Сдержанность

У Ройала мягкая кожа. Робин об этом не говорит — только трогает нежно-нежно кончиками пальцев и губ. Робин иначе и не хочет, и с Ройалом иначе и нельзя. Он ловит каждое касание, прижимается ближе на каждое движение и всеми-всеми силами пытается молчать. Изо рта течёт слюна и он страшно боится его открыть. Он не хочет «пачкать», не хочет «осквернять» её. Робин знает — у Ройала на уме слова священных писаний и молитв, и Робин знает — он молится не мëртвому богу. Она человек, но не откликнуться — грех, и она исполняет его простое человеческое желание, которое не поглотило даже айвори. Это тоже её первый раз, и она доверяется силе, которая стоит выше айвори и её ложного бога. Она доверяет телу, но Ройал своему довериться ещё не готов. В этом виновато не айвори, но разум. А значит, Робин под силу его убедить. И убеждает она телом. Она обнимает его, и рука тянется к трусам. Ей приходит мысль — было бы весело оттянуть резинку и отпустить, но она не поступит так с Ройалом. Он не поймёт, и Робин грешно навредить его мягкой коже. Ройал понимает всë, и стягивает сам с себя. Увиденным Робин довольна — неоспоримое доказательство, что она всë делает правильно. Взглядом она спрашивает: «готов?». И не продолжает. Робин жаль — она не видит краски на его лице. Но она чувствует его горячее дыхание и жар тела, и этот недостаток теряет всякое значение. Ройал пока так и не кивает. Так и замирает, не решаясь, но в блестящих глазах его — восторг. В них читается согласие, но теперь Робин не хочет так просто сдаваться. Должен же он сам что-нибудь сделать? Робин тянет его к себе и его губы накрывают её. И только тогда он входит в тëплое влажное лоно. Робин чувствует его дрожь, он боится что сделает что-то не так и сделает ей больно. Дурачок. Для Робин любое его движение — благость. Это значит, что он с ней по-настоящему. Что он её. И она его. Не будущая дочь очередного Отца. Робин вновь гладит Ройала и тогда он, бросив резкий взгляд, начинает двигаться. Робин помогает в меру сил — скорее, природа помогает её телу. Робин не совсем понимает, что происходит, и ей совсем не хочется об этом думать. Ей хочется смотреть в его бледное-бледное лицо, вслушиваться в дыхание и чувствовать всем нутром. Становится теплее. Ройал наконец-то выдавливает из себя звук и Робин понимает, какого было ему услышать её голос в первый раз. И в этот момент ей тоже становится хорошо. Он взглядом спрашивает, можно ли закончить. Робин, конечно же, позволяет. Ройал тяжело дышит и пытается шевелить губами. Робин даёт ему достаточно времени. — Я подумал… — вытаскивает из себя он на каждом вздохе. — Моë семя… Вдруг оно ядовито?.. Робин улыбается. Только Ройал мог бы спросить что-то подобное, пусть в его случае он опасается не напрасно. Робин сама не знает ответа, но семя и так сдерживает плëнка презерватива. Робин думает — придай она этому значение, она бы вообще не стала отдавать ему себя. Что ж! Ройал в этом оказался сознательней её. Она проводит по его щеке рукой и не сдерживает улыбки. Он понимает её без слов и обнимает крепко-крепко. И тогда Робин думает, что очень, очень хочет повторить.