Обратная сторона гаупвахты

      Братишка очнулся в небольшом помещении со стенами зеленого цвета. С труб на потолке капала вода. Капли падали на единственный источник освещения этой комнаты – свечу, но она продолжала гореть. На импровизированной кровати сидел Пахом и пришивал к кителю погоны. Братишка приподнялся на полу. Он узнал это место. Братишка подошел к «кровати», стоящей напротив Пахома, и сел. А Пахом продолжал пришивать погоны. Игла пронзала китель снова и снова, а из отверстий в кителе текла кровь. Она текла по кителю, по рукам Пахома, по полу. Старик поднял глаза на Братишку. Он улыбнулся и протянул окровавленную руку для рукопожатия. - Иди к черту, - прохрипел Братишка, но Пахом настойчиво держал руку, ожидая рукопожатия. - К черту, - повторил Братишка и оттолкнул окровавленную руку Пахома ногой. Кровь брызнула на стены, на пол, она испачкала китель Братишки. Пахом отложил свой китель и встал на ноги. Кровь, стекающая с его тела, заполняла всю поверхность пола. - Уберите от меня этого мудака! – закричал Братишка.- А-а-а-а-а! А-а-а-а-а! Пахом медленно надел китель. На нем красовались офицерские погоны. В комнату вошел охранник и, увидев погоны Пахома, схватил его за грудки и закричал: «Что такое? Это армия? Это армия? Суки..Мудачье..Офицеры, погоны нацепили, говно жрут..Пидоры, блядь, ебаные..» Охранник начал его бить. Он бил Пахома неистово, со злостью и ненавистью. - Я – полковник, блять, на белом, сука… коне!» - кричал охранник. Когда он выдохся, он бросил Пахома в угол комнаты, поскользнулся в крови и упал. Пламя свечи охватило его рубаху, брюки, волосы. Он катался по полу и продолжал гореть. - Сука! А-а-а! ... Ничего не понимаю!... А-а! И это офицеры? … А-а-а! Говно какое-то, пидоры! - прокричал охранник и умер. Братишка забился в угол комнаты и плакал от страха. - А может шашки сделаем из грязи. Черные мы из грязи просто слепим, шашки, так? А белые, значит, мы тоже из грязи слепим, и, я как раз вот от папироски бумажку я её выкидывать то не буду, я её на мелкие такие кусочки нарву, и в эту грязь сверху аккуратно вставлю, так? А и будем, ну... Чтоб совсем уже тебе грустно не было, мы будем на интерес играть какой-нибудь, хочешь, в шашки? Там, ну я не знаю, например... Эээ, да всё что хошь, - сказал Пахом. Но Братишка продолжал плакать. Но вместо слез у него текла кровь, и он размазывал ее по лицу, по рукам. Внезапно слетелись мухи. Они начали садиться на лужи крови, на Братишку, на Пахома. - Братишка-а-а, хочешь, я насру, а мухи на говно слетятся и… - Сука блядь! Зае.. Доебал меня уже..! – Братишка начал биться головой о стену и кричать. В комнату вошел Капитан. - Так! Ну я вам сейчас лекцию прочитаю, – сказал Капитан и начал ходить из стороны в сторону. - Значит японцы..перед Второй Мировой Войной, а именно: Адмирал Ямомото, задумали расхуячить американский флот на Гавайских Островах. То, что потом вошло в историю, как катастрофа в Перл-Харбор. Слушай и запоминай - Командующий налетом на Перл-Харбор, был Адмирал Нагумо. Средний офицер, на самом деле.. Но исполнительный.. Исполнительный, безусловно. Профессионал, но без фантазии. У японцев вообще, людей с фантазией было немного. Он пнул Братишку ногой и плюнул ему на голову: «Дерьмо на палочке. Ничего, блядь не знаешь, ничего не можешь. Чего ты вообще, блядь, в армии делаешь?» Братишка заметил кобуру с пистолетом на ремне у Капитана. Он прыгнул на Капитана, свалил его с ног, выхватил пистолет из кобуры и выстрелил… Сначала в Капитана, потом в Пахома, а затем и в себя. Пахом открыл глаза, осмотрелся. На полу лежало три трупа. Он достал из кармана папиросу, прикурил от горящего трупа охранника, затянул горький дымок и запел: «Зелёный слоник наш в оркестр пришёл, Зелёный слоник наш трубу принёс. Когда ребята уходили, Зелёный слоник на трубе играл. Играл про то, как плохо в клетке жить, Как плохо есть проклятую еду, Как плохо всем, А хуже всех ему, Ему — Зелёному слонику.» Конец