Отчаяние

      Питер Паркер обожает крепкий бодрящий кофе. Возможно, что именно поэтому молодой перспективный парень устраивается на работу в кофейню: чтобы каждое утро вдыхать полными лёгкими терпкий аромат обжаренных зёрен; чтобы встречать лучезарной улыбкой таких же, как и он, любителей кофе; чтобы не умереть с голоду в тот промежуток времени, когда семестр уже закончился и думал начаться, приёмные родители забыли о своих обязанностях, ведь он уже совершеннолетний, а лето достигает своего зенита в Нью-Йорке. Каникулы и желание заработка толкают Питера в кофейню именно тогда, когда администрация заведения вешает на дверь табличку «Требуются сотрудники».       Паркеру кажется, что он бы неплохо справился с кассой и кофейным автоматом, но ему отдают должность официанта и фирменный фартук в придачу. «Будешь работать в зале, — строго говорит администратор, пока Питер мнёт в пальцах кусок ткани. — Главное правило — никакой фамильярности с посетителями». Пит — смышлёный малый, поэтому понимает строгое наставление начальства сразу, не позволяя себе в отношении покупателей ничего кроме дружелюбного тона и лёгкой улыбки. Парень говорит себе, что он не робкий, а просто дорожит работой. Какая-то часть него кричит, что это не так.       Наверное именно эта часть Питера берёт управление в свои руки, когда вечером одного из дней в кофейню забегает стройная обладательница светлых волос и весьма печальных серо-зелёных глаз. Проходя мимо, незнакомка одаривает Питера запахом мятной свежести с ноткой отчаяния. Девушка садится за самый дальний столик, и парню кажется, что его ноги подкашиваются.       — Эй, Паркер, — раздаётся в голове Пита голос администратора, — что ты делаешь тут, если в зале есть необслуженные клиенты?       Парень моргает несколько раз, пытаясь разобрать слова управляющего, а поняв смысл высказываний, спешит выполнить свои рабочие обязанности. Как молния подбегает к незнакомке, преисполненный желания угодить клиентке, и спрашивает о потребности что-либо заказать как можно более услужливым тоном.       — Чёрный кофе. Без сахара и молока, — отчеканивает незнакомка, пряча глаза за волосами и ресницами.       Питер кивает и растягивает улыбку ещё шире перед тем, как отвернуться и проследовать к стойке. Говорит баристе заказ горячим голосом, сам удивляясь себе, а перед тем, как вернуться к впечатляющей клиентке, хватает с прилавка маффин, говоря милой кассирше, что потом заплатит из своего кармана. Подходит к девушке и дрожащими руками протягивает кружку с напитком и сдобное лакомство.       — Я не заказывала, — холодно говорит блондинка, оплетая пальцами горячий кофе.       — За счёт заведения, — доброжелательно отвечает Питер, сканируя зелёные глаза. Что-то в них цепляет его. Понять бы, что именно.       — Ммм… спасибо, — недоверчиво бросает она через пару мгновений, которые Паркеру кажутся вечностью. — Оплата картой, — говорит незнакомка тогда, когда парень замирает перед ней.       — Хорошо, — проговаривает Питер, выйдя из оцепенения, и уже через несколько мгновений появляется перед клиенткой с мобильным терминалом.       Она достаёт тонкими пальцами пластиковую карту из кармана джинсовки и вставляет её в аппарат, чтобы потом, осушив кружку до дна, ввести пин-код и, не дожидаясь чека, выбежать из кофейни так же стремительно, как и появиться. А Паркер так и остаётся стоять у крайнего столика, провожая блондинку взглядом, пока не слышит окрик начальства. Тогда он моргает несколько раз подряд и пытается понять, что происходит вокруг. Удаётся с трудом. Но Питер держит в руках терминал, из которого уже давно вылез чек, поэтому парень обрывает бумажку и читает слова, выведенные чёрным по белому. Владелец карты — Элизабет Купер. Значит Лиззи.       Почему-то Паркеру кажется, что девушка ещё придёт в заведение на чашечку кофе. А возможно он просто верит в желаемое.

