***
Ох, как же жарко. И душно. Неужели я уснул под одеялом с головой? Вроде не замерзал ночью. Не помню. Стоп, я не в кровати. Я… где? Мне ни мягко, ни жёстко. Я словно повис в пустоте или застрял в толще бескрайнего океана. Сверху чёрная тьма превращается в плотную синеву. Наверное, там поверхность, оттуда идёт солнечный свет. Тяну руки вверх, чтобы сделать гребок, но неожиданно океан в мгновение ока исчезает. Вместо его размеренного жара меня обдаёт сухим холодом. Вдруг начинаю чувствовать тело. Сижу. На чём-то твёрдом и очень-очень холодном. Глаза сами резко открываются. Что ж это… всё вокруг какое-то кислотно-красное. Теперь меняется на желтоватое. Перескакивает на зелёный, потом на синий, и снова становится красным, но не таким резким. Ничего не понимаю! Я потёр глаза как следует, проморгался раз пятьдесят. Нет, это нормальный красный свет, равномерно укладывающийся на все поверхности. Так, а почему всё такое сетчатое? Это что, клетка? Я в клетке? Я рванулся с места и приник руками к толстой арматуре, которая к тому же была сложена в пучки по четыре штуки. О нет, нет! Как? И что делать-то с этим? Потряс решётку, но она даже не зазвенела. Сварена добросовестно. Я здесь… Мы… Мы пытались сбежать! И нас схватили! А меня… меня убили. Стоп, что? Руки хаотично принялись ощупывать тело. Никаких ран, никаких следов. Только мелкие круглые дырки в одежде. Да, это конечно здорово, но как-то совсем нереально. Даже на фоне всего пережитого. Сколько раз в меня выстрелили? Не меньше десяти. Должен ли я сейчас быть живым после такого? «Это самая настоящая реальность, которую ты только способен себе представить. Время гипотез и догадок закончилось». До безумия хочется пить. Во рту пустыня, и всё внутри тоже будто пересохло. Ребята! А что с ними? Я снова вцепился пальцами в ребристую арматуру. — Эй, кто-нибудь слышит меня? — было очень тяжело разговаривать с пересохшим языком, — Хэм, Джейн! Томми! Крэйг! Слышите? Я с надеждой вслушивался в мёртвую тишину, но ничего не менялось. Никакого звука, малейшего шороха, ничего. — Проклятье, — прошипел я. Что-то стягивало кожу вокруг губ, дополнительно мешая говорить. Я потёр пальцами у левого уголка рта. Кажется, это была запёкшаяся кровь. Осмотрев всё, что можно было увидеть из-за решётки, я наконец узнал это место. Одно из хранилищ Маркуса с подопытными, в котором горело красное аварийное освещение, только в нём уже не было маленьких клеток с заражёнными животными. Вернули назад. В эту проклятую лабораторию. Сухой ком застрял в горле. Какой же я идиот! Как же ужасно я облажался! Испортил вообще всё, что только можно было! Всех погубил. Я погубил! Господи, но ведь у нас же почти получилось. Я помню, как в меня вселился какой-то зверь, который почти раскидал всех этих уродцев с пистолетами. Если бы только их было чуть меньше… Если бы я не нежничал, а сразу бил всех насмерть… Я не нежничал? Так я или этот зверь? А может он послушал меня тогда, не стал убивать их, пожалел. Ведь какой из меня убийца… Пальцы до боли сжали решётку, и голова опустилась на плечи. Не верю, не могу поверить. Дикость. Кошмар. Ненавижу. — Ненавижу, — вырвалось шёпотом. Да как вообще до такого дошло, чёрт вас всех побери! Что я должен был делать всё это время? Как надо было поступить? В какой момент всё пошло прахом? Джейн. Хэм. Том. Крэйг. Я не хочу думать о том, что вас уже нет в живых. Вы же можете просто свалить всё на меня. Сказать, что я втайне от всех устроил эксперимент на себе, силой заставил вас уехать отсюда, а вы всё это время были против. Ну что вам стоило… Я отвернулся от решётки и забился лицом в угол меж бетонных стен. Не представляю, существует ли ситуация более тяжёлая, чем моя. Я сам уже готов себя убить за всё, что натворил, честное слово. Аж в глазах защипало. Пожалуйста, кто-нибудь, остановите это всё. Хватит с меня ваших вирусов и экспериментов. Верните всё, как было, и я никогда об этом месте даже не подумаю. Жалость к себе утешала. Приносила хоть скромное душевное облегчение. Чёртовы слёзы… Зачем вы течёте, если сейчас как никогда нужно беречь влагу… И тем не менее, это никак не меняло положение. Что будет дальше? Как быть дальше? Стану ли я всё-таки подопытной крысой или просто сдохну здесь от жажды или голода? Чем дольше я сидел в этом холодном углу, тем сильнее обострялась внутренняя борьба. Меня одновременно одолевали ощущение тотального поражения, дикая жажда и звериное чувство обиды на клетку. Не знаю, сколько прошло времени. В какой-то момент я поймал себя на том, что ритмично толкаю ладонью стену. Всё-таки желание выжить назло всем, включая себя, потихоньку побеждает. Слишком рано я сдался. Нужно попробовать выбить решётку, а там меня уже ничто не остановит. Переверну тут всё вверх дном, найду живых и невредимых напарников и вытащу их на себе, если понадобится. И убью всех, если понадобится. Какая же маленькая клетка! Как же она меня злит! Я не умещусь лёжа в полный рост что вдоль, что поперёк. Ещё и находится она в самом дальнем углу. Не видно двери. Интересно, насколько толстый бетон в этих стенах? Смогу ли я его пробить? Нет, это вряд ли, и к тому же очень чревато обрушением. Я ещё раз оглядел решётку и встал на ноги. Аккуратно обхватил железные прутья и снова попытался потрясти конструкцию, но она по-прежнему стоически не поддавалась. Чёрт, до чего же бесячий размер клетки! Будь она чуть меньше, я бы смог выбить решётку ногами, упираясь спиной в стену. А так остаётся жалких десять сантиметров до самого выгодного положения! Вдруг меня озарила совершенно правильная мысль. Где замок от клетки? Должна же она как-то открываться снаружи. Я встал на цыпочки, высовывая руку из квадратных отверстий, и принялся ощупывать поверхность по левому краю, до куда дотягивался. С самого верха до пола. Снова ничего. Монолитный слой холодного бетона и ни намёка на какой-нибудь шпингалет или простой замок. О, потрясающе! Значит меня не планировали выпускать? Или что вообще происходит, чтоб вас всех?! Ладно, можно попробовать с разгона её вытолкнуть. Разгонишься тут! Так, некогда жаловаться. Я встал боком к решётке, собрался с духом. Два коротких шага, и навалился всем телом на арматуру. Ух, довольно болезненно. Слабое дрожание прокатилось по металлу во все стороны, но не более. Ещё раз! В этот раз резче. Опять ничего. Плечо обиженно заныло. Попробовал навалиться прыжком, и как будто что-то шатнулось. Левая рука уже горела от такого жестокого обращения, но я игнорировал боль. Очередной раз подёргал решётку. О да! Кажется, есть крохотное движение. Самое сложное — это начало. Потом должно идти всё легче и легче. Я выберусь отсюда! Послышались