Это его достало.

— Ну и ладно! — хлопок двери, и Найтмер садится под ней, скрестив руки на груди, — Идиот…       И вновь что-то не так. Встречаться с отбитым оптимистом оказалось сложным занятием для Кошмара. По началу не плохо, но потом так и хочется врезать за очередную выходку!.. Это раздражает, и кажется, мечник делает всё назло.       Время идёт. За дверью несколько раз слышалась ругань, но она уже давно утихла. Неужели, Кросс успокоился? Но Найтмера это не волновало, он сидел на своей кровати, увлечённо читая комиксы. На самом деле, отвлечься от произошедшего ему было сложно, но он всё-таки сделал это.       Прошло примерно два часа. Чтение уже начинало надоедать Найтмеру, как вдруг в комнату ворвался Кросс. Кошмар и опомниться не успел, как уже оказался опрокинутым на кровать. Комикс оказался в стороне. Монохромный, нависнув над хранителем, довольно грубо поцеловал его и через пару секунд, не разрывая поцелуя, начал раздевать. Найтмер заволновался и постарался отпихнуть мечника, но его руки были перехвачены и прижаты к кровати над головой. Зная, насколько хранитель нежен, Кросс не так уж и сильно сдавливал его руки, хотя тому всё равно было больно.       Разорвав поцелуй, монохромный перешёл на шею своего любимого. Тот, отходя от поцелуя, начал жадно втягивать воздух, судорожно обдумывая план действий. — Ты чего творишь? — пожалуй, от испуга это было сказано как-то тихо, но Найтмер, показывая свой протест, пихнул раздевающего его мечника ногой. — А сам как думаешь? — за следующие несколько секунд Кросс стянул с Кошмара штаны.       Разумеется, тому не понравилось такое. Тут же забрыкавшись, хранитель негатива попробовал развернуться и быстро отползти от насильника, ведь руки в тот момент освободились. Но его тело сразу же было прижато к кровати. С этим глава Мемного отряда уже ничего не мог поделать, он даже не мог видеть монохромного, будучи развёрнутым лицом к кровати.       Кросс, конечно, времени не терял. Спустив штаны, он свободной рукой приподнял таз своего любимого, после чего стал входить в него.       Найтмер прогнулся, получая новые и неприятные для него ощущения. Терпеть он такого долго не мог, из-за чего вскоре послышался первый стон, а за ним второй, третий… В глазницах потемнело, заставляя главу Мемного отряда чувствовать себя ещё более беспомощным и жалким.       Монохромный делал не слишком сильные толчки, но как же ему хотелось… — Прекрати! — на глазницах Кошмара навернулись слезинки. Его уже не прижимали к кровати, но хранитель негатива, не в силах совладать с болью, не поднимался.       Кросс не мог, да и не хотел останавливаться. Через пару минут он усилил толчки, отчего Найтмер стал чуть ли не кричать, умоляя отпустить. Он извинялся за ссору, за многие свои действия, но… Мечнику было сейчас всё равно.       Ещё немного, и хранитель негативных эмоций уже тихий. Из глазниц текут слёзы, тело иногда вздрагивает, но он лишь изредка стонет. Эти сладкие звуки ещё больше возбуждали монохромного. Он уже достиг максимума, держа любимого за бёдра и насаживая его на плоть, а Кошмар в свою очередь застонал погромче, тихо всхлипывая.       Вздрогнув, Кросс сделал последний толчок и кончил в Найтмера. Тот зажмурился, не заметив своего оргазма от остальных ощущений.        Теперь, монохромный вышел из тела любимого и отпустил его. Совсем без сил, глава Мемного отряда лежал на постели, тихо дыша. Мечник наклонился к нему, нежно целуя и вытирая слёзы. — Прости, — прошептал он, смотря в глазницы Найтмера.       Тот ничего не ответил, лишь слабо обняв Кросса. Виновато улыбнувшись, монохромный лёг рядом, укрыв их одеялом.       Через некоторое время монохромный услышал сопение. Кажется, он совсем уморил свою королевну. Осторожно поцеловав спящего в переносицу, он закрыл глаза, готовясь провалиться в сон и надеясь, что после такого Кошмар утром не убьёт его.