Моё объяснение ситуации, какое ни есть, монархам не понравилось. Ой не понравило-о-о-сь! А ещё больше им не зашло то, что «настоящего» Гвейна так и не нашли, а приведённая служанка Эмма подтвердила, что из комнаты, которой сегодня вышел я не выходил никто более. И уж точно никто посторонний туда не входил. Зато она честно рассказала, что принц вёл себя сегодня страннее, чем обычно! Представляете, он был вежливым! Более того, он не вопил и не хныкал, если что-то было не по его, а когда она принесла ему не ту вещь… (вот тут я был готов списать ей все грехи нынешние и будущие, ибо что это за вещь — она так и не упомянула!) он не приказал вышвырнуть её из дворца, а любезно и спокойно (Так это у них «спокойно»?!) уточнил и дождался требуемого.
За допросом моей «сообщницы» мне, кстати, позволили наблюдать через голографический монитор. Сам же я всё это время сидел связанный по рукам и ногам, оснащённый таким неприкольным девайсом, как кляп и под присмотром его величества лично. Допрос служанки, кстати, проводила королева. Вопрос «почему этим занимаются монархи, отменив все свои дела на сегодня, а не специально обученные люди» отпал довольно быстро и как-то сам собой. Причина была проста до банальности, но меня повергла в шок. Дело в том, что они-то и были специально обученными людьми. И, надо признать, это очень удобно для тех, кто не желает выносить сор из избы.
Её величество за полчаса разговорила служанку на такие откровенности, о своём патроне, что у меня уши в трубочку сворачивались от подробностей. Король же всё это время находился рядом со мной и сквозь зубовный скрежет (видать, всё же стыдно за своё чадо) очень внимательно следил за моей реакцией. Хм, не удивлюсь, если этот усач читает мою микромимику.
Но это всё лирика.
Есть такое понятие у дворян, если возвести которое в десятую степень, будет полностью подходить высокородному оболтусу, чьё тело я по каким-то причинам занял, «паршивая овца» называется. До убийства из удовольствия Гвейн пока, слава высшим силам, не дорос, но это только пока. И я честно не представляю, как у такой пары могло родиться… хотя, родиться — это ладно, сформироваться такое чучело! Вот это вопрос!
Его величество король Маркус по ощущениям напоминал фундамент пирамиды. По взгляду видел — его трясло от гнева при каждом взгляде на меня, но ни единый мускул на лице, никакой дрожи в голосе, никаких сжиманий до побеления костяшек рукояти меча. Ничего! А у него, между прочим, сына прямо из родного дома похитили, а то и убили!
— Чтобы ты знал, — нарушил молчание король, — я уже изменил завещание. Так что ни тебе ни тем, кто организовал это всё уже ничего не светит.
Ну не светит так не светит. С кляпом во рту много не ответишь, да и не охота мне лишний раз подкапывать плотину его терпения. Флегматично пожимаю плечами. Разговор затих.
Через какое-то время в допросную зашла и королева. Эмма же была отправлена в свою комнату со строжайшим запретом говорить с кем либо вообще.
— Служанка точно ни при чём. Или подготовлена куда лучше двойника. — выдала она свой вердикт.
— Сомнительно. — выдал король. — И то и другое. Ну не может быть доппель так плохо подготовлен. Кто вообще поведётся на такую игру контрастов?
— Как вариант, мы? — ласково осведомилась королева. — Ты не поверишь, как я была рада видеть его сегодня и не слышать это мерзкое пиликанье его долбанного магофона! А манеры? Он даже не чавкал!
— Хм… — его величество призадумался.
— А ты слышал, как удивлялась Эмма? Целое утро без истерик…
Король мрачнел с каждым её словом, супруга, заметив, как темнеет лицо мужа спохватилась, но… слова уже были сказаны.
— Милый, прости! Я знаю, какую боль тебе это приносит…
— Да нет. Ты права. Сына я упустил и это только моя вина.
А… ничего, что вы это всё обсуждаете при мне, не?.. Я ж вроде как иностранный шпиён или… Спина покрылась холодным потом… потенциальный покойник? Неожиданно пришло осознание, что я всё-таки очень хочу жить. Даже в этом теле. Притом я вот прямо сейчас совершенно не представлял, как сохранить своё царственное здоровье на долгие лета (ну или до сорока, после чего наверняка помру от диабета). С одной стороны попытаться привлечь внимание и нарушить и без того хрупкий момент семейного единения, с другой — попытаться жестами намекнуть, что таких личных откровений шпиёну наблюдать вроде как не полагается.
Ситуацию спас стук в дверь кабинета. Оба монарха вздрогнули и отпрянули друг от друга, зло обожгли меня взглядами и переглянулись.
— Я пойду. — сказал его величество и вышел из допросной.
— Войдите! — раздался его властный голос из кабинета. Я уставился в голографический экран, который никто не счёл нужным выключить и увидел… ну, наверное, стражника.
— Ваше величество! — отчеканил вошедший безликий субъект в странном, но всё же определяемом доспехе. — Прибыл верховный чародей!