посторонние звуки из-за задней стены. О чёрт, неужели кто-то услышал? Ну ещё бы, таких усердных демонтажных работ здесь давно не проводилось. Я быстро сел обратно на пол, приняв невозмутимый вид и успокаивая дыхание. Металлический грохот пробежался вдоль стен, и внутри помещения возникли неторопливые шаги. Один человек. Его силуэт, окрашенный тёмно-красным излучением ламп, появился в моём поле зрения. Это был Вескер. Он остановился в метре от решётки. И, конечно же, стоял с непроницаемым видом и в чёрных очках. Молчание длилось несколько секунд. Я сидел, сложив локоть на согнутое колено и терпеливо ждал начала. Говорить первым я не намерен. Вескер ленивым движением вдруг стянул очки и аккуратно сложил их в карман халата. — Ну что, вот мы и встретились в аду? — он не сдержал усмешку. Сказать ему что-нибудь в ответ? Нет, не стоит. Пусть болтает, что хочет, а я скажу только то, что мне надо. — Я же предупреждал, что бежать бесполезно. Однако ты, похоже, слишком упрям, чтобы следовать за здравым смыслом, — но что-то в глубине души так и тянуло съязвить вслед. — Я тронут твоей трепетной заботой, — сиплым от сухости голосом пробурчал я. — Да-да, не стоит благодарности. Доктор Маркус ждал вашего возвращения с нетерпением и был очень удивлён рассказом агентов службы безопасности, — Вескер даже сделал шаг навстречу, — Двоих всё же пришлось отправить в больницу. — Рад стараться, — всё так же сухо реагировал я. Так-так-так. Вашего возвращения. Лёгкая судорога проскочила по рукам, и я устало потёр лицо руками. Хотелось бы мне, чтобы этот взгляд сверху вниз, каким смотрят учёные на подопытных, не злил так сильно. Я неторопливо начал вставать на ноги, уставившись в одну точку на полу. Выпрямился в полный рост, натянул маску полного безразличия к происходящему и посмотрел в глаза собеседнику. Обычно там сияет такой же «интерес», но не в этот раз. Сейчас там была настороженность и даже толика опаски. Всё-таки боишься меня. Всё-таки надменность меркнет перед страхом. Бойся-бойся. Если попадёшься мне под руку, когда я буду бежать отсюда, я обязательно придумаю, как вылечить тебя от высокомерия. Чувствую, как уже не физическое, а моральное превосходство перетекает на мою сторону. Вижу, как едва заметно обычному человеческому глазу, изредка подёргиваются мышцы на его лице. Мне это даже начинает нравиться. Знаешь, через что я смог пройти. Знаешь, что человек мне не помеха. И в глубине души знаешь, что эта решётка из толстого металла между нами тоже не преграда для меня. Зачем же ты тогда пришёл? Блефуешь? Думаешь, я поверю в свою ничтожность без твоей опеки? — Где остальные? — говорить с каждым разом было всё тяжелее и тяжелее. Мой голос совсем превратился в хрипящий скрип. Я видел, как Вескер нервно сглотнул, и всё же в целом он не подавал виду. Да я уже понял, что ты хороший актёр. Он кивнул на некое место слева от меня. — В соседнем номере спят. Снотворное ещё действует. Не может быть! Они живы! Они прямо здесь, в этой комнате, но просто спят! Сердце принялось радостно плясать. О, боже, как же я рад! Эйфория моментально захватила разум, и от счастья у меня подкосились ноги. Я попятился назад, нашёл спиной стену, и сполз по ней вниз. Мой последний и самый важный шанс всех спасти. Я смогу. Я вытащу нас всех, ребята, слышите меня? — Не забудь попрощаться с ними, когда они проснутся. Маркус уже составил огромные планы, — позлить меня захотел, значит. Я резко вскочил и кинулся к решётке, ударив по ней торцом кулака. Конечно же, от такой неожиданности парень отшатнулся и сбил дыхание. Я не смог удержаться от короткого глумливого смешка. А потом не смог удержаться от длинного глумливого смеха. — Давай, беги к своему старику, а не то потеряет тебя ещё, волноваться будет, — и я продолжил смеяться. Вескер не стал ничего говорить. Лишь взглянул исподлобья и усмехнулся. Он ещё раз задержал взгляд на том месте, где должны быть мои друзья, и прощально покачал головой. Я подождал ещё две минуты с момента его ухода, а потом снова принялся пробивать дорогу к свободе. Да, теперь уже был слышен лязг и слабый треск. Левое плечо онемело от таких процедур, но тем лучше. Хотя бы меньше боли, меньше отвлекает.***
Силы начали заканчиваться раньше, чем я думал. Всё-таки жажда от потери крови неумолимо брала своё. Голова немного закружилась и меня начало подташнивать. А тем временем грохотание от моих ударов становилось уже довольно громким. Дело медленно, но верно продвигается вперёд. — Эй, кто-нибудь! Что происходит? — раздалось вдруг на фоне моего «концерта». Я моментально приник к квадратному отверстию в решётке. — Хэм! Это я, Мартин, я здесь! — голос неожиданно для меня обрёл силу. — Марти? Ты жив? О, слава богам! Если честно, я до последнего сомневался. — Как остальные? Они в порядке? — Вроде бы да… Не знаю, мы тут лежим друг на друге в какой-то клетке. А у тебя как? — Хэм разговаривал, как спросонья. — Всё то же самое, но я один. Слушай, что произошло, когда я отключился? Я упал без сознания, и что было дальше? — из соседней камеры донеслись шуршание и тяжёлые вздохи Хэма. — Ну, тебя сразу связали и что-то вкололи, а на нас нацепили наручники. Потом поезд развернули, вытолкали на конечной, и тоже накачали чем-то. Видимо, снотворное, — как же я надеюсь, что никому не успели вколоть какой-нибудь штамм Т-вируса! — Что тут за грохот стоял? — Это я. Пытаюсь выбить решётку. Когда эти клетки успели здесь появиться? Я не помню, чтобы мы их видели, — я принялся пинками выдавливать чёртову арматуру и продолжал возмущённо говорить между ударами, — Какой-то. Хренов. Спецзаказ! — Нас так точно услышат! — повысил голос Хэм. — А что? Есть какие-то… другие предложения? — нет, удары ногами только откидывали назад меня самого. Нужно наваливаться с прыжка, как вначале. — Подожди. Кажется, Крэйг просыпается. Жизнь постепенно пробуждалась в этом филиале ада. Я подождал немного, пока Крэйг более-менее осознает происходящее, порадовался за него и остальных и снова принялся за работу. Так секунда за секундой, минута за минутой, и в себя пришли Томас с Джейн. Судя по тону их голосов, все ребята были напуганы пуще прежнего. Особенно их тревожил издаваемый мной шум. Однако останавливаться нельзя, я знал это. Каждый момент приближал появление Маркуса, и я также был уверен, что заявится он не один, а в компании тех самых агентов службы безопасности. Не понимаю, откуда у меня брались силы, которые вроде бы начали иссякать. Видимо, второе дыхание открылось, адреналин приструнил организм, позволяя забыть на некоторое время об усталости. Боюсь, что скоро это аукнется, и кроме жажды ко мне заявится уже знакомый отвратительный голод. С