Рок. Судьба. Неизбежность.

      Планета Ноль только начинала свой жизненный путь. Её поверхность уже успела остыть, превратившись в твёрдую кору, состоявшую из тёмных вулканических пород, но всё ещё оставалась нестабильной. Страшные землетрясения то и дело взламывали её, образуя глубочайшие пропасти, и воздвигая скальные пики посреди мрачных и безмолвных пустынь. Действующие вулканы выбрасывали в атмосферу невероятное количество пепла и ядовитых газов, затмевавших солнечный свет. По небу мчались раскалённые чёрно-коричневые тучи, озаряемые исполинскими молниями. Гремело как перед дождём, которому не суждено было пролиться.       Не в ближайшие пару сотен миллионов лет, пока температура планеты не снизится, а испарявшийся с поверхности раствор химических соединений не обрушится с небес ливнем едкого кипятка. И, беспрерывно извергаясь на скалы, затопит складки и трещины в земной коре, образуя океан. Со временем сплошной облачный покров истончится и в один далёкий и прекрасный день поверхности планеты увидит первые лучи солнца, что озарят зарождение жизни. Но это случится ещё не скоро, а пока что она слишком раскалена и нестабильна из-за мощнейших землетрясений и чудовищной силы ураганов, сопровождавшихся вспышками молний.       Никакой жизни здесь не было, и быть не могло. Здесь был только он. Судьба. Рок. Неизбежность. Тот, кто был рождён человеком, а теперь подобно Богу прогуливался по остывающей поверхности новорождённого мира, и обозревал пустоши, которым предстояло стать цветущими садами. Отсутствие кислорода беспокоило его не больше, чем исходивший от почвы убийственный жар или шквалистый ветер способный сбить с ног любого человека. Его бесформенный плащ неопределенно-тёмного цвета развевался под порывами шторма, но и только. Складывалось впечатление, что агрессивная среда окружающая неспособна повредить... существу.       Несмотря на отчётливо-человеческие очертания, назвать это человеком язык не поворачивался. Оно выглядело так, словно целиком состояло из серого, перечерченного прерывистыми линиями трещинок, металла. Фосфоресцировавшие зловещим зелёным светом они пролегали под самой поверхностью кожи и, удивительным образом напоминали сосуды. Казалось, они перекачивают светящийся ихор, мистическим образом поддерживавший жизнь в искорёженном теле этого странного создания, похожего на человека, слившегося с защитным скафандром. Очертания пуговиц и узоры швов, отпечатавшихся на металлической коже, говорили об этом.       Только его лицо, полускрытое тенью глубокого капюшона практически не подверглось деформации и, пусть и отдалённо, но всё ещё походило человеческое. Ну или на отлитую из железа маску, в деталях воспроизводившую контуры чётко очерченных скул и мужественного подбородка, точёный профиль аккуратного носа, и линию полных, чувственных губ, навечно сомкнутых обетом молчания. Не смотря на кажущуюся неподвижность это лицо выглядело на удивление живым. То ли из-за крохотных трещин, наполненных пульсирующим свечением, то ли благодаря глазам, налитым изнутри тусклым, зеленоватым свечением, менявшим интенсивность.       Оглядывая окружающую, каменистую равнину они фиксировали происходящее на её поверхности с цепкостью оптических сенсоров, а в их взгляде было удовлетворение – Дум наслаждался открывшимся ему пейзажем. Окрашенными в бурый цвет равнинами и тёмно-коричневыми, почти чёрными скалами, освещёнными лучами солнца, прорвавшегося сквозь просветы в облаках. Ему нравилось здесь. Можно было даже сказать, что он если не любил это место, то, по крайней мере ,испытывал к нему определённую привязанность. Странное притяжение, охватившее его в те далёкие времена, когда он был человеком и носил имя Виктор фон Дум.       