Are you in love with me?

В каждой универсальной правде, если говорить о человечестве, существует два важных момента при открытии этой самой правды. Первый момент — когда универсальная правда впервые открывается. Второй момент — когда правда становится доступной всему человечеству. Однако, на самом деле неважно, когда эти моменты происходят, неважно даже, случаются ли они вообще; сказанная однажды универсальная правда всегда и навечно останется истинной. Возьмем, к примеру, Исаака Ньютона и его законы. Говорят, когда яблоко упало ему на голову, Ньютону открылся принцип гравитации. Универсальная правда (принцип гравитации) стала общеизвестной. До этого момента люди понятия не имели о такой штуке, как гравитация. Вплоть до происшествия, никто и думать не смел о подобном. Второй момент случился тогда, когда Ньютон поделился с остальными идеей существования гравитации. Первый момент дал ей потенциал. Второй момент придал ей импульс. Знание гравитации и законов Ньютона изменило ход людских мыслей в области физики и целой вселенной. Однако, вне зависимости от того, когда произошли эти моменты (и даже если они вообще не происходили), эти универсальные правды все еще оставались неизменными. Они всегда были и будут истинными. Гравитация всегда существовала и всегда будет существовать. Так же, как существует природа сил. Тот факт, что Кайл Брофловски по уши влюблен в Стэна Марша, также был универсальной правдой. Первый момент, тот самый, когда кто-то где-то открывает правду, произошел на семнадцатом дне рождения Кайла. С первой секунды пробуждения он был взволнован и сгорал от нетерпения. В прошлом году его день рождения был максимально разочаровывающим. Большую часть времени он провел, приветствуя и развлекая невероятно раздражающих дальних родственников из Нью-Джерси, и старался не дать Картману и Кенни встрять в очередные неприятности (ну или устроить их… это как посмотреть). Но в этом году Кайл наконец-то мог позволить себе закатить нормальную вечеринку, без нашествия сморщенных родственников, злоупотребляющих автозагаром. За завтраком родители и Айк пожелали ему счастливого дня рождения. Кайл гордо и радостно принял их пожелания. Ничто не могло испортить этот день или его настроение. Единственное, что настораживало: во время трапезы родители вели себя подозрительно странно и тихо. Кайл пытался просто игнорировать их поведение и не переживать слишком сильно, но когда он доел свой завтрак и начал подниматься из-за стола, желая немедленно начать подготовку к сегодняшнему дню, родители остановили его и наконец завели разговор о том, что их беспокоило. — Кайл, дорогой, мы хотели бы с тобой кое о чем поговорить, — начала мама. Он едва успел встать, держа в руках пустую тарелку и ложку, но после этих слов медленно опустился на место. О, боже. Он не мог припомнить, что именно сделал не так. Было интересно, из-за чего, черт возьми, он встрял именно сегодня. Отец заметил выражение его лица и постарался сделать интонацию голоса как можно более успокаивающей:  — Ничего плохого. Нам просто нужно кое о чем поговорить.  — Ладно, — с сомнением согласился Кайл. Заверение отца звучало совсем не убедительно. Родители, выглядя очень серьезными и с трудом скрывающими свой дискомфорт, сели на противоположный конец стола. Это заставило Кайла занервничать еще больше. — Итак, — начал отец после неловкой тишины, которая длилась на несколько секунд дольше обыкновенного, — ты становишься старше. Когда закончится лето, ты уже будешь в выпускном классе. И как бы мы ни хотели не видеть, как ты растешь и делаешь всякие взрослые вещи, мы знаем, что глупо верить, будто ты не захочешь секса.  — О боже, — Кайл сглотнул. Он почувствовал, как лицо начинает пылать, а кончики ушей розоветь. Это было пиздец как стремно. — У меня даже девушки нет! — воскликнул он. — Почему мы говорим об этом? Родители слегка напряглись и перекинулись взглядами. — Кайл, — постаралась объяснить мама, — даже если это не девушка, ты все равно должен поберечься и использовать защиту. Существует много различных ЗППП и тебе следует быть осторожным. — Погоди, что? — Она права, — согласился отец. — Ты можешь подхватить их и от других парней. — Что?! — слишком громко и панически воскликнул Кайл. — Я… — он нервно запнулся. — Вы что, думаете, я гей? — Кайл, это нормально! — поспешила успокоить мама. — Мы все еще любим тебя, несмотря ни на что. Для нас не имеет значения, если тебе не нравятся девушки. Вообще-то Кайлу нравились девушки! Ну, разумеется, нравились. Ведь так? Да. Конечно. Он целовался с Бебе и приглашал на свидание Ребекку. Впрочем, ничего серьезного. Маленькие детские щенячьи заинтересованности, но он никогда не был влюблен в парня. Порой он размышлял на тему, что представляет собой любовь. Кайл не знал. Он никогда не был влюблен. Никогда не ловил себя на том, что слишком долго пялится на кого-нибудь в классе. Никогда не чувствовал желания прижать