Mozart Opera Rock — Le Bien qui fait mal
Загородный дом Вонгола специально арендовала для этого действа. Богато убранный, с большими комнатами, чтобы вместились все приглашенные гости, море охраны и обслуга, которая при необходимости способна показать себя лучше любого киллера… все это придавало месту свой шарм и шик. Джулия была права, когда решила, что никогда не была на подобных вечерах. Вонгола ее явно не приглашала. Родителей — часто. Ее саму с сестрой до этого момента — никогда. Эмилия периодически посещала подобные встречи, но исключительно из-за того, что Орфано находились под вонгольским контролем. Многие прогнозировали четырнадцатилетнему подростку вступление в ряды крупнейшей преступной организации, когда станет чуть постарше, но Лаура ди Клементе на это лишь неловко улыбалась и говорила, что пока все эти слова в адрес ее дочери — лишь пустые слухи. А младшая ди Клементе ничего и не говорила по этому поводу, даже несмотря на тесное общение с кузиной. Учеба в Академии мафии сблизила девушек еще сильнее, поэтому теперь их связывали не только родственные узы, но и те, которые возникают между хорошими друзьями. Принцесса Орфано должна была приехать сегодня вместе со своими родителями. Ее присутствие казалось одной из причин, почему Лилиана Марино тоже решила принять приглашение. Если будет больше знакомых, от которых ее не бросает в паническую дрожь и не появляется нервозность, то она же сможет провести в том месте пару часов. По крайней мере, девушке так казалось. Старшая из сестер явно не разделяла энтузиазм младшей, ведь Джулия — напротив — с радостью и воодушевлением готовилась к званому вечеру, думала, что именно стоит надеть, как себя вести и с кем удастся встретиться. Лили не была уверена точно, но даже не заметила за это время, чтобы та чаще обычного созванивалась со своим японским другом. Никто не ожидал, что юную синьорину настолько захватит это торжество. Через день после того, как пришли приглашения и Лилиана подтвердила свое желание присутствовать, донна Ламенто собрала дочерей и поехала вместе с ними к женщине, которая была одним из любимых дизайнеров здесь, в Генуе. Именно у нее та заказывала большую часть своих нарядов на выход и спонсировала деятельность еще почти с тех пор, как только сменила фамилию Розетти на Марино. Виолетта Фелини сразу отложила все свои дела и лично занялась столь дорогими гостями для своего ателье. Пока матери предложили шампанское и оставили на удобном диване — дизайнер прекрасно знала ее параметры, а нюансы платья они могли бы обсудить и чуть позже, — девочек засыпали вопросами о том, что им нравится. И если Джулия отвечала охотно, да еще и настолько, что ее приходилось иногда тормозить и подсказывать, какой вариант более подходящий, а какой не подойдет четырнадцатилетнему подростку, Лилиана чувствовала себя ужасно. Она была согласна на любой вариант, который ей предложат. Лишь бы оставили в покое. Даже думать не хотела о том, каким образом пройдет для нее этот вечер. Но зато к концу недели три прекрасных представительницы семьи Ламенто получили свои костюмы. Сейчас же настал тот самый день Х. Джулия понимала уровень и важность такого мероприятия. Главы из Альянса итальянской мафии вместе со своими семьями собрались под одной крышей шикарно обставленного особняка. Да, для такой толпы одной залы в том же Hassler Roma* явно оказалось бы недостаточно. К тому же, кроме таких весомых фигур, в этом месте собрались протеже Вонголы, те, кого хотели видеть в ее рядах, а также люди, которые каким-либо образом оказались полезными для дона Тимотео. Большая часть пригласительных ушла друзьям и партнерам главы мафиозного монстра. Поэтому компания собралась более чем приличная. Младшая из дочерей Габриэле Марино на какой-то момент подумала, что Кёе бы тут точно не понравилось. Ее друг даже с возрастом не смог побороть в себе ненависть к большому скоплению тех, кого он называл травоядными. Да и не особо он пытался, честно говоря. Зато она сама заходила в центральную залу воодушевленной