Он что-то почувствовал, едва увидев изображение Планеты-Ноль – несколько кадров, да и то очень сильно искажённых помехами. Но Виктора они, отчего-то, заворожили. Он не мог оторвать взгляд от экрана, ощущая непреодолимое притяжение каждой клеточкой своего существа. Захотел ли он сам попасть сюда или же это место позвало его, не имело значения Главное, что у него, наконец, появился шанс начать всё заново. Новое начало в новом мире. Это было очень символично... и утопично. Потому что где-то в глубине души учёный понимал, люди, на которых он работает, ни за что не позволят ему воплотить в жизнь его грандиозный план.       Понимал и, желая защитить открывшуюся ему планету, сжёг серверы со всеми своими разработками. Иначе этот мир, его мир, неизбежно был бы разграблен. Дум вырос в Латверии, а потому собственными глазами видел, как США обращаются с теми, кто обладает ценными ресурсами. Как, прикрываясь борьбой за демократию, свергают правительства целых стран, ввергая их территории в хаос, а жителей обрекая на нищету. Что они могли принести его миру, кроме очередной войны? «Пусть уничтожают Землю, а тот мир не трогают. То, что началось на Земле, должно на Земле и закончится» – решил Виктор и пустился в бега, на годы уйдя от мира.       Стал затворником, добровольным пленником маленькой, грязной квартирки, в которой не было ничего кроме компьютера и дешёвой выпивки. Опустившийся и спившийся, Дум дни и ночи проводил в алкогольном угаре, сочиняя длинные антиправительственные манифесты, на страницах которых изливал свою ненависть к тем, по чьей вине он лишился выдающегося научного открытия и славы гениального учёного, коим, вне всяких сомнений, и являлся. Не он был виноват в случившемся – его вынудили. Он лишь пытался защитить планету, которую открыл. На протяжении долгих лет одиночества подобные мысли не покидали голову Виктора.       Бывший учёный, а теперь хакер, развлекавшийся взломом государственных сайтов, не переставал сожалеть об уходе и упущенной возможности. А неизвестная планета всё манила, продолжая являться во снах. В ярких видениях, порождённых то ли алкогольными парами в его крови, то ли разыгравшимся воображением. И в каждом бродил по её поверхности – без скафандра или иной защиты. Его пальцы прикасались к шершавой поверхность выветренного базальта... ноги ступали по бесплодной земле... лёгкие вдыхали мёртвый воздух, в котором летали лишь хлопья вулканического пела... глаза вглядывались в фосфоресцирующую бездну...       Каждый раз он пробуждался с ощущением сожаления, заставлявшего снова тянуться к бутылке, ища забвение на её дне. О, как же он тогда мечтал о втором шансе и судьба, неожиданно подарила ему его в лице Франклина Шторма, явившегося в его берлогу и переполошившего новость – какой-то школьник решил задачу, с которой не справился он – Виктор. Уязвлённый этим и, одновременно, обрадованный возможностью вновь вернуться к работе и всё-таки попасть в так манивший его мир, Дум согласился. К тому же в команде, собранной Штормом была Сьюзан. Мысли об этой девушке всё ещё отзывались болью там, где должно было быть сердце.       Юная албанка, бежавшая из Косово, как и сотни её соплеменников, спасавшихся от войны, устроенной Соединёнными Штатами. Ставшая приёмной дочерью Франклина. Когда они только встретились, Виктор хотел, чтобы они были вместе. Он и сейчас хотел бы этого... он, но не она. Не после всего, что он сделал. Не после того, как уничтожил все плоды их совместной работы и сбежал, оставив её с разбитым сердцем. Поэтому, когда Дум, всё-таки вернулся, она, поначалу, не удостоила его даже взглядом. Потом им удалось наладить нечто похожее на нормальные рабочие отношения, но те чувства, что были между ними когда-то, умерли навсегда.       