Ах, эта наша повседневность

За окном пролетали редкие снежинки. На улице становилось ощутимо прохладно. Фенрис, прилипнув к окну как завороженный, смотрел на летающие хлопья снега. За спиной шумел народ. Эльф на ужин приготовил мясную запеканку и нарезал салат. Народ еду уминал за обе щёки, чего-то бурно обсуждая и постоянно хохоча. Попытки втянуть в разговор эльфа ничего не дали: он продолжал с кружкой чая стоять у окна и смотреть на пролетающие снежинки. — Он снег никогда не видел? — шепнула Бетани, посмотрев на брата. — Он здесь второй год, так что видел, — Гаррет пожал плечами и скосил взгляд на эльфа. Хоук посмотрел на эльфа, который, округлив глаза, подавился чаем и с силой долбанулся лбом о стекло. Кружка с недопитым чаем выпала из руки и разлетелась на несколько осколков. — Фенрис? — Каллен подскочил с места. — Сядь, — Фенрис, откашлявшись, подмёл осколки. — Ты чего там такого увидел-то? — спросил Андерс, положив себе добавки. — Да так… — протянул эльф и кашлянул. — Закончишь ужинать — зайди ко мне, надо поговорить серьёзно, — шепнул Фенрис на ухо Каллену и вышел из кухни. — Случилось что-то? — Гаррет посмотрел на замершего Каллена. — Он сказал, что нужно серьёзно поговорить… — несколько озадачено протянул Резерфорд. — Ты успел что-то натворить? — спросил Себастьян, окинув друга внимательным взглядом. — Может, Фенрис хочет признать отношения? — пискнула Бетани, и её глаза засверкали радостным смущением. — А чего их признавать, если они вроде так есть, — подал голос Хоук, и все повернули головы к Каллену. — Или нет? — Вот ты зачем мне весь настрой сбиваешь? — Каллен тяжело вздохнул. — Надеюсь, не ругаться будет. — Ты же прекрасно знал, какой он ворчунишка, так что нечего теперь так вздыхать, словно для тебя это открытие, — пожал плечами Андерс. Друзья с интересом посмотрели на то, как целитель пододвигает к себе тарелку с оставшимся небольшим куском запеканки и начинает его есть, хотя до этого и так съел двойную порцию. Андерс, заметив взгляды друзей, только вопросительно на них посмотрел: всё равно никто добавку накладывать не собирался, так какая разница кто доест? Да ещё и накатывающий периодически голод не давал отказываться от еды. Тем более, такой вкусной. Приготовленной вкусно, с душой и любовью к близким и любимым. Андерс вздохнул на свои мысли и принялся уничтожать запеканку. — Любимый, может, у тебя глисты? — спросил Гаррет, пододвигая к целителю корзинку с хлебом. — Да, Гаррет, конечно, они самые, — отозвался Андерс. — А вообще за столом о таком лучше не говорить. Каллен, ты куда так в рот напихиваешь? Боишься, что отберу? — Нет, — с набитым ртом отозвался Резерфорд. — Хочу быстрее доесть и узнать, что же хотел Фенрис. — Если подавишься от того, что торопишься, можешь задержаться ещё дольше, — хохотнула Бетани. — Спасибо за добрые слова! — Каллен озадачено посмотрел на девушку, схватил кружку, в два больших глотка опустошив её. — Кто последний— тот убирает со стола! — и выскочил из кухни. — Да уж, чувствую, мне сегодня посуду мыть, — вздохнул Андерс и принялся макать в небольшой бульон от запеканки хлебом. — Я помогу, — посмеиваясь, отозвался Гаррет. — Но ты и вчера за ужином тоже много съел. Ты же на работе был, проверься хоть, что ли, мало ли чего. — Спасибо за совет, умник! — Да что не так-то, — Хоук обижено засопел. — Я что вчера, что сегодня, только позавтракал, а с обедом не получается из-за уймы работы. Само собой, что к вечеру я голодный. Это ты пришёл с учёбы пообедал спокойненько, а у меня-то так не выходит. — Андерс посмотрел на кусочек хлеба и, вздохнув, отправил в рот. — Так говоришь, как будто тебе еды пожалели, — Себастьян, улыбнувшись, поднялся с места, относя грязную посуду в раковину. — Вы можете! Вы такие! Я вас всех давно знаю! — Андерс рассмеялся. — Я бы ещё чаю с печенюшками попил. — Давай налью, — хохотнул Гаррет. — Чего ты мне нальёшь? Холодной воды из чайника? Лучше долей и включи греться. — Вот разворчался-то! — Хоук включил чайник, вернулся к любимому и начал