ним будет справиться сложнее, чем с пятью вооружёнными врагами. — Делай что хочешь, Марти, но вытащи нас отсюда! — простонал Томас. — Чем я, по-твоему, тут занимаюсь уже хрен знает сколько времени? — рыкнул я в ответ. За получающейся какофонией максимально неприятных звуков я не услышал, как в помещение зашли. Точнее сказать, ворвались. Несколько теней расползлись по всем сторонам, уменьшая без того недостаток освещения. Да, знакомые лица агентов, знакомые пистолеты в руках. Их было уже не пятеро, двое выведены мной из строя, так что остались они втроём. Плотной стенкой встали напротив и уставили оружие на меня. На этот раз у них были глушители. — А ну назад! — гневно рявкнул один, — Отойди от решётки, тварь! — Вот как? — я не на шутку оскорбился. — Заткнись и отойди, я сказал! — он судорожно замахал стволом, всеми силами указывая мне направление. — А то что? — усмехнулся я. — Пристрелю! — В прошлый раз не получилось. — Да заткнись ты! В поле зрения появился сам доктор Маркус. Сложив руки за спиной и неприлично горделиво задрав подбородок, он встал перед своими охранниками, и они опустили оружие. — Любопытно, — проскрипел старик, — Похоже, что способность к регенерации лишила вас страха, юноша. — Хотите убедиться наглядно? — я резко вцепился в пошатывающуюся уже решётку, проделывая тот же трюк, что и с Вескером. Агенты снова взвели пистолеты и неловко отступили на полшага. А вот Маркус был непоколебим. Так-так. И что же лишило страха тебя? — Хочу знать всё, что в тебе изменилось. От генотипа до необычных мыслей. О чём ты сейчас думаешь? — Думаю уронить на вас всех эту хренову решётку и рассказать всем, что тут творится! Агенты крепче сжали оружие и приняли стойку поудобнее. — Да-да, агрессия действительно повышена у всех экземпляров. И здесь не исключение, — уж не знаю, что меня бесило больше: смысл его слов или лукавый тон. Нет, это плохая тактика. Меня здесь не воспринимают иначе, как модельный организм, инфицированный Т-вирусом. Первый человек в истории, заражённый им и сохранивший сознание. Признаться, я бы сам себя изучил до последнего атома. Предложить сделку? Себя в обмен на остальных. Они должны убраться отсюда, не важно вообще куда. Главное, что живыми и здоровыми. А я уж как-нибудь выкручусь. Я опустил голову, чтобы привести в норму дыхание и собраться с мыслями. Да, мне действительно не страшно. По крайней мере за свою жизнь. Так что пусть предлагает любую цену за моих друзей. — Доктор Маркус, — тихо позвал я его, — Отпустите остальных. А со мной делайте, что захотите. Я эту кашу заварил, мне её и расхлёбывать. Глава центра долго сверлил меня взглядом, сопровождаемым довольной улыбкой. Была ли во мне ещё надежда на то, что он согласится? Без понятия. Я без малейшего понятия, что должны делать люди в таких ситуациях. Как себя вести, что говорить, что не говорить. — Какая удивительно резкая смена приоритетов. Интересно, насколько сохраняется сознание при стандартном варианте инфицирования? Да чтоб тебя, Маркус! — Только посмей! — недолго теплилось во мне спокойствие, и уже снова злобно рычал, — Только тронь их пальцем! Я убью тебя, слышишь?! Убью! Старик недовольно хмыкнул в мою сторону. — Успокойте-ка его немного, — он махнул рукой своим прихвостням и быстро зашагал прочь. Ярость кипела во мне, как в диком звере, которого для сомнительного развлечения раз за разом бьют током. — Эй, не надо! — крикнул Хэм и, видимо, треснул рукой по железной двери. Агенты с садистским удовольствием растягивали процесс прицеливания. Надеюсь, кто-нибудь из вас да промахнётся, и пуля срикошетит от арматуры прямо в глаз. Не хочу испытывать эту боль снова. Я резким движением отпрянул по диагонали в угол, надеясь сбить их с толку. Но не помогло. Пули одновременно угодили в тело, одна в грудь, две другие в живот. — Сиди и не дёргайся там, — пробубнил самый разговорчивый, и все трое маршем прошагали из помещения. Опять всё давит и разрывает изнутри. Пульсирующие волны кругами плывут по телу, возвращаются обратно и жгут адским пламенем. Я схватился за места ранений. — Мартин! Мартин! Не молчи! Ты жив? — верещал Хэм. — Эй, приятель! — вторил ему Томми. — Да жив я, — простонал я им в ответ. — Держись! Не отключайся! — голос Джейн срывался на каждом слове. Ох, знали бы вы, что от ваших криков мне легче не становится. Чёрт, какое же отвратительное чувство. В меня словно забили гигантские гвозди. Тёплая кровь медленно потекла по рукам. Нет-нет-нет. И так жидкости критически не хватает, куда ещё полилось? Лучше прилягу, чтобы хоть не с такой скоростью. Ужасно мутит. Тошнит, голова кружится. И больно. Больно двигаться, больно дышать, больно лежать неподвижно. — Не молчи, Марти! — всё продолжала Джейн. Нет сил отозваться. Только прохрипел что-то. Чудовищная боль. Заполняет всё тело и сознание. Ох, и как же организм планирует бороться с огнестрельными ранениями? Это вам не скальпель в ладони, конечно. Понятно, что раз уже справился с десятком таких, то справится и с тремя, но в тот раз меня, можно сказать, не было на месте. Где же ты, приятное чувство жара? Верхняя правая часть груди, где сейчас находилась пуля, начала неметь. Я чувствовал, что она не двигается при дыхании. Потом наконец появились знакомые покалывание и жжение, и как по волшебству пуля медленно поползла наружу. Эх, до чего же обидно, что не могу посмотреть на это своими глазами! Пальцами аккуратно начал ощупывать рану. Она вся горела. Нащупал пулю. А она холодная. Положил на неё один палец, чтобы лучше чувствовать, как она выталкивается из тела. Почему-то даже стало смешно. Ладно, на развлечения нет сил. Организм без того истощён до неизвестных мне уровней, надо бы ему помочь. Я подцепил двумя пальцами пулю и отставил в сторону. Вроде даже дело пошло быстрее. Чувствуется, что рана затягивается и онемение уходит из грудной клетки. В животе снаряды угодили под правые рёбра. По старой схеме: покалывает, жжёт, стягивает, потом достаю пули, стягивает ещё быстрее, и наконец кожа полностью восстанавливается. Да уж, с одной стороны можно понять Маркуса, как учёного. Такое зрелище увидеть вживую — уже колоссальное потрясение, а если изучать его и настраивать на свой лад… Не дождётся! Я был настолько сосредоточен на своём… выздоровлении, что не обращал внимание на голоса ребят. Там, кажется, развивалась драма. Крэйг повторял, как пластинка, слово «успокойся» для кого-то. Судя по всхлипам, нервы сдали у Джейн. Если бы это только помогало делу. Чувствовал себя я уже гораздо лучше. По крайней мере не было сковывающей боли, и тошнота отступила. Даже получилось сесть. — Эй там, всё нормально, я цел. — Отлично! — облегчённо вздохнул