Остальные члены команды тоже не приняли его. Из-за тяжёлого ли характера или радикальных взглядов – не важно. Важно было другое – друзьями они так и не стали. Только коллегами, которые то и дело собачились друг с другом. Он язвил по поводу и без, по привычке выплёскивая на окружающих своё недовольство окружающим миром, а они, по возможности, огрызались, а иногда и сами подкалывали его. Джонни называл нацистом, намекая то ли на экстремистские взгляды, то ли на европейское происхождение. Всё это, конечно, не нравилось Виктору. Но ещё больше ему не нравилось наблюдать за развитием отношением Сьюзан и Ричарда.       Этот выскочка, этот наглый щенок, у которого ещё материнское молоко на губах не обсохло, уже украл его идею, а теперь собирался забрать ещё и девушку. При этом у него на глазах. А Виктор ничего не мог с этим сделать. Ему оставалось лишь оставаться в тени, играя незначительную роль закадрового голоса, сыплющего едкими комментариями. Судьба посмеялась над ним – подарила второй шанс, но не позволила им воспользоваться, преподав жестокий урок. Место, которое ты оставил, может занять кто-то другой. Его место в проекте сердце Сьюзан было занято последним человеком, которому Виктор счёл бы достойным подобной чести.       Единственное, что хоть немного утешало Виктора (кроме алкоголя, которые ему теперь приходилось прятать от Франклина и остальных членов команды), так это мысль о том, что он отправится на планету, которая так заворожила его когда-то и увидит всё своими глазами. И уж на этот раз Дум не собирался позволять малолетнему выскочке или какому-нибудь кретину из НАСА забрать у себя ещё и свою мечту. Пусть он загубил свою карьеру и теперь обречён был умереть в одиночестве и без гроша в кармане. Пусть девушка, которую он любил, предпочла ему другого, менее достойного парня. Но зато он ещё мог снискать лавры Нила Армстронга.       Стать человеком, который первым побывает на другой планете. Поэтому, напоив Рида и других членов команды, Виктор уговорил их самим испытать Квантовые Ворота, пока военные, стоявшие за «Университетом Бакстера» не лишили их доступа к проекту и не засекретили его. Отправиться в другое измерение, чтобы оставить следы в истории, и, конечно же произвести впечатление на Сьюзан... как будто это могло сработать! Размышляя об этом Виктор понимал, что пытаться совершить величайшее научное открытие в истории, будучи, при этом, пьяным в стельку было провальной затеей. Но тогда он был убеждён в успехе предпринятой авантюры.       За что и поплатился практически сразу после перемещения. Планета Ноль оказалась не слишком гостеприимной и встретила дерзких пришельцев шквалистым ветром, едва не сбившим их с ног. Поднятая им пыль повисла в воздухе мутно-жёлтой пеленой, искажавшей восприятие перспективы и серьёзно ограничивший видимость, но Виктор почти не обращал внимания на подобные мелочи. Главное, что он всё-таки добрался сюда – в место из своих снов. Получил возможность полюбоваться его мрачной красотой.       Озарённое молниями небо над его головой отливало багрянцем, а проносившиеся по нему разбухшие облака почти касались вздыбленных пиков скал, обрамлявших бескрайнюю изрезанную не глубокими трещинами, равнину. Оплетавшие всё вокруг подобно гигантской паутине они тускло светились в сумраке, только не красным, как можно было бы ожидать, а зелёным светом. Заинтригованный этим феноменом, Виктор двинулся к центру паутины, ища место, в котором сходились линии силовых потоков. Тонкая корка крошилась и хрустела под его ногами, но мужчина игнорировал предупреждение, упрямо продолжая продвигаться к заветной цели.       Маленькой впадине, на дне которой светилось зеленоватое озеро. Поначалу Виктор подумал, что оно наполнено раствором сложных, химических соединений, содержащих в своём составе железо, придававшее раствору характерный оливковый оттенок и фосфора, вызывавшего флюоресценцию. Но приблизившись, понял, что это и не жидкость, а чистая энергия. Жизненная сила этого места, струившая по канал в почве. Именно она звала его сюда, предопределив путь его сомнений и свершений. Все жертвы, которые он принёс, все страдания которые испытал за последние годы – всё это вело его сюда, к моменту долгожданного торжества.       