Я тебя никогда никому не отдам

... ~ Это просто невозможно! Никогда такого не было! ~ Когда я вышла из кабинки, то увидела через десять шагов расстроенную Алису. Она стояла очень грустно и явно придумывала, как извиниться. Вид у неё был, будто она надо мной весь день смеялась, а теперь ей очень стыдно! ~ Доигралась! ~ Я ничего не сказала ей. Мне нужно было зайти в домик. - Ульяна… Алиса позвала меня с нотками извинения. Я шла быстро и быстро настигла Алису. И только я прошла её, она стала моим хвостом. Я услышала быстрые шаги с её стороны. Она догоняла меня. - Ульяна, погоди! - Отстань. - Ну, Ульяна… - Я тебя просила, Алиса... - Я же не знала… - Какая разница, знала ты или нет? Я тебя просила? - Ну… Она догнала меня и обняла с такой силой, что мне это было даже больно. - Ульяна… - Отпусти! - Ну прости меня… Я не могла идти. Алиса не давала мне ни одного шагу. - Мне в домик нужно. Отпусти. Я ни разу не взглянула ей в лицо. Ни разу я не посмотрела, как она меня жалеет. Мне просто было не до этого, и я была очень зла. Алиса отпустила меня, после чего я снова зашагала. … В домике я долго думала, как себя повести Алисой. ~ Вроде бы она и не знала, как и я, но всё же я её просила, верно? Я же просила её остановиться? А она опять за своё… И где же она сейчас? Небось, у домика сидит и меня ждёт, хочет извиниться. А с чего бы это мне её прощать? С того, что она просто извинилась? Хотя что она ещё сделать может? Булочку мне с кефиром принести? ~ Я сидела на своей кровати и смотрела на её кровать. Я была не то что бы зла, но всё же расстроена. Я долго думала над поведением Алисы, долго жаловалась на неё про себя. Но потом мне запомнился один момент из нашей жизни, из-за которого я начала любить Алису всё больше и больше. Я посмотрела в сторону окна у нашей двери. - Алиса меня ждёт, наверное, а я тут сижу и глупости придумываю. И ведь я и вправду думаю, извинить её или нет, в то время как она мне в прошлом пообещала, что возьмёт к себе домой… Я грустно вздохнула. Заглянув в окно, я увидела её. Она сидела в теньке под деревом и взволнованно смотрела на траву. Так она просидела около нескольких секунд, видимо, не могла просто усидеться на месте. Потом она быстренько подняла голову, обернулась, украдкой посмотрела в окно и увидела меня. А после она снова опустила на миг голову, но вспомнив, что в окне увидела меня, снова повернула голову в сторону окна и встала. Я отошла от окна и улыбнулась. Она ведь и вправду переживает… ~ Что же с тобой поделать… ~ А вот такого вида от Алисы я даже не ожидала: когда я открыла дверь, увидела грустную, бедную, бледную, сбоку грязную от травы, взволнованную Алису. И эти её висячие, грустные хвостики, которые не только не придают красоты, но и делают Алису жалкой и беспомощной. Это было тяжёлое, по-настоящему искреннее зрелище, что я даже замерла на мгновение. Ведь я видела, как Алиса быстро встала, как только увидела меня в окне, и я точно знаю, что если бы я не вышла сразу из домика, после того как она меня увидела, то так бы Алиса и стояла, с нетерпением ждала бы меня хоть до ночи. Моё лицо специально выражало спокойствие, чтобы Алиса не сразу поняла, что я её простила. Я точно делаю неправильно, что заставляю её волноваться, но мне так охота услышать, что она мне скажет! ~ Я потом извинюсь перед ней. Я точно потом перед ней извинюсь. ~ Я сошла с деревянных ступенек и пошла по дороге, не замечая Алису. Она осторожно подошла ко мне. Мы остановились. - Ульяна... Она сделала паузу, чтобы в случае чего дать мне время высказаться, но я промолчала. – …это… Прости меня, я так больше не буду. Похоже, она ничего лучше этого не придумала. Я повернулась на неё и спокойно посмотрела в её жалостливые глаза. - Знаешь, вот сейчас мне кажется, что я играю маму, а ты дочь. Я улыбнулась. - Ты меня прощаешь? С огромной надеждой спросила она меня. Я слегка прищурилась, немного подумала и ответила: - Да, мам, я прощаю тебя. Вмиг на её лице вспыхнул восторг. Она пригнулась, сильнее обычного обняла меня и выпрямилась, оставляя меня на воздухе. Она ничего не говорила, лишь целовала и прижималась ко мне. Это было очень-очень приятно – в этот момент и увидела самую искреннюю, самую чистую и самую красивую улыбку, которую я когда-либо видела. И как же она прищуривалась! Как же она кружилась вокруг! Это было так восхитительно, что я даже не могла сдержать смеха!.. Чуть позже она отпустила меня, нагнулась и снова обняла. - Спасибо, доченька. Спасибо, что глупую такую прощаешь. - Ничего, мам, всё хорошо. Она двумя руками обвила мою шею и нежно прижала к груди. - Как же я люблю тебя… Пожалуйста, не обижайся ты на меня, ладно? - Ладно… - Дура – она и есть дура, ты не слушай её… - Ты не дура, мам. Алиса резко замерла, и мне показалось, что она увидела что-то за моей спиной, но потом она снова прижалась ко мне. - Не обижайся на меня… - Я не буду больше, всё хорошо. - А я тебя теперь слушать буду, такого больше я не сделаю. Не буду я так больше. - Да ладно тебе, мне очень нравится, когда ты меня щекочешь. - Тебе нравится? - Угу… Только не надо теперь так долго, а то… Мы полминуты промолчали. Алиса дышала неровно и тяжело. Она наклонилась к моему уху и почему-то очень тихо спросила меня: - У тебя там всё хорошо? - Там… Да… - Там что-то было или просто… - Просто. - К врачу не надо? - Нет. - Всё хорошо… Алиса прижалась и стала меня гладить чуть сильнее и чаще, будто принуждала себя. - Главное, что всё хорошо… Доченька… ~ Слегка стесняешься называть меня дочерью... ~ Мне стало жаль мою Алису, хотелось её как-то отвлечь. - Мам, ты не стесняйся меня дочкой называть. Мне же очень нравится. - Дочкой… Ладно… Она немного промолчала. - Ну, если только поцелуешь меня… Я решила посмотреть ей в глаза, чтобы узнать не только интонацию, но и мимику, но я не смогла этого сделать. Алиса стыдливо отвернула голову. Ей почему-то кажется, что просить у меня поцеловать её – это очень-очень стыдно и неловко. Странно как-то… Но всё это было второстепенным, а сейчас нужно было сделать всё, чтобы она меня называла дочкой. В этот миг мне захотелось, чтобы Алиса навсегда запомнила мой поцелуй. Я быстренько облизала мои губы языком, обняла Алису за шею и