Хэм. Надо продолжать. Сил очень мало. Жажда запредельная. Но по-другому никак. Вставать пришлось долго, потому что давление, очевидно, упало. Адреналин закончил действие, и теперь у меня осталась только сила воли. Удары сотрясают железную конструкцию и мою голову. Да плевать, надо выбраться. Ноги ватные. Но я не позволяю им согнуться слишком сильно. В теле по-прежнему много мощи, её должно хватить. Снова проходит неизвестное количество времени, пока в помещении не оказываются какие-то новые лица. Двое, выглядят, как лаборанты, но я их никогда раньше здесь не видел. В руках подносы. А на них драгоценная вода! Представляю, как выглядел со стороны мой одержимый единственной целью взгляд. Давай же, что ты там застрял! Подходи! Мне нужна вода! Человек боязливо посмотрел на меня, на поднос, снова на меня. Начал опускаться на корточки, ставя поднос с кружкой на пол. Потом стал медленно двигать его вперёд, как будто издевался надо мной, чертила проклятый. Я сжал челюсти и максимально нейтрально постарался произнести: — Шевелись, пожалуйста, я же умираю тут. Я вытянул руку из самого нижнего отверстия в клетке на предельно возможную длину. Этот то ли садист, то ли трусишка не торопился пододвинуть мне воды. Боже, да что с тобой не так? Наконец край алюминиевого подноса оказался под моими пальцами. Я быстро, но достаточно аккуратно, чтобы не пролить ни капли, потянул его к себе. Руки даже не дрожали. Схватил убожески маленькую кружку и в три глотка осушил её. В любом случае, это в миллион раз лучше, чем ничего. Я был бы рад и росинке. Звучит глупо, но жизнь сразу показалась легче и приятнее. Второй лаборант, видимо, то же самое проводил с ребятами. Но только сейчас я подумал. — В этой воде же ничего не было? — посмотрел я на первого паренька. Он с каменным лицом, но с широкими глазами замотал головой, — А в той воде? — пальцем я показал направление налево от себя. Лаборант нервно сглотнул. — Н-нет. Н-не знаю, — мне не нравился этот ответ. — Точно нет? — Я-я-я не-не знаю. Он резко дотянулся до подноса, взял ноги в руки и убежал восвояси. Второй так и вовсе не стал ничего ждать и подскочил следом. — Думаешь, там Т-вирус? — призадумался Хэм. — Я в этом уверен. Лучше вообще не прикасайтесь там ни к чему. Послышался лязг металла по бетону. Видимо, ребята отодвинули поднос, дабы не соблазняться водой. Я же в очередной раз вернулся к своему главному делу. Чёртова решётка уже прилично гуляет туда-сюда, значит осталось совсем немного! С удвоенной скоростью я продолжил наваливаться на арматуру, не жалея плечо. Всё равно заживёт, что бы с ним не стряслось. Интересно, что будет делать Маркус, когда я к нему прибегу. Будет умолять о пощаде? Будет торговаться, как я? Или будет убегать до последнего? Нет-нет, он наверняка натравит на меня своих пиявок, будь они неладны. Сами укусы мне не страшны, а вот повторная инвазия вируса… Неизвестность пугала. Бетон начал крошиться по левому краю и немного сверху. О да, я смогу! — Кажется, уже почти! — радостно заявил Том. Опять в помещении шаги. Много шагов. Быстрых шагов. Да что за проходной двор тут устроили! Передо мной вновь возникли агенты службы безопасности. Я только хотел что-то сказать, как в меня без предупреждения влетело ещё две пули. Как же вы меня достали сегодня! — Прекратите! — закричала Джейн. Чёрт, если бы только можно было привыкнуть к этой боли… Но она каждый грёбаный раз мучительна до помешательства! Злоба. Кипящая злоба. Требует выхода. Я кинулся к сдающей позиции преграде и принялся просто толкать и молотить, что есть мочи. За это меня наградили ещё двумя выстрелами. Они прибили меня к стене и оставили там растекаться по поверхностям. Голова гудит, живот разрывает, плечо горит, ноги не держат… Всё, что я мог, это стонать и прижимать раны, чтобы из них вытекало меньше крови. Сколько я ещё так выдержу? Знать бы свой лимит на повреждения, которые организм может залатать без существенной утраты силы. Но меня сейчас беспокоило не это. Соседняя клетка прогремела. У неё всё же была дверь, в отличие от моей. Частый лёгкий топот и тихие возмущения моих друзей. — Нет, — простонал я, — Не надо. Протянул руку вперёд, но она тут же бессильно упала на колени. Звуки возни развеялись громким голосом Хэма. — Мартин, не умирай, слышишь ме… — последовал глухой звук удара, от чего меня перекосило ещё сильнее. Не смейте бить моих друзей, сволочи. Агенты ничего не говорили. Видимо, показывали всё жестами. А я тем временем пребывал на границе сознания и осознания. Мозг отказывался воспринимать текущие события. Как будто ему показывали плохо смонтированный фильм, в котором есть куча кадров, с бешеной скоростью сменяющих друг друга и отображающих откровенный бред. Параллельно я чувствовал, что вновь проваливался в бездну океана. Но последнее было лишь одним из проявлений болевого шока, теперь это было ясно. Сколько же крови я потерял спустя полтора десятка огнестрелов? Руки уже давно были сплошняком залиты. Одежда прилично пропитана. Но из-за красного освещения я не мог точно разглядеть все масштабы трагедии. Пока начиналась регенерация, я рассматривал собранную на ладони лужицу тёплой густой жидкости. Конечно, если я выпью её, кровью она обратно не станет, но хоть вода вернётся в небольшом количестве. Поднёс ладонь ко рту и отчётливо ощутил запах железа и соли. Мда, анализ такого будет явно не в норме. Преодолевая подступающую тошноту, я в один приём вобрал в себя всё, что натекло в руку. И для закрепления широко лизнул её языком. Ой, а вот это было зря. Все «лучшие» вкусовые качества задержались на сухом языке, и мне стоило больших усилий сдержать мгновенно подкативший рвотный рефлекс. Я сидел так, прислонившись к холодной стене, мысленно надеясь, что холод бетона уймёт дрожь, но становилось только хуже. Тело дёргалось, мучимое сверлящей болью, перед глазами всё плыло. Комната плавно крутилась в разные стороны одновременно. От такого аттракциона приступ рвоты ехидно пополз от желудка наверх, несмотря на мои попытки усмирить его. Я зажмурил веки, что есть мочи сжал глотку и стиснул зубы, вцепился влажными от крови пальцами в волосы. От этого стало не хватать воздуха. Да как же мне совладать с собой? Пара судорожных вдохов через нос. Полегчало. Снова переждать несколько мгновений. Спазм начал ослабевать. Потихоньку отпускать внутренности и растворяться. Фух, эта часть позади. Мягко опираясь на руки, я отлип от стены и вновь прилёг ненадолго на пол. Собраться. Отдышаться. Настроиться. Ещё есть время всё исправить. Я ещё не проиграл! Очередная кучка свинцовых холодных пуль пополнила коллекцию, лежащую в углу. Жар от закипевших в ранах химических