The most bloody holy night

Проповедник окинул взглядом собравшихся людей. Он был очень горд собой и самозабвенно улыбался полному залу. Тихо хихикнув над всеми, проповедник принял серьезный вид. — Доброго здравия, Господь с вами, — попытался серьезно повести проповедник, но, не сдержав лицо, рассмеялся в голос, придерживая рукой живот и почти согнувшись пополам, — ну и рожи у вас, господа и дамы! Зал ответил тишиной. Немного очухавшись и поднявшись на свои резиновые ноги, на которых он только недавно начал нормально стоять (а после некоторых приключений он даже встать с постели не мог). Махнув рукой на людей вокруг, проповедник зашуршал книгой. — Господь создал то, это, — бормотал проповедник, озадаченно вчитываясь в слова. Не найдя ничего стоящего оттуда, он с силой захлопнул книгу. — Слушайте, вы тут этим ничего не добьетесь, — на громких тонах начал проповедник, но после тихо добавил, — вообще никогда, — тихо хихикнув. Развернувшись на ногах, проповедник вышагал прочь со сцены, спустившись к зрителям. Все молчали. — Добрейшая бабуля, на той неделе вы изменяли своему мужу. Как некрасиво вышло, — театрально взмахнул молодой человек, озабоченно качая головой, — как вам не стыдно! На старости лет! Как вам вообще в голову пришло?! — почти срывая голос закричал проповедник, поднося руку к удару. Миг, слышен громкий хлопок. Звук утонул в звонкой тишине. Тихо хмыкнув, проповедник пошел по рядам, выискивая другого грешника. Зацепившись взглядом за молоденькую рыженькую девушку, молодой человек сорвался на бег. Чуть не упав, когда останавливался, проповедник смахнул пот, быстро стекающий по лбу. Дико облизнувшись, мальчишка взобрался на ее коленки. Девушка была явно выше самого проповедника. — Какая милая леди изволила посетить нас в этот ненастный вечер, — горячо шептал прямо около ее уха молодой человек. — Вы тут в первый раз, так? Неужели не верили в нашего Господа Бога, отца всевышнего? — наигранно разочарованно глянул из-под ресниц проповедник, — а, может, вы, — молодой человек с силой распахнул клетчатую рубашку девушки, обнажая ключицы, на котором нелепо была нарисован круг антихриста. Проповедник в натянутом ужасе прикрыл руками рот, максимально выпучив глаза. — Подлый сатанист! — вскричал молодой человек электрическим голосом, — как посмела ты, наглая грешница, усомниться в создателе нашем? Так еще явиться сюда? — мигом спрыгнул с ее ног проповедник, ухмыляясь. Девушка молчала. Молодой человек недовольно цокнул, качая головой. Проповедник поспешил на улицу, где уже давно вовсю сияла ночь звездами, укрывая ими все небо, будто полотно. Молодой человек на это внимания не обращал, лишь выйдя нашел ведро и также быстро развернулся, да побежал обратно к сатанисту. — Не волнуйся! — у входа вскричал молодой человек, некрепкими и раненными руками придерживая тяжелое ведро со святой водой. Снова побежав, не заботясь о том, куда прольется вода, проповедник безумными, большими желтыми глазами уставился на девушку. — Какая жалость, — снова тихо хихикнул проповедник, жестко впиваясь бледными руками в рыжие волосы и опуская ее голову в ведро с водой. — Проси прощения! Моли! Проси! Встань на колени! Кричи! — сам в порыве вскричал проповедник, то и дело, что опуская и поднимая голову девушки, которая уде упала и согнулась в неестественной позе. Она молчала. Проповедник презрительно хмыкнул, оставляя девушку с головой в воде, которая до сих пор вдыхала воду, прежде всего наступив с силой на ее «больную» голову. Отойдя за свою стойку, проповедник в порыве скуки оглянул весь зал. Та бабуля после удара так и валялась на полу. Все молчали. Проповедник громко зевнул. — И всегда в подобные вечера у вас так скучно? И зачем вы вообще приходите? — искренне недоумевал молодой человек, по-хозяйски усевшись на стойке. — Вы даже не сожалеете о том, за чем вы пришли сюда. Ебаные лицемеры, — ядовито прошептал проповедник, зло глянув на всех. Молодой человек снова покинул сцену, спрыгнув со стойки, горько вздыхая. — Верить надо с чистого сердца! — искренне и воодушевленно