не просто приставила губы, а медленно сначала приложила одну губку, а потом другую. Таким образом, когда её щека была без поцелуя, но уже мокрая, я решила прижать к себе её голову и поцеловать с такой силы, так душевно, чтобы Алиса знала, как я её люблю! "Чмок!" – громко оторвала я губы от щеки Алисы. Посмотрев на её лицо, было видно, что её левая щека была полностью мокрая, а ближе к её красивому глазу виднелось красное пятнышко, будто её кто-то начал кусать, но так и не укусил. - Ты там только засос не оставь. Я снова посмотрела на большое розовое пятно на её щеке. - А что такое засос? - Это когда ты целовать начинаешь, сильно губами присасываешься, и на коже потом остаётся след на пару часов или даже дней. - А след похож примерно на укус? - Ну, что-то такое, но нет скорее… Погоди… Она вылупилась и посмотрела на меня. - Ты мне что… - Я нечаянно. - Как выглядит? - Как укус. - Ну, хоть не как синяк – и то спасибо… - А что говорить? - Что-что… - Алиса улыбнулась и по-взрослому смешно усмехнулась. – Скажу, мол, ты меня укусила. - Чего? Тогда я буду говорить, что ты сама попросила тебя укусить. - Не думаю, что это хорошая идея… - Насчёт твоей я точно так же думаю. - А что мне сказать? Алиса безысходно опустила руки. - Скажи, что ударилась. - Да? А ещё что сказать? - Не знаю. Алиса показательно фыркнула и отвернула взгляд - куда-то вгляделась влево. - Пошли, к вожатой зайдём, скажем, что никого не нашли. Я пожала плечами. - Пошли. … Переход от нашего домика до домика Ольги Дмитриевны занимал примерно сто шагов, во время которых мы с Алисой разговаривали обо всём и ни о чём. То мы опять про ту девочку подумаем, то белку где-то увидим, то ещё что-то… Но главное – наш разговор мне нравился. Возможно, он был глупым и бессмысленным, но даже факт того, что она отдаёт мне всё свободное время, почему-то меня радовал и делал чуточку живее. Хотя, возможно, это просто из-за того, что она согласилась меня взять к себе. Но неужели поэтому мне теперь настолько приятно, когда она рядом? Лишь потому, что она решилась меня взять к себе? Разве? Или же причина совсем в другом? ~ Я очень надеюсь, что она сдержит своё обещание. ~ Подходя к домику, мы замолчали – и во время нашего молчания я решила подумать обо мне и об Алисе. - Алис. - М? - А почему ты разговариваешь со мной? Она сначала перевела взгляд на меня, а потом лишь через секунду удивлённо подняла бровь. - Потому что людям свойственно общение. Понимаешь, если бы люди не разговаривали, то они бы не смогли действовать командой… - Да нет, я о том, почему ты стала разговаривать со мной так часто. - Ну… - Понимаешь, раньше мы с тобой так часто не разговаривали. - Потому что, Ульяна… Ну, потому что ты стала со мной чаще разговаривать? Не знаю, просто как-то начали. Это же и называется дружба, верно? - Ты же с Леной дружишь, а так часто не разговариваешь. - Она редко разговаривает. И насчёт Лены… Я с ней не прям так дружу. Например, о тебе я знаю больше, чем о Лене. - Так ты же с ней из одного города. - Ну, вот так. - Странно… - Угу. Заходим? Мы уже были около домика Ольги Дмитриевны. - Пошли. ~ Если бы Шурик прятался где-то в лагере, его бы давно нашли… Ну, если бы он этого сам захотел. Мы сделали всё что смогли, поэтому наша совесть, видимо, общая, чиста. ~ С этими мыслями с Алисой мы сначала открыли дверь, а потом постучали. Мы зашли в домик. Дома никого не было. Но зато когда мы закрыли дверь и обернулись, то увидели Славю. Алиса почему-то заулыбалась. - А Ольги Дмитриевны нет? - Нет. - А вы что делаете? Славя на нас смотрела без какого-то должного доверия. Мы поглядели с Алисой друг на друга, и я ответила: - Стоим. - Это я вижу. Но я слышала, что Ольга Дмитриевна вам поручила искать Шурика. - Мы уже искали. - Где? - В лесу недалеко и у автобусной площадки. - Понятно… Я весь лагерь внутри обошла – его нет. Как-то грустно сказала она. - Угу. Мы бы так и стояли в тишине, если бы не горн… … На обед я с Алисой шла с чувством голода и выполненного долга. Столовая была набита битком. Нас было сложно не заметить – Алису окликнула Ольга Дмитриевна. Алиса пожала плечами и пошла с подносом к вожатке. - Я сейчас. Я так поняла, что на этот раз Ольга Дмитриевна слишком волнуется за Шурика, поэтому о нас с Алисой уже и позабыла. Алиса, наверное, тоже так подумала, поэтому бегать мне и ей от Ольги Дмитриевны, когда потерялся пионер, не нужно, так как вожатая сейчас занята другим. Мне оставалось лишь сесть за свободный столик, так как за четырёхместным столом с Ольгой Дмитриевной сидели Славя и Электроник. Мой же свободный столик был с Мику, Женей и Леной. Только я села, мне в глаза бросилось радостное лицо Мику. Она почему-то глупо улыбалась и иногда хихикала себе под нос. Женя размеренно ела. Лена же на меня серьёзно смотрела, пока я не посмотрела ей в глаза. Мне показалось, что она меня за что-то ненавидит. - Ну… Что вы думаете? - Что он найдётся. Ответила за всех Женя. - Почему ты так решила? - Потому что лучше бы он нашёлся, чем не нашёлся. - Конечно, он найдётся! Это же Шурик! У него, по-моему, компас есть с собой… - Откуда ты знаешь? - Ну, он у него всегда с собой. - А… Я посмотрела на Лену. - А ты что думаешь, Лен? Она ответила не сразу. Сначала доела, прожевала, а потом медленно подняла голову и тихо сказала: - Надеюсь, он найдётся. - Он же не мог далеко убежать, верно? На этот раз спросила Мику. - Будто он хотел сбежать от нас… - Может, он решил сбежать из лагеря. Взял с собой еды и убежал. Возможно, сейчас в километрах сорока от нас. - Ты что такое говоришь?! - А что? Человек он серьёзный, возможно, до железнодорожной станции дойдёт, а потом на поезде домой. - Зачем ему убегать из лагеря?! - Потому что из него ещё никто не смог убежать и Шурик попытался сделать это? Мы все замолчали. - Ну, я имела в виду, что из лагеря никто не пытался убежать. - А ты откуда знаешь? - Не важно. ~ В этот момент меня Женя очень напугала. Откуда она знает, что никто не убегал? Она сама за всеми следит тут? Или она просто обманывает? Она очень-очень странная… И как это она в самом начале оговорилась?.. ~ - Откуда?! - Ведомость в библиотеке прочитала. - Ведомость? - Да, ведомость всех пионеров: кто приезжал и