реакций приятно обогрел замерзающее тело. Жизнь продолжается, несмотря ни на что. Кожа закрыла все подлежащие ткани, и я начал отсчёт. Десять. Осталось вытолкнуть из стены сдавшуюся под моим напором решётку. Девять. Но ведь там же ещё дверь из самой комнаты! Восемь. Всё равно выбью. Не остановите. Семь. Там будет больше пространства, и я смогу взять хороший разгон. Шесть. А потом найти друзей и, если понадобится, поотрывать руки тем, кто помешает. Пять. Надеюсь, меня не хватит внезапный голод, иначе на попытку сдержаться уйдут все оставшиеся силы и время. Четыре. И по дороге не встретятся пиявки. Три. Они все там боятся меня. Это моё преимущество. Два. Придётся выбираться из этого чёртова места пешком. Один. Даже если всё так… Я здесь не умру. Глаза широко распахнулись, я сделал глубокий вдох и начал подниматься на ноги. Не медля ни секунды, я накинулся на железные прутья, и они с хрустом начали выдираться из бетона. Ещё одно столкновение. Последнее. Сетчатый квадрат вылетает из клетки, и я вместе с ним. В последнее мгновение удалось подцепить его пальцами, чтобы оно не рухнуло на пол с компрометирующим звоном. Решётка казалась довольно тяжёлой. То ли она действительно настолько массивная, то ли силы в приличной степени покинули меня. Не знаю, нет времени об этом думать! Я прислонил железку к стене и быстрым взглядом окинул помещение. Позади оказались моя клетка и соседняя, на которой в самом деле была дверь. Похоже всё-таки, что это какая-то другая комната, а не та, где на меня тогда прыгнул этот мерзкий червяк. Больше здесь не было ничего, кроме маленьких тусклых аварийных ламп на стенах. В углу, на той же стороне с клетками, был выход. Теперь надо разобраться с ним. Ладонями я провёл по её поверхности, оценивая текстуру. Практически цельный кусок металла. Судя по всему, закрывается на длинный шпингалет с той стороны. Слабых мест не было. Ну что ж, придётся вышибать, а это создаст столько шума, что сразу станет ясно о случившемся. Потерев ладони, я отошёл к противоположной стене напротив двери и начал настраиваться. Сейчас потребуются все оставшиеся силы. Взяв довольно приличный разгон, я влетел плечом в толстое железо. Колоссальная энергия сотрясла всё тело, пробирая до последней клетки. Немного оглушило, но не критично. Ноги плохо слушались. Ещё один разгон, и с другой стороны послышался похожий хруст крошащегося бетона. Отлично! Крепления точно не выдержат! Третья попытка. Дверь даже сдвинулась наружу. Последний удар, и она наконец-то распахивается на ту сторону, пуская в глаза яркий с непривычки свет коридорных ламп. Свобода! Теперь ничто меня не удерживает от побега! Осталось забрать друзей и убраться к чёртовой матери из этого ада. Голова слегка кружилась, а ноги подкашивались. Но ничего, сейчас соберусь окончательно. Проклятье. Не коридор, а лабиринт. Это какая-то ещё одна, неизвестная мне секция? Нет, это я всего лишь плохо соображаю. Чёрт, за какой же дверью их держат? Хранилище реактивов, помещение с огромным электронным микроскопом, две совершенно пустых тёмных комнаты… Поворот за угол, и неприятность. Жуткая, противная на вид неприятность. Обезьяна. Она сидела меж стен, словно поджидая меня. Как она вообще тут оказалась? Сейчас будет плохо… Ведь это не простая забавная зверушка из зоопарка и не обыкновенное животное, гуляющее по своему дому. Это инфицированный Т-вирусом монстр, и даже богу неизвестно, на что он способен. Опять меня перемкнуло. До сих пор не понимаю, что это такое. Наверное нечто, похожее на активацию боевого режима. Контроль над телом улетучивается, а мне остаются только ощущения тела, незнакомые обычному человеку. Чувствую, что опасно. Чувствую, что буду драться. И нет, только не это! Голод. Свирепый голод проснулся вместе с пришедшим мне на смену зверем. Монстр оскалил пасть с длиннющими клыками и приготовился к прыжку. Что же мне делать? В момент, когда он оторвался от пола и полетел в мою сторону, тело само сделало шаг в сторону и накинулось вдруг на врага. Размашистым пинком оно отправило обезьяну в ещё один полёт в дальний угол, издав при этом утробный рык. Чёрт побери, я заперт внутри такого же монстра! Но почему мне не страшно от самого себя? Враг моментально очухивается и снова летит на меня, вцепляясь когтями в грудь, обжигая её болью. Монстр противно шипит, пуская противные слюни мне в лицо, но я умудряюсь не подставить его под укусы. Пальцы смыкаются на горле чудища, отдирая его от меня, но его ноги по-прежнему держат меня за одежду. Я впечатываю обезьяну в стену, бью её что есть мочи по голове, а она отчаянно сопротивляется, раздирая мне кожу на руках на лоскуты. Кровь льётся на пол, но пыл моего зверя было не унять. Он хватает животное за лапу и, как кувалдой, бьёт им по другой стене. Потом мутузит ногами, когда оно сползло на пол. Какой же кошмар, что за бредятина тут происходит! Мысленно я хватаюсь за голову, одновременно издавая болезненные стоны. Кажется, обезьяна притихла. И не просто притихла, а погибла. Её тело превратилось в вялый комок, развалившийся на холодном бетонном полу. Всё-всё-всё, победа! Эй, зверь, слышишь? Выпусти меня, нет времени медлить! Но он меня не слушал. Оставил взаперти наедине с нашими общими ощущениями. И я чувствовал его ликование, а также отвратительно предвкушение. Предвкушение трапезы. Нет, только не это, прошу! Не будем же мы есть этот кусок заражённого мяса! Тело опускается на колени и берёт в руки бездыханный труп животного. Остановись! Ещё есть силы, не надо этого делать! Пальцы хватают обезьянью ногу и подносят ко рту. В самом деле, прекрати! Подумай только, что будет, если его съесть! Но зубы вгрызаются в кожу, густо покрытую шерстью, смыкаются, и отрывают её кусок, обнажая мышцу. Меня должно стошнить, но не получается. Контроль сейчас не у меня. Пальцы сильнее разрывают кожу, открывая больший доступ к пище. Мерзко, мерзко, мерзко. Горький вкус сырого жёсткого мяса. Его приходится долго прожёвывать, заставляя меня испытывать самое гнусное отвращение несколько минут. Можно ли как-то отключиться? Я не хочу это терпеть! Прекрати наконец, слышишь ты меня?! Мои мольбы всё же были услышаны. Бросив обглоданную ногу животного, тело делает несколько шагов назад. Зверь с довольной ухмылкой засыпает, а я с криками врываюсь в своё сознание. Господи, да что ж за кошмар со мной происходит! Как мне теперь с этим жить? Нет-нет. Нет времени думать об этом. Надо искать друзей, надо спасаться. Я оглянулся на свою жертву, и мне стало немного дурно. Широкая лужа крови, и моей, и её, клочки одежды, переломанный труп с обгрызанной ногой. Нет-нет, это же не я всё сделал… Забыть. Забыть об этом. Куда