и возбужденной из-за общей обстановки и собственного предчувствия и мыслей насчет этого празднества. Когда ты не бываешь на мероприятиях подобного уровня, пришедшее приглашение очень льстит. Ну и что, раз Лилиане оно пришло вовсе отдельно? На ее имя ведь тоже выделили приглашение, а не знак + рядом с именем отца или приписку в духе: «Будем рады видеть также и членов Вашей семьи». Некоторых и вовсе не позвали, пусть девушка и успела увидеть среди гостей несколько своих одноклассников из академии, к которым решила подойти позже. Так как семья Ламенто считалась одним из важных гостей, внимание к ее главе и его Правой руке было соответствующее. С Габриэле и Карлоттой здоровались и иногда даже кланялись как известные Джулии персоны, так и мало- или совсем незнакомые люди. Часть из них удостаивалась сухим приветствием и едва заметным кивком головы, кто-то получал слабую улыбку одними уголками губ. От Сурового дона Ламенто почти у каждого по спине шел слабый холодок, но желание подлизаться и высказать свое почтение в надеждах на возможное сотрудничество пересиливало. Но в этот раз даже его супруга, которая на таких вечерах казалась более приветливой и всегда сглаживала острые углы, не могла помочь. О причине такого состояния Габриэле Марино догадывалась вся семья — ее глава все еще был недоволен приглашениями от Вонголы. Это не могло быть чьей-то глупой ошибкой. Для незнающих персон вся ситуация действительно казалась пустяковой, но только не для тех, кто всегда внимателен к деталям. И не для тех, кто уже провел достаточно времени в мире мафии, чтобы знать и понимать, на что способны ее люди и какие цели могут преследовать. Потому, когда водитель открыл дверь машины, на которой приехал дон Ламенто и дорогое ему сопровождение, он сам вышел и, подождав, пока все выйдут, задержал Лилиану и сказал ей держаться рядом, чтобы всегда была на виду. Джулия о таких деталях не знала и то, насколько напряженной рядом с ней шла сестра, скидывала на ее нелюбовь к подобным занятиям и большому количеству человек. Как и Кёя, который до сих пор не разделял энтузиазма подруги. Конечно, та рассказала японцу о том, куда их пригласили. И тому не особо нравилось, что их нечастые звонки тратились на что-то подобное, но вместо того, чтобы сказать об этом, парень только откладывал телефон, лежа на крыше школы, закрывал глаза и вслушивался в ставший негромким голос. Успокаивающие интонации его устраивали гораздо сильнее, чем слова о том, что было неприятно Кёе. Он действительно не понимал восторгов подруги. Какой смысл во встречах с бесполезным сбродом, который только и пытается заглянуть тебе в рот и думает о том, чтобы оторвать себе кусок побольше от чужих заслуг. Ленивые, без всяких амбиций, мелочные, отвратительные и попросту слабые. За свои пятнадцать лет уже успел увидеть предостаточно. Все вокруг, казалось, состояло именно из таких людей. Сплошное стадо, не способное ни на что. В котором были исключения, но которые казались слишком уж редкими. Например, его Джури. Только поэтому он все продолжал слушать ее рассказы про то, как ей не терпелось попасть на тот вечер. Если бы ее кто-нибудь там обидел, Кёя даже из Японии прилетел бы, лишь бы закатать их в асфальт под жарким итальянским небом. А пока японский хищник об этом думал, довольная Джулия послушно следовала за родителями, пока те пробирались вглубь зала. Девятый Вонгола пока не попадался на глаза, но, казалось, Габриэле горел желанием найти явно не его. Так и оказалось на самом деле. Мужчина повеселел лишь тогда, когда на горизонте появилась знакомая фигура с так сильно выделяющимися на фоне темных итальянских оттенков пепельными волосами. Адриано Розетти. Главная головная боль не только своей сестры, но и всей Вонголы. Куда же без него? - Привет, — в этом случае синьор Марино абсолютно точно пренебрег всеми правилами этикета, следование которым требовали на таких встречах — он пожал протянутую руку и притянул за нее друга к себе, чтобы обнять и похлопать по плечу. — Я думал, мы снова приедем