кто уезжал. - Хм… А с какого года эта ведомость? - С того, когда этот лагерь построили. - И когда его построили? - Не скажу. - Скажи! - Нет. - Скажи! - Нет. - Скажи! Но она мне больше не отвечала, стала не обращать внимания. Остальное время мы ели молча. Закончив обедать, я отнесла поднос с грязной посудой и подошла к Алисе на небольшое расстояние. Они уже заканчивали. … Мы вышли к площади. ~ Ещё даже не вторая половина дня. Чем бы заняться? ~ Лагерь словно отходил к послеобеденному сну. Все пионеры расходились по домам, готовясь к тихому часу. Ветер одиноко выл с севера, тоскливо покачивая деревья. Горящее солнце светило ярко, ненасытно обжигая оголённые места пионеров. А всё это я к тому, что на улице было невыносимо скучно. К тому же мои руки потихоньку начинали обгорать. Пока я смотрела на Генду, не заметила мимо летящую Виолетту. - О, пионеры! Перед нами стояла медсестра. Я вопросительно взглянула на неё. - Посидите в медпункте за меня. Мне нужно срочно отойти. Травма у кого-то. - Мы? - Да, вы! Вот ключи! Медсестра кинула нам ключи и убежала. Алиса грустно стояла с ключами в руках и молча смотрела на них. ~ А что конкретно нам делать? А если что-то случится? И как это вообще так получилось? Мы не успели ни убежать, ни отказаться… И с чего вообще Виола отдала даёт нам такую ответственность? Так же дела не делаются… ~ - Раз уж отказаться не успели, то ничего не поделаешь. После этих слов мы не могли не выдвинуться в сторону медпункта. У двери больнички мы немного заволновались. Зайдя туда, нам нужно будет знать всё о медицине, знать, как помочь больным пионерам со сломанными ногами и руками. Ну, или, конечно же, ничего не знать и провалиться, когда нам нужно будет кому-нибудь оказать помощь. Хотя кого я обманываю? В этом лагере, кроме ссадин и синяков, никаких серьёзных болезней-то и нет. Но всё же если что-то случится серьёзное, то тут уже ничего не попишешь… Мы зашли в больничку. Всё как всегда – всегда в больничках и подобных кабинетах пахнет вот именно больничкой, такой запах вообще ни с чем не спутаешь. Запах больницы – первое, что бросилось мне в нос. А дальше я увидела на стене таблицу для проверки зрения у нас тут. Буквы были разбросаны как-то невпопад, и иногда казалось, что на этой таблице какие-то неправильные и некрасивые слова, но на самом деле это просто в разноброс расставленные буквы, наверное. Я опустила глаза, показались весы. - Алиса, пошли узнаем свой вес. Она лишь пожала плечами и хмыкнула, а потом подошла к весам. - Ты ведь умеешь ими пользоваться? - Умею… Давай, вставай на весы. Я встала. Алиса начала перебирать грузиками, потом слегка прищурилась и начала один грузик медленно и довольно глупо стукать пальцем, чтобы он пододвигался аккуратно. Наконец грузик остановился. Эквилибристка Алиса смогла сделать невозможное. - И сколько это? - Тебе сказать горькую правду или сладкую ложь? - Ну… Давай ложь. - Тогда сорок три килограмма. - А правду? - Сорок шесть килограммов, семьсот граммов. - Здорово. Давай теперь ты. - Неа. Она повернула голову влево-вправо, скрестив руки. - Почему? - Потому что не хочу. - А мне кажется, потому что ты стесняешься. - Чего стесняюсь-то? - Веса своего. - Да больно хочется взвешиваться… Время только потратим. - Вот скажи мне одну вещь. Почему все девочки так скрывают свой вес? По тебе же и так всё видно, что ты боишься взвеситься? - Ну, потому что… А вот сколько, по-твоему, я вешу? - Килограммов восемьдесят, блин. Давай узнаем. Мне интересно. - Мы же в начале лагеря взвешивались… - И я единственная, кто спрашивала вес и говорила свой. А Славя единственная, кто мне ответил. Алиса оживилась. Её глаза слегка расширились. - А сколько Славя весит? - А ты вот взвесься, а потом я тебе скажу. - Да больно хотелось… Алиса отошла к столу Виолы. Нашла там какую-то книжку. - О, смотри, Виола "Советскую модницу" читает… Этот переход на другую тему был самым глупым в моей жизни. Я скрестила руки. - А кто-то боится при своей подруге взвеситься. Ленке-то, небось, всё рассказала, когда в прошлый раз взвешивалась… - Ну… Может, и сказала. - А мне нет. И сейчас взвешиваться не хочешь. Она положила журнал и закатила глаза. - Что ты всё пристала-то? - Мне просто интересно, сколько ты весишь. Вот и всё. Да весь ты хоть сто килограммов, мне-то что? - Ульяна! - Что? Что такого в том, чтобы сказать свой вес?.. - Да… - …Особенно лучшей подруге? Она грустно вздохнула. - Ульяна… Так нельзя… Понимаешь? Друг в беде не бросит, лишнего, Ульяна, не спросит… - А, вот в чём смысл той песни… - И не только в этом. Было неприятно. Получилось так, что мне как бы нельзя теперь у неё просить взвеситься. Но ведь я и сама должна была это понять, ведь я друг, как-никак. А получилось, что я и не друг вовсе, а просто товарищ, который постоянно просит помощи у Алисы. После этого осознания мне стало как-то стыдно… - Ладно, можешь не взвешиваться. - Спасибо! Алиса пырскнула. Потом снова взяла в руки тот журнал и показала мне его. Я подошла к ней. - По-моему, я где-то видела такие журналы уже. - В ларьках ты их видела. Они ещё каждый сезон клепают эти журналы. - Угу… Я посмотрела на обложку. С глянцевых страниц на меня смотрели модели, разряженные в какие-то, видимо, модные платья. Я усмехнулась. ~ Странно, мне всегда казалось, что модные девушки это всегда красивые девушки… А тут каждая вторая какая-то… ~ - Как ты думаешь, Славя посчитает это модным? - А почему ты спрашиваешь? - Да так… Алиса усмехнулась. - Славя у нас колхозница. Какие ей платья ещё? - И что теперь, что она колхозница? Ей уже и платья не хочется носить? - Хочется, может быть, но мне кажется, запачкает она его там… Алиса сдерживала злобную ухмылку и пыталась не засмеяться. - А по-моему, девушки в колхозах всегда красивее, чем в городах… ~ Только везде все одинаковые, а я сейчас тебе это назло говорю. ~ Алиса покосилась на меня, но будто бы невзначай спросила: - С чего ты решила? - Не знаю. У меня в городе все девушки выглядят как-то глупо или даже позорно иногда. Иной раз даже вижу, как девушка идёт и курит. Бе-е-е. Я вытащила язык и зажмурила всё лицо. - А что такого в том, чтобы девушка курила? Я невольно удивилась и сделала лицо серьёзнее. Немного