— Можешь начинать бояться. — очень неожиданно и страшно прошипела мне на ухо королева, как бы невзначай оказавшаяся за моей спиной. — астроманты вывернут все твои мозги наизнанку. Ты же знаешь, кто такие астроманты?
Ага, блядь, всю жизнь только о них и слушал страшные сказки.
— Последний шанс начать говорить правду. — продолжала увещевать царственная красотка.
— Уву. — а что я ещё скажу с кляпом во рту? В прочем, моё индифферентное поведение сказало ей куда больше. Она уселась на стол прямо передо мной и всё-таки вытащила проклятую заглушку.
— Хм. Это храбрость? Или верность своему господину?
— А может, невежество? — спросил я, поработав затёкшей челюстью. — Уверяю вас, что ваши угрозы не действуют на меня только по двум причинам. Первую я уже рассказал, ну а вторая вот она: я совершенно точно не в курсе кто такие эти ваши астроманты. В моём мире вообще магии не было. Люди в допросах полагались на давление, пытки и химию. Но знаю я об этом исключительно из художественной литературы и масс медиа.
— Позапрошлый век. — презрительно фыркнула королева. — Ну ладно, у тебя был шанс.
С этими словами она развернула стул, к которому я был прикручен и покатила меня к выходу из допросной в кабинет.
Его величество король Маркус был в компании высоченного старика в тёмно-алой мантии похожего на грифа. Орлиный нос, аккуратно стриженная, можно сказать, подточенная бородка и взгляд мелких глаз такой будто «я прав, а вы все — говно!», притом это касалось абсолютно всех и никак не исключало монархов. Сходу видно: мерзкий лысый тип.
— Грандмастер Новатеррон, — почтительно сказала королева, приветствовав престарелого грифа. Тот не ответил. Не понял, а это вообще нормально, что так динамят действующую правительницу?
Старикан сморщил нос и повернулся к королю и прогнусавил:
— Ну так что вы хотите мне сказать, демонстрируя своего связанного наследника?
— Больше не наследника, — жёстко произнёс король. — И я хотел бы, чтобы вы завизировали новый текст моего завещания.
— Вы настолько уверены, что это не ваш сын?
— Абсолютно!
— Подтверждаю! — ну а чо? Мне не сложно, кляпа-то нет.
Гриф вылупил на меня один глаз, не поворачивая головы, вздёрнул бровь, затем полностью повернулся и сделал пару шагов в нашу с королевой сторону.
— Ну а кто же ты?
— Не знаю, попаданец, наверное. Проснулся сегодня утром в этом… — как бы на мат не перейти, — теле… Но вчера вечером совершенно точно был не здесь и звали меня по-другому. Помню лица друзей, знакомых и родителей, смутно, как данность, мол, они у меня были. Но ни единого имени. И совершенно не понимаю, как я здесь оказался. Вы ведь чародей? Верните меня домой, а? Не, у вас тут хорошо, красиво, вкусно кормят и есть служанки, но я лучше по-старому.
— Вот видите? — вопросил король. — Он даже на имя не сразу откликается. Слышит, соображает, а уж потом только поворачивает голову. Да ни один доппель себе такого не позволит!
— Маркус, в ваших словах есть смысл, — покивал старый гриф. — Но я по-прежнему не вижу в нём никакой подмены. Просто ребёнку не хватает внимания!
— И всё же я настаиваю на магической проверке сознания.
— Не вижу необходимости! — упёрся чародей.
— А приказ вашего короля не есть достаточная необходимость? — удивился я.
На целую минуту в кабинете воцарилось молчание. Гриф хлопал глазами так, будто его только что отхреначили его собственным насестом, король, впрочем, был не менее удивлён. М-да… у них какая-то странная монархия… Английская модель, да? Или просто давно нет необходимости так власть воспринимать? Мол, мир дружба жвачка, кругом добро и розовые пони? Непонятно!
— Действительно, — первой пришла в себя королева.
Гриф метнул поверх меня яростный взгляд, затем всем корпусом развернулся к королю и уточнил:
— То был приказ?
— Именно, грандмастер. Не заставляйте меня его повторять. — сориентировался король.
— Ну что ж. — Я не представляю сколько усилий потребовалось этому старому и ни единожды штопанному продукту латексной промышленности, чтобы преодолеть собственную брезгливость и спуститься с высоты своей крутости и улётности до уровня полчаса как ненаследного принца, но он всё-таки подошёл ко мне и заглянул в глаза. В какой-то момент меня ослепила яркая белая вспышка и… всё.
В следующий момент старый гриф стоит ко мне спиной и вещает королю следующие слова.
— Затрудняюсь точно сказать, что произошло, но, боюсь, вы в какой-то мере правы. В какой-то мере. Воспоминания принца полностью уничтожены, взамен вложен какой-то базис, притом это сделано не магически, а на каком-то совершенно немыслимом уровне не потревожив естественных магических токов, ауры и физической структуры мозга. Притом так чисто, что я не в состоянии установить факт подмены. Такое чувство, будто старой личности просто никогда не существовало.