к себе кого-нибудь без причины. Никогда не ждал с нетерпением чьей-либо компании и не планировал свое будущее с кем-то конкретным. Это дерьмо просто не для него. Вот только брехня это. Все вышеперечисленное он делал. Несколько раз. Практически каждый день он ловил себя на том, что делает вещи, которые не должен был. В школе у них со Стэном все уроки, кроме одного, были совместными. Родители отправили Кайла в класс продвинутого изучения английского языка, в то время как Стэн остался в обычном. И каждый день во время этого урока Кайл ненавидел их решение. Это было просто ужасно. Занятия проводились в формате лекций. Все оценки проставлялись исходя из невероятно сложных тестов, так что Кайлу приходилось проводить бессчетное количество часов за учебой и написанием бесчеловечно трудных исследовательских работ. Единственный светлый момент (впрочем, его с натяжкой можно было назвать таковым) был в том, что класс находился рядом с классом Стэна. Друг всегда долго собирался, поэтому Кайл каждый день после уроков ждал его на выходе из класса, чтобы, общаясь, можно было вместе идти домой. Сердце быстрее всего билось в те моменты, когда он наблюдал за учениками, покидающими класс Стэна, не считая того мгновения, когда видел самого Стэна, выходящего в коридор, и испускался вздох облегчения. Час его пытки на сегодня был окончен, а баланс вселенной восстановлен, как только Стэн вставал рядом. Будущее с ним он тоже планировал. Решив вместе поступать в один колледж, они хотели пойти в школу в Денвере, оплату за которую Стэн мог себе позволить и в которой были выбранные ими специальности. К тому же, она находилась далеко от Южного Парка, что тоже являлось неоценимым плюсом. Они собирались жить в одной комнате. Порой их размышления заходили еще дальше. Как правило, это были по большей части глупые шутки. Такие же, как когда на них накричал мистер Маки за то, что они закидали его дом яйцами в ночь после завершающего дня в начальной школе. Мальчики полностью выдохлись от быстрого бега с места преступления. Когда они отбежали на безопасное расстояние, то, лежа на земле и смеясь над ним, никак не могли восстановить дыхание. — Чёртовы дети! — прокричал на них психолог, потрясая кулаком в воздухе, как старый ворчун.  — Это будешь ты, когда мы вырастем, — в перерывах между смехом поддразнил Стэн. — Ни за что! Это ты будешь раздражительным старым хрычом, орущим на детей, чтобы они убрались с твоей лужайки, — заспорил с усмешкой Кайл. — Не-а, я буду бедной старой домохозяйкой. И затем он скрипучим высоким голосом попытался изобразить старуху:  — Черт возьми, Кайл! Оставь этих бедных детишек в покое! Ты должен остыть! Вспомни про свою болезнь сердца! — Представив эту сцену, Кайл рассмеялся в ответ. Кошмарная пародия Стэна была хороша. — Неважно, просто подожди и увидишь. Затем они вернулись к дому Марша. Кайл захватил с собой пару пижам, так что первым делом они переоделись. Кайл был до смешного изможден, но для Стэна эта ночь только начиналась. Он запустил игру на ИксБоксе и ринулся на кухню, вернувшись спустя пару секунд с банками содовой и большой упаковкой чипсов. Кайл вымученно улыбнулся: он чувствовал себя слишком уставшим, чтобы продолжать смеяться. Ночь была такой долгой, но черта с два он уснет первым. Сначала Кайл попытался поиграть в видео игру, но спустя два уровня зрение стало слишком расплывчатым, чтобы продолжать развлекаться, как ни в чем не бывало. Стэн так не считал: он рубился, пока Кайл застенчиво наблюдал за процессом. Они сидели на диване и прикрывались одеялами, а вокруг были разбросаны крошки от Доритос. Кайл этого даже не заметил. Он перевел взгляд на Стэна, который находился полностью погруженным в игровой процесс. Было очевидно: друг тоже устал, потому что его координация хромала, и расстраивался он куда быстрее, чем обычно. Он досадливо простонал, швырнув геймпад, после того как один и тот же босс убил его уже в двадцатый раз. Стэн расстроенно нахмурился и перевел взгляд на Кайла, который все так же неотрывно смотрел в ответ. Он был слишком уставшим, так что до него даже не дошло, что вот так вот беззастенчиво пялиться на Стэна несколько странно. Тот, обычно в классе, уже ловил его за этим, но Кайл всегда успевал отвести взгляд до того, как Стэн мог о чем-то догадаться. — Что? — спросил Стэн. Кайл приподнял бровь. — У меня что-то на лице? Кайл почувствовал, как его качает туда-сюда, не в силах уловить суть того, что именно Стэн говорит или делает. Голова болела и молила о сне. Секундами позже, прежде чем мозг получил хотя бы шанс осознать, что конкретно сказал Стэн, Кайл завалился вперед, разместив голову на вздымающейся груди друга. Проснувшись, первым, что обнаружил на себе Кайл, оказался спящий Стэн. Он раскинул руки и ноги в разные стороны, развалившись на диване, а Стэн обнимал его за торс, словно Кайл был гигантским мишкой Тедди. Он не смутился, но, оглядываясь назад, это было