* * *
По пути домой Намджун заезжает в магазин. Он берёт яйца, бекон и кофе, который закончился сегодня часов в пять утра, чтобы приготовить быстрый завтрак, и вскоре оказывается в своей квартире, где на нём практически сразу же, стоит закрыться двери, виснет Хеджин. И чёрное пятно. — Задушите и покалечите, — хрипит Джун, пытаясь разуться, но эффекта — ноль. — Зачётная задница, тебя долго не было, — Хеджин в его рубашке всё же оружие массового поражения бренного сердечка Кима Намджуна. — Дела были, — мужчине всё же удаётся разуться и даже дотащить всю ношу на кухню, — сейчас позавтракаем и съездишь со мной кое-куда? — С тобой хоть на край света. Хеджин меняет положение и теперь прижимается к спине Намджуна, давая ему разложить продукты и не мешая особо готовить. Ей сейчас хорошо и спокойно. А ещё от воспоминаний прошлой ночи внизу живота снова всё переворачивается и дух захватывает. — Тогда беги переодевайся, — Ким разворачивается к девушке лицом и целует её так страстно, что приходится придерживать, потому что ноги предательски отказываются слушаться. Они завтракают, болтая ни о чëм. Намджун уверен, что Хеджин не догадалась, куда он её отвезти хочет, и решает, что они поговорят об этом уже возле родительского дома, чтобы пресечь пути к отступлению. И всё идёт по плану, пока девушка не замечает знакомые места. Она кидает один удивлённый взгляд на Намджуна, второй, третий и задаёт вопрос: — Зачётная задница, напомни, куда мы едем? Джуну хочется ответить, что кукухой они едут, но он сдерживается, чтобы не усугублять. — К тебе домой. — А зачем? — Решать вопросы взрослым способом, — он паркуется, когда машину пускают на территорию дома, и поворачивается к Хеджин лицом. — Не переживай, скандала не будет, вы обсудите всё, что наболело и всё. — Ты так уверенно это говоришь, — Хеджин хмыкает. — Я просил быть помягче. Хеджин, не моргая, смотрит на Намджуна. Ей кажется сначала, что она не так поняла, поэтому переспрашивает: — В смысле, попросил? Ты говорил с моими родителями? — Я приезжал сегодня, — он кивает. — Зачем? — Малыш, ну чего ты? Моя девушка вчера в слезах приехала ко мне. Виной всему недопонимание с предками, ясен пень, я не буду в стороне стоять и наблюдать, как рушатся семейные узы. Приехал познакомиться, объяснить, что они не правы. Меня услышали и попросили вернуть сокровище назад. Вот мы и здесь. Хеджин всё ещё недоверчиво смотрит на мужчину, пытаясь понять, не врёт ли он. Просто в голове не укладывается, что такое возможно, ведь обычно после разговоров с отцом у Хеджин — минус парень, а у парня минус нервная система. А тут Намджун вполне жив, свеж и полон сил, насколько это возможно, учитывая его загруженность на работе… Мысли уходят в другую степь, и Хеджин уже думает, когда же Ëнгук свяжется с Намджуном, чтобы помочь. — Пойдём? — Ты со мной? — Хеджин удивляется, когда дверца машины открывается с её стороны и ей протягивают руку, вырывая из раздумий. — Конечно, — Намджун хмыкает, переплетая их пальцы, — проконтролировать нужно, что всё пройдёт гладко. И вот они стоят у двери, Хеджин кусает губу, нервничая, а Намджун, к своему удивлению, спокоен, как удав. Дверь открывается, на пороге мать Хеджин, смотрит на них заплаканными глазами и бросается с объятиями к дочери, цепляя и не успевшего ретироваться Кима тоже. Он от неожиданности охает, но не вырывается, не прерывая порыв нежности, потому что Хеджин тоже начинает плакать и крепко обнимает мать. — Хеджин! — господин Ан, ходивший, видимо, кругами по гостиной, останавливается и тоже бросается к дочери, когда все трое появляются в поле его зрения. В общем, Намджун правильно сделал, что поел перед всем этим, но не правильно, что не поспал. Потому что на сытый желудок держать себя в горизонтальном положении проще, однако гравитация из-за недосыпа так и тянет прилечь. Примирение и разбор полётов почему-то больше похожи на сватовство, как кажется Киму, родителей его не хватает только, но он, опять же, ничего не