***
На часах 10:28. Прошло уже порядком двух часов с начала операции, мужчину успели спасти, сделав переливание и зашив глубокие порезы, как и планировалось. Сейчас он находится в отдельной палате, где лежит абсолютно бессознательно. — Откуда его привезли? — задает очевидный вопрос врач, стоя за дверью со стеклянной вставкой и рассматривая нового пациента — Из дому. Обнаружила соседка, услышав, что вода льется без присмотра более четырёх часов, — стоя рядом с Михаилом и стараясь не поглядывать на ту страшную картину, которая творится за дверью, тихо и размеренно отвечала девушка. — Настя, Вы же сказали, что привезли его после сорока минут с момента попытки самоубийства, — скрестив руки на груди и пожав плечом, уточнил мужчина, все еще не отрывая взгляд от изуродованного тела. — Ничего сказать не могу по этому поводу, говорю вам все, что успела узнать и услышать, — оправдывалась Анастасия. — Видимо, он не был уверен в своих действиях до последнего, а когда понял, что «другого выхода» у него нет, то вошёл во вкус… — задумался Михаил, — Знакомая ситуация, практически каждый самоубийца ведёт себя именно так. — Судя по всему… — решившись посмотреть на самоубийцу, девушка через силу заглянула в окошко. — Почему он так поступил? — уже тише задал риторический вопрос врач, — Вроде такой молодой, симпатичный, не видно, что бедный… Правда, он такой… Измученный… — очередной раз рассматривая бледное лицо, заключил мужчина, — Пора проведать остальных больных, — развернувшись и начав удаляться, сказал Михаил, — Анастасия? — Да, извините, я уже иду… — девушка еле-еле оторвала пристальный взгляд от молодого человека и двинулась за Михаилом. И правда, от такой жутчайшей картины тяжело было оторвать взгляд. Сама палата еле освещалась утренним солнцем, которое уже успело полностью зайти за тучи и приобрести свет холодных оттенков. Ровно по середине комнаты в полусидячем положении стояла кровать, на которой ближайщие пару дней будет лежать жертва давления социума и моральных устоев. Раздетое по пояс тело обмотано огромным количеством бинтов, украшенных багровыми пятнами разных диаметров. На лице натянута кислородная маска, позволяя дышать пациенту, впавшему в кому. В правой руке красуется капельница, от которой с определенной периодичностью капает прозрачного цвета жидкость. На другой же руке к среднему пальцу присоединен аппарат, дающий понять пульс и состояние мужчины, которое на данный момент хоть и является самым херовым из возможных, но вроде бы начинает востанавливаться. На безэмоциональном лице видны подтеки крови, а глаза изредка то щурятся, то заставляют морщится нос. Интересно, что это может означать? Может то, что пациент все еще жив и подает признаки жизни? А может и совершенно другое…***
Парень открыл глаза и ничего не смог разглядеть. Только кромешная, беспросветная и такая манящая тьма. Из лежачего положения молодой человек встал на колени и выпрямился, судорожно отряхиваясь от чего-то наподобие пыли. Шок и страх овладели им и в панике мужчина стал бегать из стороны в сторону, пытаясь понять, что произошло. Громкие крики «На помощь!» эхом раздавались по пустоте и вновь били по голове. Сколько он бродил по пустоте? Сколько раз он срывался на истошный крик? Как долго он здесь? Час, три, день? Неизвестно. Резкое дыхание заставило пойти голову по кругу и темноволосый решил присесть на пол и закрыть глаза, чтобы все переосмыслить и подумать. — Я умер? Возможно. Где я могу находится? Может это то самое место, куда попадают после смерти? Вряд-ли. Может это и есть то бесконечное пространство в которое устремляется душа после смерти носителя? Возможно. Хотя, чем этот вопрос отличается от предыдущего? — тихо вел с сам собой монолог парень, — Боже… — Чье имя ты произнес? — величественный, грозный и низкий голос загудел в сознании. Парень поднял голову наверх, наблюдая за тем, как тьма начинает приобретать новые более грозные краски. После раздалось неприятное и звонкое пищание, от которого мужчине стало так плохо, что пришлось закрыть уши ладонями и зажмуриться, — Как ты смеешь произносить его имя, а? Ты! Суицидник! — С кем я говорю? С Вами, Боже? — открыв глаза и увидев как тьма превратилась в скалистые руины с кроваво-красным солнцем, парень, не вставая стал кричать, надеясь на ответ и все больше и больше начиная опасаться того, что происходит. — Я конечно же польщен, но… — за спиной у темноволосого появился мужчина, не его аккуратной голове красовались уложенные волосы, сквозь которые пробивались закрученные рога. Глаза горели пламенем, нос был немного заострен, а губы расплывались в страшной улыбке, оголяя сияющие клыки. Из одежды на нем была белоснежная рубашка, с верхней расстегнутой пуговицей, поверх неё черный пиджак, а брюки, выполненные в официальном стиле, обработанные более темными