вытянулась к ней и всем видом показала, что она спрашивает идиотские вопросы. У меня что-то даже в горле запершило. - Кхм… Что? - А что такого-то? - Что такого в чём? Что девушка выглядит, как какая-то… Да ещё и губит своё здоровье и здоровье своего будущего ребёнка? Да так, ничего такого. Обычное дело. Всё нормально, так все делают. И я тоже так сделаю, какая разница-то? Буду уже взрослой, ничего такого ведь в этом… Я специально следила за Алисой. И я специально всё больше и больше наращивала, так сказать, ужасы всего происходящего. На мои хитрые глаза она не обратила внимания, поэтому я очень здорово разглядела, как она всё больше и больше краснеет, а потом и вовсе нагнулась так, что у неё снова лишь один глаз виднелся из-под чёлки. Оскаливаясь, она так и не выдержала и сказала сквозь зубы: - Если я тебя увижу с сигаретой во рту, то я за свои поступки не отвечаю. - А что такого-то, что девушка ку… - Я не хочу больше от тебя ничего подобного слышать, понятно тебе?! Я сглотнула, не понимая, наступать на неё и допрашивать с вопросом "А что такого-то?" или же просто сказать, что я больше ничего подобного не скажу. Похоже, она сильно разозлилась. - Ну… - Даже если бы ты для меня была никто и я бы тебя увидела с сигаретой в зубах, то я бы тебе всю задницу самолично выпорола! - Но ты же меня знаешь? - Да, а вот если я тебя увижу с сигаретой, когда мы с тобой подобным образом общаемся, то я даже не знаю, что с тобой сделаю… - Например? Она явно злилась. Я пожалела, что не уловила момент и вовремя не остановилась. - Не знаю… Ну, давай пофантазируем. Во-первых, я бы тебя заперла в комнате, а потом бы нашла гибкую твёрдую палку в лесу. Думаю, продолжение ты знаешь. Орала бы ты у меня точно на весь лагерь. - Пришла бы Славя и Ольга Дмитриевна. - И мы бы вместе скопом тебя этой палкой бы отшлёпали. Алиса широко и наигранно улыбнулась. Самое ужасное – это что она была права и я ничего не могла сделать. - Так с чего мы начали? Ах да, что такого в том, что девушка курит? Может, ты ответишь на вопрос? У Алисы вмиг пропала улыбка. Она возмущённо вздохнула, отвернулась и всмотрелась в окно. Так она простояла с минуту, вглядываясь белоснежно белое окно, в котором я лишь видела отблески света, которые мне заслоняли горизонт. - Нечего об этом говорить… Поняла я тебя. - Поняла? Ну вот, знай, я глупости не говорю. Я хоть не видела, но всё равно поняла, что она усмехнулась. - Ну-ну… - Ещё, кстати, на самом деле пить девушкам – тоже большой стыд. Алиса живо повернулась и облокотилась спиной о подоконник. - А это почему? - Ну, наверное, по той же причине… Ну, согласись, какую девушку хочет иметь больше парень: курящую или не курящую? Пьющую или не пьющую? Во-о-от, а это, наверное, у нас на инхстингах как бы написано… - Инстинктах. - …Ну да… В общем, ты меня поняла. И вообще, как можно пить алкоголь? Я один раз пенку пива попробовала в три года, так я и поняла, что взрослые – дураки, которые пьют отраву да ещё знают, что она невкусная и отравляет здоровье. Ду-ра-ки. И самое забавное, что у кого бы я ни спрашивала, никто мне не может нормально объяснить, зачем люди пьют эту отраву. Алиса подняла глаза наверх и задумалась. - Ну-у-у… Долго и с натяжкой протянула она. - …давай я попробую тебе объяснить. - Давай. - Начну с того, что не весь алкоголь невкусный… - Весь! - …Нет… Есть где-то на высших чинах он вкусный и даже настоящий, но этого я, на самом деле, не знаю. А насчёт того, почему все пьют, зная, что это отрава, я скажу. Представь работника завода, которому тридцать лет. Он работает уже шестнадцать лет с понедельника по пятницу с восьми до восьми, допустим. Ты бы хотела с четырнадцати лет работать шестнадцать лет на заводе, постоянно ходить на один и тот же станок и делать монотонные дела? - Нет. - И этот человек тоже этим заниматься не хочет. Никто не хочет, но кому-то надо. Вот ему и деваться некуда – он работает. Чтобы с горя не помереть, что ты всё жизнь делаешь одно и то же, люди как бы отдыхают. Можно отдыхать душой и телом. Психически и физиологически, то есть. Физически он ночью отдыхает, а вот психически он не отдыхает, потому что каждый день одно и то же делает – это мозг понимает и даёт сигнал, что, мол, этот человек свою жизнь тратит на чорт-те что. Ну, согласись, немного неприятно осознавать, что ты работаешь шестнадцать лет на заводе и ничего не добился. - Ну да. - Так вот алкоголь делает отдых психически. Вот и всё. На самом деле алкоголь отключает твой мозг, когда ты напился, и ты становишься животным, которое работает только на инстинктах. - А какие есть инсхинкты? - А "исхинтов" три у человека. Размножаться, поесть, и… Забыла. - Понятно… Так вот, наверное, почему женщинам пить позорно алкоголь. Когда девушка пьяна, она только инсхинтами и живёт. А там её может кто-то обмануть и… Ну, ничего хорошего с ней точно не произойдёт. - Угу… Молодец! Ты здорово собираешь логические цепочки. - А то! Мы замолчали. Было довольно неловко. ~ Сейчас, на самом деле, хороший момент, чтобы природу описать, но я вовсе ничего за окнами не вижу. Они ужасно сильно отсвечивают в этом кабинете. Единственное, что могу сказать, это что солнце светит уж точно ярко. А ещё можно было бы о чём-то подумать, растянуть рассуждение на слов эдак сто, чтобы не казалось какой-то пустоты в тексте, но мне не о чём думать. Собственно, если и дальше тянуть эту резину, состоящую из слов, то у меня может даже что-то получиться… ~ Думала я. - Так это… С чего мы начали?.. А, что девушки с колхоза лучше. Алиса закатила глаза. - Да с чего бы? И почему ты вообще это вспомнила? - Лучше они. Потому что, - я начала загибать пальцы, - они не курят вообще, там это как бы позорно для девушки, там мало пьющих и там много кто верит в Бога. - А Бог-то тут с какого бока? - С правово, конечно! Верующая девушка изменять будет во сто крат меньше, Алиса! Она удивилась, лицо изменилось так, будто она целый лимон съела. - Да откуда ты это всё знаешь?! С чего ты решила?! - Ну… Не могла же я сказать Алисе, что мне это дней десять назад Женя сказала, когда меня наказали и я убиралась в библиотеке. - Э-э-э… Мне Славя сказала. - Много чего говорит тебе эта Славя! Ты её слушай больше! - А