Поздно

- Моё предположение, которое всё же закреплено некоторыми фактами, что появилась угроза более серьёзная, чем Кагуя, и появилась она прямо у нас под носом… - голос Саске набатом раздался в сгустившейся тишине, воцарившейся в резиденции Хокаге. Все присутствующие прекрасно знали, что Учиха Саске – не тот человек, который будет разводить панику на пустом месте, а потому жадно вслушивались в каждую крупицу информации. - То есть появился кто-то, сравнимый с ней по силе? – не желая верить в услышанное, переспросила заметно занервничавшая Сакура. - Вероятность этого исключать нельзя, - на лице Учихи не дрогнул ни один мускул. Тверд и холоден как всегда, точно никогда не подводящее своего хозяина смертоносное лезвие кусанаги. - И как нам объяснить это людям, которые ещё от прошлой войны не оправились? – с опаской проговорил прикинувший масштабы возможной катастрофы Чоуджиро, ныне Рокудайме Мизукаге, - Да ещё и враг такой силы… - А мы и не станем, - урезонила Куроцучи, занимавшая пост Ёндайме Цучикаге, - Гипотезы гипотезами, а сеять панику среди людей ни к чему. Это будет известно лишь нам… Тем, кто присутствует на этой встрече пяти Каге. - Здравая мысль, - Гаара был как всегда краток. Сакура опустила полный невысказанной боли взгляд в пол. Остальные же смотрели куда угодно, только не в глаза Узумаки. Все находящиеся в комнате прекрасно понимали, к чему ведет этот разговор. - Я пойду с тобой, Саске,- решительный голос человека, ни секунды не сомневающегося в своём решении. - Ты останешься в деревне и будешь защищать её, как и подобает Хокаге, - бескомпромиссный тон обоюдоострым ножом вспорол Наруто изнутри, вынул из груди облившееся кровью сердце и оставил умирать, лишив жизнь всякого смысла, - Если кто-то и способен засечь следы Кагуи, так это я со своим риннеганом. У вас будут свои задачи, а у меня свои. Это вроде бы и называют командной работой, верно? * * * Дверь неохотно поддалась и с тихим скрипом открылась, впуская по обыкновению припозднившегося хозяина в тишину давно спящего дома. На часах уже перевалило далеко за полночь, а потому Наруто не ожидал встретить кого-то из домочадцев бодрствующим, однако едва он успел снять обувь, как перед ним возник силуэт явно недовольного и, вероятно, не первую ночь дежурившего у двери сына. - Надо же. Наконец-то явился, - зло выплюнул Боруто, - Я думал уже перевезти твои вещи в резиденцию. Всё равно ты проводишь там больше времени, чем дома. Меж бровей Наруто залегла раздраженная морщинка. - Я думал, что ты уже достаточно взрослый, чтобы понять, что на работе я не прохлаждаюсь, а занимаюсь делами. И если меня нет дома, значит на это есть веские причины, - голос Наруто вкрадчивый и спокойный, однако он слишком устал и раздражен, чтобы продолжать разговор. Мальчик зло сжал кулаки и с вызовом посмотрел на отца. - У тебя постоянно дела! Неужели важнее мамы и нас?! – голос Боруто сорвался на крик. Отца не было дома трое суток, мать места себе не находила, хоть и утверждала, что всё нормально, и вот он заявляется так просто посреди ночи и ведёт себя так, будто ничего не случилось и это абсолютно нормально – пропасть, никого не предупредив. - Иди в свою комнату. Мы поговорим завтра, - уже с нажимом произнес Наруто. Ему хотелось как можно быстрее закончить этот разговор, чтобы не разбудить Хинату и Химавари, которые должны были уже давно спать. - Завтра ты опять уйдешь на работу неизвестно насколько! Я больше тебе не верю! Ты лгун, отец! Просто жалкий лгун, который прикрывается должностью Хокаге! – светло-голубые глаза пылали гневом, почти ненавистью. От этого взгляда сердце