говорит. Хеджин сидит рядом с ним на диване и слушает, что рассказывают родители. — Отец твой ревнивый до безумия, ты же знаешь, — хозяйка дома двигает по столику папку с бумагами, — ну и в порыве очередном предъявил, что ты не его дочь, представляешь? Не знаю, откуда уж он взял материал для теста ДНК, но там, действительно, не было родства. Мы тогда чуть не развелись. Но я же тоже не пальцем деланная, поэтому в один день привезла и его, и тебя в клинику. Ещё раз взяли материал для теста и, вуаля. Хеджин берёт в руки папку, пролистывает. Намджун тоже кидает один глаз туда. — Мать говорила, чтобы я выкинул и не маялся дурью, но вот положил куда-то в документы и забыл. Столько лет прошло уже, и тут вдруг ты нашла. Кстати, что ты искала у меня в кабинете? Хеджин кидает взгляд на Намджуна, который в полных непонятках приподнимает бровь. — Хотела помочь, — она рассматривает свои руки, положив папку обратно на журнальный столик. — Мне? — Ким удивляется. — А в чëм дело? — отец Хеджин склоняется в их сторону сильнее. — Да, — отмахивается Джун, — на работе небольшие проблемы. Кто-то упорно натравливает на нас налоговую с проверками, хотя в учёте всё отлично. Ну вы знаете, наверное, сколько хлопот с предоставлением документов по их запросам. В нашем деле конкурентов убирают разными способами, к нам вот пока с этого бока пытаются подобраться. — Кстати, — Хеджин переводит взгляд на отца, потом смотрит на мать, — вы, получается, не против наших отношений? Намджун как раз берёт стакан с водой, чтобы попить, и уже подносит его к губам, как слышит этот вопрос и давится воздухом. — Мне он кажется хорошим, — кивает госпожа Ан и улыбается, смотря на Кима с добротой. — Пока претензий нет. — Мы сегодня, — Джун делает акцент на слове «сегодня», пока отец семейства не сболтнул лишнего и решённый конфликт не закрутился вновь, — конструктивно поговорили, думаю, мою точку зрения поддерживают все присутствующие. — А Джехëна не видел? Вот с братом своей девушки Намджуну ещё не довелось познакомиться, но там вопросик совсем в другом… Надо бы как-то подготовить Хеджин к тому, что Хесон, невеста Джехëна, его бывшая девушка. Как тесен мир, блин. — Думаю, нам нужно всем собраться на ужин и познакомиться поближе, — мама Хеджин подаёт идею и отец девушки, немного подумав, кивает. — Нужно узнать у Джехëна, свободны ли они с Хесон на следующих выходных, — он говорит это откуда-то взявшемуся секретарю, — и если да, то забронируй столик. — Будет сделано. Что ж… Первый этап проверки, видимо, Намджун проходит. Остаётся пережить второй и хотя бы в личной жизни можно будет выдохнуть. И вот всё вроде бы хорошо, родители очень хвалят песню Хеджин, которую Намджун дал им послушать, говорят о поддержке и спокойно объясняют свою позицию насчёт учёбы, но идиллию нарушает один звонок. Намджун удивлённо приподнимает брови и извиняется, вставая и отходя к окну, когда достаёт телефон из кармана и видит, что звонит Джин. — Здарова, друг, что-то случилось? — Джун слушает внимательно, хмурится, оглянувшись назад, и Хеджин кивает ему, мол, что стряслось. — Что?! Я понял, понял, выезжаю. — Ты куда? — девушка, заволновавшаяся из-за возгласа своего мужчины, встаёт. — Сомин взяли в заложники. Оставайся дома, я позвоню позже.Глава девятнадцатая, в которой Намджун - медиатор
13 февраля 2023 г. в 10:04
Намджун сам не верит, что по собственной инициативе приехал сюда, но другого способа разрулить ситуацию он не видит. Поэтому делает затяжку, выбрасывает недокуренную сигарету, выдыхает и нажимает на кнопку звонка. Как и ожидалось, дверь открывается быстро и не кем-нибудь, а отцом Хеджин. Странно, что его раньше не затащили в дом, потому что охрана-то давно наверняка доложила о приходе гостя.
— Здравствуйте, — Джун рукой разгоняет следы дыма, — поговорим?
Его запускают внутрь, сопровождая хмурым взглядом, и в уже знакомой гостиной их встречает женщина. Видимо, мама Хеджин.
— Дорогой, кто это? — она удивлённо осматривает незнакомца.