бы неудивительно. Впрочем, ситуация в принципе не была какой-то стремной или смущающей. Они с Маршем были лучшими друзьями еще до того, как узнали, что это словосочетание вообще значит. Кайл лишь посильнее натянул на них одеяла и снова уснул, наслаждаясь теплом и уютом, которые дарил ему Стэн. Вот дерьмо. — Мы не против, если Стэн останется на ночь, — пояснил мистер Брофловски рано утром семнадцатого дня рождения собственного сына, — и хотя нам бы очень хотелось, чтобы ты подождал до свадьбы, мы хотим, чтобы у тебя было это. С расширенными от удивления глазами и упавшей челюстью, Кайл наблюдал за тем, как его отец достает маленькую упаковку презервативов и тюбик смазки. Кайл почувствовал головокружение, и у него возникла мысль, что сейчас либо его стошнит, либо вырубит прямо на столе. — Мне не нужно, — попытался настоять Кайл. Он не мог даже прикоснуться к этим вещам. Просто откинувшись на стуле, Кайл старался не смотреть на них, словно если бы он не признавал их существование, они бы внезапно исчезли и это утро могло начаться по новой. — Пожалуйста, возьми их, Кайл, — настаивала миссис Брофловски. Кайл уставился на них. Это было так грязно. Его мама уговаривала Кайла взять смазку и презервативы, чтобы использовать потом со Стэном. Не увидев смысла в протестах, он схватил тюбик и упаковку как можно быстрее и убежал в ванную. И в этот момент его и правда стошнило в туалет. Не из-за презервативов и смазки, а из-за осознания универсальной правды. Следующий важный момент произошел сразу после начала учебного года. Во время летних каникул Кенни и Баттерс начали встречаться. Сначала Кайл почувствовал лишь ненависть и злость. Он ненавидел Кенни и Баттерса, у которых было достаточно смелости, чтобы совершить каминг аут. Он ненавидел их за то, что они нашли друг друга. Он ненавидел их за то, что они были влюблены и не скрывали своих чувств. Он ненавидел себя за то, что не мог открыться в своих чувствах Стэну. Он ненавидел Стэна за то, что тот сам не признался ему в любви, хотя Кайл и не знал наверняка, любит ли его Стэн. Впрочем, к счастью, он довольно быстро совладал с собой, ведь Кенни являлся его другом и находился в гораздо худшей ситуации. Баттерс был идеальным сыном в традиционной христианской семье, с которой случился бы сердечный приступ, узнай они, что Баттерс зависает с Кенни, самым бедным и грязным наркошей-неудачником во всем Южном Парке. А если бы родители Баттерса выяснили, что их сын не просто гей, но еще и встречается с Кенни, одному Богу известно, что бы они с ними сделали. В общем, рот и сердце Кайла так и продолжали оставаться закрытыми. Но настал день, когда родители Баттерса обо всем узнали. По некоторым причинам это было лишь вопросом времени. Учителя рассказали им обо всем. Баттерс не появился в школе, а на следующий день пропал и Кенни. Было решено, что Стэн отправится домой к Стотчу и проверит его, а Кайл пойдет к МакКормику, чтобы убедиться, что все в порядке, так как никто из них так и не ответил ни на сообщения, ни на звонки. Когда Кайл был младше, он не чувствовал себя в безопасности, шагая в одиночку по дороге к дому Кенни. Улицы были черными от мусора. Соседство крыс было столь же привычным, как если бы это были белки или жуки, и никогда нельзя было знать наверняка, не захочет ли наведаться к тебе в гости какой-нибудь бездомный, слишком накуренный, чтобы осознать свое нападение. Теперь, когда он стал старше, все было не так плохо. Стоя снаружи, он несколько раз постучал по окну спальни Кенни. У того в комнате находилась дверь в ванную, которая была широко распахнута, но Кайл видел лишь очертания спины друга, так как тот стоял перед зеркалом. Кайл снова постучал в окно, но музыка играла оглушающе громко. Он едва слышал собственные мысли, так что сомневался, что Кенни мог услышать его стук. После третьей попытки Кайл отчаялся и сам распахнул окно. Он громко шлепнулся на пол, создав звучный грохот. Кенни испугался и подпрыгнул. Когда Кайл поднял на него взгляд, Кенни выглядел жутко напуганным. Оранжевое худи валялось где-то сзади, а сам он остался в рубашке с короткими рукавами. С друга стекал пот, а глаза стали гигантского размера. Вдобавок ко всему его потряхивало. — Кенни, что случ… — начал Кайл, но запнулся, когда ему на глаза попалась кровь. — О боже, Кенни, о боже, — голос задрожал от накрывшей его паники. Он тут же подскочил с пола с рванул в ванную. — Кайл… — Кенни поперхнулся. Кенни уронил бритву, которую крепко сжимал, и Кайл взял его руки в свои, держа так, чтобы хорошо видеть истерзанные запястья. Они были пропитаны кровью и покрыты глубокими порезами. — К-кайл, — Кенни не мог собраться, чтобы выдавить из себя хоть что-нибудь. Кайл взглянул в его распахнутые глаза и увидел слезы. — Не злись, — молил он, начиная всхлипывать. — Шшш, — Кайл притянул его к себе, крепко обнимая. Он взъерошил светлые волосы, пока друг плакал все сильнее и