Наруто болезненно сжалось. «Скверный из меня отец, Курама…» - горько подумал Узумаки, однако хвостатый не отозвался, пока предпочитая роль молчаливого наблюдателя. - Ты не понимаешь… Не успел Наруто договорить, как в коридоре второго этажа зажегся свет и к ним торопливо спустилась накинувшая домашний халат Хината, на лице которой не было и следа недавнего сна. Очевидно, этой ночью не один сын ждал приход главы семейства. - Что здесь происходит? Боруто, почему ты кричал на отца? – её лицо бледно и не просто обеспокоено, а по-настоящему напугано. Сын и раньше вступал в конфликты с Наруто, но никогда раньше не позволял себе повышать на него голос или, тем более, оскорблять. - Мы уже всё уладили. Верно, сынок? – последнее предложение было произнесено с нажимом, будто Наруто между строк хотел сказать «Мы ведь не хотим заставлять маму волноваться, верно?». - Да, всё нормально, - сухой ответ, - Я спать. Больше не удостоив отца и взглядом, он резко развернулся и направился в свою комнату. Однако Наруто прекрасно понимал, что разговор повис в воздухе и ситуация не разрешится, пока он что-то не предпримет. В противном случае он рискует окончательно испортить и без того натянутые отношения с сыном, чего ему точно бы не хотелось. «И что ты ему скажешь? – так некстати решил подкинуть дров до этого не дававший о себе знать Курама, - Что ты действительно самый настоящий лгун, которому тяжело находиться дома с женщиной, которую он никогда не любил и на которой женился только потому, что «так принято»? И теперь, поняв, что совершил страшную ошибку, прикрываешься работой, чтобы забыться? Вряд ли он в столь нежном возрасте способен это понять». Наруто болезненно прикусил губу. Крыть слова лиса было нечем, ведь оба знали, что сказанное было пусть и невыносимо горькой, но правдой, от которой сам Узумаки вот уже сколько лет пытается убежать. Весьма безуспешно, надо заметить. - Я так рада, что ты вернулся, - нежно и по обыкновению робко улыбнулась Хината, - Сейчас разогрею ужин. Наруто лишь растеряно кивнул. Он не был голоден, но никаких физических или моральных сил сопротивляться заботе жены у него просто не осталось. Присев за обеденный стол, мужчина покорно принялся ждать, пока Хината накроет как обычно безупречно приготовленный ужин. В этом была вся она. Старательная, самоотверженная, любящая… Уже который год Наруто упорно пытался полюбить вкус домашней выпечки, супов и прочей полезной пищи, но в памяти стоял быстрорастворимый рамен и походная еда, которую он обыкновенно брал с собой на миссии, в которых сутками напролет пропадал с давно ставшей родной Командой номер 7. Вкус свободы и тех лет, когда он был по-настоящему счастлив, хоть и в силу возраста не осознавал это. Наруто ужинал в тишине. Ему было нечего сказать, а Хината по своей природе не отличалась особой разговорчивостью. В его компании она всегда была кротка и молчалива, обыкновенно с обожанием смотря на мужа и во всем ему потакая. Наруто прекрасно понимал, что знал характер будущей жены, когда принимал решение связать с ней свою жизнь, и сейчас глупо было её в чем-то винить, но он всё равно не мог перестать раздражаться её покорности и безусловной любви. В первые годы брака Наруто намеренно пытался вывести её на сильные эмоции, завлечь в спор, разозлить, вызвать в ней хоть какое-то проявление характера, ведь ему, как человеку с пылким темпераментом, хотелось страсти, ярости, борьбы, но Хината лишь улыбалась своей виноватой улыбкой и постоянно извинялась. О, её извинения обычно делали всё только хуже, лишь усиливая в Наруто чувство вины и собственной ублюдочности. Ведь в сущности извиняться среди них должен был именно он. Извиняться, валяясь у неё в коленях и умоляя прекратить весь этот фарс, в который он собственноручно затянул их обоих. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Мудрая поговорка, которая как нельзя точно описывала ситуацию, в которую угодил Узумаки в надежде создать семью с милой и бесконечно обожающей его девушкой, пытаясь убежать от самого себя. «Наруто-кун, я так сильно люблю тебя. Я всё сделаю, чтобы стать для тебя идеальной женой. Буду такой, какой ты хочешь меня видеть». Только Наруто не хотел видеть перед собой пластилин, из которого можно лепить всё, что душе угодно. Он хотел смертоносное черное пламя, которое поглотит его, сожжёт все внутренности, переломает каждую косточку в его теле, никогда не покорится его воле и заставит бороться, из раза в раз доказывая свою независимость, цельность, заставит пульс биться быстрее и чувствовать себя… Живым? * * * - Ты уверен? – бесцветным голосом спросил Наруто, с такой силой сжав подоконник, на который оперся, что на том, наверняка, останутся вмятины. Ночная Коноха перед его взором замерла в мёртвой и не предвещающей ничего хорошего тишине, как и собеседник, стоявший за его спиной. - Это задание может... Нет, наверняка затянется на долгие годы, - сам Наруто слышал свой хриплый голос, будто со стороны, - Ты снова хочешь сбежать, да, Саске? Резиденция, в которой после собрания Каге остались лишь они вдвоем, ответила ему всё той же гнетущей тишиной. За окном послышался задорный смех и дружеская перебранка молодых ребят. Наверняка, вернувшаяся в Коноху команда отмечает благополучное завершение миссии и обмывает полученные премии. Такова жизнь шиноби: вчера свистящие над головой кунаи, а сегодня праздник жизни. Наруто соврал бы, сказав, что не скучает по этому времени. - Так будет лучше для всех, - Наруто пропустил момент, когда Саске подошел так близко, почти вплотную, и выдохнул повисшие давно в воздухе слова в область шеи, - Ты сам это знаешь. - Мы могли бы уйти вместе, - с нажимом произнес Узумаки, повернувшись к Саске и пристально смотря в его непроглядно чёрные глаза, - Стать одной командой. Прямо как в старые добрые времена. - Ты Хокаге, Наруто, - не выдержав полный энтузиазма взгляд Узумаки, Саске отвернулся, - Самый важный для деревни человек и это накладывает на тебя определенную ответственность. - Ты сам говорил, что Хокаге – это тот, кто защищает Коноху из тени! Так давай, Саске! – Наруто схватил того за плечи в стремлении притянуть ближе и вернуть потерянный зрительный контакт, но Учиха ловко выскользнул из его рук и отстранился. - Мы уйдем вместе и будем защищать Коноху извне! Я уверен, на мой пост найдется немало подходящих кандидатур! Да та же Сакура! Из нее бы вышел отличный Хокаге! – не унимался джинчурики. - Сегодня Сакура осматривала твою жену. Ты совсем скоро станешь отцом. Наруто стоял как громом пораженный. Отцом? Хината беременна? Так некстати возникла мысль, что это так не вовремя. «Не вовремя, идиот? Беременность не бывает вовремя или не вовремя. Она бывает желанная и нет, только и всего», - фыркнул Курама, будто был самым большим экспертом в подобных делах. И Наруто бы даже от души посмеялся, ведь это так комично, что Девятихвостый рассуждает о людской беременности, вот только ему было совсем не до смеха. - Сакура просила не говорить тебе, но ты бы всё равно рано или поздно узнал,- с напускным равнодушием пожал плечами Саске, - Так что поздравляю, уссаратонкачи... - Да…, - абсолютно не слыша собеседника, отозвался Наруто и, на ватных ногах дойдя до своего рабочего