зачем ей врать-то? Я всё никак не могла понять. - А затем. Алиса нахмурилась и скрестила руки. Надулась, как пузырь. И чего она сегодня такая сердитая? ~ Да что с ней не так-то? Я просто похвалила Славю, а Алиса разозлилась! ~ Я прищурилась и посмотрела на Алису. Она на миг взглянула на меня, а потом отвела взгляд. Алиса завидует Славе, как я поняла, так как она отвела свои смелые глаза, когда я на неё посмотрела. Она всегда так делает, когда врёт или когда ей стыдно. - Ты завидуешь Славе. Она дунула себе под чёлку, так на меня и не повернулась. - Это ещё почему? - А я экстресеконс. - Косеконс… - Ну, и всё же я ясновидящая. - Да что ты? Может, ещё на руке погадаешь? - Давай. Алиса пырскнула. - А ты умеешь-то? - Уме-е-ею… Дай сюда! Я отобрала у неё левую руку. - Ей! - Так… Но не успела я даже посмотреть на её руку, к нам в медпункт забежал какой-то холодок, поднося рядом с собой Лену. И холод был довольно необычный, ведь было лето, а дуло довольно сильно. Только она открыла дверь и увидела Алису, то сразу помрачнела и медленно зашла. На её лице совсем изредка, казалось, по-зверски, злобно дрожал желвачок под глазом, но она это искусно скрывала, и я уверена, Алиса этого не замечает. Лена остановилась и посмотрела Алисе в глаза. Алиса не отвела взгляда. Так они друг дружке в глаза и смотрели. Алиса смотрела слегка расслабленно, Лена смотрела со скрывающей злобой. ~ А что такое-то? ~ - А медсестры нет? Тогда я позже… Зайду. Алиса незамедлительно ответила: - Я за неё. На что жалуетесь? - Голова болит. Я увидела, как обстановка нагнеталась. У них недавно, видимо, что-то произошло. Пришлось вмешаться мне: - Сейчас исправим! Я быстро метнулась в сторону шкафчика. Но вспомнив, что я вообще никаких лекарств не употребляла уже примерно года три, остановилась. Но потом сообразила, что на упаковках с лекарствами написано, для чего они вообще нужны. Алиса всё это увидела и помогла мне. Недолго копаясь в шкафу, она высыпала в руку две какие-то таблетки и подошла к Лене. - Вот. - Спасибо. Лена улыбнулась, но явно лишь для приличия. После этого она медленно развернулась и зашагала в сторону выхода. С Алисой мы ей не помешали, поэтому добраться до двери ей не составило труда. Дверь хлопнула. С Алисой мы остались вдвоём. Как только шаги Лены полностью утихли, я недовольно спросила: - Почему вы с Леной так злобно друг на друга смотрите? - Разве? Алиса удивилась. - Да. И не говори мне, что ты ничего не знаешь. - Может, и знаю. А тебе-то что? - Интересно мне. Чего это вы вдруг разговаривать перестали? - Ну… Там долгая история… - Мне без подробностей. - Тогда… В общем, вчера Виола мне предложила убраться с Леной в медпункте, но я отказалась. А теперь, как видишь, мы с тобой тут работаем и я не отказалась. - Так мы и не выбирали. - Ну, а Лена-то откуда это знает? Вот и подумала, наверное, что с тобой я согласилась тут работать, а с Ленкой вчера не согласилась. - А почему ты вчера не захотела ей помочь? Алиса пожала плечами. - Не знаю. Просто почему-то не захотелось. И вдобавок мне нужно было помогать вечером вместо танцев. Я вспомнила, как мы с Алисой провели вчерашний вечер… - Понятно… Стало скучно сразу же. Я подошла к тому журналу, после чего по медкабинету прошёлся звук библиотеки. Листала я этот журнал. Увидела красивое оранжевое платье. Мне оно понравилось. Я представила, как Алиса, будучи в нём, шагает по улице, а я иду вместе с ней – мы гуляем по парку. Взялись за ручки, смотрим по сторонам… А потом она видит магазин и спрашивает, хочу ли я мороженое… ~ А как давно я ела мороженное? ~ - Алис, подойти сюда. Она спрыгнула с подоконника и лениво подошла ко мне. Заглянула через моё плечо в журнал. - Слушай, а вот интересно, тебе бы понравилось такое? Она подошла ближе и схватила журнал в руки. - Это?.. Думаю, да, мне нравится. - А сейчас это модно? - Наверное… Я не знаю, сама-то по-простому одеваюсь. Не знаю, что там носят буржуйки. - Угу… А мне кажется, на тебе оно бы смотрелось прекрасно. - Спасибо. - Да не за что, я же правду говорю! - Тогда вдвойне спасибо. Она немного промолчала. - Особенно от моей дочки. Она обняла меня сзади и прижалась ко мне. Точнее, меня прижала к себе. - Хи-хи! Я легко посмеялась. Мне было приятно ощущать, как сзади меня стоит кто-то дорогой мне и такой бесценный. Она положила мне на плечо свою голову, закрыла глаза и мирно дышала, наслаждаясь мной и давая наслаждаться мне ею. Это очень-очень здорово, когда вы друг друга понимаете, ничего друг другу не говоря. ~ Она ещё так здорово дышит, так легко и приятно. Как же я тебя люблю, моя милая Алиса… Как люблю твои прикосновения, твои красивые, рыженькие волосы… И всё больше я замечаю, Алиса, что я тебя люблю как-то необычно. Так, будто… Я не знаю… Наверное, мне просто не хватает обычных объятий, поэтому-то мне и нравится, когда ты меня время от времени обнимаешь. Но мне всегда мало, и я не знаю почему. Из-за этого всего я готова обниматься с тобой хоть бесконечное количество часов, а мне всё равно будет мало. А ещё эта приятная маленькая дрожь… ~ Задумавшись, я на секунду допустила ту ужасную случайность, когда Алиса просто бросит меня. Я представила, как она в один момент просто постепенно начнёт отстраняться от меня в лагере… А ещё хуже, если она возьмёт меня к себе, но будет потом всю жизнь ненавидеть, потому что я ей испорчу жизнь! К ней в один момент придёт какой-нибудь парень, и Алиса забудет обо мне! Она забудет сразу же, как только найдёт парня, потому что я ей уже не буду интересна, а парень новый, поэтому она будет общаться потом только с ним! Нет-нет-нет! ~ Нет… Я снова сейчас расплачусь… Не надо… Не надо представлять такие ужасы… Алиса хороший друг, она… Да она уйдёт от меня, как только я ей стану скучна! О чём тут вообще думать?! Нужно просто сделать так, чтобы она всегда общалась только со мной и чтобы не забыла меня! Да страшно мне, очень страшно мне будет, если она просто в будущем возьмёт и перестанет обращать на меня внимание! Я же останусь совсем одна… Совсем одна, как и все эти годы… Одна-одинёшенька… Слегка отстранив маму, я повернулась к ней лицом и тоже обняла её. - Я тебя не отпущу… - Что? Хорошо, что она не услышала. Я нечаянно