— Ким Намджун, — он думает секунду и кивает, — я парень вашей дочери.
— Что? — женщина обескуражено садится в кресло.
— Где Хеджин? — хозяин дома занимает своё место, наблюдая, как Намджун устраивается на диване.
— У меня. Спит ещё, скорее всего, — Джун, уходя оставил записку, что ему нужно по делам, поэтому спокоен, — и думаю, нам есть, что обсудить.
— Не понимаю, ничего не понимаю, — её мать растерянно переводит взгляд с мужа на раннего гостя. — Какой парень, откуда? Дорогой, ты знал?
— Что она тебе рассказала? — господин Ан устало трëт лоб.
— Ну, всё, наверное. Я, правда, не очень понял, как так получилось, ведь ваше сходство налицо, но постарался успокоить Хеджин, что даже если и так, как она сказала, то вы всё ещё её родители.
— Она всё не так поняла. Этот тест ошибочный.
— Я же просила тебя выкинуть его, тогда бы не было таких проблем.
— Да я и собирался! Перебирал документы, нашёл, отложил, чтобы утилизировать, а она зачем-то полезла в мой стол, — мужчина всплëскивает руками.
Намджун наблюдает за ними и вздыхает. Нет, ну определённо, у Хеджин обычная семья, в плане отношений. Просто отпечаток состоятельности и груз ответственности давят на них, из-за чего никто не может расслабиться полностью и почувствовать себя свободным. Вот так посмотришь, просто мать и отец спорят с утра пораньше, у Джуна самого дома так же примерно начинается день. Потом чаще всего его родители замолкают на несколько минут, а после кто-то, обычно отец, идёт на мировую.
— Я был не прав, признаю, — хозяин дома качает головой и накрывает ладонью руку супруги, — но сейчас важнее донести всё до Хеджин.
— Так кто этот мужчина? — она кивает и косится на Намджуна.
— Как он и сказал, молодой человек нашей дочери.
— И он вот так просто пришёл в наш дом? Кто он, откуда?
Ким подпирает подбородок рукой и обводит уставшим взглядом родителей своей девушки.
— Я здесь, вообще-то.
Женщина резко замолкает, стушевавшись.
— Я извиняюсь, просто ты первый парень, с которым я знакомлюсь.
— Да, я знаю: проверки Джехёна, сканирование семьи до третьего колена главой семьи. Мало кто выживет после такого, — Намджун снова вздыхает, — но меня не это волнует, а то, что Хеджин постоянно в раздрае. Вам же ничего не мешает быть счастливыми. Главной проблемы всех обычных семей у вас точно нет: вы обеспечены. Только коммуникация хромает между членами семьи, вот её бы, конечно, наладить. Поймите, Хеджин надо объяснить вашу позицию по тому или иному вопросу, и она поймёт всё. А не только кнутом решать, мол, я так сказал и не еб… — Джун, чуть не ляпнув непотребство, закашливается и поправляет сам себя, — не волнует.
— Если ты про обучение в университете, то это нужно для её блага, чтоб никакой нахлебник не смог одурачить мою дочь, когда нас не станет.
— Так это не мне нужно объяснять, а ей. Я это всё прекрасно понимаю и пытаюсь донести эти мысли и до Хеджин, но, согласитесь, даже вам услышать подтверждение от родителей было бы важно, — Ким качает головой, которая начинает болеть, видимо, от недостатка сна.
— Ты хочешь сказать, что мы неправильно воспитываем наших детей? — мать Хеджин вскидывает подбородок.
На этом вопросе Намджун подвисает, смотрит прямо на женщину и борется с желанием закатить глаза и истерикой. Нет, вот упёртость точно досталась Хеджин от обоих родителей.
— Я хочу сказать, что иногда нужно не только давить, но и поощрять, — Ким выдыхает. Хочется покурить. — Вы в желании защитить будущее дочери от посягательств на её наследство убиваете её талант.
— И что ты предлагаешь? — господин Ан показывает жене, чтобы та успокоилась, и спрашивает Намджуна прямо.
— Да вариантов куча! Начиная от найма учителей по вокалу и занятий в свободное от учёбы время и заканчивая оборудованием собственной студии записи. И если вы до сих пор ничего не сделали, я могу предположить, что не слышали, как поёт Хеджин. Потому что не попасть под чары её голоса — невозможно.