разминать его плечи. — Ох, как хорошо-то… — Мы не будем вам мешать, — Бетани, посмеиваясь, выскочила из кухни, а следом вышел и Себастьян. Фенрис, задумчиво пожевывая губу, ходил возле высокого узкого комода, который Гаррет и Каллен спустили с чердака по его просьбе. Эльфу было удобнее складывать вещи в комод, нежели развешивать в шкафу, да и те же носки с нижним бельём не развешать. — Чую неладное… — протянул Каллен, заходя в комнату эльфа и прикрывая за собой дверь. — Правильно чуешь, — отозвался Фенрис, хмурясь. Эльф развернулся к комоду, открыл верхний ящик и достал яркие фиолетовые трусики. — Что это такое? — Фенрис вытянул руки, показывая бельё Каллену. — Трусишки… — отозвался храмовник и нервно кашлянул. — Почему они девчачьи? — Они не девчачьи. Забавный цвет, я думал тебе понравится. — Не угадал. Каллен, это женское нижнее белье, какого ты мне такие взял?! — Они не только для женщин, вредный же ты омежка. — Я не вредный! Ладно, с этим понятно, — эльф кинул трусы на кровать и снова повернулся к открытому шкафчику. — А это что такое? — следующими оказались трусы-шорты в клеточку нежно-розового цвета. — Фенрис, это тоже трусишки… — Каллен! — Перестань, они должны миленько на тебе сидеть. — Не будут они «миленько на мне сидеть»! — прорычал эльф. — А эти?! Или вот эти?! — следом он достал ярко жёлтые и оранжевые. — Ярко… солнечно и тепло! Что не так-то? — Ты издеваешься, что ли? Серьёзно? Каллен… — эльф вытянул на руках стринги голубого цвета. — Аха-ха-ха… — смотря в холодные зелёные глаза, Резерфорд начал нервно смеяться. — И чего смешного? — Их вообще порвать легко… — Чего с ними легко?.. — эльф округлил глаза, ошарашено смотря на парня. — Ну, знаешь, в порыве страсти так сорвать… — Хочешь, я тебе в порыве страсти голову оторву? — Нет… — Хорошо, дальше… — Фенрис снова повернулся к комоду. — Если с вот этими тремя понятно, — он достал самые обычные трусы серого, синего и чёрного цветов. — То… — эльф вновь вытянул руки, показывая кружевные ярко-красные трусики. — Тебе не кажется, что это перебор? — Почему перебор-то? Очень эротично. — Серьёзно? — делано удивился Фенрис. — Хочешь, я тебя ими придушу эротично? — Нет… — Мне казалось, наши отношения не на том уровне, чтобы ты покупал мне подобные вещи! — В смысле «не на том уровне»? Мы встречаемся. Так что не понимаю чего плохого в таких покупках. — С рукой ты своей встречаешься! — прорычал эльф. — Злой омежка, очень злой! И неудовлетворённый! — Каллен сделал шаг назад и упёрся в стену. — Ах, да! Как же я мог забыть?! — из многострадального комода были достаны белые стринги с «юбочкой». — Ты реально, что ли, решил надо мной поиздеваться?! С какого хрена я должен это носить всё?! Сколько денег ты за эти десять трусов отдал?! Это ни на грамм не смешно! — Так, а кто тебе сказал вообще, что я смеялся, шутил или, вообще, был не серьёзен? И ты злишься не из-за того, какие я трусики тебе купил, а сколько за них отдал. Не так ли? — Цену красных я не забыл! Сколько мне ещё раз повторять: мне не с чего отдавать тебе за это всё! — А я устал повторять, что ты мне ничего за них не должен! — повысил голос Каллен. — Ты вроде не васгот: рогов нет, а упёрся ими как баран в новые ворота. Успокойся уже с этими деньгами, я тебя прошу. Глаза эльфа блеснули сталью и холодом, от чего храмовнику стало не по себе. Фенрис, не глядя, вытащил из шкафа две плоские небольшие коробочки и швырнул их в Каллена. Резерфорд успел поймать одну коробку, когда как вторая врезалась в плечо и упала на пол. Блондин посмотрел на прямоугольную картонку и перевёл виноватый взгляд на явно разозлённого эльфа, у которого даже клейма начали несильно светиться. — Внимательно слушаю, — Фенрис, скрестив руки на груди, хмуро смотрел на храмовника. — Ну… — протянул Каллен и кашлянул. — Просто я подумал… — Дай угадаю, — воин перебил Резерфорда, — что это будет на мне мило смотреться? — Ну да… — А разрешения не спросил?.. — Потому что знал, что ты откажешься, — Каллен, вздохнув, наклонился, подбирая упавшую