сказала то, что думаю. - Мам… - Что такое, птенчик? Мурашки пробили моё тело электричеством, поэтому я ещё ничего не могла говорить несколько секунд. - Ты ведь не бросишь меня? Алиса обнимала меня крепко, поэтому я не могла посмотреть ей в глаза. Её головка лежала на моём левом плече. Она погладила меня по головке и выдохнула. - Почему ты задаёшь такие нехорошие вопросы? - Потому что я боюсь, что ты уйдёшь. - Я не уйду от тебя. - Это ты сейчас так говоришь… - И потом не скажу. Обещаю, что не скажу, доченька. Я пока ей ничего не говорила, потому что не верила ей… Но как же она может врать, если называет меня своей дочерью? - А когда ты парня найдёшь, то уже по-другому говорить будешь. Через две секунды она ухмыльнулась. - Опять ты ревнуешь меня к парням, которых у меня нет. - Но они-то будут. У тебя точно будет парень. - Эх, Ульянка… Она не продолжила, мы обе замолчали. Вокруг нас была тёплая атмосфера уюта и больнички. Я чувствовала, как Алиса свой грудью упирается мне в ключицу, как она своими женственными, но всегда готовыми к бою руками обнимала меня и не давала уйти. Чувствовала, её мокрую от пота немного широкую для девочки спину, её рёбра, узкие бока… У неё очень красивая фигура. ~ Такая красивая, что к ней точно мальчики лезть будут. А я не хочу так. Никому не хочу отдавать мою Алису и буду отдавать все силы, чтобы у меня её никто не забрал. Обещаю. ~ Алиса внезапно заговорила: - Опять ты говоришь ерунду… - Ничего не ерунда. - Эх… Она тяжело вздохнула. - Представь, что ты влюбилась в парня какого-нибудь. - Угу… - И он в тебя влюбился, и вы любите друг друга. Вот кого ты выберешь: меня или парня? - Ха-ха-ха! Она неожиданно засмеялась. - Кого я выберу - дочку или парня? Тебя, конечно же. Но зачем же выбирать, если можно всё мирно уладить? Можно, например... - Нельзя! Она замолчала и не стала договаривать. - Ты перестанешь общаться со мной так, как мы это делаем тут и как будем делать потом, если ты всё "мирно уладишь". - Ульяна, ты опять как-то неправильно рассуждаешь. - Всё правильно я рассуждаю. Так и будет! - Я даже и не знаю, что и сказать… Ты прямо-таки как хвостик ко мне прицепилась и совсем никому другому не даёшь даже рядом побыть, получается. - Ну… А вдруг ты уйдёшь? Вдруг ты просто забудешь о хвостике и будешь общаться только с тем, кто будет рядом с тобой, другой? - Да не бывает такого, как ты не поймёшь… - И не пойму. Она снова тяжело вздохнула. - И что же с тобой, такой ревнивой дочуркой, сделать, чтобы ты перестала так меня ревновать? ~ А ведь и вправду, что ей сделать? От неё не будут отлипать парни ведь… Получается, что нужно просто сделать так, чтобы к ней парни не подходили, но они будут подходить… Тогда пусть сама Алиса отказывает тем парням, кто к ней подходит. Значит, Алисе просто нужно мне сказать, что она будет всем парням отказывать в знакомстве с нею! Но я же не могу вот так взять и сказать ей, чтобы она всем парням отказывала. ~ - Я не знаю. - Ну вот, видишь? Ты даже не знаешь, что мне сделать, чтобы помочь тебе не ревновать меня. Я лишь промолчала, не в силах выпросить у неё какое-нибудь обещание насчёт парней. Это было бы как-то низко и позорно. - Я просто хочу, чтобы мы навсегда были вместе. А парни просто возьмут и обманут тебя. А я так не хочу... Я прижималась к её рубашечке и нечаянно намочила её своим ртом. Теперь у неё у ворота тоненькая мокренькая полоска. Алиса почувствовала, что я дрожу и волнуюсь, судя по тому, как она стала гладить мою голову, после того как я сказала ей последние слова. - Ты очень мило выглядишь, когда ревнуешь меня. Как будто ты маленький миленький мальчик, с которым я встречаюсь. Ты очень странная, Ульяна. Обычно так никто не думает ни о подругах, ни о сёстрах, ни о матерях. А ты ведь и вправду думаешь так, как будто ты мальчик. Это очень мило, Ульяночка. - Может, я просто какая-то… Другая… Мне лишь хочется видеть только нас вдвоём, Алиса. - Хорошо, но мы же будем жить, допустим, у меня дома. У меня там мама и папа. К ним ты не ревнуешь меня? - Не ревную. - Странно… А к Лене, например, не ревнуешь? - Не ревную. - Почему? - Потому что она никогда не позволит сделать так, чтобы она заняла у тебя много свободного времени. И она никогда тебя не ударит, например… Ничего плохого тебе не сделает. - Ага, а парень мой гипотетический, значит… - Да. - Так вот что случилось… Ты думаешь, что меня парень бить будет? - И не только. - А что ещё? - И меня он может ударить вместе с тобой. - Я же не буду выбирать дурака, верно? - Они все умные, пока не становятся мужьями. - Ну… Тут уже фальшивишь… - Ничего подобного! - Просто моя маленькая Ульяночка не любит мужской по-о-ол… Сказав это, она на миг замерла и ничего больше не говорила. - Нет, Алиса. Мне всё равно насчёт пола. Я бы и ревновала девочке, с которой ты очень много проводишь времени. - У меня в городе таких, как ты, называют "однолюбами". Только ты тогда должна быть, ну, мальчиком. - Значит, я "однолюб". Только девочка, которая очень любит девочку. Это прозвучало немного странно, поэтому мы обе замолчали. Главное – мы всё поняли вдвоём, что я хотела сказать. - Я тут подумала… Ты одна из тех, людей, кто очень хочет, чтобы его любили, а когда такие люди получают любовь, то отдают её во много больше. И я это на себе проверила. Я сжала сильнее её рубашку. Мне показалось, она что-то хочет сказать ещё. Но она ничего не говорила. Это успокоило меня, а то на миг показалось, что она к чему-то ведёт… - Мы сегодня будем спать вместе? - Конечно. Я снова хочу дождаться, когда ты заснёшь. Ты очень милая, когда спишь. А во сне даже изредка хваталась за меня и обнимала сильнее. А ещё ты… Она недоговорила. - Извини, но можно я у тебя спрошу о твоей маме? - Хи-хи! – я тихо засмеялась. – Я расскажу о тебе всё, что знаю. Но Алиса неожиданно замялась. - Нет, я не о себе… - А… Было неловко. Я знаю о моей кровной матери совсем чуть-чуть. Мне и сказать-то особо нечего. Но у меня стало навязываться ощущение, что я о ней что-то до этого знала, но сейчас, когда мне бы эти знания пригодились, я совершенно ничего о ней не помню. - Алиса, ты можешь спрашивать что хочешь, мне не сложно тебе что-либо сказать о матери. Но я знаю совсем чуть-чуть. - А