И это всё, чтобы однажды сказать человеку, которому ты с первого взгляда не понравился:       — Здравствуйте. Я Коннор — андроид, присланный из Киберлайф.       Это фраза заучена была ещё при подготовке к жизни в виде машины.       — С сегодняшнего дня я ваш напарник.       Не совсем трезвый лейтенант в открытую посмотрел на него как на говно. Ничего не изменилось. Людям не нравилось, что Коннор выполнял свою работу, кем бы он ни был. С этого момента начались их нелёгкие совместные расследования. Для Хэнка они были такими, потому что он не мог смириться с присутствием андроида в своей жизни, а для Коннора — потому что лейтенант был первым человеком, который выводил его из себя. Не отыгрывал бы он машину — давно бы уже дал волю своим эмоциям вопреки своим принципам, но задание требовало делать вид, что Камски очень хочет стать лучшим другом своего напарника.       Зато Хэнк делал, что хотел: рвал пиджак «андроида», отбирал монетку, с которой Коннор игрался, чтобы не сорваться и не ударить своего напарника, приставлял ствол ко лбу Камски, не давал ему работать и не работал сам, когда заканчивался рабочий день, а дело требовало продолжения и вообще пытался сделать так, чтобы Коннор «стал девиантом» и оставил его в покое.       Коннор оставлять в покое своего напарника не хотел. Именно поэтому как только ему пришла информация о незаконной контрабанде андроидов, Камски сразу же подорвался и побежал за Андерсоном. Это дело не было скомпрометировано Киберлайф — не поступало никаких инструкций, но псевдоандроиду казалось, что это важно. И именно этого важно Коннор допустил самую главную ошибку за всю свою работу в ФБР — позволил себя подстрелить именно тогда, когда этого было делать нельзя. Нет, в него стреляли раньше, всякое случалось, тем более, болевой порог был высок, а Киберлайф создали ему прекрасное алиби с красным тириумом. Но обращаться за помощью ни по одному месту работы было нельзя — если узнают, что пролить «тириум» всё-таки пришлось, то задание будет считаться проваленным. Коннор этого не хотел, он всегда выполнял свою работу. Он сказал лейтенанту, что отправился в ремонт, но на самом деле еле смог доползти до места своего базирования и пытался сам себя подлатать. Теперь можно было орать от боли и кричать от бессилия — в заброшенном доме соседей не было.       Утром Коннор чувствовал себя хуже, чем тогда, когда ему вживляли диод, но надо было выполнять своё задание — Киберлайф подбросили новое подстроенное дело, разжевав, что именно и как надо сделать, поэтому Камски, невзирая на боль, вместе с Хэнком, который, на удивление, был очень дружелюбен и даже не обзывался, прогуливался до места преступления. «Андроид» иногда не осознавал, что происходит, терял бдительность и терялся в пространстве. Хотелось лечь на асфальт и умереть как человек. Но Коннор сейчас был бесчувственной жестянкой и позволить себе такую роскошь не мог. Разве что удалось в уборной департамента спрятаться и проглотить полпачки обезболивающего. Немного отпустило.       Какого чёрта лейтенанту потребовалось именно сегодня начать вести здоровый образ жизни?       Из-за нестабильного самочувствия Коннор допускал колоссальные ошибки, стараясь всё держать под контролем, вызывая у Андерсона невнятные подозрения. Камски знал об этом, но не мог ничего поделать — сил уже не оставалось. Он зашёл в дом хозяина андроида, предварительно захватив с пояса ничего не подозревающего лейтенанта пистолет, но совершенно забыл, что первым должен был зайти Хэнк. Когда совсем не по плану Коннора ударил в живот андроид, всё стало ещё хуже.       Андерсон кинулся за андроидом, хотя пуститься в погоню должен был Камски, который в это время валялся на полу прихожей и зажимал вновь кровоточащую рану рукой. Его силой поднял человек, отыгрывающий роль хозяина сбежавшего андроида, и встряхнул.       — Агент Камски, что с вами? — спросил он.       Коннора это немного отрезвило.       — Всё нормально, давай я сделаю вид, что схватил вас, — псевдоандроид достал пистолет и показал его мужчине. Тот кивнул. И именно поэтому вернувшийся ни с чем лейтенант застал своего напарника, державшим его ствол у затылка «преступника». На вопрос, почему тот до сих пор ранен, Коннор ответил первую пришедшую на ум несуразицу и был бы таков, если бы не свалился в обморок в последний момент.       Камски пришёл в себя уже в больничной палате и понял, что задание, скорее всего, было провалено. Коннору было плевать на вознаграждение и повышение. Это был больной удар по его самооценке. Он не справился с делом. Однако именно сейчас ему больше всего было жаль, что Андерсон узнал, что он человек. Несмотря на все их разногласия, Коннору нравилось работать с ним.       С утра спецагент Камски узнал, что его задание считается выполненным, потому что он достиг поставленной цели — смог совладать как андроид с людьми при расследованиях на равных и подружиться со своим напарником. Коннор не мог понять, откуда в списке последнее, но пришедший навестить его лейтенант Андерсон всё прояснил.       Хэнк переживал за него как за андроида, но, узнав, что он человек, нисколько не расстроился.       Однако Коннору пришлось с ним попрощаться. Его работа в полиции Детройта закончилась, пришлось возвращаться на свою службу в ФБР. Туда, где у него была только работа и ни капли дружеских отношений с коллегами. Туда, где его не признавали за фамилию. Туда, где обещанного повышения так и не дали. Туда, где теперь заступило на службу более тысячи андроидов модели RK800 с его внешностью — спасибо дорогому Элайдже.       После удаления диода Коннор понял, что всё-таки что-то он оставил в департаменте Детройта. Например, свою душу, которую давно ещё продал работе. В этот же день спецагент Камски уволился из ФБР и устроился в то самое отделение полиции Детройта, став офицером Камски. Капитан Фаулер, недавно поставленный в известность происходящего, сразу же отмахнулся от него и отправил к Андерсону — не стал заставлять бывшего агента ФБР патрулировать улицы. Тем более сейчас, когда с лицом бедного человека ходят сотни полицейских андроидов-детективов.       Коннор был по-настоящему счастлив. Его впервые интересовало что-то кроме удачного выполнения заданий. Например:       — Здравствуйте, лейтенант Андерсон, меня зовут Коннор Камски, с сегодняшнего дня я ваш новый напарник.       Хэнк смотрел на Коннора как привидение секунд, наверное, сорок, прежде чем спросить:       — В смысле Камски?!       Очень эмоционально спросить, привлекая внимание всего отдела, в том числе и парочки андроидов RK800.       — Потише, лейтенант, — Коннор не прекращал улыбаться. — Да, Камски, и прошу вас не обращать на мою фамилию внимания так же, как вы это делали, пока не знали.       — А… этот, создатель андроидов, Элайджа Камски, он?.. — Андерсон промямлил что-то невнятное, но офицер его понял.       — Элайджа мой брат, — ответил он. — Мы с ним не очень ладим.       — Это из-за этого у этих паршивых андроидов твоя внешность? — Хэнк, видимо, забыл, что Коннор сам недавно был этим «паршивым андроидом».       — Элайджа наверняка знал, что я участвую в операции, поэтому решил так меня задеть, — Коннор пожал плечами. — Мне всё равно, лейтенант, но на всякий случай я сменил причёску и перестал носить галстук, чтобы меня не путали.       И вправду. Теперь все волосы Камски были идеально зализаны назад — никакой спадающей пряди больше не было, а на белой рубашке ничего не болталось и была расстёгнута верхняя пуговица. Андерсон в ответ только посмеялся. Сменил имидж, называется.       — Зря ты, пацан, из ФБР ушёл, — осуждающе произнёс Андерсон.       — Мне тридцать три, между прочим, — Коннор проигнорировал высказывание о его бывшем месте работы.       — Всё равно пацан.       С этого начались их обычные будни работы в полиции в качестве напарников — теперь как человек и человек.       Коннор, наконец, нашёл своё место в жизни.       Самое главное — он нашёл себе друга.