Всего лишь игра

      Когда мальчишка в отеле говорит, что я не такой уж плохой человек, я внутренне усмехаюсь. Хоть он и пытается казаться храбрым, я улавливаю еле различимое отчаяние в его взгляде и дрожь в голосе. Тем не менее, говорит он совершенно искренне, а не только из-за страха за свою жизнь и жизнь отца, и это, безусловно, приятно. Но даже если Уильям верит в то, что говорит, для меня это не больше, чем игра. Невозможно стать главарём такой банды, не будучи отъявленный злодеем, в этом я не соврал. Только не стал упоминать о том, насколько от самого себя иногда может быть противно. Это был наш второй или третий ограбленный дилижанс, точно не помню. Нещадно палило солнце, пыль от копыт столбом стояла в воздухе. Со скрипом вертелось колесо перевернутой повозки. В наступившей после выстрелов тишине этот звук казался особенно зловещим. Я шёл среди мертвых тел и почти физически ощущал, как с каждым оборотом колеса нервы натягиваются всё сильнее… как будто только сейчас понял, что всех этих людей вокруг убили мы… Вдруг с другой стороны дилижанса раздался слабый стон. Не сговариваясь, мы с Чарли одновременно направились на звук. Оказалось, что не все охранники погибли в перестрелке. Один из них, раненый, но живой, тщетно пытался перезарядить пистолет трясущимися руками. - Смотри-ка, Бен, одного не добили, - с усмешкой сказал Чарли, вытаскивая из-за пояса нож. Раненый, прекратив бессмысленные попытки справиться со своим оружием, поднял на нас глаза. Молодой, совсем ещё мальчишка. Как сейчас помню, как меня поразил его взгляд. Беспомощный, на пороге смерти, он смотрел на нас с презрением и без капли страха. - Будьте вы прокляты, - сквозь зубы прошипел он. Чарли собирался подойти и прирезать его, но я, сам не понимая, зачем, помешал ему, положив руку на плечо. - Мы не будем его убивать, - уверенно сказал я, пытаясь в то же время придумать для этого вескую причину. - С чего это вдруг? Разве нам нужны свидетели? - Чарли моя идея определенно не понравилась, он всегда был склонен к радикальным мерам. К счастью, его вопрос подсказал мне решение. - Без свидетелей никто не узнает, кто ограбил дилижанс. Так мы рискуем остаться никому не известными. Меня такой вариант не устраивает, слишком скучно. Я наклонился к раненому, чтобы забрать у него пистолет. Он выглядел удивленным, но в то же время определенно был рад, что его не станут убивать. Неожиданно для самого себя я почувствовал удовлетворение от того, что смог сохранить ему жизнь. - Когда выберешься, расскажи всем, что вас ограбила банда Бена Уэйда. И что это только начало. Так я придумал для себя игру в хорошего человека. Забавно, что она же помогла мне заработать репутацию последнего негодяя. С тех мы всегда оставляли кого-нибудь в живых, чтобы было кому рассказать о наших злодействах. Почему игру? Потому что глупо было бы на самом деле считать, что я пытаюсь поступать хорошо. Если бы я хотел так поступать, я бы, очевидно, не занимался тем, чем занимаюсь, а пошёл бы в фермеры или в священники. К тому же, решая, кому жить, я в то же самое время решал, кому умирать. Но это всё же помогало мне окончательно не потерять голову и сохранить хоть какие-то принципы. Помогало оставаться человеком.       Дэн мне понравился сразу, при первой нашей встрече. Меня покорили его спокойствие и наглость, когда он попросил вернуть скот. И ещё больше - его самообладание, когда я сказал, что забираю лошадей. Большинство людей на его месте вели бы себя совершенно иначе, кричали, ругались, сыпали проклятиями, но Дэн являл собой образец сдержанности. Наше дальнейшее общение только усилило моё восхищение и убедило в мысли, что Эванс - один из лучших людей, кого мне доводилось встречать. И я решил, что постараюсь не убивать его и его сына. Мальчишка хоть и напоминал мне временами меня в молодости, но определенно собирался пойти по стопам отца и стать порядочным человеком.       Тем не менее, ребята из моей банды вряд ли стали бы церемониться и оставлять в живых кого-то из моих охранников. Отчасти поэтому, отчасти из чистого любопытства я предложил Дэну деньги за то, чтобы он меня отпустил. Я не рассчитывал, что он согласится, и не особо расстроился из-за отказа. Всё-таки приятно было осознавать, что в мире ещё остались честные люди. А сбежать с поезда или даже из тюрьмы для меня не составляло проблемы.       Чего я никак не ожидал, так это что Дэн убедит меня помочь ему меня же доставить на поезд. Сам не знаю, почему я согласился. Наверно, он заразил меня своей правильностью.       Бежать, перепрыгивая с крыши на крышу, надеясь, что меня случайно не застрелят свои же, было весело. Но, кажется, слова младшего Эванса засели в моей голове слишком прочно, и я посмел забыть, что для меня это всего лишь игра. Эта ошибка оказалась фатальной.       Глядя на дуло пистолета, который слабо дрожит в руке Уильяма, я вдруг отчётливо остро понимаю, что заигрался. Дэн, которым я восхищался, которого начал считать другом, мёртв по моей вине. Вокруг меня лежат тела ребят из моей банды, которых я собственноручно расстрелял в порыве ярости и горя. Даже Чарли, который был мне как брат. Но из-за их смерти я даже не чувствую угрызений совести. Потому что они это заслужили. Как и я. Мальчик ошибся, во мне нет ни капли хорошего. Я приношу только беды и смерть, я - чудовище.       Жду выстрела. На какую-то долю секунды мне кажется, что Уильям готов спустить курок, и я чувствую облегчение от того, что бесконечной череде бессмысленных дней придёт конец. Но он никак не может решиться и, в конце концов, опускает пистолет. Я был прав, Уильям пошёл в отца.       Молча запрыгиваю в вагон и отдаю патронташ с пистолетом надсмотрщику. Мне есть о чем подумать и без них. ***       Где-то посередине пути до Юмы я с горечью понимаю, что без помощи ребят из банды мне будет значительно сложнее бежать из тюрьмы, чем раньше. Поэтому надо пользоваться такой возможностью, пока она есть. И я сбегаю.       Свежевыпавший снег еле слышно похрустывает под копытами коня, бьющий в лицо ветер пахнет одновременно пылью и свежестью. Мчась прочь от железной дороги, я думаю о том, что сколотить новую шайку будет значительно труднее, ведь теперь со мной не будет Чарли. Но мысли об этом вызывают пока только отвращение. Кажется, Дэн повлиял на меня сильнее, чем я думал. Надо будет заглянуть к нему на ферму, проверить, как Баттерфилд выполняет своё обещание. Правда, я пока ещё не решил, рискну ли показаться на глаза его жене и детям. Скорее нет, чем да. Нелегко признаваться в этом даже самому себе, но я боюсь. Я не готов увидеть ненависть в их глазах, особенно в глазах Уильяма.       Но есть и приятные вещи, которые ожидают меня в Биксби. При мысли об Эмме и её тонкой талии под моими руками я непроизвольно улыбаюсь. Жаль, что её глаза не зелёные, конечно, хотя меня это совершенно не волнует. История про глаза цвета моря прекрасна сама по себе.       Это вторая моя любимая игра.