ты знаешь примерно, во сколько лет ты попала в детдом? - Да. Мне было тогда два месяца и четыре дня. А что? - А-а-а… Да нет, ничего такого… Просто спросила. - Со мной вместе была небольшая бумажка с моим возрастом, как мне потом сказали. - А свидетельство о рождении? - Что за свидетельство? - Ну, документ, подтверждающий официально, что ты родилась в таком-то году. - А, такого не было. Мне лишь сказали, что прибежала какая-то женщина, наспех отдала меня. А потом быстро ушла. А через полчаса прибежали какие-то люди и спрашивали о ней. Странно, в общем, она, видимо, убежала от мужа и отдала меня в детдом. - А зачем же она тебя отдала в детдом? Я пожала плечами. - Не знаю. Ну, мне как сказали, я так и сказала тебе. - Угу… - Но самое приятное, что у меня теперь будет настоящая мама… ~ Да, Алиса, я так рада, так рада, что теперь у меня будешь ты! Так я рада, что мы с тобой будем вместе… Я представляю, как я прихожу домой со школьной линейки, открываю дверь, а там стоишь ты и уже готовишь мне покушать! Я прохожу в на кухню, вижу тебя в фартучке, обнимаю тебя и начинаю помогать… А потом мы мило с тобой обедаем, а потом ты мне помогаешь с уроками, учишь меня, – и мы вместе смеёмся, вместе делаем все дела по дому, вместе гуляем… ~ Что-то электрическое пробежало по моему телу. Я затряслась и даже чуть слышно застонала… - А-ах, Алисонька… Как я жду не дождусь, когда мы с тобой будем вместе… - я на секунду замерла. – Мы ведь будем вместе? Ты не передумала? - Я не передумала, Ульяна, - чуть слышно сказала она. Я прижала её ещё сильнее. - Спасибо. Я слегка вытянулась и поцеловала ей щёчку. - Спасибо тебе большое, Алиса… Я не знаю, что на меня находило. Мои слёзы то ли от счастья, то ли ещё от чего-то пробегать по моим щёкам. - С… Спасибо, Алиса, что возьмёшь к себе такую глупую… - Ну-ну… - …Такую гадкую, сопливую, слюнявую, ревнивую девочку к себе… - Ха-ха, - она усмехнулась. – Ульяна, перестань себя так называть… Алиса прижала мою голову к себе с силой, чтобы я ничего дальше не говорила. Но как же я могу просто взять и замолчать, особенно в такой момент, когда я её благодарила за то, что она на веки изменила мою судьбу? - …Такую нахальную, наглую, надоедливую девочку… Грудь Алисы плотно прижалась к моим щекам, я чувствовала, как бьётся её сердечко. "Тук-тук-тук", – быстро колотило оно. Это так приятно и успокаивающе, знать и чувствовать, что твой любимый человек спокоен или наоборот, взволнован тобой. Её сердечко… Такое мирное, любимое мною сердечко моей любимой Алисоньки… - Перестань себя так называть, доченька. Ты хорошая, а всё, что ты сказала о себе – так это в каждом есть. Я люблю тебя и буду любить тебя всегда такую, какая ты есть. - Я тебя тоже буду любить такую, какая ты есть. От этих приятных сердцу слов мне стало тепло на душе. Захотелось сделать так, чтобы и Алисе стало хорошо – мне хочется, чтобы мой любимый человек не только всегда был так же счастлив, как и я, но и был счастливее меня! Я подняла глаза, решила взглянуть в красивое лицо Алисы. Мой взор упал на её щёку. - Алис, а тот засос пропал. - Пропал? Ну и хорошо, а то могли подумать не зная что. - Давай ещё поставлю? - Ты меня совсем не слушаешь? - Ну, мне хочется тебя поцеловать… Я скромно прижалась к её ключице и к ней легонько прижалась губами. - Мы уже с тобой целуемся почти каждый час… ~ И что такого? Как будто я этого одна хочу… ~ - Как хочешь… Я стала отстраняться от неё. Мало того, что она вогнала меня в неловкое положение, так теперь и оказалось, что я хочу её целовать, а она будто бы делает мне одолжение какое-то. - Да погоди, я не это хотела сказать… Она меня прижала. - А что ты хотела сказать? Будто мне одной нравится, что я тебя целую… - Стой-стой, я имела в виду, что мы с тобой часто стали целоваться, но я не говорила, что это плохо, мне это даже очень нравится. Я фыркнула. Оправдывается… Сейчас ещё и станет отговариваться, а потом ещё попросит меня целовать, хотя ей будет неприятно и она будет мучаться… - Ну-ну… - Ульяночка, ты хотела поцеловать меня опять? - Хотела… - Поцелуй меня тогда, Ульяна. Мне же тоже нравится это. - Не знаю, нравится тебе или нет… - Мне нравится! Ульяна, поцелуй меня. Ты же хотела, верно? - Не хочу целовать теперь. Она хоть и зажала моё тело и руки, но голову я поворачивать могу. Я отвернулась от неё и зажала губы. - Ну… Она повернула голову в мою сторону и приблизилась ко мне лицом. - Ульяна, поцелуй меня. - Нет. - Ты же хотела. - Теперь не хочу. Не хочу, чтобы ты мучилась от моих надоедливых поцелуев. - Да не надоели они мне. - Да-да… - Да Ульяна! - Что? - Что мне сделать, чтобы ты меня поцеловала? - Ничего. Не стоит себя заставлять. - Что мне, на колени встать? - Можешь хоть что делать, я не буду мучать тебя своими поцелуями. Она тяжело вздохнула и жалко сказала: - Поцелуй меня… Я лишь промолчала и отвернулась ещё дальше от её лица. Пусть не утруждается. Нечего мне потакать! Если не нравится, что я её целую, я и не буду. Могла бы и сразу сказать. Но произошло неожиданное: она одну минуту стояла со мной, постоянно унижалась передо мной, а потом резко отпустила меня и упала на колени, - я аж отшатнулась от удивления! Потом она унизительно обняла мои ноги и прижалась головой к моей груди (я так поняла, что она опустилась ниже, чтобы казаться ещё более жалкой). За всё время было лишь несколько случаев, когда я могла посмотреть на Алису сверху вниз. И сейчас я поняла, насколько она выглядит по-другому с другого ракурса: на её голове красиво вились растрёпанные, слегка лишь уложенные волосы. Я в первый раз увидела корни её красивых косичек , и они выглядели потрясающе живо и как-то для меня по новому. И только я перестала разглядывать её красивенькие волосы, как увидела настолько жалкий, настолько выпрашивающий взгляд… Алиса смотрела на меня снизу вверх и сложила ладошки лодочкой, а сама всмотрелась до глубины души в мои глаза. И хоть я понимала, что она просто придуривается, это выглядело ужасающе жалко, но и очень-очень красиво. Я так и не смогла не поднять одну бровь, хоть и хотела показать своё безразличие (конечно же, ненастоящее). - Ульяна… Я, Алиса Двачевская, стою у перед тобой на коленях, чтобы загладить свою