коробочку. — А тебе не кажется, что это логично, что я сейчас зол? — Подаркам надо радоваться, а не злиться из-за них. — Каллен, — эльф устало вздохнул и сел на край кровати, отодвинув трусы на её середину, — я очень тебе благодарен за вещи, что ты мне купил. Но это, — Фенрис махнул красными трусиками, — уже перебор. Это УЖЕ перебор. У нас непонятно какие отношения, и, нет, мы не встречаемся! А ты ещё и эти костюмы купил. Не слишком ли ты торопишься? — Всё равно я не понимаю, из-за чего ты так разозлился, «нет» значит «нет». Но вот такую истерику устраивать это немного слишком. — Ты меня даже не слышишь! — возмутился эльф. — Я лишь слышу твои обвинения! Ты цепляешься к мелочам! Какая тебе вообще разница, сколько я потратил? Это мои деньги, которые я заработал сам. Так что перестань их считать и прими уже всё как есть. — О каких отношениях ты вообще можешь говорить, если ты даже не пытаешься меня понять или услышать? Ты везде и во всём действуешь сам. Знаешь, что я не одобрю, но сам всё решаешь. Я не какое-то бесчувственное бревно, которому всё по фигу. И я не тупая кукла, которую ты одеваешь, как тебе хочется. У меня есть свои желания, своё представление об отношениях, которые ты перекраиваешь, как хочется тебе. Но это всё объясняется тем, что ты слишком плохо меня знаешь, как, в принципе, и я тебя. Так что спасибо за свидание и подарки, но давай поставим точку на этом. Я не хочу постоянно с этим сталкиваться. — Всё сказал? — Всё, — Фенрис, поджав губы, хмуро посмотрел на Каллена. — Ну, раз «всё» значит «всё», — храмовник, кинув коробки в мусорное ведро, молча, вышел из комнаты. — Уж лучше сейчас, чем потом, — пробормотал эльф. Фенрис сгрёб многострадальное нижнее бельё, кучей скидав в комод, с силой захлопнул ящик и устало завалился на кровать. Переживаний внутри не было, волнения — тоже: он с самого начала чувствовал, что ничего не выйдет. Поэтому ничего и не ждал. — Я и не подумал, что вы такое устроите из-за какого-то несчастного нижнего белья, — в комнату зашёл Андерс. — Дело же не в них, — вздохнул Фенрис. — Посмотри на них. Хотя, для тебя, может быть, они и нормальные. — Очень миленькие, — целитель с интересом разглядывал розовые трусики. — Хотя, немного откровенно. Я так понимаю, тебя разозлило отсутствие его интереса о твоём мнении? — И это тоже. Я не привык раскидываться деньгами, но Каллен ими швыряется слишком легко. Я бы понимал, если бы мы с ним в отношениях состояли какое-то длительное время, но это не так. А одно свидание не начинает отношения. Мы с ним просто друг друга недопонимаем. — Один готов ради другого последнюю монетку потратить, а второму такое расточительство не по душе. — Может, мне не стоило так реагировать на это? Я просто не привык к такому. А у него всё слишком резко. У меня нет и минуты, чтобы подумать. — А если не думать? — Не шути так, — Фенрис повернулся к Андерсу лицом. — Что мне делать? — Я уже говорил: наберись терпения. — Ты, вон, в мусорку загляни, — эльф устало откинулся на подушки. Андерс с любопытством посмотрел на корзину и, подойдя к ней, достал обе коробочки. — Ого, Фенрис, а наборчики-то не дешёвые. Красота какая. Себе, что ли, такие купить. — Вот с тобой понятно же всё: есть отношения, Гаррет сделал тебе предложение, вы давно вместе. А что у нас? Зачем он их купил? — Фенрис, тебя больше обижает то, что он не спросил разрешения, а ещё, потому что ты слишком сильно смущаешься. И своё смущение ты прячешь за агрессией, что, заметь, не очень хорошо. — Я по-другому не умею, а учиться времени не дают, требуя всё и сразу, — эльф перевернулся на живот и ткнулся лицом в подушку. — Эй, не самоубивайся там, смотри. Ты лучше посмотри, какая красота! Фенрис оторвал голову от подушки и посмотрел на Андерса, который, достав набор из коробки, вертел его в руках. Эльф скептически осмотрел белые сетчатые чулки, такие же трусы в сеточку, маечку с воланами и сетчатые длинные перчатки. — С глазомером у него всё в порядке, прям как раз твой размер. Фенрис, глухо застонав, снова