начал проповедник, патриотично держась за бешено бьющееся сердце в адреналине, — надо было верить с самого детства! Но Господь Бог вас простит, жалких грешников, — проповедник, хитро блеснув глазами, поцеловал крест, висящий на шее, — только если вы и вправду стараетесь, конечно, — усмехнулся проповедник, будто летая между скамеек с людьми. — Иначе всем вам гореть в аду, — хрипло заключил проповедник, мрачно оглядывая всех из-под ресниц ночной зал. В кушетке что-то с треском упало. Громко и удивленно ойкнув, молодой человек шустро подбежал к двери, и, открыв ее, узрел что-то совсем неладное — труп! Гниющий уже не первый день. — Ребята, я думал, что это от вас такая вонь тут стоит, а тут кто-то из вас, шалунишек; подсунул мне в кушетку труп! — сорвался в конце на крик проповедник, — признавайтесь! — закричал молодой человек, — кто из вас, мерзких, лицемерных людишек сделал это?! Зал молчал. Проповедник тяжело вздохнул. — И снова мне самому разбирать, да, ребята? — гневно отчеканил молодой человек, меряя шагами зал. — И конечно вы мне не ответите, кто совершил этот тяжеленный грех, да, ребята? — сердито плюнул на пол проповедник. Молодой человек со скрипом начищенных черных туфель развернулся и снова резво побежал в сторону стойки. Встав за нее и крепко, до побеления костяшек вцепившись за старое дерево, продолжил: — Но! — голос на повышенных тонах эхом пронесся по помещению, — к счастью, я знаю, кто убийца, в мафию играть уже не надо, шериф, вы тут не нужны, — и метнул ножом на сидящего на первых рядах мужчину. Прямое попадание в сердце, рубашка окрасилась кровью. Мужчина молчал, — иначе сами станете трупом, — раздраженно процедил сквозь зубы проповедник, зло глядя на кровоточащий труп. Все молчали. — И это, барабанная дробь, — уже весело начал молодой человек, выдерживая драматичную паузу, — да! Это Робби! Как вы вообще не догадались?! — рассмеялся пастырь, опять согнувшись пополам. Снова пугающе резко остановившись хоть что-либо делать, проповедник холодно посмотрел на паренька, который сидел в самом конце зала. — Думал спрятаться от меня? — вкрадчиво начал молодой человек, снова вовсю пялясь на парня в темном худи, — я знаю все! От Господа не скрыться! И ты заслуживаешь наказания! — проповедник подбежал к истекающему кровью полицейскому и рванул к молча сидящему пареньку. Воткнув нож в шею и с силой проводя от одного конца к другому. Молодой человек сердито гаркнул, сердясь на свои слабые руки. Глубже воткнуть оружие у него не получается. А кровь ручьем стекают по рукам и ногам, частично забрызгав лицо. Заметив это; проповедник необычно задумчиво коснулся языком своих пальцев — перепачканных темной кровью. Спокойное при этом лицо в омерзении скривилось, и плюнуло пареньку в открытые глаза. Молодой человек в отвращении отвернулся. Оглядев весь зал, который молчал, проповедник рассмеялся в дикой истерике. — Вы и сейчас молчите, идиоты! Идиоты-идиоты-идиоты! Какие же вы все тупые придурки! — заорал на всю глотку молодой человек, швыряясь во всех чем попало. — Ничего вы не понимаете! Все вы — грязные, лицемерные грешники и приходите сюда лишь осквернить священную территорию! Идиоты! Всем вам гореть в аду! — руки подхватили канистру, судорожно выкручивая крышку. Как назло она была пятилитровой, а открыть ее стоя не представлялось возможным для такого слабого и хрупкого тела. Наконец, провозившись над ним, проповедник в триумфе начал брызгать бензином по всем: бегал по рядам, разливая бензин по дороге и на самих посетителей, точнее, грешников. Молодой человек у выхода разлил чуть больше. Дрожащими руками найдя в кармане спички, он еле как поджег одну из них и кинул в бензин. В один миг все полыхнуло ярким огнем. Из здания не было слышно ни одного крика. — Пусть священное пламя очистит ваши души, Аминь, — перекрестился проповедник, уже издали наблюдая за колыхающимся огнем. Здание горит, горит беспросветно, что-то скрипит и падает каждую, казалось, секунду, но до сих пор не было слышно ни одного звука. Ветер на улице лишь усиливало пламя, играясь