— Как это? У меня только что некто убил сына, а вы говорите, что его никогда не было?
— Эй! Это не моё тело! Это не мой мир!!!
— И вновь я не чувствую ни лжи, ни подмены! — веско поднял палец вверх архимаг. — И поэтому смею вас заверить, что это совершенно точно не происки соседей, а что до убийства… Я не могу утверждать, что оно было! Этому нет никаких прямых свидетельств! Я вообще не могу теперь, после тщательного сканирования, утверждать, что вообще было какое-либо вмешательство. И уж тем более я со всей ответственностью могу заявить: то, что вы говорите невозможно ни для кого в этом мире.
— И тем не менее! — повысил голос король.
— И тем не менее, перед нами сейчас сидит ваш единственный сын! Ваша плоть и кровь! И в нём ваше семя! Остальное не важно! — пресёк его восклицания маг.
Я смотрел на всё это с полным офигением. Вот это как так-то? Всё, как и должно быть? Серьёзно?
— И что, нам вот так просто это принять?
— А что вам остаётся? Я почти исключаю вероятность того, что этот человек действительно виновен в случившемся. Там, откуда он родом, магии нет вообще. Это просто какой-то дикий нелепый и странный феномен, природу которого мне, к величайшему прискорбию, просто не постичь.
— Но… может, это какое-то древнее родовое проклятие?
— Нет! Уж это я знаю точно! Академия тщательно документирует все подобные случаи. На вашем роду нет подобных отметин. На вашем… — косой взгляд на королеву. — Тоже вряд ли… Да и не работают так проклятия! Убить, навредить, искалечить душу — это пожалуйста, но такое…
— Но что же нам делать? — в отчаянии вскричал король. И меня, знаете ли, тоже волновал этот вопрос!
— Смириться. — Просто ответил грандмастер. — Согласен, это будет нелегко, но во избежание смуты советую вам раз и навсегда забыть утро сего дня и причину моего визита. А теперь, я так и быть удовлетворю вашу просьбу касательно завещания и с вашего позволения вернусь к своим делам в академии!
Чародей махнул в мою сторону рукой, испарив удерживающие меня путы.
— Ваше величество, — холодно обратился он к королеве, — вы не могли бы проводить принца до его покоев.
— Конечно, грандмастер, — так же холодно отозвалась королева и её рука легла мне на плечо. — Пойдём.
Оказавшись в коридоре за закрытой дверью кабинета, я устало потёр следы от верёвок на запястьях и вопросил у привалившейся к стене королеве.
— Все колдуны такие мудаки или этой стране с Академией повезло особо?
Её величество приоткрыла глаза и на её красивом лице впервые за день появилась улыбка, пусть и вымученная.
— Порой… я тоже задаюсь этим вопросом. — тяжело выдохнула она. Затем отлипла от стены и пошла по коридору, я поплёлся следом.
— Что теперь со мной будет?
— Не знаю. Это… сложный вопрос, — королева подбирала слова очень аккуратно. — Сейчас ты отправишься в свою комнату и не покинешь её пределов до тех пор, пока мы не решим, как быть дальше. И ты примешь это решение, каким бы оно не было.
***
На следующее утро зевающая Аркана, войдя в тренировочный сад с удивлением обнаружила там яростно фехтующих друг с другом родителей. И, естественно, никого больше. Она давно не видела, чтобы мать и отец так выкладывались поэтому не решилась окликнуть их и дождалась, когда они её заметят.
— Доброе утро! — помахала она рукой взмыленным родителям.
— Аркана, дочка, ты сегодня рано. — заметила мать, делая глоток воды из бутылки.
— Утро, дочка. — пробубнил отец, вытирая мокрое от пота лицо полотенцем.
— Я смотрю, кое-кто опять не сдержал обещание. — не смогла сдержать лёгкого ехидства принцесса.
— Нет, всё не так. — хмуро ответил отец. — Гвейн наказан.
— Оу. — это случилось впервые на её памяти.
— И он не покинет своих покоев до тех пор, пока мы ему не разрешим. — веско добавила мать.
— И… это когда? — заинтересовалась девочка.
— Не знаю, — необычайно грустно ответил отец. — Не думаю, что скоро.
***
Тем временем в покоях принца Гвейна.
— Э-э-э-х… как там было у Джеки Чана-то? Опустить толстовку, поднять толстовку, повесить толстовку, надеть толстовку…
Пот лил ручьями и заливал глаза, растрёпанные волосы, которые с утра некому было собрать в то, что малолетний гедонист считал крутой причёской мерзко прилипали ко лбу и шее, заставляя проклинать исчезнувшее сознание принца и желать ему только адовых мучений. Спортзала в покоях принца не было, зато были кое-какие знания из дома, фантазия и куча времени. Я теперь в новом мире, у меня новая жизнь и новые проблемы. И к ним надо быть готовым.
Опустить толстовку, поднять толстовку, повесить толстовку, надеть толстовку…