сильнее. — Шшш, Кенни, — Кайл, услышав свой голос, понял, что тоже готов расплакаться. — Все будет хорошо. Все будет хорошо, слышишь? Давай тебя умоем. Он медленно разорвал объятие, так как Кенни, по всей видимости, не собирался сам этого делать. Кайл подвел его к крышке унитаза и усадил на нее, после чего снял свою куртку, которая теперь была вымазана слезами и кровью Кенни, и бросил одежду на пол. Они не разговаривали. Кенни молча плакал, пока Кайл искал полотенце, чтобы намочить его в раковине. Как только оно достаточно намокло, он сел на одно колено и начал аккуратно обтирать его запястья, стараясь не причинить боли сверх той, что МакКормик уже испытал. Кенни съежился и резко вдохнул, когда в первый раз почувствовал холодную тряпку на своих уязвимых открытых порезах. Кровь понемногу начала останавливаться, и под ней наконец показалась бледная кожа. Кайл шокированно осознал, что способен мыслить на удивление здраво. Возможно, это было как-то связано с инстинктом самосохранения, потому что, черт побери, кровь не прекращала вытекать из ран. — Держись, — практически шепотом приказал он. Кайл повернулся к аптечке. Он заглянул под раковину, когда понял, что там не было того, что он искал. В конце концов, он смог отыскать бинты. Ринувшись обратно к Кенни, он стер кровь, которая снова натекла за время его отсутствия. Кайл обернул бинты вокруг запястий так крепко, что ему стало интересно, чувствует ли парень теперь свои порезы. — Почему ты делаешь это? — спросил Кенни, когда всхлипы слегка поутихли. Его голос звучал почти сердито, словно он пытался обвинить Кайла в чем-то. — Что? Потому что я забочусь о тебе, Кенни. — Несмотря на то что я педик? — Кто назвал тебя педиком? — задал ответный вопрос Кайл, начиная злиться. Он даже думать не хотел, что кто-то действительно посмел повести себя так жестоко и зло по отношению к такому человеку, как Кенни, всего лишь за то, что он любит парня. Кайл почувствовал, как сжимаются его кулаки, готовый навалять любому, кто решил, что обозвать Кенни педиком — забавно. — Я знаю, что ты считаешь меня педиком, — в этот раз голос Кенни звучал менее сердито. У Кайла промелькнула мысль, что тот снова начнёт всхлипывать. — Не думай, что я не вижу, как ты смотришь на меня и Леопольда, когда думаешь, что мы не замечаем. Ты сказал, что счастлив за нас, но ты всегда выглядел рассерженным, словно мы встречаемся, чтобы досаждать тебе. Кайл не мог заставить себя посмотреть Кенни в глаза, предпочитая глядеть куда угодно, но только не в них. Он просто упер взгляд в пол, виноватый и пристыженный. — Все не так, Кенни, — наконец произнес он. — В смысле «не так»? А как тогда? — в голосе Кенни снова появились раздраженные нотки, возможно, потому что он считал, что Кайл лжет ему. Кайл закончил с бинтами и сел на пол, скрестив ноги и облокотившись о стену. Он продолжал смотреть на пол, не в силах найти ответ, который сумел бы произнести вслух. Он мог без проблем рассказать Кенни, что влюблен в Стэна. Он доверял Кенни и было очевидно, что тот не гомофоб. Но если бы он произнес это вслух, то признался бы в этом не только Кенни, но и себе самому. И тогда все стало бы слишком реально. Это перестало бы быть лишь теорией на задворках сознания. Это стало бы известной правдой и изменило бы порядок вещей, как и предание гласности других универсальных правд. В итоге Кайл просто стер слезинку с лица Кенни. Он не был готов столкнуться лицом к лицу с универсальной правдой, поэтому Кенни сделал это за него:  — Ты любишь Стэна, — мягко сказал Кенни без какого-либо намека на злость. В его словах не было ни грамма сомнения. Он просто констатировал универсальную правду, которая всегда существовала и всегда будет верной. — Блять, Кайл, твою мать, — выругался Кенни. Он поднялся с туалета и сел прямо перед Кайлом, лишив его возможности и дальше избегать зрительного контакта. — Кайл, богом клянусь, если ты любишь Стэна Марша, тебе, блять, лучше сказать ему об этом. Если ты его упустишь, я тебе этого никогда не прощу. Кайл наконец поднял взгляд и посмотрел другу в глаза. Он едва мог разобрать выражение лица Кенни: его собственные глаза застлали слезы; но Кайл слышал серьезность, с которой говорил друг. — И ты тоже себя никогда не простишь, — пообещал Кенни. В этот момент Кайл разразился смущенным и безостановочным потоком слез. Кенни обнял его, и так они и плакали вдвоем на полу холодной ванны. В итоге Кенни проводил его до дома, чтобы поиграть в видео игры и отвлечься от всей этой херни. Родители Кайла на все выходные умотали в Джерси. Они уехали сразу после ухода сына в школу, а это означало, что у Кайла и Кенни впереди был весь сегодняшний день, суббота и воскресенье на то, чтобы вместе хандрить и жалеть себя. Впрочем, Кенни уснул почти сразу после того, как Кайл запустил игру. Сам Кайл продолжил играть. Было лишь семь часов, и он знал, что, если выключит игру, сойдет с ума, думая о Стэне. К сожалению, не думать о