Негоже обижать ёжиков

Первый снег. Гололёд. А я в кедах бегу от Креста. Не поймите меня неправильно. Я не язычник в средневековье. Просто я напуганный подросток, бегущий от разозленного бугая. Крестовский Роман. (Милое название для произведения серебряного века, но это его имя). К сожалению, язык мой — враг мой, я посмел высказал свои мысли вслух. Т.к. Рома и Саша Лебедь — два самых властных ублюдка в школе. Рома из нашего класса. В этот раз он вызвал ботаника Ежова Георгия, гордость класса. Спор был на поцелуй с парнем (видимо у этого существа гормоны перебрались в голову, там как раз полно места). Последнюю неделю террор класса вообще шел без передышки. — Давай, Жорик, выбирай жертву. — заскалился Крестовский. Бедный Жора задрожал всем телом. Ну, я и не смог удержаться. Тем более, у меня мама дружила с Роминой (обе матери-одиночки), так что я заранее рассчитывал на послабление. Подскочив сзади, я легонько толкнул обидчика и пропел: — Что ж это ты, Ромчик, бедных ёжиков зажимаешь? Весь класс притих, а Жорка стал бояться еще больше. Теперь уже за меня. Крестовский грациозно поднялся с парты. Повернув голову ко мне, показывая улыбку в 32 зуба (точно псих), приблизился и протянул: — Может быть ты, Даня, хочешь подменить его…ммм — через минуту Ромчик стал постанывать и тереться об меня. Да, Я ЕГО ЦЕЛУЮ. Зря это я. Похоже бешенство заразно. И картина маслом на обзор 11А. Даня, т.е. я, (Темно-русые волосы, зеленые глаза, обычный курносый пацан с родинкой под губой. Не щуплый, но и не накаченный, как Крест) прижимаю мечту девчонок, (смуглого накаченного, выше меня на полголовы, Рому с черным полубоксом и серыми прикрытыми глазами), которая дрожит и бродит по мне руками. Пока не поздно, прерываю это сумасшествие. Рома поднимает на меня свою смущенную мордашку. Не могу оторваться, но надо: — Ну что, Крестовский, ты проиграл. — этот молящий взгляд, прямо как в детстве. В следующую секунду прозвучал звонок с урока. Я схватил рюкзак и ломанулся к выходу, потому как наказания за дерзость еще никто не отменял. До дома я добежал без происшествий. Хотя у меня была смутная догадка. Ведь мы с Ромой, с раннего детства, живем на одной лестничной клетке. И еще одна малость: у его мамы, Ольги Степановны, т.е. тети Лёли сегодня юбилей, к которому моя мама готовится уже полгода. Жаль, что об этом я вспомнил лишь когда мама мне вручила торт с подарком и вытолкнула за дверь. Пока она мучилась с нашим старым замком, я весь покрылся потом. Хотя с легкой руки тети Лёли мое близкая кончина отложится до завтра. Здравствуйте, теть Марусь. — мельком взглянув на меня, промямлил Крестовский. Здравствуй, мой сладкий. — целует Ромку в щеку и одновременно раздевается. — Где мамка? В гостиной. Ладно. Дань, иди помоги Ромочке на кухне, мы пока с тетей Лёлей поболтаем. — мы оба знали: это примерно часа на два. Крест просиял и поманил меня за собой. Выбора не было: медленно и верно я пополз за ним. Мы дошли до кухни, тут он резко повернулся и я зажмурил глаза. Эй, Земля вызывает Фомина. — Это чудо генетики махало руками перед моим лицом, сдержанно смеясь. — Давай говорю, поставлю коробки на пол. Отдав последнюю преграду между нами, я зажался в угол. Мои подозрения не оправдались и целый час он снабжал меня всяческими продуктами для нарезки. Хотя я немного успокоился, мы не разговаривали. Пошли, поможешь мне. Все остатки осторожности я видимо отсидел на жесткой Ромкиной табуретке и на автомате пошел за ним. Не успел я и пискнуть как дверь ванной, в которой мы оказались мгновение назад, захлопнулась. Меня незамедлительно прижали к стиральной машинке. Я весь сжался. Открой глаза. — спокойно приказал Рома, но я не подчинился. После еще одной неудачной попытки, он закинул мое хрупкое тельце на стиралку. Я, от неожиданности, схватил его за плечи. Если ты не откроешь глаза, мы начнем без тебя. — прошептал своим бархатным голосом этот. без комментариев, поглаживая мои руки. От страха, я все-таки распахнул их. Молодец, мой сладкий. А сейчас поиграем? — довольно облизываясь протянул он. Оп-пять? Снова, — прижимая меня к себе, и шепча прямо в губы. — Снова.