В пути.

Шёл сорок седьмой час адового трэша. За это время удалось поспать всего-то шесть часов. 3 часа той ночью, полчасика днём, и последние три часа моего сна завершилось часов пять тому назад. Той ночью мне почему-то трёх часов показалось достаточным… Сейчас же я спасаюсь от духоты в купе. Духота. Вязкий, густой, концентрированный углекислый газ. Он заставил меня очнуться от сна, тысячетонной тяжестью навалившись на голову. Как незваного гостя выгнал меня из купе в холод коридора. Время 40:<0. 93°С. По правде говоря, эта таблица кажется галлюцинацией, порождённой засыпающим на ходу мозгом. Должно быть, я схожу с ума. Порой мне кажется, что моё тело принадлежит вовсе не мне, а я лишь сторонний наблюдатель. Или я наконец сплю. Сплю и вижу на удивление спокойный и умиротворяющий сон о том, как я стою в коридоре вагона и наблюдаю за переливающейся за окном тьмой, изредка пронзаемой кричащим светом фонарей. Холод. Он расползается по полу. Один на другим он поглощает мои пальцы, медленно поднимается выше, пробираясь к самому сердцу. Кажется, сам мозг съёжился от холода в ледяной черепной коробке. Но лучше так, чем вернуться в удушающий жар купе. Тьма за окном приобретает аквамариновый оттенок. Синева сменяется голубизной. И кроны проплывающих мимо деревьев взрываются золотистыми брызгами утреннего солнца. Тепло. Именно его обещает смеющийся теплый медовый свет. В ожидании остановки пытаюсь разогреть окоченевшие мышцы. Сустав за суставом разминаю тело. И вот: долгожданная остановка. На плохо слушающихся ногах я спускаюсь на платформу и с нетерпением бросаюсь в объятья пока ещё слабого, но такого тёплого потока солнечного света. Я бегу. Бегу навстречу солнцу в надежде согреться, в надежде на тёплый солнечный день, который заставит моих соседей по купе проснутся и впустить воздух в эту душную, тесную комнатку. В надежде, что я высплюсь и эти цветные пятна перестанут скакать по вымощенной плиткой платформе, что мироздание прекратит раскачиваться, словно пьяный матрос. В надежде на то, что я выживу.