Словно заворожённый Виктор двинулся навстречу судьбе, пленительно светившейся в небольшом углублении. Раскалённая от жара почва хрустела под подошвами ботинок, словно он шёл по битому стеклу, а отпечатки следов покрывались фосфоресцирующими трещинками Он шёл по очень тонкой поверхности, рискуя в любой момент провалиться вниз, но к своему удивлению, совершенно не боялся. Подсознательно Дум чувствовал – это место не причинит ему вреда, никому из них. Эта энергия была источником света, она приносила жизнь, а не смерть. Если в этой Вселенной существовал Бог, то эта субстанция была бы Его материальным воплощением.       Достигнув озера, находившегося в центре опоясавшей всё вокруг энергетической сети, Виктор опустился на колени у самого берега и с трепетом коснулся светившейся поверхности Она приятно пружинила под пальцами и совсем не походила на обычную жидкость Скорее уж это был плотный свет. Ощутив покалывание крохотных электрических разрядов, преодолевших сопротивление защитного костюма, Виктор инстинктивно отдёрнул руку. Энергия отвечала на физическое раздражение – она действительно была живой, а то, что он ощутил, по-видимому, являлось неким аналогом нервного импульса. Планета пыталась установить контакт. Он знал это.       Живая энергия содержала в себе ответы на все вопросы. Даже на те, которые ещё не были заданы. И он именно он, а не кто-то другой получил возможность открыть их. Это право всегда принадлежало ему Виктору фон Думу, а не какому-то жалкому выскочке и собранной им команде. Преодолев свои сомнения и страхи, учёный закрыл глаза и погрузил обе руки в океан тёплого света, плескавшегося меж каменных берегов. Он хотел обрести просветление, получить ответы на свои вопросы, и Планета Ноль дала ему их. Но несколько не так, как он рассчитывал. Всплеск энергии, неожиданно вырвавшейся из источника, заставил Виктора отдёрнуться.       Напуганные внезапной вспышкой сейсмической активности они попытались спастись, вскарабкавшись по склону долины, но Рид не смог удержать его, когда Дум поскользнулся. Даже в этом щенок его подвел, самолично уронив в разлившееся внизу море плещущегося света, похожего в тот момент на кислоту. Впрочем, судя по ощущениям упавшего со скалы Виктора, это и была кислота – вязкая, плотная, горячая Она расплавила скафандр, едва соприкоснувшись с ним, и добралась до его кожи, обжигая невыносимым жаром. Думу показалось, что он сгорает в пламени. Учёный пытался кричать, но вместо воздуха вдохнул раздирающую сухость...       Он думал, что умрёт. Он должен был умереть, но не умер. Он переродился. Восстал к новой форме существования. Словно герой мифа, окунувшийся в исцеляющий источник, он выбрался совершенно иным существом. Скафандр растаял на его теле буквально – слился с ним, превратив Виктора в причудливое сращение плоти и металла. Теперь он был одет и обнажён одновременно, потому что его броня, способная выдержать любые капризы погоды позволяла ему ощущать всё, что происходило вокруг так, словно он оставался обнажённым. Это новое состояние не имело аналогов в человеческой физиологии и не могло быть описано языком науки.       Лишь древние тексты, повествующие о мрачных тайнах танатологии и трактаты об иных состояниях Бытия могли дать весьма и весьма приблизительное представление о том, во что превратился Виктор. Это место не просто сохранило ему жизнь и поддерживало её, всё это время оно полностью изменило его. Сделало сильнее, быстрее, выносливее любого человека. Наделило способностями, весь потенциал которых даже он сам, пока что, не мог вообразить. Виктор фон Дум умер. Перестал существовать. Остался лишь Дум. Рок. Судьба. Неизбежность. Так, с тех пор, назвал себя тот, кто выбрался из бурлящего первородными силами источника.       