Одно утро в ПОРОКе

      Объект* А-семь. Он — большая надежда для ПОРОКа*. Три года жизни в Лабиринте* дали свои плоды: возникшие антитела в результате многочисленных испытаний оказались очень сильными. Этому факту нельзя было не радоваться. Столько трудов, столько сил и средств — и вот наконец-то хоть какой-то положительный результат. Доктор Пейдж была довольна. Ее усилия на посту канцлера не прошли даром. Она была уверенна, что осталось совсем немного и сыворотка будет в ее руках. Скоро ПОРОК одержит победу над смертельным вирусом и даст зараженным второй шанс на жизнь.       Женщина только что покинула одну из многочисленных лабораторий комплекса, где на ее глазах тестировали иммуна. Смотреть на его мучения ей было не по душе, к тому же она больше привыкла к изучению бумажных данных, чем наглядных. Ей предстояло сопоставить и проанализировать еще массу снимков зон поражения* объектов, протоколов и других важных документов. А времени на все это с каждым днем становилось все меньше и меньше. И сегодняшнее утреннее событие только доказало это.       Томас очень удачно провернул весьма сложную операцию по спасению своего друга, да так, что ПОРОК лишился целого вагона с объектами. Доктору Пейдж оставалось только похвалить парня и его верных друзей за то, что они в очередной раз обдурили их организацию.       По пути в свой кабинет женщина ознакомилась с очередными данными по мозговой активности объектов из последнего Лабиринта. Они ее весьма устроили.       — Спасибо, — поблагодарила доктор Пейдж одного из врачей и отдала ему документы.       За очередным поворотом ее нагнал Дженсон.       — Доктор Пейдж! — позвал он ее для обсуждения их дальнейшей деятельности.       Женщина обернулась, чуть сбавив шаг. Теперь ей компанию до кабинета составил заместитель.       — Вы вернулись.       — Как дела с новым протоколом? — спросил Дженсон.       — Это лучшее, что мы можем, учитывая обстоятельства. Мы начнем опыты с остальными объектами. Если вы не растеряли их всех, — ответила доктор Пейдж и завернула за следующий поворот коридора. Дженсон, не отставая, продолжил идти с ней рядом. Он знал, что не справился со своими обязанностями, и ПОРОК потерял очень ценный материал для работы. Конечно, канцлеру это, мягко говоря, не понравилось.       — Не думаю, что вы понимаете, сколько у меня дел, — произнес Дженсон в свою защиту. Правда, для доктора Пейдж эти жалкие фразы абсолютно ничего не значили. Дженсон, как глава отдела безопасности, просто обязан блистательно выполнять свое дело, тем более в их тяжелые времена, а не искать перед ней оправданий.       — Мне плевать, сколько у вас дел! — ее голос был холоден. Женщина даже не желала повернуть и головы в сторону Дженсона. И вообще не была расположена к беседе.       — Все мои войска заняты эвакуацией по вашему приказу, — он привел ей очередной факт своей перегруженности. — А теперь я узнал, что вы закрыли последний Лабиринт.       Канцлера слова заместителя даже немного взбодрили. На ее лице появилась слабая улыбка. Она даже и не думала, что Дженсон осведомлен о таких вещах, которые ему знать в общем-то не положено.       — Все-то вы знаете! — звучало как упрек. И Дженсона ее тон немного покоробил. Он всегда добивался того, чтобы его слышали и брали во внимание все, что он делает.       — Доктор Пейдж, — немного натянуто обратился мужчина к канцлеру и коснулся своей ладонью ее плеча. Женщина резко остановилась и посмотрела на его руку, а потом бросила на заместителя холодный и колкий взгляд, четко говоривший, что он себе позволяет. Дженсон в следующую секунду убрал руку и выдержал короткую паузу, поняв, что его телесный контакт был явно не к месту. Но хотя бы так канцлер обратила на него внимание, а то у Дженсона начало складываться впечатление, что женщина считает, будто бы только она одна работает в ПОРОКе. — Я работаю эффективней, когда меня держат в курсе. Просто скажите, что мне надо знать...       Доктор Пейдж смотрела на него внимательно, четко глаза в глаза, не моргая, даже с неким осуждением, но при этом чувствовала себя достаточно расслабленной.       — Вам надо знать, что у нас заканчивается время. Если вы не можете подавить небольшое восстание... — начала она довольно мягко.       — Я разберусь с Томасом! — заверил Дженсон. — Рано или поздно он появится.       Этот факт для мужчины был очевиден, ведь друг парня до сих пор остается в комплексе. А его захватить почти невозможно. Высокие бетонные стены очень надежно защищают Последний город от шизов* и таких ненормальных вроде Томаса.       — Именно этого я и боюсь, — чуть мягче ответила доктор Пейдж. Конечно, этот парень для нее не чужой человек. Несколько лет назад в далеком прошлом они много времени проводили вместе. Без Томаса отчасти вообще невозможно было бы устроить эксперименты над объектами, ведь именно он участвовал в постройке Лабиринта. — Занимайтесь своей работой, Дженсон, чтобы я могла заниматься своей, — она снова вернулась к изначальной теме их разговора, четко сказав мужчине, чтобы он лучше выполнял свое дело. Только при их слаженной совместной деятельности можно добиться нужных им результатов.       Доктор Пейдж обошла заместителя стороной и гордо направилась по коридору. Дженсон не почувствовал себя униженным, однако ее слова его задели. Услышать что-то иное из ее уст он и не полагал. Их отношения всегда были натянутыми, а канцлер всегда умело показывала свою власть в организации, что у Дженсона и мысли не возникало сказать что-то такое, чтобы противоречило ее принципам. Но сейчас почему-то этого потребовало сознание.       Однако дрожащая ладонь заставила его мозг переключиться на более важный факт ― у его организма нет иммунитета к Вспышке*. И сыворотка нужна ему не меньше, чем самому канцлеру. А с амбициями доктора Пейдж он разберется позднее и уж точно покажет, за кем будет последнее слово.