же ты спрятал моих друзей, Маркус? Если я найду тебя вместо них, тебе придётся за многое ответить. Прилив сил после внепланового «перекуса» дал о себе знать. Тело стало слушаться в полной мере, головокружение исчезло. Но чувство жажды по-прежнему скребло горло. Я обошёл весь проклятый лабиринт, но так и не нашёл в нём никого. Неужели все просто сбежали от меня? Время шло. Если старый псих решил сразу инфицировать кого-то, у меня крайне мало шансов вытащить ребят живыми. Но я найду их. Чёрт, только не говорите, что я заблудился! Это явно новая для меня секция, здесь какие-то ответвления с выходами под землю, к огромным конструкциям в виде баков и коммуникациям. Срочно вернуться к началу! Потеряв ещё несколько драгоценных минут, я-таки вывернул куда-то, где коридоры приобрели знакомые ранее очертания. Может их повели в «стандартный» отдел лаборатории? Обшарив все кабинеты, и даже те, где я столкнулся с Маркусом и где меня укусила пиявка, снова потерпел фиаско. Куда все подевались, ау! Сердце колотилось в страхе не успеть. Рано ещё бояться, ещё не всё потеряно. Я смотрел на дверь в кабинет Маркуса, как на портал в другой мир. Трудно сказать, какой из двух миров был лучше. Атмосфера полнейшего ужаса, давящая на меня всё это время со всех сторон по эту сторону двери, выжимала из себя и одновременно утягивала внутрь. Но у меня только одна дорога. В кабинете, конечно же, тоже никого не было. В нём всё было так привычно, так обыденно, будто ничего сейчас не происходит или будто время здесь вовсе не идёт. Ладно, некогда размышлять. Я ворвался в первое помещение в этой части лаборатории. Им было подобие «командного пункта» с управлением электричеством, водой, кислородом и другими функциями. К своему ужасу, я увидел там главную лаборантку Мелину. А увидеть меня было по истине тройным ужасом. Уилкинсон выронила из рук планшет и испуганно крикнула в ладонь, отступая мелкими шажками назад. — Спокойно! Спокойно! — я поднял руки вверх, — Не бойся меня, всё хорошо! — Ч-ч-что с-с тобой, Марти? — её глаза были круглыми от страха, а голос судорожно гудел. Эх, как тебе объяснить, Мелина? Почему я весь в крови и ободранный, почему всё вокруг рта измазано уже непонятно чьей кровью, почему, почему? — Послушай, произошло нечто очень страшное. Маркус выпускает подопытных на персонал. — И-и-и ты поэтому так выглядишь? Ты теперь тоже инфицирован? — ну как мне всё объяснить в двух словах, когда времени совсем нет! — Со мной всё в порядке, поверь, — прямо чувствую, насколько «убедительно» это звучит, — Где все? Мне надо найти остальных ребят! — Уилкинсон нервно сглотнула, отдышалась, отвела взгляд в сторону и ещё раз глубоко вздохнула. — Вот буквально недавно Маркус зачем-то сказал всем лаборантам подниматься на верх и отдыхать. А твоих напарников я видела в компании каких-то людей в чёрных костюмах. Они так быстро шли, я даже ничего не успела разглядеть. — Куда? Куда они шли? — выпалил я. — Я не знаю. Но потом был звук поднимающегося лифта. Куда же их уводят, да чтоб его! И почему Мелина ещё здесь? — А ты почему не ушла? — Без меня тут н-ничего работать не б-будет, ты же знаешь, — мне уже надо бежать, пора заканчивать, — Марти, что происходит-то? — Я уже сказал. Мелина, беги из этого центра. Куда угодно. Мы все здесь очень крупно ошибались. Не дожидаясь её реакции, я выскочил из кабинета. Отвели их наверх или же оставили здесь? Следующий кабинет пуст. Затем вольер. Животные в клетках одновременно оглянулись на меня. Я почувствовал страх некоторых из них, что вызвало смех глубоко внутри. Не мой смех. Дальше — комната для микроскопирования. — Вот чёрт! — раздалось из дальнего угла кабинета. Это был голос Томаса. Он и Джейн сидели на полу, их руки были скованы наручниками через металлическую подпорку стола, идущую от стены по диагонали. Тяжёлый камень упал с сердца. — Вы живы! — радостно вырвалось у меня, и я подбежал к друзьям. — О, боже, Марти, что с тобой случилось? Это всё ещё ты? — в голосе Джейн отчётливо звучал страх. — Всё ещё я. Вы в порядке? Маркус с вами ничего не сделал? — я смотрел на них, и видел, как они меня боятся. Но в глубине души я понимал, что это абсолютно иррационально, и вид залитого кровью с ног до головы человека в разодранной одежде испугает кого угодно. — Нет, — простонал Томми, — Но… Крэйг и Хэм. Нас разделили. Меня и Джейн кинули сюда, а что с ними — неизвестно! — Я так и понял, что половина из четверых находится здесь неспроста, — Что делать будем? Том и Джейн выглядели такими запуганными, такими забитыми. Кому пришлось пережить больший ужас — мне или им? Исходя из того, что за свою жизнь мне в самом деле не страшно. — Сперва вот что, — они были скованы одной парой наручников, перекинутых над этой подпоркой. Я положил руки на браслеты, чтобы разорвать цепочку между ними, — Берегите головы, — и резким рывком я разорвал три металлических кольца, освобождая друзей. Они начали синхронно трясти руками, разминая их. — Всё ещё не могу до конца осознать, что ты теперь не обычный парень, — с нервной улыбкой сказала Джейн. Я вдруг неосознанно оглядел себя. Абсолютно всё ведь было в крови. Рубашка с футболкой спереди были нарезаны на неровные кусочки, некоторые из которых свисали. Хорошо ещё, что штаны были относительно целыми. Ничего, дополнительная психическая атака на врага не помешает. А теперь найти Хэма и Крэйга. Умудрившись по дороге не потерять Джейн с Томом. — Возможно, что остальных повели наверх, но не факт. Поищем их, и бежим к железнодорожному тоннелю или прямо к главному выходу, — Джейн потянула ко мне дрожащую руку и неуверенно ткнула пальцем в плечо. — Как ты себя чувствуешь? — грустно спросила она. Ох, милая моя, не время для разговоров сейчас! — Я в полном порядке. Джейн, соберись. Я не знаю, смогу ли вас защитить, если агенты начнут по нам стрелять, — Томас тоже хоть и выглядел жалко, но в его взгляде было больше уверенности, — Так что держитесь позади меня и будьте очень внимательны. В той секции на меня напала заражённая обезьяна. Не уверен, что здесь нам не встретится никто из подопытных. Маркус выслал всех лаборантов наверх, вряд ли просто так. — Может ты пока лучше разведаешь путь, а потом вернёшься за нами? — предложил Томми. — Нет, времени мало. Идём все вместе, — решительно твёрдо отозвался я. Сердце разрывалось от одновременной радости за живых и невредимых Тома с Джейн и от страха за Хэма с Крэйгом. Сколько времени прошло с тех пор, как их забрали? Что решит Маркус сделать с ними? Вдруг что-то ещё похуже, чем я пока могу представить. Ребята боязливо шагали за мной, тесно прижавшись друг к другу и озираясь по сторонам. Вот так почти что родные