стола, тяжело рухнул в кресло. Сказанное Учихой никак не укладывалось в его голове. Он, конечно, прекрасно понимал, отчего появляются дети и что подобное вполне закономерно после их совместных ночей, но никогда не задумывался о своем собственном ребенке. Ему было комфортно в семейной жизни с Хинатой, но не более того. Он абсолютно точно ещё не был готов к такому важному событию как отцовство, да и проблем хватало и без этого. «Так мило, что ты, пусть и не вслух, называешь беременность своей якобы любимой жены проблемой», - снова подал голос Лис. «Прекрати» «Я всего лишь твой голос разума, - фыркнул Курама, - Впрочем, ты в праве рушить свою жизнь так, как считаешь нужным». После слов Лиса на душе Наруто стало так погано, что захотелось схватить Саске в охапку и убежать так далеко, чтобы их не нашел ни один поисковый отряд Конохи, прямо сейчас, ни секунды не медля. От проблем, от навалившихся обязанностей, от полных обожания молочных глаз… - А Сакура? – схватился за последнюю соломинку Узумаки, - Ты оставишь её? - Она всё понимает. * * * Оказавшись в спальне, Узумаки небрежно скинул вещи на прикроватную тумбу и рухнул в постель. Вся усталость последних дней разом свалилась на его плечи, беспокойство сдавило в тиски. Он понял, что совершил ошибку практически сразу, еще в те времена, когда все вокруг наперебой поздравляли его со свадьбой и желали счастья молодым. В те солнечные дни вся Коноха пребывала в состоянии эйфории, и каждый прохожий считал своим долгом сообщить Наруто, что тот сделал правильный выбор и невеста его абсолютно очаровательна. Сам же будущий Хокаге в такие моменты лишь кивал и улыбался своей извечно широкой улыбкой, скрывая охватившую его растерянность. Он никогда не замечал Хинату. Та была лишь тихой и робкой одноклассницей, которая почему-то постоянно краснела рядом с ним и мямлила что-то нечленораздельное. Наруто никогда не испытывал к ней неприязни, но и интереса она не вызывала. Да и о каком интересе могла идти речи, когда сам Узумаки долгое время свято верил в свою большую светлую любовь к прекрасной розововолосой сокоманднице. Тогда в юности произнести слово на букву «Л» было проще простого, да и в целом всё казалось не таким запутанным и неоднозначным. Его жизнь строилась на простых и понятных истинах: «Хината странная», «Сакура-чан красивая», «Какаши-сенсей вечно опаздывающий и читающий свои похабные книжки», а Учиха «несносный и раздражающий». * * * - Открывай, чёрт возьми! – в дверь оглушительно стучали, - Я знаю, что ты там, теме! Как ни пытайся скрыть свою чакру, знаешь же, что я тебя из-под земли достану! Дверь, терзаемая размашистыми ударами, грозила в любой момент вылететь из петель, потому Саске решил закончить этот цирк и резко распахнул ее, отчего будущий Хокаге Деревни Скрытого Листа буквально рухнул в дом. - Твою ж…! – Наруто вмиг вернул себе вертикальное положение, - Разве так приветствуют друга после долгой разлуки? Учиха лишь хмыкнул и ушёл вглубь дома. - Ты всё такой же, - насупился Узумаки, однако недовольство его было напускным. На самом деле тот был рад видеть Саске, а это его извечное «хмм» больше умиляло, чем злило. - Почему ты даже не сообщил о том, что вернулся? – Наруто прошёл вслед за ним, - Ты ведь даже не был на свадьбе! Учиха смерил его таким холодным взглядом, что тот против воли осёкся, хоть и хотел много чего ещё сказать, благо жалоб на друга скопился воз и маленькая тележка. - Я не обещал, что приду, - казалось, от его тона застыла вода в чайнике на кухонном столе. - Но я ждал тебя! – выражение лица Наруто наконец стало серьезным. - Это твои проблемы. Дав