Твой

Днем он – Учитель. Днем он – для всех. Ночью он – только ее. Только для нее. Девочка с горьким именем смеясь называет его «Тано» – так странно, так неуместно сейчас – и хлещет черной плетью по связанным рукам. Он до крови прикусывает губы, сдерживая крик, несмотря на им же предусмотрительно поставленный звукоизолирующий купол. Девочка с горьким именем обнимает его со спины, обволакивая водопадом серебристых волос и впиваясь ногтями в обнаженные плечи. – Тано, – повторяет девочка с горьким именем, больно прикусывая мочку уха. – Ты мой, – говорит девочка с горьким именем, целуя его в шею. – Я твой, – отвечает он, поворачивая голову, чтобы поцеловать девочку с горьким именем. Элхэ – «полынь». Видящая. Помнящая. Зрящая в самую суть. Узревшая его истинного с самого первого мига. Днем он – для всех. Днем он – спокоен, мудр и терпелив. Ночью он – лишь для нее. Ночью он – Король Боли. Он, на котором Тьма оставила свой неумолимый отпечаток. Он, заложивший страдание в самую суть свою, в тот самый миг, когда назвался – Возлюбившим. Кто из них положил этому начало? Не найти ответа. Когда чувства – робкие и нежные, словно первые лучи весеннего солнца, – чувства, которых вообще не должно было быть – превратились в это? Не вспомнить, не отследить. Впрочем нет, не превратились – дополнились. – Мэл кори, – выдыхает девочка с горьким именем в раскрытые губы сильнейшего из Айнур за миг до того, как тот накрывает ее поцелуем. Она наощупь распутывает веревки на его запястьях, желая ощутить знакомые прикосновения сильных рук – ведь девочке с горьким именем уже немало лет. О, как долго она ждала этого! Ждала еще прежде, чем поняла, что ей нужно. И теперь девочка с горьким именем почти до крови кусает губы возлюбленного, которого при свете дня почтительно зовет Учителем – кажется, простого поцелуя мало, чтобы выразить всю гамму чувств, которые он вызывает в ней. А Мелькор, Восставший в Могуществе, Возлюбивший Мир, сильнейший из Айнур, почти всемогущий, с готовностью использует освобожденные руки, чтобы медленно, с безграничной нежностью снять с девочки-с-горьким-именем тонкое белое платье, покрывая поцелуями каждый участок обнаженной кожи. Днем всего этого не будет. Днем он снова будет Учителем, а она – ученицей. Днем он снова будет – для всех, хотя даже тогда в глубине души будет всецело и бесповоротно принадлежать лишь ей. Днем им останутся лишь мимолетные прикосновения да взгляды. И краткие, нежные и страстные одновременно поцелуи – когда точно никто не видит. Когда-то они вместе решили, что так будет лучше. Что Эллери Ахэ, извечно смотрящие на Мелькора снизу вверх, не поймут его связи с одной из них. Ни к чему вносить смущение в их мерную, радостную жизнь. Элхэ и не жаждет огласки. Ей довольно того, что он – только ее. Девочка с горьким именем знает, что однажды случится страшное. Она Видит, что ее возлюбленный и Учитель покинет Арту, чтобы уже никогда не вернуться. Видит она также, что этого не предотвратить. И оттого еще яростнее впивается в горячие губы, еще глубже вонзает ногти в мускулистую спину, будто надеясь, что оставляя на ее коже свою кровь он оставляет с ней частицу себя, которую будет не отнять даже тогда. – Мой. – Твой. – Навсегда. Тяжелый вздох. – Ты ведь знаешь, что нет. – Все равно – мой. Даже там будешь – мой. С этим можно согласиться. – Даже там – твой.