совсем недавно стены лаборатории окончательно превратились в часть всеобщего кошмара, от которого мы никак не могли проснуться. В нашем кабинете снова пусто. Пошли дальше. Впереди послышался быстрый топот, как будто кто-то убегал. Я рванул вдогонку, увидел, как полы чьего-то халата скрываются за углом и затем следует скрежет лифта. Когда я добежал до него, беглецов уже не было видно, а только поднимающуюся вверх платформу. — Марти, вернись! Слышишь? — раздался позади возглас Тома. Я поспешил назад, в следующий за нашим кабинет. О, нет, только не это! На секционном столе, где мы обычно делали вскрытия, лежал привязанный за руки и за ноги Хэм. Как хорошо, что целый! Но, чёрт, кажется, он был без сознания. Его ещё и раздели до нижнего белья. — Эй, дружище, очнись! — я слегка похлопал его по щеке, отчаянно вглядываясь в масочное выражение лица, — Хэм, проснись! Глупо, конечно, пытаться вот так разбудить человека, которого, кажется опять усыпили хорошим снотворным. Он медленно и глубоко дышал. Я проверил пульс на сонных артериях, оставив под пальцами небольшой красный след почти высохшей крови. Нормальный. — И что нам с ним делать? — Том схватился за голову, — А вдруг его уже заразили? — Вы видите следы укола? — я схватил лежащего за локоть, всматриваясь в вены. Вроде ничего нет. — Я ничего не вижу, — констатировала Джейн. Она отошла куда-то к шкафам и вернулась с охапкой вещей, — Давайте оденем его что ли, а не то замёрзнет. Я постарался как можно быстрее разорвать тросы, идущие от браслетов на Хэме к основанию стола. Я знал, что они открываются ключом, но не было времени его искать. Ещё раз подошёл проверить Хэма. Приоткрыл веки, и с непривычки дёрнулся от вида закатанных глаз. Значит, спит очень глубоко. Мы принялись натягивать одежду на товарища, спасая его от царящего вокруг холода. Конечно, тот факт, что он без сознания, существенно замедляет нас и усложняет задачу, поскольку Хэм был слишком тяжёлым, чтобы Том и Джейн смогли его хоть как-нибудь тащить. Придётся всё делать самому. — Осталось найти Крэйга, — высказал я, пытаясь придумать, как бы поудобнее подобрать безучастного друга. — Думаешь, стоит? — вдруг сказал Том. Я не мог не посмотреть ему укоризненно в глаза. Да что с тобой не так, нытик ты несчастный? — Значит так, Томми. Мы либо все вместе убираемся отсюда, либо иди на все четыре стороны один прямо сейчас, — Том повёл головой в сторону, но не отводил взгляда. — Погоди, я не это имел в виду. Просто у меня на секунду закралась мысль, что он, возможно, мог нас сдать, и сейчас нам скорее стоит бежать таким составом, чем искать его. — Ну приехали. Никогда не понимал, что в голове у Томаса, и зачастую его мыслительные потоки, вырывающиеся наружу, злили меня различными способами. — Оставь свои бредовые идеи! С чего бы ему нас сдавать? И когда бы он успел? И как бы сдал? Ты вообще думаешь, что говоришь? — гнев рвался наружу, так не вовремя сея раздор между нами. Надо срочно успокоиться, — Забудь эту хрень, — я пригрозил ему пальцем, — Или пеняй на себя. — Марти, не надо! — ко мне подбежала Джейн, не побоявшись даже взять меня за руку и немного оттащить от собеседника. Что не надо? По-твоему, я хотел ударить его или что? Хватит видеть во мне монстра, люди! Злость закипела ещё сильнее. Времени итак ни черта нет, а вы тут ещё решили устроить невнятные разборки! Чтобы не ляпнуть чего-то лишнего, что опять могли бы расценить неправильно, я только фыркнул, развернулся к Хэму и аккуратно взвалил его на плечо. Благо, для меня он был совсем не тяжёлым, хоть и крупным просто по габаритам. Мда, было неудобно, но что поделать. Пришлось остальным первыми заглядывать в двери. И так мы обшастали всю оставшуюся лабораторию, не найдя ни Крэйга, ни кого-либо вообще. Чёртов Том со своими дурацкими идеями! Теперь я сам прокручивал в голове возможное предательство Крэйга. Он уже работал здесь, переводился в Арклейскую лабораторию, вернулся сюда, работал с нами, бежал с нами и даже был схвачен. Очень не похоже на то, чтобы он всё это время был или даже в какой-то момент стал не за нас. Та часть меня, что уже очень давно и страстно желала поскорее убраться отсюда, продолжала крутить в голове эти мысли, пытаясь отыскать в них недостающее звено и подвох. Но я гнал их прочь, потому что никакого подвоха быть не могло. — Где же ты… — прошептал я, когда мы уже направлялись к лифту. Там наверху сейчас все лаборанты и вообще весь персонал, какой только мог быть. Включая самого Маркуса и двух его помощничков. Уж не они ли тогда так резво убегали от меня в коридоре? Вполне возможно. Даже загадывать не буду, что подумает случайный сотрудник, увидев нас и особенно меня. Кстати, ведь если Крэйга повели сюда, значит его не инфицировали? Где и как держать человека, когда она станет… Нет, не хочу об этом думать до сих пор. Прибыли на этаж. Хоть бы не наткнуться ни на кого ненужного по дороге. Да только где искать последнего коллегу? Придётся опять обходить все двери? Можно было бы разделиться для ускорения, если бы не опасность встретиться лицом к лицу с вооружёнными агентами. За первыми тремя дверьми из всех нам встретился один только лаборант. Я не заглядывал внутрь комнаты, чтобы не попасться ему на глаза. Вдруг где-то внизу начал раздаваться очередной топот бега нескольких человек и неразборчивый возглас. Переглянувшись, мы бросили обход оставшихся дверей и быстро направились к лестнице. Когда в поле зрения появился холл, топот под нами стал громче и яснее. Неожиданно раздался выстрел, от которого меня невольно словно прошибло током. Откуда-то снизу на пол перед лестницей свалился не кто иной, как Крэйг. Он застонал и схватился за ногу, из которой потекли красные капли. Мне в один миг всё стало ясно. Я постарался поаккуратнее скинуть с плеча Хэма и бросился через перила на несколько метров вниз. Самое время разбудить зверя внутри! Закрыв спиной Крэйга, я встал лицом к двум знакомым агентам, которым уже посчастливилось всадить в меня несколько пуль. Что ж, я готов потерпеть ещё три десятка, если понадобится! — Опять эта тварь! — зарычал один из них и прицелился в меня, — Стреляй! — крикнул он напарнику, и началась канонада. Три выстрела попали в цель, но не смогли достаточно замедлить меня. Размашистым ударом я бью одного по вытянутым с пистолетом рукам, от чего он толкает напарника, стоявшего к нему плечом к плечу. Следом я делаю подсечку, и агент валится с ног, глухо ударяясь об пол. Второго, не успевающего соображать, я просто бью в живот и по голове, после чего он уже неподвижно падает. Изо всех сил я мысленно уговариваю зверя не убивать агентов. Я не готов жить, зная, что отнял чью-то