вину. Умоляю тебя, моя будущая доченька, чтобы ты меня, грешную, простила, что сказала глупость, что ошиблась перед тобой. Я, как твоя будущая и ныне представленная мать, желаю и прошу, чтобы ты меня поцеловала. Да, возможно, ты не поверишь сейчас мне. Может, ты даже испугаешься, но знай, пожалуйста, что я каждую секунду… Нет, каждое мгновение желаю, чтобы твои детские губы дотронулись до моей кожи, до любого места моего тела. И каждый раз, Ульяна, каждый раз после того, как ты меня целуешь, мне хочется снова почувствовать твои губы на моей коже, и я точно знаю, что с каждым разом я буду желать твоего поцелуя всё больше и больше, потому что… - она стала говорить медленнее, потом замолчала, закрыла глаза, вновь их открыла и продолжила: - Потому что теперь я зависима от тебя, Ульяна, и от твоих поцелуев. Твоё прикосновения для меня важны так же, как… Солнце для нашей планеты… Она говорила очень красивые слова. Мне стало очень необычно на душе, и от волнения я перебила её, уловив момент: - Наверное, не так сильно, на самом деле... - …Поверь, теперь, находясь рядом с тобой, мне не хватает просто твоего присутствия. Ощутив хоть раз твоё нежное прикосновение, любой человек, если не сойдёт с ума от счастья, будет, как и я, мечтать почувствовать его снова и снова. Но ты ошибочно посчитала, что мне твои прикосновения надоедают и они мне более не интересны, - она опустила глаза, глубоко вздохнула и вгляделась в меня. – Я тебе могу поклясться, что мне не только нравятся прикосновения твоих губ ко мне, но и любые твои прикосновения, которых посчастливилось ощутить моему телу. И после всего сказанного я тебя прошу лишь поцеловать меня. Хотя бы один разочек, чтобы сделать меня счастливой в этот замечательный день, проведённый с тобой. И если ты не сделаешь этого, то ты полностью обезоружишь меня перед тобой, заставляя меня пойти на любые поступки даже ради мгновенного твоего поцелуя. Она закончила, медленно и красиво говоря последнюю фразу. Я не знала, что на это сказать. Это всё так… - Я… …Просто обалдела. Я просто обалдела от таких похвал от Алисы! Она мне сказала такие замечательные слова, которые мне ещё никто не говорил и никто точно, кроме моей мамы, больше не скажет! Я настолько удивлена, что у меня затряслись руки. Приложив их ко рту, я невольно дивилась происходящему. Алиса так и стояла в ожидании, а я даже не могла совладать с эмоциями! ~ Как ты красиво это сказала, Алиса… Даже поэты бы, наверное, так красиво, как ты, не сказали бы. ~ У меня застрял ком в горле, мне было тяжело говорить. Огромный поток разносторонних эмоций влился в моё сознание, и я чувствовала себя настолько живо и ярко, что готова была пойти на самые отчаянные поступки. - Алиса… Это… Это правда? Мой голос дрожал, я просто не могла совладать с собой. Мама ответила незамедлительно. - Всё, что я сказала тебе, – это правда, Ульяна. Все мои подозрения насчёт того, что на самом деле Алиса не любит, когда я её целую, разорвались в пух и прах! ~ Я обожаю тебя! Обожаю! ~ - Это правда… Тогда… Тогда… Давай… Погоди, дай я успокоюсь… Давай перейдём на кровать… - Тебе плохо? – заволновалась она. - Нет-нет, что ты… Пошли на кровать… Я чувствовала себя отрешённо и необычно тяжело. Всё тело будто бы содрогалась – мне даже понадобилась рука Алисы, чтобы безопасно дойти до койки и не упасть. Она села на койку и с выжиданием смотрела мне в глаза. Я медленно переставляла ноги, дошла до Алисы и попросилась на колени (у нас теперь был отдельный жест для этого – я стучала по её бёдрам два раза ладошками, и она поднимала меня, сажала на колени). Находясь на ней, я запустила руку в её грубенькие волосы, пододвинулась к ней поближе, так, чтобы мои губы были вплотную к её щеке – и в этот момент Алиса замерла и быстро закрыла глаза, будто испугалась, после чего у меня не осталось никаких сомнений, что она говорила правду. Ох уж это мимолётное мгновение, когда происходит короткий промежуток времени, когда расстояние от губ до щеки сокращается… В этот момент я всегда чувствовала приближение её слегка пухленькой, женской щеки – в этот момент сердце всегда стучит быстрее обычного, я больше волнуюсь и жду не дождусь того волшебного прикосновения, которое Алиса только недавно мне красочно описывала. Мои губы коснулись её щеки, и Алиса задрожала. Мелкая дрожь передалась мне, на миг показалось что-то неприличное, но я сразу выкинула это из головы. Мы просто слишком сильно волнуемся, после того, Как Алиса так красочно попросила у меня прощения. Поцелуй длился несколько секунд. Я почувствовала солёненький привкус ей щеки. На этот раз я не хотела оставлять ей засос, поэтому не держала губы на щеке долго и не присасывалась слишком сильно. Потом отстранилась и посмотрела в лицо Алисе. Она была счастлива, если судить по улыбке до ушей. - Понравилось, что ль? Сказала я ей так же, как и она мне постоянно говорит. - Очень. - А хочешь ещё? Она нежно обвила мою голову руками и прижала её к себе. Потёрла носиком о мой носик и тихо сказала, весело смотря мне в глаза: - Хочу. Алиса будто не говорила, а мурлыкала. - Хорошо, тогда давай я тебя буду целовать до тех пор, пока ты не скажешь "хватит", ладно? - Давай. - Просто ты мне говорила, что после каждого поцелуя ты ещё больше хочешь, чтобы я тебя поцеловала. - Верно. - Тогда я буду тебя целовать, пока тебе не надоест. Она странно и медленно пододвинулась к моему ушку и тихо сказала: - Тогда ты меня будешь целовать вечность. Я тоже взяла такую же интонацию, как и Алиса. То есть говорила тихо, почти шепотом. - Значит, мы тут умрём от голода. - Нет, ты не умрёшь. Я не дам. - Тогда и я не дам… Кто что кому там не даст?.. Такое ощущение, что я своим рассуждением ломаю всю атмосферу, но Алиса и вправду выглядит очень странно! Как будто сейчас мы с ней будем заниматься чем-то… Не знаю… В общем, Алиса очень непонятно нагнетает атмосферу! - Ладно, тогда держи меня, чтобы я не упала. - Хорошо. Она прижала меня к себе ближе (хотя куда уж ближе – мы с ней и так в плотную сидим), я передвинулась, села удобнее и подставила мне правую щёку. Как в той книге про подставленные врагу свои щёки. Как же она там называлась?.. Я начала тянуться к ней своими губами… ...