Стэне не получилось. Он услышал громкий стук в дверь и, поднявшись, практически бегом направился к ней, чтобы стук не повторился и не разбудил Кенни. Что бы ему ни снилось, Кайл был уверен, что это куда лучше, чем бодрствовать. Прежде чем открыть дверь, Кайл убедился, что рукава худи прикрывают бинты. К счастью, их не было видно. Он медленно открыл дверь. На крыльце стоял Стэн. Кайл приложил указательный палец к губам и шикнул, приказывая вести себя тихо. Он указал вглубь дома и открыл дверь пошире, показывая Стэну, что он может войти. Друг сразу заметил спящего Кенни, как только оказался в доме, поэтому кивнул Кайлу и одними губами спросил «В спальню?», указывая на лестницу. Кайл кивнул в ответ и пошел следом. Он закрыл дверь тут же, как они вошли в его комнату. — Привет, — поприветствовал Кайл. — Как там Баттерс? — Я… — начал Стэн, но было видно, что ему тяжело говорить. Он развернулся и прошел к кровати Кайла, уселся на нее и уставился на свои руки. Обеспокоенный, Кайл сел рядом. — Я пробрался к нему в комнату, но пробыл там недолго. Он не хотел, чтобы его родители поймали меня. — Кайл кивнул, призывая Стэна продолжить. Стэн надеялся, что Кайл прервет его, слишком нервничая, чтобы продолжать. — Боже, Кайл, он… — Стэн снова остановился и снял шапку. — Его глаз был таким темным и заплывшим, и он… — и в этот момент его голос начал дрожать. — То есть, бывали разы, когда его били, еще когда мы были детьми, и он, плача, шел домой, но когда я его увидел… — Кайл нахмурился и медленно взял Стэна за руку, переплетая его пальцы со своими. — Знаешь, что он сказал мне, Кайл? — Что? — Он сказал, что сделал бы все это заново. Что это стоило того. Что он сделал бы это миллион раз. Глаза Кайла расширились. — Вау, — выдохнул он. Стэн съежился и убрал руку от ладони Кайла. — Кайл, — позвал он. — Ммм? — Не мог бы ты… — Стэн задержал дыхание. — Не мог бы ты оказать мне услугу и закрыть глаза? Кайл не задавал вопросов, он даже не колебался. Он просто закрыл глаза, слегка волнуясь, что Марш, все еще не поднимающий взгляда со своих рук, этого даже не заметит. Он слегка подпрыгнул, когда почувствовал руку Стэна у себя на подбородке. Друг приподнял его лицо немного вверх, так что теперь они, наверное, находились прямо напротив друг друга. Сердце стучало так громко, что Кайл испугался того, что Стэн может его услышать и запаниковать. Он постарался задержать дыхание, но каждая секунда ощущалась как час, пока он сидел, открытый и уязвимый к тому, что собирался сделать Стэн. Кайл почувствовал тепло перед собой. Медленно становилось все теплее и теплее. Наконец он почувствовал едва слышное дыхание возле губ. Кайл сжал веки и напрягся, но тут же расслабился, ощущая губы Стэна на своих. Поцелуй длился всего секунду, — Стэн почти сразу же отпрянул. Кайл моргнул, обращая внимание на перепуганное выражение лица лучшего друга. Стэн выглядел таким крошечным и взволнованным, ожидая ответной реакции. Неведение продлилось недолго. Кайл положил ладони на чужие щеки и прижался в поцелуе. И это было не мягкое, нежное прикосновение, как у Стэна. Оно было жарким и волнующим, и они оба были более чем готовы. Кайл перехватил инициативу, так что они оба легли на кровать; находясь сверху, он продолжал целовать Стэна. Может, если бы Кайл не был так потрясен поцелуем Стэна Марша, он бы запаниковал и заволновался, что это просто очередной мокрый сон. Хотя все ощущалось слишком реально, чтобы быть сном. Губы Стэна на вкус были как натуральная гигиеническая помада, которую миссис Марш всегда держит в доме, и поначалу его губы были немного грубыми, так как эта помада — полное дерьмо, но по мере поцелуев они становились все более и более мягкими. Кайл был так близко к Стэну, что мог почувствовать запах его шампуня и отголосок пота после долгого дня. Руками он почувствовал едва ощутимую щетину Стэна. Все, что он слышал — стук собственного сердца, но тут Стэн простонал его имя, и это прозвучало как долбаный оркестр, посвященный дерьмовой, но вместе с тем прекрасной истории любви Стэна Марша и Кайла Брофловски. Он открыл глаза, и перед его взглядом предстало прекрасное лицо лучшего друга. Стэн поднял веки, и Кайл заглянул ему в глаза, которые, по его скромному мнению, были незаконно синими. — Стэн? — прошептал Кайл. — Да? — Ты любишь меня? Глаза Стэна были такими большими и неприлично синими, что Кайл чувствовал себя буквально ошеломленным. Он не знал, возможно ли было физически смотреть сразу в оба глаза. Он быстро бегал взглядом от одного глаза к другому, нервно ожидая ответа. Стэн поднял руку, которой до этого обнимал Кайла за талию, и накрыл ею ладонь, которая была у него на щеке. — Да, люблю, — признался Стэн. — А ты меня? Кайл, чувствуя себя последним идиотом, расплылся в улыбке. Ощущалась небольшая неловкость: месяц назад ему поставили скобки, и теперь он был уверен, что его улыбка выглядит ужасно. Ему казалось, что теперь он, должно