Желая выяснить пределы открывшихся ему способностей Дум поставил над собой ряд экспериментов, открыв, что более не нуждается в воздухе, воде и пище. Он мог обходиться без них сколь угодно долго не испытывая ни малейшего дискомфорта. Жар, исходивший от раскалённых камней, тоже не вредил ему, и лишь ветер доставлял определённое неудобство. Постоянно чувствовать его на своей оголённой металлической коже было не очень приятно, поэтому Дум соорудил некое подобие плаща. Землетрясения тоже представляли некоторую опасность – перспектива оказаться погребённым под тоннами породы не прельщала бывшего учёного.       Однако планета и тут позаботилась о нём, наделив способностью чувствовать всё, что происходит вокруг – в том числе и вибрации земли. Он безошибочно определял, куда можно было шагнуть, не опасаясь провалиться или угодить под обвал. Он стал един с этим миром – со скалами и камнями вокруг, а спустя какое-то время ощутил в себе силу изменять всё, что было его взору. С тех пор Дум бродил по пустынной планете, изменяя её ландшафт согласно своему усмотрению – обрушивал скалы мановением руки и воздвигал новые на месте долин. Не ради прихоти, но чтобы стабилизировать планетарную кору и усмирить ярость атмосферных бурь.       Захваченный желанием создать новый мир Дум начал считать себя Богом и полностью отдался таинству Сотворения. Всего за год ему удалось добиться изменений, которые без его вмешательства заняли бы полмиллиарда лет. Благодаря нему планета эволюционировала гораздо быстрее, чем можно представить, и лишь одно обстоятельство омрачало творческую радость юного демиурга. Дум знал, что люди вернутся. Что отправят ещё одну экспедицию в его мир. Они не могли не вернуться – им недостаточно было разрушить Землю. Эти алчные создания вознамерились разграбить и разрушить его мир, наполненный необходимой им энергией.       Да, они хотели управлять той силой что изменила его. Зачем? Чтобы трансформировать военные возможности. Создавать солдат, наделённых сверхъестественными способностями и продолжать вести войны уже с их помощью. Группа людей из правительства, заполучив такую власть в свои ручонки, смогла бы не только управлять своим издыхающим мирком, но и когда-нибудь переселиться на Планету Ноль. А потому эти крысы не должны были соприкоснуться с этой силой. Даже если бы это означало гибель Земли. Дум прекрасно осознавал, что Земля умирает, но не испытывал по этому поводу никакого сожаления. Всё было так, как должно быть.       У человечества уже был шанс, но оно не воспользовалось им, предпочтя вручить свою судьбу в руки людей, которые привели его к концу. Они заслужили всё, что с ними произошло Размышляя об этом Дум часто глядел с вершины утёса на равнину, где когда-то открылись его Квантовые Ворота, и представлял как воздвигнет там новые. Подвластные его воле каменные пики вырвутся из земли и возвысятся над однообразно-коричневой равниной, пересечённой ломаными линиями энергетических каналов. Словно покосившиеся колонны они сформируют подобие храма, увенчанного кольцом левитирующих камней, вращающихся вокруг своей оси.       С помощью этой машины Судного Дня он создаст чёрную дыру, которая засосёт Землю. Её материя превратится в энергию и будет поглощена его планетой. Мысль о том, что Сьюзан тоже погибнет, всё ещё вызывала боль там, где должно было быть сердце.       Но человека, который любил эту девушку, уже давно не было в живых. Остался лишь Дум. Рок. Судьба. Неизбежность. И он должен защитить свой мир. Даже если для этого ему придётся принести в жертву Землю вместе с той, память о ком не умрёт никогда.