раньше вас. — Дон перевел взгляд на компанию своего давнего товарища и приветливо улыбнулся. — Лаура, Эмилия. Рад вас видеть. - Взаимно, — с легкой улыбкой ответила женщина, чьи платинового цвета волосы умелый мастер убрал в высокую прическу. Лаура ди Клементе, как ее кузен и кузина, даже в свои сорок четыре года мастерски умела притягивать к себе взгляды, полные симпатии или восхищения, учитывая факт собственного замужества и двух — по крайней мере, известных другим — детей. Взрослый сын, метивший на место следующего главы, и дочь-подросток. И все же, самая большая ошибка, которую можно было совершить в ее адрес — это обмануться ее милой улыбкой. Эта женщина, несмотря на свою приветливость, отличалась особой хитростью и руководствовалась исключительно холодным расчетом не только в мафиозном мире, но даже в собственной семье. Если у Габриэле Марино была в руках Лигурия, Лаура ди Клементе загнала под каблук весь регион Эмилия-Романья с единственной лишь разницей в том, что, в отличие от Ламенто, Орфано была подконтрольной Вонголе. Именно из нее вышли Карлотта и Адриано, пусть младшая из детей Розетти при не самых радостных обстоятельствах перешла под крыло к другим, а старший остался рядом с новым боссом. Стал Правой рукой донны Орфано, иногда принимал роль Серого Кардинала. Почти всегда был рядом, а в некоторых случаях — даже чересчур близко. Поначалу никто даже не ожидал, что главой семьи Орфано может стать единственная дочь прошлого босса, пусть она, фактически, и являлась прямой наследницей, так еще и с пламенем Неба. Это место пророчили ее супругу, который приходился троюродным племянником дону Тимотео. Да и Эмилио был не против того, чтобы передать Амато ди Клементе свой пост. На удачу девушке пришло то, что ее отец подозрительно своевременно свалился с инсультом, после которого странным образом не восстановился. После этого втихую его место с подачи деда и в обход всем привычным канонам передали Лауре. А спорить с такой фигурой, как Кристиано Медичи, не брался никто. Тот период навел много шума в мире мафии. Потому что именно Лаура в последний момент отменила согласие отца на брак кузины с другим человеком, что делалось явно не по ее воле, и заключила деловой договор с отцом Габриэле Марино, который тогда являлся боссом Ламенто. На тот момент это был единственный способ спасти любимую кузину от нежеланного брака с малоприятным для нее, пусть и известным представителем мафии, и отправить ее в объятия возлюбленного. Все равно Карлотта Розетти оказалась разменной монетой, но хотя бы теперь была с тем, кого действительно любила, и кто любил ее в ответ, а не рассматривал в качестве своеобразного трофея. А взамен семья Орфано получила выгодную связь с семьей, которая раньше ни с кем не шла на контакт и не очень спешила делиться своими достижениями и связями. А теперь они выросли, многое в их жизнях поменялось, но крепкие семейные узы, которые сформировались между детьми мафиозной семьи из Эмилия-Романьи, пусть кто-то и ушел из нее, остались прежними. А Габриэле до сих пор был благодарен сестре своей жены и лучшего друга и никогда не отказывал ей в помощи или поддержке. - А где Амато и Микеле? - Микеле где-то среди гостей, — неопределенно махнула рукой Лаура. — А вместо Амато поехал Адриано. - На мое имя приглашения не было, кстати, — едва улыбнулся Розетти, салютуя бокалом своему другу. Он привык пить что покрепче, но и шампанское сойдет. Брови его сестры на мгновение приподнялись в удивлении. Несмотря на поведение ее брата, которое иногда выводила из себя и саму женщину, их семья являлась значимой фигурой, поэтому факт того, что ее брата не пригласили и он оказался сопровождающим кузины, казался очень странным и некорректным. Карлотта тоже поздоровалась с Лаурой и племянницей, но в ее голове роились мысли о том, что Вонгола в последнее время вела себя очень странно. Удивил этот факт и Габриэле, и их дочерей, пусть девочки вряд ли понимали в полной мере, что это могло значить. В духе Адриано было критиковать главного