быть, смотрится, как мерзкий придурок, с грязными рыжими волосами, прикрывающими их лица, и тупыми долбаными брекетами, бросающимися в глаза, но Кайл не мог остановиться. Он физически не мог закрыть рот. Он просто счастливо кивнул и ответил: — Да, люблю. Я люблю тебя, Стэн. Впервые эти слова сорвались у него с губ, и это ощущалось так, словно мягкий кашемир прикоснулся к коже. В ответ Стэн улыбнулся и убрал руку с его ладони, пробегаясь пальцами по рыжим спутанным волосам. — Я так сильно тебя люблю, Ка… Кайл оборвал его. Друг еще не закончил говорить, когда он поцеловал вновь. Стэн продолжал играть с его волосами, пока Кайл переместился на шею, сначала беспорядочно целуя, а потом останавливаясь на одном конкретном месте, стараясь быть аккуратнее с брекетами. — К-кайл, — простонал Стэн. Кайл хмыкнул, довольный собой, и продолжил. — Н-нет, Кайл, — запротестовал Стэн. Он настолько сильно хотел этого, что просить Кайла прекратить причиняло ему чуть ли не физическую боль. Кайл отстранился, беспокойно и сконфуженно поглядывая в ответ. — Ты поставишь отметку, — пояснил Стэн, оставляя их обоих расстроенными и разочарованными. — Просто… еще лето, и спрятать ее не получится, а я не хотел бы, чтобы мои родители узнали обо всем таким образом. Кайл нахмурился, но тут же понял, что знает решение. Он сел, оказываясь на чужих коленях. Стэн сел следом, и Кайл стянул с него рубашку. У Кайла не было никакого желания тратить время, просто пялясь на грудь Стэна. Он уже видел его в таком виде много раз, в раздевалке или когда они вместе ходили плавать на летних каникулах, но сейчас все было иначе. Кайл больше не смотрел на него украдкой. Стэн был здесь, и он был открыт для него, только для него. Друг не обладал невероятными мускулами, но пресс был виден, — не зря же он столько лет играл в футбол за школу. Стэна, нервного и смущенного, слегка потряхивало. — Все нормально? — спросил Кайл. Стэн без возражений помог снять с себя рубашку, но это еще не означало, что он действительно готов к чему-то большему, чем поцелуи. — Да, — Стэн с трудом дышал. — Все очень нормально, чувак. Кайл спустился губами к его груди, продолжая то, на чем остановился. Он слушал учащенное дыхание Стэна и тихие звуки, которые тот издал, когда получил небольшой засос. Кайл приступил к еще одному, прямо рядом с первым, но под другим углом, в попытке составить сердце. Было чувство, что это будет выглядеть скорее как деформированная фасолина, когда синяки потемнеют, но Стэну, похоже, нравилось. Кайл почувствовал, как возбуждается, а оттого начал стонать немного громче, чем хотелось бы. Он тут же закрыл рот рукой в удивлении и смущении. К счастью, Стэн просто рассмеялся и аккуратно снял его с себя. Кайл жутко испугался, что пересек черту, но Стэн просто положил руки ему на плечи, медленно укладывая на кровать. Он вовлек в поцелуй и проскользнул рукой под рубашку, погладив живот и медленно ведя рукой вверх, к соскам. Кайл счастливо простонал в чужой рот и почувствовал, как Стэн гордо улыбается. Он мягко прикусил губу друга в ответ на его самодовольное выражение. Стэн издал смешок и потянул вверх мешающуюся рубашку. Кайл сел и позволил снять ее с себя. Стэн спустился поцелуями на грудь, но вскоре переключил внимание на пуговицу и молнию джинс. Кайл тяжело и громко задышал, наблюдая за дальнейшими действиями. Он выбрался из своих джинс, и Марш последовал его примеру. Как только они оба разделись, Кайл положил голову на подушки, а Стэн стянул его боксеры вниз и наконец швырнул их на пол. Стэн остановился, восхищаясь лучшим другом, который это оценил и посчитал весьма лестным, но в то же время становился все более нетерпеливым. — С-Стэн, давай же, — тяжело дышал Кайл, не в силах больше терпеть. Тот рассмеялся и начал быстро тереть руки друг о друга, пытаясь согреть их, чтобы Кайлу не пришлось терпеть холодные неприятные прикосновения. Как только они согрелись, он в последний раз пробежался пальцами по груди Кайла и сомкнул их вокруг его эрекции. Сердце Кайла стучало настолько сильно, что причиняло почти физическую боль. Стэн начал медленно, восхищаясь прекрасным чувством растущего возбуждения у него в руках. Он ускорился, но мешало раздражающее трение между членом Кайла и собственными грубыми руками. — Блять, — выдохнул Стэн, — было бы лучше, будь у нас смазка или что-нибудь наподобие. Кайл тихо постанывал, полностью растворившись в наслаждении, которое дарил ему Стэн. — С-Стэн, я… о боже. П-проверь, — он запнулся и стиснул зубы, — проверь ящик. Марш медленно остановился и потянулся проверить тумбочку рядом с кроватью. Под несколькими бумажками лежал неоткрытый тюбик смазки. Кайл, не открывая глаз, ждал возвращения Стэна. Тот яростно начал сдирать упаковку с тюбика. — Зачем тебе смазка и презервативы? — спросил Стэн, потерянный, должен ли он чувствовать беспокойство, неуверенность или радость. — Мои родители думали, что я сплю с кем попало, поэтому