Лучшее соло

Луна уже много лет выступает, ездит по гастролям, но все равно иногда переживает перед концертами. Не так сильно, как перед первыми, но все же. Как же она не любит это неприятное тянущее ощущение в животе, мурашки по всему телу, словно она попала в Антарктиду, по-стариковски трясущиеся руки. Последнее расстраивало больше всего. «Надо успокоиться, а то как я на гитаре играть буду?» — но от этих мыслей волнение только усиливается. Каштановые волоски на выбритом затылке встают дыбом, как цветы, которые полили спустя много времени. В гримерку заходит Сэм. Луна оживляется. Сэм словно прочитала ее мысли, словно почувствовала, как переживает Луна, почувствовала, что ей нужна поддержка. Не просто поддержка, ей нужна Сэм. Чтобы она хотя бы просто молча сидела рядом. Сэм нужна Луне даже больше, чем вода, больше, чем кислород, больше, чем всё и все на свете. — Привет, котик! — Привет, зайчик! — здороваются они и обнимаются. Так приятно прикоснуться к родному и любимому телу. Раньше Луна вместе со всеми плевалась от подобных прозвищ у Лори и Бобби, а теперь сама стала такой же. Любовь меняет людей, хотят они этого или нет. Луна прижимается к Сэм все сильнее, пытаясь впитать в себя ее уверенность и спокойствие. — Задушишь! — кряхтит Сэм, смеясь. — Прости! — говорит Луна, нехотя отпускает Сэм и тоже смеется. Сэм и так-то очень красивая, но когда смеется, точно богиня. Ее улыбка красивее ночного неба, покрытого тысячами ярких звезд, самого прекрасного красочного заката, цвета которого плавно переходят из желтого в красный, из красного в оранжевый, а облака окрашиваются розовыми и фиолетовыми оттенками, дорогущих бриллиантов, от граней которых преломляется свет под разными углами, заставляя их сверкать и самой лучшей в мире гитары, о которой мечтала Луна. Шатенка засматривается на Сэм и почти забывает про то, что ей сейчас выступать перед сотней человек и про то, что она может опозорить группу. Смотрит на светлые волосы, кончики которых окрашенны в синий цвет. Смотрит на большие глаза и длинные ресницы, за которые некоторые девочки убить готовы. Смотрит на манящие губы, покрытые темно-коричневой помадой и проколотые в двух местах, вокруг которых огибаются черные украшения в виде колец. Они одновременно начинают приближаться друг другу. Вскоре расстояние между ними становится маленьким, а потом и вовсе исчезает. Их губы соприкасаются. Сначала нежно, аккуратно, словно они могут разрушиться, потом жадно, ненасытно, словно видятся в последний раз и хотят насладиться друг другом на всю жизнь вперед. Становится все жарче. От такой жары можно сгореть заживо. Больше нет шумной толпы, жаждущей увидеть группу, нет участников группы, требующих от Луны слишком многого, и нет родственников, которые слишком редко ходят на ее концерты. Есть только она и Сэм, и ничего больше не надо. — Ты ско… — заходит басист. — Ох, е! Приходится оторваться от любимых губ. — Иду! — говорит Луна, берет свою самую дорогую и любимую гитару и направляется к сцене. — Давай, Луна! — кричит вдогонку Сэм. — Жги! Приободренная Луна выходит на сцену. Более сотни человек хлопают, свистят, выкрикивают название группы и другие непонятные фразы. В основном, признаются в любви солисту. С одной стороны, ей хотелось бы, чтобы группа собирала больше народу, с другой стороны, тогда она волновалась бы еще больше. Группа существует уже больше трех лет. Серотонины — Луна сама придумала им название. Увидела это слово в одном из учебников Лизы. Там было написано: «Серотонин — гормон хорошего настроения». Им это название подходило. У них музыка очень веселая, позитивная и должна поднимать людям настроение. Со всеми участниками Луна подружилась, кроме барабанщика, который злюка и нелюдимый, хоть и играет на барабанах в сто раз лучше Луны. Луна подсоединяет свою гитару, зеленую с черными краями и светло-желтым грифом, к усилителю и принимается играть заранее заученное интро. Барабанщик и басист играют свои партии. Все под друг друга подстраиваются, рождая нечто прекрасное. Толпа слегка затихает. Мелодия очень веселая, энергичная и запоминающаяся. Все ноты звучат идеально. Луна ни разу не промахивается ладом, хоть и нужно играть очень быстро. Бегает по сцене, перекидывает гитару через плечо, подпрыгивает — за эти годы она набралась профессионализма. Зрителям передается ее энергия, они начинают прыгать, танцевать. Кто-то кричит: «Луна, я люблю тебя!» Басист завистливо на нее смотрит: он почти никакие трюки делать не умеет. Интро заканчивается, Луна начинает играть рифф, а солист — петь. Толпа взрывается аплодисментами. Луна ритмично играет довольно простой стандартный рифф. Даже не смотрит на гитару. Она уверена, что не ошибется. Смотрит на зрителей, танцующих, подпевающих и показывающих «козу». Видит много знакомых лиц. Некоторые люди ходят на все концерты Серотонинов. Даже в другие города за ними ездят. Настоящие фанаты. Луна таких очень ценит. Видит пару своих друзей и Люси. Обычно Люси слушает музыку потяжелее, типа блэк-метала или дэт-метала, но говорит, что музыка Луны ей очень нравится. Луна надеется, что это правда. И все же очень приятно видеть ее здесь. Луна скучает по своим сестрам и брату. Она видится с ними редко, а все вместе они собираются еще реже, поэтому она радуется каждой встрече. Куплет заканчивается и приходит время соло. Сердце уходит в пятки и даже ниже, куда-то под плинтус, глаза округляются. Луна забыла соло! Басист и барабанщик играют свои партии пожирая ее взглядами. Выкручиваться как-то надо, так что она начинает импровизировать. Другие участники группы удивляются, но продолжают играть. Она выражает в своей мелодии все: злость, страх, радость, огромную любовь к жизни и любовь к… Сэм. Сэм сейчас по-любому либо стоит где-то рядом со сценой, она не как сестры и брат Луны, у которых вечно на нее нет времени. Луна не может открыть глаза и посмотреть на нее, она вся поглощена игрой. Кажется, что чуть она отвлекется, все разрушится, как карточный домик. А ведь мелодия так идеально льется. Она льется из глубин сердца, о которых раньше Луна не знала, которые открыла Сэм. Это соло в сотню раз лучше, чем то что забыла Луна. Шатенка играет так быстро, что ей кажется, будто ее пальцы вот-вот сгорят. Но она постарается, она выдержит. Ради Сэм. Другие участники группы подстраиваются под нее и тоже играют быстрее. Луна протягивает самую высокую ноту, подходит к микрофону и кричит: «Сэм, я люблю тебя!» Она должна это знать. Все должны это знать. Потом играет рифф, а солист поет припев. Припев, кстати, написала Луна. А писала она его, думая о Сэм. Луна осмеливается посмотреть по сторонам. Сэм стоит рядом со сценой, улыбается и… плачет? «Надеюсь, это слезы счастья» — думает Луна. Хочется выбросить гитару куда подальше, подбежать к Сэм, обнять ее и никогда не отпускать. Но она продолжает играть. Смотрит на Сэм, улыбается и подмигивает ей. Надо потерпеть лишь час до окончания шоу, потом у них впереди вся ночь. У них впереди вся жизнь.