У Намджуна заканчивается терпение, когда мать Хеджин недоверчиво смотрит на задумавшегося супруга. Серьёзно, если они думали, что желание петь у Хеджин — просто блажь, то он сейчас раскроет им глаза на очевидное.
Быстро вытащив телефон из кармана брюк, Джун копошится в файловом менеджере телефона в поисках демки записи оста к дораме в исполнении Хеджин. Он ругается себе под нос, обещая навести порядок, и, найдя нужный файл, тыкает на него, делая громче и пододвигая телефон ближе к родителям девушки.
— Это демозапись, — поясняет он, когда звучат первые аккорды проигрыша, — сама песня выйдет послезавтра на всех стриминговых платформах. И увидите, её заметят.
Намджун, как и Юнги, до потери пульса любит свою работу. Он буквально видит все биты, каждую нотку, стоит только закрыть глаза, а от идеальной гармонии, даже не до конца обработанной записи, волосы встают дыбом и мурашки табуном носятся туда-сюда. Ким прикрывает веки и пальцами отбивает ритм по подлокотнику дивана. Его Хеджин просто алмаз, который ещё немного обработать, дать достойную оправу и получится самый дорогой бриллиант, играющий всеми гранями на свету.
Когда песня заканчивается и Намджун открывает глаза, первое, что он видит, это абсолютно обескураженные выражения лиц родителей Хеджин. Её мать смотрит на телефон Джуна, открыв рот, а отец — куда-то за Кима.
— Вы не слышали, как она поёт? — Намджун привлекает к себе внимание вопросом, и две пары глаз устремляют взор на него.
— Слышали, конечно, но не так… Когда Хеджин училась в средней школе, она выступала на празднике, — женщина явно переосмыслила жизнь, судя по её взгляду.
— Что значит «выйдет на всех стриминговых платформах»? — отец Хеджин задаёт вопрос в ответ.
— То и значит, — Намджун пожимает плечами, — эта песня специально написана для дорамы, которая будет выходить на днях. Изначально её должна была исполнять трейни нашей компании, но она серьёзно заболела, поэтому мы попробовали Хеджин. И, согласитесь, это лучшее, что слышали ваши уши.
На несколько минут в комнате воцаряется тишина. Каждый думает о своём, поэтому Намджун забирает свой мобильный, и, когда он берёт его в руки, приходит сообщение от Хеджин.
[08:47] Хва: Я проснулась.
[08:47] Я: Как спалось? Как себя чувствуешь?
[08:48] Хаа: Всё хорошо. Тебя не хватает…
Намджун хочет пищать, потому что Хеджин присылает ему фото из его постели. И вроде всё в пределах разумного, без обнажёнки, но, чëрт побери, эта коленка, выглядывающая из-под одеяла, так и манит зацеловать её. Пищать, конечно, хочется, но точно не перед родителями обладательницы этой коленки.
— Ты работаешь в музыкальной сфере? — госпожа Ан отмирает первой. Её взгляд будто смягчается и тон становится дружелюбнее, что ли.
Намджун однако не ведётся, но немного учтивости добавляет, а то он сейчас осознал, как отчитывал тех, кого побаиваться надо бы…
— Да, я продюсер, — Ким кивает и отправляет сообщение Хеджин, что скоро будет, — у нас с другом небольшая компания.
— Ты так говоришь о нашей дочери… Будто она сокровище.
— Послушайте, мне не нужны её деньги, я уже говорил об этом господину Ану: всё, что имею я и моя семья, достигнуто благодаря упорному труду. Я лишь хочу, чтобы Хеджин была счастлива, спокойна и улыбалась. А для этого я весь мир к её ногам положу, не сомневайтесь. И да, Хеджин — сокровище, которое надо оберегать. Поэтому я сейчас съезжу домой, мы позавтракаем, а то я не вынесу разборок мало того что без сна, так ещё и на голодный желудок, а потом приедем к вам и вы решите все недоразумения.
Что-то Намджун опять почувствовал на максималках, как он заебался за последнее время. Видимо, этот факт и притупил инстинкт самосохранения, но Ким так долго мечтал вот это всё высказать, что прям от сердца отлегло и дышать стало легче.
Не встретив возражений, Джун встаёт и направляется к двери, где его нагоняет отец Хеджин.
— Намджун, ты сможешь уговорить её вернуться?
— Да, — не раздумывая, отвечает мужчина, — я поэтому и приехал.
— Как мне отблагодарить тебя?
— Будьте помягче с дочкой. Этого достаточно.