купили мне это, — вздохнул он. — Это нам на руку, — прокомментировал Стэн, выдавливая приличное количество смазки на ладонь. — О господи, — Кайл не смог сдержать смех при этом глупом каламбуре. Он вздрогнул, снова почувствовав на себе руки Стэна. — Извини, — заметил реакцию тот. — Холодно. Вся энергия Стэна ушла на ответ. По ощущениям, мозги Кайла превратились в кашицу. Возможно, он бы даже поинтересовался, какого черта Стэн так хорош в этом, если бы был способен думать о чем-то, кроме великолепного тела Марша. — С-Стэн, — застенчиво и мечтательно вздохнул Кайл. Стэн влюбленно мурлыкнул — ему определено понравилось, как прозвучало его имя на губах Кайла. Оно ему, на самом деле, никогда особо не нравилось. Имя было обычным и бессмысленным, а еще звучало так, будто было позаимствовано из детской книжки, но когда он услышал, как Кайл стонет эти несчастные пару букв, то внезапно стал горд быть Стэном. Он сел между дрожащих ног Кайла и начал наклоняться вниз, чтобы поцеловать обрезанную головку члена. Кайл издал милый скулеж, но тут же прикрыл рот рукой, смущаясь. Стэн просто рассмеялся и провел языком вверх-вниз по основанию члена. Вернувшись ртом к головке, он взял так глубоко, как мог. Кайл не смог сдержать стонов. Стэн оторвался от своего занятия и потянулся наверх, поцеловать друга, чтобы заглушить его стоны. После этого он снова вернулся к возбужденному члену. Он переместил ладони под задницу Кайла и чувствовал, как тот вздрагивает каждый раз, когда Стэн брал особенно глубоко. — С-Стэн. Стэн! Стэн чувствовал вкус смазки Кайла, и его возбуждение все росло. Он не мог больше ждать. Он знал, что Кайл старается продержаться подольше, но Стэн хотел, чтобы он кончил, растаял у него в руках и в его рту, поэтому раздвинул стройные ноги немного сильнее, чтобы дотянуться до колечка мышц. Марш мягко провел по нему указательным пальцем, все еще не выпуская член изо рта. — Стэн, — то ли простонал, то от прокричал Кайл. Это был уже не первый раз, когда Кайл кончал, выкрикивая имя Стэна. Его имя на своих губах чувствовалось так знакомо, оно принадлежало им с самого первого дня. Это было так приятно и восхитительно, что у Стэна возникло чувство, словно это не в первый раз. Казалось, что они уже миллион раз занимались этим. Вот почему, как только Стэн убрал рот от Кайла, сам Кайл, не сомневаясь, опрокинул его, оказываясь сверху. Кайл был горячим и вспотевшим, и не мог ясно мыслить, но он без проблем схватил боксеры Стэна и сорвал их с него. Он взял смазку, которую Стэн оставил рядом, и выдавил немного на руки. Особенное внимание он уделил указательному и среднему пальцу. — Я верну услугу, — начал объяснять Кайл, чувствуя себя виноватым, — но не хочу рисковать с брекетами. — Я не могу ждать, пока ты их снимешь, — расстроенно простонал Стэн. — Я тоже, — Кайл усмехнулся и покраснел еще сильнее. — Думаю, я отплачу тебе немного иначе. Стэн почувствовал дрожь, пробежавшую по позвоночнику, когда Кайл обхватил его член. В ответ застонав, Стэн наслаждался каждой секундой. После пары интенсивных движений, Стэн стал каменно твердым в его руках, и в этот момент Кайл остановился. — Кайл? — голос и тело Стэна сильно дрожали. Кайл был занят выдавливанием смазки на руки. Больше всего на свете в данный момент он хотел доставить удовольствие Стэну, поэтому даже не думал заставлять его ждать. Он раздвинул его ноги и уселся между ними. Стэн приподнялся так, что его лодыжки были на плечах Кайла. Он громко дышал, с нетерпением ожидая продолжения. — Кайл! — Голос Стэна из-под подушки, в которую он успел уткнуться, звучал приглушенно, но Кайл смог разобрать свое имя. Он отстранился от Стэна и гордо улыбнулся, а затем начал массировать вход, готовя свою пассию к проникновению. Стэн был возбужден, как никогда в этой жизни. Это было так горячо и прекрасно, что Кайл начал чувствовать себя беззащитно. Но сейчас он это проигнорировал и медленно начал вводить первый палец. Он был деликатней нейрохирурга, отчего сам себе удивился, — не знал, что может быть настолько аккуратным. Когда он зашел глубже, Стэн резко вдохнул. — Ты в порядке? Хочешь, чтобы я остановился? Я могу, — запаниковал Кайл. — Нет! Нет! Продолжай. Не останавливайся. Кайл, пожалуйста, не останавливайся. — Тебе больно? — Нет, нет, нет, нет, — пробормотал Стэн, тяжело дыша. — Не останавливайся, Кайл. Кайл начал входить глубже, пока его указательный палец не оказался полностью в Стэне. Он взглянул на друга, но его лицо было скрыто под подушкой, приглушающей громкие вскрики и стоны. Кайл хотел видеть его, но при этом не хотел, чтобы кто-то поднялся и застукал их, поэтому не стал убирать подушку. Он начал совершать обратно-поступательные движения. Когда палец был полностью внутри во второй раз, Стэн совсем потерялся в наслаждении. Он закричал в подушку и обильно излился. Кайл был расстроен, что он не проглотил все, как Стэн, поэтому наклонился к нему и слизал все с