Привязанность

-Отец! Зачем ты её сюда притащил? У неё ведь нет ни каких сил! Она будешь чужой здесь! Помехой! - Не беспокойся об этом, все будет в порядке, Дин. - О чем ты говоришь? – возмущенно спросил он,- она совсем другая! У неё нет ни каких сил, она постоянно сидит у себя в комнате. Да она не в своем уме. - Ты ошибаешься, Дин. Все будет в порядке. Рэйта хорошая девочка. Не ссорьтесь с ней. Так отец привел к нам какую-то девчонку и поселил в комнате, рядом с маминой. Да как она посмела явится в этот дом? *** Позже мы узнали, что дом Рэйты сгорел. Единственной выжившей была она. Полыхал дом довольно долго, причину пожара выяснить не смогли. Рэйта была тихой девочкой, редко выходила из комнаты, но мы чувствовали, что ей уделялось довольно много внимания отца, поэтому мы злились и пытались всячески дразнить и обижать её. Тогда мы не понимали, почему это делали. Мы не понимали, что ревновали мы не отца, а её. Маленькая, хрупкая, рыжеволосая девочка, светлокожая, с яркими голубыми глазами. Она выделялась среди прочих детей. На самом деле дом хоть и был нашим, он являлся своего рода пансионом, где могли спокойно жить дети, обладающие необычными способностями. Тогда мы не понимали всей роли, уготованной для Рэйты. Сначала мы смеялись над ней: над тем, как она тянулась за специями через стол, а ей ни кто не передавал, за тем как она пыталась достать книгу с верхней полки. Потом нам это надоело, некоторые дети начали игнорировать её, некоторые сначала с раздражением, а потом по привычке помогали ей. Она восхищалась силой, которой мы обладали, и к каждому смогла подобрать «ключик». Хотя к четырнадцати годам она выросла, для своего возраста она была все равно не высокой и довольно хрупкой. Меня она постоянно просила достать ей книгу в библиотеке, так как моя сила позволяла передвигать предметы. Большой неожиданностью в детстве для нас стало беспокойство, который каждый испытывал, когда Рэйта заболела. Хотя мы смеялись и обижали её, но никогда не били и не занимались травлей. Сейчас же мы были бессильны, против её болезни. Сообщение о её выздоровлении сильно обрадовало нас, но нас предупредили, чтобы мы не смели выматывать её. С тех пор каждый стал еще более усиленно заботится о ней. Иногда кто-то ходил с ней на прогулку, так как одну ей не пускали. Рэйта просто могла где-нибудь свалится в обморок, как это не раз уже случалось, поэтому далеко от дома не уходили. Постепенно, все раздражение и ненависть переросли в терпимость и внимание к этой хрупкой девушке. Каждый стремился защитить её от всего на свете, благо сила у каждого была. И каждый гордился своими способностями. Спальня Рэйты представляла собой небольшую комнату, в которой на всех полках, шкафчиках были расставлены игрушки. Посреди комнаты стояла кровать с балдахином, который чаще всего был зацеплен так, чтобы не мешал проникать воздуху. На кровати тоже было множество игрушек, и стены были расписаны разными сказочными дворцами, силуэтами различных мифических существ, которые словно охраняли её сон. На полках так же стояло множество книг, в основном сказочных, романтичных, но то тут, то там промелькивали различные научные труды, которые мы понять еще не могли. На кровати на балдахине в изголовье с разных сторон были подвешены сверкающе, когда на них попадало солнце, подвески. Когда я заходил в её комнату, чтобы разбудить, то мне казалось, что я попал толи в комнату сказочной принцессы, толи в игровую и передо мной лежит красивая кукла в человеческий рост. Только очень уж похожая на живую. Она была столь прекрасна. К пятнадцати годам она мало чем изменилась. Была все такой же хрупкой, но что-то такое проскальзывало в ней. Плавность движений, легкая походка, некая элегантность… женственность. Я заметил, что почти все мальчишки пансиона внимательно следили за каждым её движением, ловили каждый её взгляд из-под полуопущенных ресниц. Сама она, похоже, не понимала всех изменений и вела себя как обычно. Через две недели после её дня рождения, Рэйта с отцом куда-то уехали на пару дней. Девушка тогда не хотела уезжать, плакала, но отец не позволил остаться. Мы не понимали в чем дело. Впервые мы услышали, как Рэйта кричала. Через три дня после отъезда мы узнали новость, которая перевернула наши привычные устои. Рэйта умерла.