it's mine!

Быть свахой — последнее дело. А особенно, когда ты сводишь свою подругу с парнем, в которого влюблена с четвёртого класса. Но ведь ты же хороший друг, как ты можешь не помочь подруге встретить своё счастье. ‘Не твоё, а мое’ — проносится в твоей голове. Но где ты, а где Юнми — твоя подруга. Отличница, красотка, комсомолка, именно та, которая нужна Джемину — такому же красавцу и отличнику. Ты никак не вписываешься со своими тройками по математике и истории (мама говорит, что ты просто творческий человек!). Ты на порядок ниже. Ты удивлялась, как ваша дружба с Джемином вообще имела место быть, но ты была счастлива хотя бы так общаться с ним., а Юнми — просто принцесса, с которой вы хорошо общались чуть ли не с рождения. тебе правда все чаще казалось, что ты на порядок ниже их. — Они сейчас наверно на свидании… — ты грустно вздыхаешь и садишься на песок. Тебе подумалось что сейчас, когда тебе особенно грустно, лучше смотаться к морю. — Тупица, они же твои друзья, ты должна быть счастлива, что счастливы они! Но тебе, почему-то все еще грустно. Все таки, сколько халва не говори, а во рту сладко не станет. Сколько бы ты не повторяла себе радоваться за них, все равно удавиться хотелось. И вот ты решила послушать грустную музыку, чтоб твое плохое настроение достигло своего апогея, но оказалось, что телефон без зарядки. Ах блин! Когда Юнми сказала тебе, что пригласит Джемина на свидание сегодня, ты сразу же собрала вещи (тёплую толстовку и мольберт с масляными красками) купила билет на автобус и помчалась, сказав подруге что ‘едешь практиковаться’. А про зарядку и не вспомнила. Уже ведь поздно, часов восемь наверно, мама будет волноваться. Зайдя в ближайшую забегаловку ты просишь зарядку и чашку чая, все-таки ветрено у моря. Сложенный мольберт в сумке, картина, написанная маслом, сушится на соседнем стуле, в руках чай тёплый — вот бы так бы всегда. Мелькает мысль, чтобы переехать сюда после школы. Но тут включается телефон. 34 пропущенных, только 2 из них от мамы. все остальное от Джемина. Ох, просто закрываешь глаза и представляешь, будто Джемин волнуется за тебя. Так приятно, до жути, даже сердце быстрей колотиться стало. А если бы это было взаправду, у тебя бы наверно и вовсе сердце бы остановилось. Только решаешься перезвонить, как твой взгляд падает на парня, что по ту сторону витрины кафешки бегает по пляжу, как ненормальный. Это же Джемин, он дурак что ли? Забывая про чай, мольберт, телефон, выбегаешь на улицу, чтоб убедится. Да, это он. Он тебя заметил. Он бежит к тебе, как угорелый. А вот он тебя обнимает. А теперь ты плачешь, и он вытирает твои слёзы и целует щеки, накидывает свою ветровку на тебя, оставаясь в одной промокшей насквозь футболке и снова обнимает. Вы заходите в ту самую кафешку, где ты сидела до этого. — Ты чего телефон выключила, дура? Я же переживал, хорошо хоть Юнми сказала, что ты на пляж поехала. Как больной носился по всему побережью. — Так зарядка села, я забыла про неё — все как будто сон, то, как он держит твою руку сейчас, не придавая этому значения, как будто все так и должно быть. — Ну да, а чего я ещё ожидал, дуреха. За что я тебя вообще люблю? — он придвигается к тебе и мягко обнимает, а ты все ещё в состоянии аффекта. Как ты и предполагала, сердце потихоньку перестаёт биться, в голове проносится его ‘люблю’ раз за разом. — А как же Юнми? — ты очень боишься этого вопроса, но что делать, спросить надо. — Ну, я сначала подумал, что было бы неплохо поближе познакомиться с твоими подругами, прежде чем предложить тебе встречаться, но она как-то неправильно меня поняла. Сегодня вообще на свидание позвала. Все перестаёт существовать. Нет кафешки, побережья, нет полотна, что так сильно пахнет маслом. Есть только Джемин и ты, и Джемин тебя обнимает, и ты таешь и, прижавшись ухом к его груди, слушаешь размеренное биение его сердца. Джемин любит тебя? А может ты все-таки не так безнадёжна, как ты думала, если Джемин такое говорит? У тебя впереди целая юностью, чтоб понять это.