***

      Она появляется в облюбованной Питером кофейне спустя несколько дней. Под вечер в зале мало гостей, потому что «час пик» в таких заведениях — утро. Из приоткрытой форточки слегка дует вечерний ветерок, нагоняя в помещение долгожданную прохладу, которая этим душным, жарким летом — редкость. Кассирша скучающе выбивает длинными ноготками какой-то ритм на стойке, отдувая падающую на лицо прядь волос, а Паркер стоит у прилавка, сканируя кофейню взглядом, и не хочет пропустить оклик одного из клиентов.       Элизабет открывает дверь робко, но колокольчики, висящие над входом, выдают её присутствие моментально. Девушка слегка жмурится, словно ожидая какого-то урона от мелодичного звука, но ничего не следует, поэтому она, как и пару дней назад, смело переступает порог заведения. Встречает удивлённый взгляд Питера доброй улыбкой и садится за столик у окна, из которого отлично видно пешеходную улицу и спешащих по своим делам людей. Паркеру кажется, что он идёт слишком долго, лавируя между столиков.       — Добрый вечер, — дружелюбным голосом говорит парень. — Чего желаете?       — Хотелось бы чего-то горячего и терпкого, — неожиданно заявляет девушка, и Паркер хмурится.       — Будет исполнено, — отчитывается Питер и отворачивается от улыбающейся Элизабет. Почему-то эта улыбка кажется наигранной.       Паркер — не психолог, даже не близко, но он чувствует «что-то», от чего Бетти, кажется, довольно сильно страдает. Паркер — не психолог, но видит в девичьих зелёных глазах жуткую тоску. Паркер — не психолог, но отлично знает, что необходимо в таких случаях.       — Глинтвейн с двойной порцией рома, — произносит парень, ставя перед девушкой стакан на короткой ножке. — Пятнадцать градусов крепости.       — Отлично, — отвечает Купер спустя несколько секунд молчания и смело делает первый глоток горячего напитка. — Не хотите присоединиться? — тихо спрашивает она, поднимая отчаянные глаза вверх.       — Я? — спрашивает Питер, не ожидая подобного вопроса от предмета своей симпатии. — У меня смена только через час закончится.       — Тогда я не откажусь от перекуса, — говорит она, помешивая содержимое стакана, — я подожду.       Паркер — не психолог, но понимает, что не должен оставлять почти незнакомую девушку в таком состоянии одну. Он — не психолог, но может попытаться им стать.

***

      — Как тебя зовут? — Громкая музыка заглушает голос блондинки, но парень слишком чутко в него вслушивается, выделяя на фоне шума праздного ночного клуба.       — Питер, — отвечает шатен, поднимая свои глаза к её.       — Ну что же, Питер, будем, — звонко проговаривает она и одним глотком осушает шот, наполненный чем-то крепким.       Паркер удивляется её нехарактерной для девушек способности пить, но, следуя примеру, разом поглощает алкогольную жидкость. В голову ударяет моментально, виски даже не успевает до конца пройти по пищеводу. Бетти вообще не меняется в лице. Только смотрит куда-то вдаль, не обращая внимание ни на что. Ей не дашь больше двадцати пяти, но взгляд словно старше самой девушки. Будто он взрослел, мудрел, набирался опыта отдельно от блондинки. Это пугает Питера.       Спустя несколько порций разнообразных напитков Паркер понимает, что безобразно пьян. Пьян так, как напиваются женихи на мальчишнике. Как девушки после расставания с любимым парнем. Как подростки, когда первый раз касаются алкоголя в принципе. Как выпускники после получения долгожданной корочки. Но Питер в обозримом будущем не собирается жениться или расставаться с парнем, и он уже получил свой аттестат, а пить всё равно не научился. Ему только остаётся пытаться держать себя в руках и не говорить ерунды.       — И когда родители умерли, — завершает свой рассказ Паркер спустя некоторое время от начала, — опеку надо мной взяли абсолютно чужие люди.       Взгляд Бетти всё ещё тосклив, но теперь затуманен алкогольными парами. Всё ещё играет громкая музыка, разрывающая барабанные перепонки. Бармен всё ещё наливает стопку за стопкой примечательно унылой парочке. Питер всё ещё считает, что он — не психолог.       — Они были ужасными родителями, — подводит черту Пит, и что-то меняется.       Девушка, до этого смотревшая вдаль, словно находит фокус где-то рядом. Она оборачивается и смотрит прямо вглубь глаз Паркера, вызывая волну мурашек у самого парня. Хмурит брови, сводит губы в полоску и дышит учащённо. Как шатен успел заметить, Бетти неразговорчива, но теперь она просто, не издавая и единого звука, кладёт на барную стойку купюру и уходит быстро. Настолько быстро, что заплетающиеся ноги Питера не могут составить конкуренцию. Теперь хмурится сам Паркер. Хмурится и решительно отставляет в сторону очередную стопку. Ему завтра на работу. Хотя бармену уже ясно, что завтра парень не сможет даже подняться с постели.