его живота. Когда он снова взглянул на Стэна, подушки уже не было, и он вновь увидел его прекрасное лицо. Он, блять, светился, и Кайл хотел отвести взгляд, чувствуя себя недостойным такого великолепного вида. Он почти сделал это, когда Стэн позвал его. Кайл поднялся чуть выше и положил голову ему на грудь. Он слушал, как быстро и сильно бьется сердце Стэна, и застенчиво улыбался. — Я так сильно люблю тебя, — произнес Стэн, целуя Кайла в макушку. В ответ Кайл поцеловал Стэна в подбородок. — Я тоже тебя люблю. Он поднялся еще выше, к лицу Стэна, и поцеловал его. Поцелуй продлился недолго, потому что Кайл рассмеялся. — Чувак, на вкус ты как сперма, — проинформировал он друга. — А ты ожидал чего-то другого? — отбил удар Стэн. Кайл прервал смех Стэна, вновь вовлекая его в поцелуй. — Я собираюсь пойти в душ. Хочешь заказать пиццу? — О нет, не заставляй меня вставать, — пожаловался Стэн. Кайл поднялся с кровати, а Стэн схватил как можно больше одеял и завернулся в них. Кайл почувствовал, что наступил на боксеры, которые тут же решил надеть. Затем он направился к джинсам, чтобы достать из их кармана телефон. Найдя искомый предмет, он швырнул его Стэну и бросил джинсы обратно на пол. Ванная была в конце коридора. Кайл на самом деле не особенно хотел в туалет, но он желал освежить дыхание средством для полости рта и помыть руки, прежде чем продолжить то, чем они занимались. Как только он выплюнул зеленый спиртовый раствор, то услышал, как кто-то поднимается по ступенькам. — Кайл? — позвал Кенни. — Кайл, ты еще тут? Кайл вытер лицо полотенцем и вышел из ванной навстречу Кенни. — Привет, — поздоровался он. — Как долго ты уже на ногах? — спросил он, стараясь скрыть нервозность. — Только встал. На самом деле, это было очевидно. Волосы Кенни растрепались во всех направлениях и выглядели куда хуже, чем его обычная худи-прическа. Его взгляд медленно перемещался и он явно выглядел все еще очень слабым после сна. — Где твои штаны? — поинтересовался он. — Я уже спать собирался, чувак. — Баттерс звонил. Я собираюсь к нему домой. — Дерьмо, Кенни, я не знаю, хорошая ли это идея. Стэн видел его сегодня. Баттерс… Его отец… — Я знаю, — вздохнул Кенни. Ну разумеется он знал. Кенни знал и понимал лучше любого в Южном Парке. Кенни и Баттерс были абсолютно разными, но оба жили в сумасшедших семьях. Впрочем, Кайл не сильно беспокоился, что Кенни увидит побои Баттерса. Кайл знал, что Кенни сильный и безумно хочет снова увидеть своего парня. Нет, Кайл боялся отца Баттерса. При нормальных обстоятельствах Кенни мог бы его вырубить, но сейчас Кайл опасался, что Кенни просто позволит мистеру Стотчу совершить худшее. — Его отца нет дома, — пояснил Кенни. — Миссис Стотч вышвырнула его. На самом деле, это она попросила Баттерса позвать меня. Думаю, она просто хочет поговорить. — Я пойду с тобой, — настаивал Кайл. — Просто постой тут, я схожу оденусь и мы вместе пойдём. — Я буду в порядке, Кайл. Все равно спасибо. Просто мне нужно пойти одному. Кайл нахмурился. Ему стало понятно, что решение Кенни он изменить не сможет. Он даже не хотел пытаться. Кенни был в худшей ситуации, чем Кайл мог бы когда-нибудь оказаться, так что он не хотел ухудшать ее еще больше, принуждая Кенни к чему-либо. — Ладно. Тогда набери меня потом, пожалуйста. Дай мне знать, как все пройдет. Кенни натянул капюшон, который почти полностью скрыл его улыбку, но Кайл уже достаточно долго дружил с ним, чтобы понять все по выражению лица. Он поднял кулак, чтобы Кенни стукнул по нему. Кайл выдавил из себя улыбку, слушая, как Кенни спускается по лестнице и выходит из дома. Кайл вздохнул и сдул с лица несколько прядей. Он услышал, как за ним открылась дверь спальни. Развернувшись, он увидел, как Стэн выходит в коридор. Его лицо все еще было покрасневшим, а волосы представляли собой прекрасную катастрофу. Было понятно, что он торопился одеться. Молния была расстегнута, а рубашка вывернута наизнанку. — Здесь кто-то есть? — спросил Стэн, оглядывая коридор. Он быстро крутил головой. Тревога, которую он, должно быть, почувствовал, услышав голоса из коридора, медленно утихала. — Кенни проснулся несколько минут назад, но уже ушел, — ответил Кайл. — Он в порядке? — Да. Думаю, все нормально. Мама Баттерса хочет с ним поговорить. — Погоди, вот дерьмо, Кайл, какого хера? — Успокойся. Кенни позвонит мне после этого. По всей видимости, она вышвырнула мистера Стотча. Она просто хочет поговорить. — Думаешь, он будет в порядке? — Я не совсем уверен. Но, если нет, он может остаться тут и мы отдохнем все вместе. Стэн шутливо надулся в ответ на эту идею. — Что мне сделать, чтобы получить немного уединения? — Он притянул Кайла к себе за резинку боксеров и поцеловал. — Ты же в курсе, что это мои боксеры, да? — спросил он, отстранившись. Кайл стал на миллион оттенков более насыщенного красного цвета, чем был. — Блять… упс. Стэн рассмеялся, снова поцеловал Кайла и потянул его в спальню.