мафиозного монстра, пусть на публике ему не давали этого делать сестры, но не приглашать того, у кого за счет знатности стоят титулы в духе Его Светлость, герцог, граф, маркиз, и того, кто считался одним из сильнейших представителей, было глупо. Семья Орфано была интересна во многих аспектах. Во-первых, потому что среди потомков водилась семья Медичи. К которым — по фамилии — напрямую относился дед Адриано, Карлотты и Лауры и позапрошлый глава семьи. У Кристиано оставалась его фамилия Медичи несмотря на то, что после первого брака у детей оказалась фамилия его супруги. Потому что сам Кристиано так же, как и Амато ди Клементе, был лишь приходящим человеком в уже созданную мафиозную семью. Он сам считался Его Светлостью эрцгерцогом Тосканским и Эмилия-Романьи, пока не отказался от этого титула в пользу сына, и до сих пор являлся нобелем Медичи. И это сохранилось даже после его переезда в Испанию, где повторилась история, похожая на первый брак — вторая супруга тоже не носила фамилию Медичи, как и их две дочери, но там имелась хоть какая-то схожесть с именитой фамилией. Две чудесные испанские девушки получили совмещенную родительскую фамилию Медико-Ортега. Если возвращаться к тем, кто остался в Италии, у них история складывалась еще интереснее. Нынешняя глава Орфано носила следующие титулы: Ее Светлость эрцгерцогиня-регент Медичи, Тосканская и Эмилия-Романьи после недееспособности отца и герцогиня Флорентийская. У Карлотты тоже собрался замечательный расклад: маркиза Римини и принцесса дома Медичи. А вот набор Адриано ввергал в паническое состояние многих, кому хоть раз приходилось представлять его на масштабных мероприятиях, где даже сейчас зачитывают весь список титулов. Этот человек успел собрать такие звания, как Его Светлость герцог Римини и Равенны, маркиз Равенна и граф Равенна, а также принц дома Медичи. Мужчина каждый раз самодовольно улыбался, когда какой-нибудь паренек пытался не ошибиться и произнести все правильно перед большой толпой. Даже Габриэле после брака с Карлоттой успел отхватить себе знатное имя. Он являлся графом Римини, а что касается другой области, не связанной с семьей Медичи, еще считался нобелем Сан-Марино, где правление казалось на самом деле кое-чем другим, в отличие от официальной версии для туристов. Потому что на самом деле, несмотря на понятие Республики в этом месте, влиял на все дела никто иной, как отец дона Ламенто. Что касается детей, то и они не остались без внимания. Микеле ди Клементе после своего рождения частично отобрал у матери титул и стал считаться Его Светлостью эрцгерцогом Медичи, Тосканским и Эмилия-Романьи. Эмилия — маркиза Реджо-нель-Эмилия, принцесса дома Медичи. У детей Габриэле и Карлотты список был поменьше за счет ухода матери из семьи, но тоже не так уж плох: Лилиана — графиня Сантарканджело ди Романья, Джулия — графиня Беллариа Иджеа Марина, и даже маленький Эннио отхватил звание графа Риччоне. Как можно увидеть, семьи ди Клементе, Розетти и Марино относились к знатным персонам. Поэтому в медийной жизни Италии тоже можно было увидеть множество новостей насчет меценатства, официальной деятельности, явно несвязанной с мафией, или даже факты из обычной жизни, если журналисты откапывали что-то интересное. Другой вопрос, что у каждой семьи были люди, которые тщательно следили за тем, чтобы их преступная деятельность по крайней мере не находила подтверждение. А наличие одной Лилианы у Габриэле уже давало уверенность в том, что все ненужные документы и сведения, которые могли собрать особо заинтересованные персоны, очень быстро уберутся. Да и сложно что-то иметь против людей, у которых и хорошие связи с правительством найдутся, и они сами способны сделать так, что не найдут ни тебя, ни твою семью. Что уж говорить о влиянии в стране той же Вонголы? Хотя именно Вонгола, Ламенто, Орфано и Каваллоне, по большей части, делили между собой Италию, пусть именно первые и были наиболее значимы на мировом Олимпе, но никто и не отрицал этого. И все же как-то глупо Девятый начал