лёг. — Фенрис, ну правда, — Андерс сел на край кровати, отложив костюм на комод, — просто наберись терпения. — Нечего уже терпеть. У нас всё кончено. Хотя, что может быть кончено, если ничего и не начиналось… — Дай ему свободу в этом. Хочет тратить деньги — пусть тратит. Это его выбор и решение. — Ага, и наплевать на свои принципы? — Просто, если не получится, у тебя останется куча шмоток, — Андерс хохотнул. — Во всём надо видеть плюсы, да? — усмехнулся эльф, садясь. — Вот! Сам же всё прекрасно понимаешь! Так что всё, давай прекращай хандрить и ругаться по мелочам. — Для меня это не мелочь… — Я прекрасно понимаю. Но у Каллена несколько другой склад ума, и соображалка работает не так, как у нас. Да и вообще, доминанты думают нижней головой… Фенрис прыснул в ладонь и залился смехом. — Чего смешного? Так и есть. А ещё напомни: Каллен давно не трахался. Вот тебя и жмёт в такие тиски. — Вот мне интересно: когда это случится, и он получит от меня секс, он успокоится? — Очень сомневаюсь. Скорее будет чаще приставать. Игрушечки всякие предлагать там… — Создатель! Андерс! Какие, к демонам, игрушки?! Моя реакция на нижнее бельё не дала тебе понять, что я не совсем к этому готов?! — Сейчас — нет, но чем дольше вы будете вместе, тем более раскрепощённым ты будешь. Мало ли чего тебе в голову, к примеру, через год взбредёт. Ты же не можешь быть уверенным, что таким милым скромняшкой и останешься. — А вдруг… — В любом случае, Каллен взял инициативу и начал это, а вот как всё будет идти, зависит от тебя. Парни замолчали, когда в комнату влетел Каллен, державший в руках огромный букет с яркими цветочками. Воин и маг, переглянувшись, посмотрели на запыхавшегося храмовника. — Я знаю, что очень тороплюсь! — чуть повысив голос, проговорил Резерфорд, даже не обратив внимания на вставшего Андерса. — Ты где букет взял? — опешил Фенрис, медленно поднимаясь с кровати. — Я не договорил! — Каллен ещё сильнее повысил голос. — Я знаю что ты привык жить по-другому и все мои выпады тебя сбивают с толку. Понимаю, что я делаю тебе больно и не приятно, но по-другому я не умею. Поэтому будь ко мне терпимее! — Андерс, ты куда пропал?! Сказал — отойдёшь на пару минут! — в комнату, нагло прерывая Каллена, влетел Гаррет. — Да свалите оба уже! — сунув букет в руки ошарашенного Фенриса, Резерфорд вытолкал из комнаты Андерса вместе с Гарретом. — Каллен… — начал было эльф, но Каллен прервал его жестом. — В общем, ты и сейчас, наверное, разозлишься за букет, потому что я помню, что ты эти веники не любишь, но этот обработан и простоит гораздо дольше обычных. Короче… ты мне безумно нравишься! Давай будем вместе… — Э-э…— Фенрис, словив ступор, только хлопал ресницами и смотрел на явно ждущего ответа Каллена. — И-и-и? — протянул Резерфорд. — Э-э… — Ясно, — отозвался храмовник. Каллен подошёл к Фенрису, вырвал букет из его рук, швырнул на кровать, притянул к себе эльфа и впился поцелуем. — Я всё ещё жду ответа, — шепнул Каллен в самое ухо. Слова застряли в горле эльфа и никак не желали вылезать наружу. Фенрис, прерывисто вздохнув, открыл рот, чтобы ответить, но тут же его закрыл, так ничего и не сказав. — Давай, тогда, по-другому: если согласен потерпеть меня и начать встречаться — кивни, если нет — мотни головой. Так ты согласен потратить на меня тонны нервных клеток? Фенрис, не поднимая головы, кивнул, и Каллен выдохнул с таким облегчением, что, казалось, давящее на них напряжение развеялось. — Тогда я обещаю, что буду стараться не тратиться без тебя… — И со мной… — И с тобой. Но, если что, ты же мне простишь? Не будешь ворчать как сегодня? — Буду стараться… — Фенрис, — Каллен, держа эльфа за подбородок, заставил поднять голову и снова накрыл его губы своими. Одним движением Резерфорд опрокинул эльфа на кровать рядом с букетом и нагло завалился сверху. — Если бы ты мной раздавил мой букет, я бы тебя убил его останками, — заявил Фенрис. — Да ладно? — Угу… — Кстати, его не надо в воду? — У меня и вазы-то нет. — Купим! — Возьмём у Андерса. — Хорошо…