***

      На следующий день Бетти, ровно как и Питер, не появляется в кофейне. Через день Паркер уже выслушивает нотации начальства, но при этом с забвенной преданностью ждёт, когда в толпе покупателей мелькнут светлые волосы. Через две недели шатен всё ещё в замешательстве, и помочь ему некому. Он также стоит около стойки, где по столешнице кассирша барабанит ноготками, и ждёт «чего-то», сам не зная чего. Лето в зените, а у Питера на душе осень. Без печальных зелёных глаз самому становится тоскливо. По прошествии ещё нескольких дней парень уже сомневается, находится ли в этом городе предмет его беспокойства. От таких мыслей хочется бежать. Бежать быстро и, желательно, в сторону местоположения Купер. Паркер не верит, что возможно влюбиться так быстро.       К концу месяца Бетти всё ещё плотно сидит в мыслях Питера, и тот чувствует, что сходит с ума. Когда парень обрывком слышит фамилию Купер по телевизору, все его рефлексы вмиг усиливаются, и ничто не может отвлечь Паркера от экрана, пока тот видит типично сексуальную репортёршу, рассказывающую о недавних событиях.       — Я нахожусь прямо около здания суда, где Гарольду Куперу, больше известному как Чёрный Капюшон, наконец-то вынесен приговор, — гласит приторный голос девушки по ту сторону экрана. — Судебное заседание, длившееся несколько часов, только-только закончилось, и стало известно, что серийный убийца приговорён пожизненно. — На заднем плане несколько человек пытаются пройти мимо, но бойкая репортёрша, завидев их, подрывается с места вместе с оператором. — А вот и семья обвиняемого.       Что дальше пытается донести эта резвая девушка, Питера мало волнует. Он просто смотрит на заплаканные глаза Бетти по ту сторону экрана, и мозаика в его голове складывается. Так просто и очевидно, а он даже и не думал. Дело Чёрного Капюшона громкое, нашумевшее, а Паркер даже не заметил, что Бетти однофамилица известного убийцы. Как гласит подпись внизу экрана, Бетти не однофамилица Хэла. Дочь. Маленькое слово из четырёх букв сильно ударяет парня под дых. Его не волнует количество необслуженных клиентов в кофейне, ровно как и недовольные оклики начальства. Ему всё равно, что если он продолжит пялиться в телевизор, то получит выговор или вылетит в работы. В его идеально построенном мирке уже всё покатилось к чёрту, когда порог заведения перешагнула печальная блондинка. Одним шагом в бездну больше, одним меньше — ему откровенно плевать.       Сюжет по телеканалу уже закончился, а Паркер всё ещё недоуменно сканирует взглядом картинки на экране. С чего вдруг такое волнение из-за человека, с которым он имел честь встретиться всего пару раз? Жаль, что парень не в состоянии ответить на этот вопрос. Всё катится в чертям.       Он чувствует её присутствие на уровне рефлексов. Что-то внутри толкает его обернуться в тот момент, когда звучит заставка новостей, и перед самым носом оказываются светло-зелёные печальные глаза, в которых утоплена вся тоска мира.       У Питера в горле сухо, когда она прижимается к его груди и доверчиво тычется носом под неодобрительные оклики начальства кофейни.       Мир катится к чертям, и Бетти Купер думает, что это может остановить лишь один вечно улыбающийся человек. Питер Паркер считает, что абсолютно точно готов сделать это.