потихоньку свои игры. Габриэле ухмыльнулся на слова своего друга. Им определенно надо было обсудить некоторые детали, поэтому он отпустил своих дочерей. Лилиана решила остаться рядом с матерью, которая отошла к кузине, а вот Джулия, подхватив Эмилию под руку, скрылась в толпе. Старшая из Марино помнила предупреждение отца. Сам дон Марино встал ближе к Адриано, чтобы их не услышали. - Ты видел? Сюда позвали Супербиа из Варии. Новые попытки утихомирить убийц? Розетти лишь неопределенно дернул плечом. - Конечно видел. Одна из причин, почему я здесь. Может быть, но заведомо провальные попытки. - Ты как-то внезапно нашел с ними контакт. - Не особо внезапно, — он отпил еще немного шампанского. — В конце концов, у нас схожие цели и я поддерживаю их сторону. - Ты пытаешься собрать коллекцию поводов для ненависти от Девятого? - Все может быть, но я не так глуп, как тебе кажется. Как и Супербиа. О моей связи с Варией знаете только ты с Карлоттой, да и Лаура с Эмилией. - То есть, ты внезапно не собираешься становиться их Облаком? — хмыкнул Марино. - Ха! Мне хватило того, что я чуть не превратился в аркобалено. К тому же, мне достаточно Орфано. Если подтверждать свою связь с Варией, то лишь когда они полностью будут готовы. - К чему? — слабо нахмурился мафиози из Лигурии, но его друг лишь отрицательно покачал головой и допил алкоголь в бокале, демонстрируя, что на это он все равно не ответит. - Кстати, кроме Супербиа тут еще и их Ураган, поэтому как бы этот вечер не закончился раньше времени.***
- Ох, синьорина Марино, мы хотели выразить почтение такому талантливому выходцу мафии. Они находились здесь уже час, но все настроение Джулии резко переменилось. Она себя почувствовала пустым местом. Даже сейчас она стояла недалеко от родителей и сестры, к которой подошел один из приближенных Вонголы и поклонился, взяв за ладонь и зазывающе заглядывая в глаза. И это был не первый человек. Все внимание в какой-то момент перешло именно к Лилиане, взгляд которой в слабой панике бегал от одной точки к другой, в то время как младшая из дочерей словно и не была интересна этим людям. Это было обидно. Джулии оставалось лишь сжимать челюсть и надевать на себя маску приветливости, которая очень быстро покрывалась трещинами. Сильный удар по самолюбию. Так и хотелось сказать, что, вообще-то, это она наследница Ламенто. Это ей должны улыбаться и с ней должны разговаривать. Не одноклассники, которых она снова увидит еще в начале учебы. А вот все эти значимые персоны, которые теперь ошивались вокруг той, которая не была уверена, что до конца свяжет свою жизнь именно с мафией, а не будет лишь помогать отцу. Нет, на Лилиану она не злилась. И отсюда было заметно, насколько той некомфортно, и лишь рука отца на плече немного успокаивала подростка, желающего сбежать как можно дальше. Это ведь не ее вина. Но горькая обида на окружающих засела внутри и даже заставляла встать кому в горле. К Эмилии тоже проявляли уважение как к той, кто со временем должен войти в Вонголу. Неужели и насчет Лили те же планы? Отец не разрешит, это точно. Видимо, поэтому он и находился по итогу рядом с ней, как только кто-то подлетал к этой девочке с короткой стрижкой в очках. Но почему же никто не обращает внимания на нее? На Джулию. Почему другим говорили, насколько они талантливы и как много они добились? Вообще-то, у нее оценки в Академии выше, чем у Эмилии. Вообще-то, это она уже сейчас входит в пятерку лучших студентов, а в своем классе и вовсе занимает первую позицию. В конце концов, она будет следующей главой своей семьи! Неужели это ничего не значит?! Все планы и желания насчет этого вечера разбились на мельчайшие осколки. Младшая Марино слабо вздрогнула, когда на ее плечи мягко опустились ладони, а ее мама склонилась к уху, тоже наблюдая за картиной впереди. - Бери на заметку, Джулия. Когда ты будешь на месте своего отца или когда про это объявят на одном из похожих вечеров, все кардинально поменяется. Но ты уже будешь знать, кто и что из себя представляет. Девочка все же