понять, что разговор окончен, Учиха принялся складывать старые свитки, видимо, принесенные из главного святилища клана Учиха. - Опять уходишь? - Да. Тишина, воцарившаяся между ними, была холодной и липкой, такой, какую Наруто так отчаянно не любил. Он прекрасно знал, что Саске в целом нельзя было назвать особо разговорчивой личностью, но обычно тишина в его присутствии была… уютной? Теперь же между ними двумя будто воздвигли невидимую стену. Словно Наруто вновь вернулся в те времена, когда он ещё не вернул Учиху домой. Когда тот был для него, казалось, безвозвратно потерян. - Саске… Произнесенное имя повисло в воздухе. Учиха затянул пояс походной сумки, в которую собирал всё к своему отбытию. Ответом ему была тишина. Саске стоял к нему спиной, отчего Наруто открывался отличный обзор на его молочно-белую шею. Такую тонкую и хрупкую, что даже не верилось, что она принадлежит одному из сильнейших шиноби современности. Точёные плечи, прямая, не такая широкая, как у самого Наруто, спина, острые косточки бёдер, длинные и ладные ноги… Махнув головой в попытке отогнать навязчивые мысли, Узумаки отвел взгляд. Рядом с Саске он всегда был сам не свой… - Ты даже не поздравишь меня? – будто пытаясь ухватиться за какую-нибудь более или менее связную мысль, продолжил Наруто. - Я отправил ястреба. - Думаешь, этого достаточно? – нахмурился блондин, - У тебя что язык что ли отвалится, если ты просто произнесешь вслух «Поздравляю со свадьбой»? Саске лишь привычно усмехнулся и, закинув на плечо походную сумку, устремился к выходу. - Теме! Мы не закончили! – Наруто преградил ему путь, - Почему ты снова бежишь? Взгляд пронзительных голубых глаз встретился с непроглядно чёрным, на самом дне которого затаилось что-то такое, отчего у Наруто выбило воздух из лёгких. Что-то колючее и пугающее. Что-то, что сам Узумаки не мог описать словами. Что-то, что навсегда провело между ними черту. Ничего не ответив, Саске ушёл. В следующий раз он вернулся с ошеломляющей новостью о беременности Сакуры и их скорой женитьбе. * * * Виски давило нещадно. Разговор с сыном разбередил старые раны, которые и без того бесперестанно отдавали тупой болью и кровоточили. Да ещё этот Курама словно нарочно подливает масло в огонь… «Ты в праве рушить свою жизнь так, как считаешь нужным». Вот уж действительно. Он сам загнал себя в эту яму, в которой медленно, но верно умирает. Лишь слепой бы не заметил, что последние годы Хокаге Скрытого Листа сам на себя не похож. Куда делся тот никогда не унывающий, яркий и ведущий за собой Узумаки Наруто? Где его лучистая широкая улыбка и открытый взгляд? Перед собой в зеркале Наруто видел лишь посеревшего мужчину с осунувшимся лицом и кругами под глазами. Загоняющего себя работой и избегающего встречи с собственной женой. Узумаки лежал, уткнувшись носом в приятно пахнущую свежестью подушку. Крепко зажмурив глаза, он молил о сне как о спасении, когда неожиданно почувствовал робкое прикосновение тонких пальцев к своему торсу. - Наруто-кун, - в глазах Хинаты читалась немая просьба, и Узумаки отвел глаза, не в силах выдержать этот полный безусловной любви взгляд. Он уже хотел сказать, что устал на работе и невыносимо хочет спать, как вдруг вспомнил, что оправдывался так два предыдущих раза, когда супруга настаивала на близости. Чертыхнувшись про себя, Наруто притянул к себе охотно отвечающую на его ласки жену. Она была так хороша в своей фиалковой сорочке, не оставляющей места воображению и подчеркивающей все женские прелести. Хрупкая, покорная, с таким трепетом откликающаяся на каждое прикосновение, дарящая всю себя без