Граф и пиво

-Граф?! О нет, это происходит уже не первый раз. Тики даже начал привыкать. Адам, весь в соплях и слезах, обнимал бутылку пива. Судя по разбросанным везде банкам, не первую. Это ужасное пойло, что это? -Вы опять были в России и купили эту мерзость? Мужчина средних лет с неистовым рвением осушил последнюю "баклашку" "Охоты крепкой". -Господи, перестаньте, Граф, вам же нельзя пить! -А вот и можно! Можно-о-о. Тики-пон, что я делаю не так? Почему мой дорогой Неа не любит меня? Поистине жалкое зрелище. Каков позор. Этот человек, который вечно напоминал Удовольствию о том, что проводить все время в барах ужасная идея, сейчас полулежал на диване, весь красный от слез, да еще и пьяный, как последний алкаш. Мужчина странно извернулся, положив ноги за голову(откуда такая гибкость ?), согнувшись пополам. Он не переставал всхлипывать и бормотать себе чушь под нос. -Граф, я Вас очень прошу, хватит. Встань и ляг на кровать, тебе надо поспать.-Тики уже перешел на "ты" от нетерпения, только бы поскорее утихомирить Тысячелетнего. -Нет! Ты нипфанимаышь. Мой Аллен, мой Неа, маи мальщики не любят меня! Ну вот, началось. Тысячелетний встал, пошатываясь. Роад говорила, предупреждала его, что Графа нельзя подпускать к алкоголю. -Я щас сам его верну, я щас ему объясню как жить. Микк не успел ухватить Графа и тот открыл ковчег. Мгновение, которое стоило потом Ноям сотни лет позора. Тысячелетний Граф, растрепанный, весь в слезах, без костюма, завалился к экзорцистам, жалко плакал в ногах у Уолкера, умолял пойти с ним. Тикки нервно курил сигарету, скрываясь в тени, Аллен Уолкер был ошарашен. -Аллен, прошу, я так тебя люблю, давай я поцелую тебя в лобик, ты мое солнышко. -М-мана, тут люди, Мана, ты пьян! ОПЯТЬ ТЫ ПИЛ, МАНА, ТЕБЕ ЖЕ НЕЛЬЗЯ ПИТЬ, ДУРАК! Знатного "леща" тогда получил Граф, а так же все те, кто допустил его к алкоголю. Графу нельзя пить... "У него слабое здоровье" - прошептал Неа где-то на задворках сознания.