полосами по всей длине, оголяли его ноги, которые представляли собой копыта. Кожа была красного цвета, покрытая мелким мехом. — Дьявол… — прошептал темноволосый, одернувшись. — Какие комплименты… — улыбнувшись произнес демон, — Так уж и быть, верну тебе прежний вид, но только на время нашего разговора. — Какой еще вид? — насторожился мужчина и посмотрел на свои руки, с которых стекала кровь, именно из тех мест, которые были порезаны им же около трех часов назад. — Ой, да ладно тебе, прекрати, я же вижу, что тебе страшно, не геройствуй, — некто щелкнул пальцами и раны затянулись. — Фууух, — тяжело выдохнул парень и встал. — Не нервничай, расслабься, давай просто поговорим, за чашечкой крепкого ирландского виски, — в воздухе вновь послышался щелчок и вокург стали собираться новые предметы интереьера, включая в себя мини столик и стулья, — Присаживайся… — мужчина пригласил суицидника за стол, — я же вижу ты бодавлен, сломлен, тебе страшно… — нагнетал демон, — Задай мне вопросы, если не боишься… — сверкнув глазами некто откинулся на спинку сткла и пригубил стакан. — Где я… Это Ад? — аккуратно присев и стараясь не смотреть в глаза собеседнику спросил парень. — Ну, Арсюш, — собеседник поднял глаза на демона, — Ой, да брось, я знаю практически все о Вас, Арсений Сергеевич… Вообщем, во-первых, нет, ты не в Аду, это место, — оглянувшись вокруг продолжил мужчина, — твое подсознание, мой импровизированный «рай», где я могу творить все, что пожелаю. — То есть я не умер? — уточнил Попов. — А ты догадливый, — саркастично ответил демон. — Кто ты? Что со мной? — не прекращал засыпать вопросами темноволосый. — Я всего лишь демон, вестник хаоса, или коротко Кастевул… — допив стакан с виски и резко ударив им по столу начал Кастевул, — А ты, ты в коме, и я решил немного поиздеваться над тобой. Ты же помнишь, что было с тобой в последний раз? — щелчок пальцами вернула Арсения вновь на пару часов назад, когда он решил совершить тот самый отчаянный поступок. — Да, помню, — тихо и немного раздраженно ответил Попов. — А из-за кого это было? — видение сменилось на силуэт и темноволосый закрыл глаза. — Что такое? Не хочешь видеть того, кто тебя обрек на это? — издевался Кастевул. — Да, — честно отвечал молодой человек. — Ох, тогда я знаю, чем ты будешь тут заниматься, — сделав акцент на последнее слово, демон щелкнул пальцами и мир вокруг стал разрушаться, а Арсений повис в воздухе. — Надеюсь ты слышал про знаменитые девять кругов Ада? — с мерзкой улыбкой на лице спросил Кастевул. — Да, — в очередной раз произнес напуганный мужчина. — Замечательно… — шепот превартился в эхо, эхо превратилось в рев, — Ой, а кто это тут у нас? — в кромешной темноте появилась некая панель, показывающая все от лица того самого Арсения, который на данный момент бесознательно лежит в холодной палате, — Неужто он пришел узнать как ты? Не прошло и трех часов, — парень со слезами на глазах смотрел, как его близкий друг Антон пытается сдержать слезы, смотря на измученное тело. — Так, что тебе нужно, демон?! — крикнул Арс и отвернулся. — Так вот, про что я байку-то завел, знаешь, было бы интересно посмотреть, как ты будешь проходить эти самые девять кругов, только уже с новыми испытаниями… — панель загорелась и окончательно пропала, а Попов вновь провалился в темноту и упал к подножью горы. — Ты сумасшедший! Что происходит? — испуганно кричал Арсений. — Ох, это тебе и предстоит узнать… — прошептал рядом появившийся демон, — на каждом ипровизированном ярусе горы тебя ждут тяжелые моральные испытания, и если ты преодолеешь все, то, возможно сможешь выбраться… — улыбнувшись демон посмотрел на свою очередную жертву, — не получится, уготована тебе дорога в Ад, и уж поверь, твоему Тошеньке тоже не сладко придется, — повысив тон и растворившись окончательно Кастевул пропал оставив Попова один на один с собой.***
— Когда он поступил? Что с ним? — тяжело дыша спрашивал Шастун, осматривая своего друга. — Поступил около семи часов назад, была совершена попытка самоубийства, потеряно много крови и шанс того, что он выкарабкается очень мал, — рассказывал ситуацию врач, — сожалею, вы наверное были ему очень дороги и близки. — Вы даже не представляете насколько, — тяжко выдохнул парень и присел на рядом стоящий стул. — Пожалуй я удалюсь, не буду вам мешать, но, пожалуйста не трогайте места, где присоединены аппараты, если Вы хотите, чтобы он все-таки вышел из комы, то помните, что они для него сейчас единственный путь к спасению, — увидев тихий и непринужденный кивок, мужчина удалился. — Ох, как бы не так, у него есть еще запасной вариант… — прошептал невидимый и неслышимый для смертных демон, и вновь показал свой звериный оскал. — Мать твою, Попов, что ты наделал? — тихо простонал Шатсун и прикоснулся к холодным кончикам пальцев молодого человека.