остатка. В его руках была мечта любого нормального мужчины – любящая супруга, заботливая мать, страстная любовница. Вот только он ласкал жену, словно на автомате, будучи в мыслях совершенно не здесь и не сейчас. И определенно не с ней. - Ах, пожалуйста, Наруто-кун, - в порыве страсти выдохнула Хината, - Прошу тебя… Не останавливайся… Сам не отдавая себе отчета в своих действиях, Узумаки внезапно перевернул жену на живот, побуждая её подогнуть под себя ноги. Хината пораженно ахнула, но не стала сопротивляться, позволяя супругу делать с ней всё, что тот захочет. Дыхание Наруто участилось. Перед глазами возникла так ярко отпечатавшаяся в памяти картина: тонкая молочная кожа, изящная шея, покатые плечи, прямая спина, узкие бедра… Фантазия дорисовала подтянутые годами тренировок аппетитные ягодицы, так и просящие о том, чтобы их сжали. «Саске» Схватившись за вихры черных непослушных коротких волос, Узумаки принялся терзать хрупкую кожу шеи того, кого хотел до помутнения рассудка. Его сладкие стоны наполнили комнату, и Наруто начал плавиться от этих звуков как мороженое на летнем солнце. Этот голос, который не раз кричал о своем намерении убить и порвать все связи, оказывается, мог быть таким тягуче сладким, что вызывал приятное томление в паху и желание подчинить, сделать своим, показать, как без него плохо, так нестерпимо плохо и больно. Провести рукой по его выгнутой спине, сжать манящие половинки, нащупать пальцами сжатое колечко мышц и нежно по нему провести. Сделать всё то, о чём давно мечтал. Пройтись волной поцелуев по каждому позвонку, несильно прикусить кожу на остром плече, после чего зализать место укуса. Медленно, тягуче медленно подчинять его, делать только своим, позволить на это короткое мгновение позабыть о том, кто они и какую ответственность перед другими несут. Увлажнив слюной пальцы, Наруто медленно ввел один, чтобы не причинить лишней боли. - Наруто-кун, что ты! Не туда!... мгмх… - закрыть рот ладонью, чтобы не слышать лишний шум. Сейчас так волнующе хорошо, что лишнее напоминание о неправильности происходящего ни к чему. В этот момент здесь только он и Саске. Тот наконец-то вернулся после десятилетнего странствия и так покорно выгнулся, подставляясь под ним, позволяя делать всё, что Наруто хочет. Признавая его. «Я больше не уйду». Пальцы задвигались быстрее. Девственное колечко мышц поддавалось неохотно, плотно обволакивая все три пальца. Так горячо, так нестерпимо горячо. Почувствовав, что уже теряет рассудок от возбуждения, Наруто убрал пальцы, но лишь для того, чтобы приставить головку. Тело под ним настороженно замерло. - Не бойся. Я… не сделаю тебе больно… - сбивчиво выдохнул Узумаки, - Ты же знаешь… никогда бы не сделал. Поддавшись вперед, он стал медленно преодолевать сопротивлений натянутых как струна мышц. Тело под ним упало лицом в подушку, всё ещё лишенное возможности говорить из-за ладони, прижатой ко рту. Сквозь яркое наслаждение Наруто почувствовал цепкий укус, схвативший его палец в плотные тиски. - Прости… прости, - хрипло выдохнул, - Так… так хорошо. Ах. Наруто решил дать Саске небольшую передышку, дав ему привыкнуть к новым ощущениям. Когда зубы перестали его так больно сжимать, Узумаки начал медленные, размеренные движения, боясь сорваться на дикий и не щадящий Учиху ритм. - Так хорошо… внутри тебя… Учиха под ним был также молчалив как обычно, но от бывшей холодности не осталось и следа. Наруто знал, что ему хорошо. Чувствовал, как он туго сжимает его, как отзывается на его страсть. Видел, как тонкие белые пальцы комкают простынь, как широко он расставил ноги и как сильно