жизнь, пусть даже защищая свою. «Неужели кто-то до сих пор считает себя высокоморальным после всего, что он уже сделал?». Отстань, противный внутренний голос. Я устал от твоих причитаний, и мне, кхм-кхм, прекрасно живётся без них. И зверь слушается меня. Он вырывает пистолет из рук агента, после чего даёт ему оглушающий шлепок по уху, подбирает на руки и просто откидывает подальше. А этот, второй, и так уже «готов». Быстро вернув себе контроль над телом, я хватаю оба пистолета и засовываю под ремень, чудом уцелевший после нападения обезьяны. Тело болит после очередной порции принятых пуль, но я беру себя в руки подползаю к до сих пор лежащему Крэйгу. — Ты как? — спросил его. Он держался рукой за заднюю поверхность бедра и сдерживал болезненные стоны. — Ах-х, плохо дело… Но вроде не смертельно, — а потом он со знакомым мне с недавних пор ужасом в глазах посмотрел на меня. — Господи, а с тобой-то что? — Всё нормально, — как раз в это время пришёл приятный жар от включившейся регенерации. В этот раз было особенно приятно, потому что это, кажется, победа. Мы все вместе. И выход из особняка прямо перед нами. Я убедился, что пуля, угодившая в Крэйга, не перебила артерию, и облегчённо выдохнул. Неужели… Неужели это конец? Оглянувшись назад, на лестницу, я увидел Томаса и Джейн, с трудом тянувших за собой спящего Хэма. — Как же повезло нам, что нашли тебя, — улыбнулся я Крэйгу, но он был не очень-то доволен. — Да уж, чёрт возьми, — зашипел он, крепче зажимая рану. Хотелось просто лечь на пол и лежать, ни о чём больше не думая. Я смог. Я всё-таки всех спас. Не подвёл. Тягостный наплыв усталой лени одолевал с каждой секундой, однако нельзя позволить ему завладеть собой и упустить самый последний шанс. Взгляд на мгновение застыл на огромных деревянных дверях холла, казавшимися сейчас воротами в рай. Самое время нам выбираться из чистилища в заветную обитель мира. Усилием воли я поднялся на ноги и побежал к Тому с Джейн, подбирая из их рук Хэма. — Скорее, перевяжите ногу Крэйгу, пока сюда никто не прибежал, — я не мог ничем помочь раненому, потому что был огромный риск попадания моей или обезьяньей крови к нему. Двое рванули к подбитому учёному, послышался звук рвущейся ткани и шипение Крэйга. — Маркус сказал, что немедленно приступит к экспериментам. Хэма усыпили и оставили внизу, а меня поволокли куда-то, — запыхаясь, бормотал раненый, — Заперли в одной из комнат. Допрашивали. Но ничего нового я им всё равно не сказал. А потом смог вырваться, когда двое этих балбесов отвлеклись. Пока он рассказывал свою историю, я ещё раз проверил Хэма. К сожалению, никаких изменений. С ним и подстреленным в ногу Крэйгом быстро убежать у нас не выйдет. Хорошо, что особняк окружён густым лесом, в котором можно скрыться от погони. Кстати, о ней. Краем уха я услышал, как кто-то вышел на лестницу. Лаборант. Тот, что приносил мне воду. Он застыл на месте, разглядывая нас и, видимо, пытаясь понять, что происходит. Вряд ли есть смысл запугивать его, чтобы никому ничего не сказал. Устроенный нами переполох итак вот-вот станет известен самому Маркусу, а там уже не важно, кто сообщит ему подробности. Пусть лучше стоит здесь и тянет время. К тому же где-то ходит ещё один агент. — За нами наблюдают, — прошептала Джейн, завязывая узел импровизированного бинта. — Вижу, — ответил я также шёпотом, — не обращайте внимания. Том, хватай Крэйга, и… убираемся отсюда. Мы дружно переглянулись. В глазах ребят я наконец-то увидел надежду. От этого меня переполнила уверенность, и я взвалил на плечо Хэма, а Томми помог подняться Крэйгу. Джейн с трудом открыла тяжёлые двери, из-за которых в холл полился яркий солнечный свет. До чего радостный момент. Как долго я его ждал! Мы все ждали. Даже не оглядываясь на прощание, мы как можно скорее втиснулись в проход и вдохнули чистый лесной воздух.***
— Пойдём вдоль железной дороги, но будем держаться леса, — скомандовал я ребятам, когда мы спустились с холма. Мы старались идти как можно быстрее, преодолевая кто боль, кто бессилие, кто просто дискомфорт от габаритного груза на плече. Огромный особняк скрылся из виду, когда мы достаточно глубоко зашли в лес. — Не заблудимся? — спросил Крэйг, тяжело дыша. — Не должны. Свет солнца скрылся за кронами густых елей. Постепенно ко мне возвращалось чувство, впервые посетившее меня во время нашего первого побега. Чувство безопасности. Но теперь я знаю, что оно обманчиво. Нельзя бежать от Амбреллы и чувствовать себя в безопасности, будь ты хоть в поезде, хоть в лесу, хоть на краю света, как я думаю. Очень глупо думать, что такая богатая компания закроет глаза на то, что сбежало несколько важнейших свидетелей и я, уникальный случай заражения Т-вирусом. Боюсь, скоро я перестану быть уникальным. Уверен на двести процентов, что Маркус своего добьётся, и это острой спицей кололо в самое сердце. Все, кто остался там, в Учебном Центре — потенциальные жертвы его безумия. И я знаю, что нельзя оставить это просто так. — Что делать будем? — меланхолично размышлял Том, — В городе нас найдут. Я уже молчу про то, что любой нормальный человек вызовет полицию при виде нас. Мы пережили ужас, наверняка стоящий нам парой-тройкой нервных расстройств. Но впереди было что-то не менее опасное. Да. Теперь только и думать о том, как спрятаться, как не попасться на глаза случайному прохожему, как выбраться подальше от Раккун-Сити и даже как банально принять душ, не слив в водопровод заражённую кровь. Тяжело думать обо всём сразу. — Что-нибудь придумаем, — не шибко оптимистично ответил я, — Мы вместе, а это главное. — А в глобальных перспективах? Хороший вопрос. Наверное, в этом плане я останусь верен самому себе. Я пришёл в ту чёртову лабораторию с одной целью — искать лекарства от самых злобных недугов. Только теперь, когда я знаю об этом мире несколько больше, придётся признать, что в нём появился куда более страшный недуг. И бороться с ним всеми доступными способами отныне мой долг. Надеюсь, с этим согласны и остальные. — Никто же не будет отрицать тот факт, что мы теперь обязаны обратить все свои силы против Амбреллы? — на полном серьёзе спросил я. Ответа долго не было. Возможно, пока ещё не подходящее время ставить перед собой подобные цели. Но факт есть факт. Вся страна, весь мир находится под угрозой. Кто, если не мы, сможет защитить его? Насыпь с железной дорогой делала плавный поворот. Путь казался бесконечно долгим. И кто его знает, сколько ещё километров нам придётся пройти, что ещё пережить, с какими потрясениями столкнуться. Но мы справимся. Я справлюсь. Я больше никогда не сделаю неверный выбор и не позволю случиться самой страшной катастрофе.