с каштановыми волосами проповедника, который блаженно наблюдал за очищением душ и церкви. В частности за зверским групповым убийством. Когда огонь сожрал все, что было на месте здания и утихомирилось, проповедник лишь расслабленно откинулся на спинку сидения грузовика, неприлично сильно пялясь на расцветающую даль. К счастью, та канистра была не последней, а ключи зажигания валялись в багажнике. Всего-то надо было разбить окно машины и кулаки в кровь. Хорошо, что стекло было не первого, даже второсортного качества, а иначе ему бы не видать ключей. — И почему только они молчали? — задумчиво проговорил проповедник, чеша подбородок. Кажется, что он перебрал с кайфом, будто что-то упустил из самого своего вида, что… — Они были мертвы, Билл. Ты всех их убил еще вначале, идиот, — заплаканный призрак материализовался из воздуха сидящим на соседнем сидении, — не помнишь? — спросил Диппер, не смотря на него. — Ах, вот оно что, — довольно пропел демон в теле мальчика, — значит, умерли они еще вчера. — И не надо было устраивать весь этот цирк, — шмыгнул призрак, который наблюдал за всем этим зверским представлением еще со вчерашнего дня. — Зато я абсолютно точно освободил их души, как ты и просил, — игриво заметил демон и захохотал, опираясь локтем об руль. — Я думал, что все будет по-другому! — со слезами на глазах вскричал мальчишка, полными горем глазами смотря на демона, который в обмен на его душу проделал это чудовищное очищение. — Надо было сказать как, идиот, — еще пуще рассмеялся демон, хлопая себя за ногу. Призрак лишь плакал в отчаянии. Молча. — Ах, да. Если ты еще не вернулся в свое тело, то я про кого-то забыл, да? — глаза мальчика в ужасе выпучились. — Нет! — заорал мальчик, пытаясь остановить уже выходящего демона, но не цепляется за ничего. Призрак в ужасе вылетает из машины, как обнаруживает себя, уже склонившимся над сестрой с острием ножа. Та давно очнулась, но из-за потери крови сильно ослабла, и ничего не могла поделать. Его близнец посмотрела на него. Точнее, сквозь него. — Ах, какая жалость! Ты бы все равно умерла, но не присоединилась ко всеобщему торжеству, — на громких тонах начал Биппер, склонившись прямо над ее лицом, ведя острием прямо около ее лица. Мейбл хотела бы что-то сделать, например, дать по щам обнаглевшему в конец брату, который продал свою душу за других. Хотела бы снова вдохнуть родной запах прадяди, родителей, в конце концов, обнять Пухлю. Но сил лишь оставались на гнусное молчание. — И даже ничего не скажешь? Передай своему брату прощальные слова, ну же! Какая сестра так умирает?! — хихикнул демон, замахнувшись ножом. Один, два, кровь плескается повсюду, Мейбл нашла в себе силы завизжать от боли. Диппер зажмурился, отвернулся, отлетел в сторону, потому что ничем помочь не мог. Мальчик облажался, так облажался… Крики стихли, мерзкое хлюпанье прекратились, а стеклянные глаза карего цвета уставились на красивое, рассветное небо. Убийца и освободитель уставший лежал на кузове, укрывшись тонким слоем одеяла. Начало светать. — Ты тот еще ублюдок, — с чистой ненавистью выдыхает мальчик, крепче кутаясь в одеяло, — демон. На такое заявление этот самый демон рассмеялся. — Ну-ну, зато все они сейчас радуются в раю, представляешь? — странно хихикнул демон, опускаясь рядом с мальчиком, обнимая. — Им уж точно сейчас не до тебя, — и, наклонившись к уху, прошептал, — я буду следить за тобой. И растворяется в воздухе. Чертов демон. Диппер проклинает себя. Проклинает себя тысячу раз, что заставил себя сделать это прямо на их день рождения. Это был самый кошмарный день в его жизни. И сам мальчик не знает, что будет с ним, если он умрет. Попадет в его руки, безусловно. Но что он будет делать с ним? Диппер взмахнул головой. Все завтра. Все завтра. Завтра он должен начать новую жизнь. Полицейские ему поверят, а сейчас… а сейчас спать. Да. Холодный ветер заботливо ерошит волосы спящего мальчика, который забылся в спокойном сне. А где-то демон одним из своих миллиардов глаз наблюдает за ним. — Воистину ужасающая ночь. The End.