выгнул спину, чтобы чувствовать острее, чтобы быть ближе. Рот, что до этого кусал, робко лизнул кожу пальца, и для Наруто это было, как «зеленый свет». «Сильнее. Я хочу чувствовать тебя…» Отпустив свою страсть с поводка, Наруто начал хлёстко вбиваться в податливое тело под ним. В его голове раздавались сладкие страстные стоны, перед глазами мельтешила молочно белая спина и растрепавшиеся чёрные непослушные волосы. - Сас…ке. Достигнув пика, Наруто без сил рухнул на кровать рядом с замершим на месте телом. Не сказав больше ни слова, Наруто развернулся к стенке и, окончательно выбившись из сил, впервые за долгие годы провалился в сновидения без кошмаров. Хината же не без труда поднялась и, закрыв лицо ладонями, пошатывающейся походкой ушла в ванную, где её тут же вырвало. Всего одно слово. Одно короткое, произнесенное в полубреду слово. Слово, которое разрушило её жизнь. * * * Оставшись стоять там, в темном и давно заброшенном доме Учих, Наруто почувствовал холод, забирающийся к нему прямо под кожу. Липкий, мерзкий и совершенно обезоруживающий. Он ушёл. Наруто так долго пытался его вернуть, избивал костяшки в кровь, тренировался за гранью человеческих возможностей, побеждал тех, кого, казалось, одолеть невозможно, раз за разом сходился с ним в битве, а он просто… Ушёл? Наруто с размаху ударил кулаком о стену, отчего в той образовалась ощутимая вмятина. - Чёрт. Словно не до конца удовлетворившись этим, он ударил снова. И снова, и снова, и снова. - Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Без сил рухнув на колени, он уставился невидящим взглядом в пол. Когда он вернул его в деревню, Учиха всей своей неискушенной в вопросе человеческих отношений натурой потянулся к нему. Смотрел настороженно, но будто с ожиданием. Саске не произнес тогда ни слова, но им давно это было не нужно, чтобы понимать друг друга. Наруто никогда прежде и после не видел его настолько открытым и уязвимым, зовущим. Тогда Наруто, испугавшись вспыхнувших… Хотя кого он обманывает? Эти чувства вспыхнули так давно, что даже сам он не мог сказать, когда именно. В Академии? В бытность команды номер 7? После того, как Саске ушёл? Наруто думал о нём каждую минуту, был одержим, бегал за ним, как помешанный, только и твердя, что «Саске. Саске.Саске». Но когда Учиха был далеко, Наруто оправдывал это желанием его вернуть, спасти лучшего друга от тьмы в его сердце. Когда же Саске вернулся, перед Узумаки встала совершенно другая проблема. Теперь друг был рядом, из плоти и крови, во всем своем холодном совершенстве. С этими чёрными непроглядными, как сама ночь, глазами и волнующей линией губ. Всегда такой неприступный, но сейчас будто бы внутренне кричащий о помощи, о желании стать ближе, перейти почти стершуюся между ними черту. И Наруто… испугался. Испугался самого себя и своих желаний. Побоялся того, как это будет выглядеть со стороны и что подумают другие. Так не похоже на него, ведь это именно Наруто всегда громче всех кричал, что каждый должен следовать за своей мечтой несмотря ни на что. Он не отозвался на чувства Саске. И словно «испуганный котёнок» начал бежать от себя, спрятавшись за так кстати подвернувшейся под руку по уши влюбленной в него Хинатой и их слишком скоро нагрянувшей свадьбой. Наруто думал, что переболеет, что они с Саске смогут остаться друзьями, но тот больше никогда не подпустил его к себе. Всё, что ему осталось – это вспоминать одну единственную слабость, которую позволил себе Учиха. Полный горечи поцелуй в кабинете Хокаге, после которого им пришлось расстаться на долгие годы. Поздно. Он осознал всё непростительно… поздно.