негромко шмыгнула носом и быстро утерла влагу у уголка глаза. Не хватало еще этого. Портить макияж она не собиралась. Кёя был прав. Не стоило сюда приходить. - Почему они не считают, что я тоже могу что-то значить?.. — тихо спросила она. - Потому что многие не умеют думать. А лишь топорно преследуют свои цели, надеясь, что мы ничего не видим. Папа делает свои выводы. Лилиана — свои. Как и ты. Джулия замолчала и поджала губы. Делай выводы. Будто от этого пропадет чувство обиды. И все же она попыталась успокоиться и хотя бы попытаться остаток вечера провести нормально. Пусть тот и был для нее безвозвратно испорчен. Почему-то ей сейчас особенно захотелось быть где-нибудь в Намимори рядом со своим другом. Там явно не было бы всего этого притворства и лицемерия. В это время в голове старшей из сестер Марино метались схожие мысли. Она лишь давила из себя вымученную улыбку, пока отец отвечал на уже надоевшие однотипные вопросы. Лилиане лишь было интересно, разве человек перед ней, чье имя и звание она даже не смогла запомнить, не понимал, насколько ему здесь не рады? - Неужели вы хотите держать такого гения лишь в Генуе? Думаю, в университетах Рима вашей дочери были бы рады еще сильнее. А Вонгола могла бы поспособ… - Мы решили дать Лилиане год отдыха. Она рано закончила лицей и имеет право отдохнуть, — ухмылка на лице на мгновение показалась оскалом, но даже при этом Лилиана чувствовала себя рядом с отцом под его защитой. — А после она прекрасно справится с поступлением самостоятельно. К тому же, дорогая, ты вроде хотела если и поступать куда-то, то в Америку, верно? — тут уже с мягкой улыбкой обратился Габриэле к дочери, получив на свой вопрос ответ в виде утвердительного кивка. - В Нью-Йорке у нас тоже есть связи, и мы… - Мне кажется, мои связи в Америке тоже способны справиться с этим, — намек на наличие Триады в жизни семьи Ламенто определился сразу. К сожалению Вонголы, несмотря на то, что связи с Китаем и Америкой были наработаны, Фонг явно имел свои виды на контакты с итальянской мафией. Поэтому Вонгола получала от него явно меньше поддержки, чем та же семья его близкого друга. - В любом случае, мне кажется, мы тоже могли бы помочь с этим. И Вонгола дарит больше возможностей. И… - Я… я не вступлю в Вонголу, — напрямую, пусть и не очень уверенно сказала Лилиана. Казалось, то, что она сейчас подала голос и еще ответив так безапелляционно, удивило как Габриэле, так и их совместного собеседника. — Передайте остальным своим людям, которые уже подходили и хотят подойти, что мне не важны предлагаемые вами перспективы. Я не оставлю свою семью и буду работать только на имя своего отца. - Лили… — начал было Габриэле, но та посмотрела на него едва ли не с мольбой в глазах. - Я отойду ненадолго? Скоро вернусь, обещаю. Мужчина помедлил с ответом, но все же кивнул и убрал руку с плеча. Девушка едва ли не тут же сорвалась с места. Лилиана чувствовала, что ей сложно дышать. Воздуха не хватало, перед глазами все плыло, а вокруг она не видела ничего, кроме силуэтов людей, даже не различая их лиц. Она напрасно надеялась, что ей все же удастся провести время здесь без подобных картин. Кто-то пытался ее одернуть, но итальянка лишь выдернула руку, направляясь к открытой стеклянной двери, которая вела на небольшую террасу. С нее она тоже слетела быстро, но все же резко почувствовала слабость в ногах и опустилась прямо на землю в своем дорогом платье. Закрыла голову руками, до боли сжимая в пальцах волосы на затылке и уперев локти в колени, и крепко зажмурилась. Дыхание не хотело выравниваться ни в какую. Рядом, по обе стороны, стояли каменные вазы с посаженными цветами. Это была лучшая компания для девушки, между ресницами которой можно было обнаружить жемчужинки соленой влаги. - Ишиши… — внезапно послышалось наверху. Лилиана вздрогнула и запрокинула голову. Прямо над ней, умостив ногу на каменную ограду, стоял парень с челкой, закрывающей глаза, и короной на золотистых волосах. — Кто это тут у нас? *Hassler Roma — один из лучших отелей Рима.