________________________________________
По традиции они вступают в брак в течение месяца. Шэнь Вэй одет в традиционный белый костюм, обшитый цветами и фениксами, а на Чжао Юньлане — красный костюм, красиво украшенный драконами и бело-голубыми облаками. Родители Шэнь Вэя присутствовали, но нигде не было видно его брата. В какой-то момент Шэнь Вэй облегчённо вздохнул. После церемонии быстро переодевшись в удобный тёмный костюм в гостиной, куда его позвали, он случайно столкнулся со своим новоиспечённым мужем. «Ой, извините!», — попросил прощения он, успев вовремя схватиться за перила. «Ты в порядке?», — спросил Чжао Юньлань. От близкого контакта Шэнь Вэй непрерывно моргал. Его муж очень неплохо смотрелся. У него прямая спина, пряди волос спадают вниз, открывая лоб. На нём костюм, цвета слоновой кости, и цвет этот хорошо сочетается с цветом кожи. И… И он хорошо пахнет. Как летние апельсины или леса, в которых Шэнь Вэй проводил время, когда был ещё маленьким. Шэнь Вэй наклонился вперёд, чтобы не упасть, как вдруг услышал заливистый смех толпы и на мгновение замер. «Да», — выдохнул он. Чжао Юньлань мягко улыбнулся, переплетая их руки. «Мама отправит кого-нибудь за нами, если мы ещё хоть на чуть-чуть задержимся», — сказал он. Шэнь Вэй покачнулся, когда они спустились в банкетный зал. «Оставайся рядом со мной. Не отходи ни на шаг», — Чжао Юньлань прошептал ему на ухо, прежде чем они влились в оживлённую беседу. Шэнь Вэй сделал так, как ему сказали, он не отходил от Чжао Юньланя всю ночь.________________________________________
Они устроились на кровати. У Шэнь Вэя кругом шла голова от предвкушения их совместной первой ночи, когда они окончательно закрепят свои отношения, но на самом деле их свадебная ночь состояла только из того, что они помогли друг другу раздеться и легли спать. И так было каждую ночь, начиная с этого дня: Шэнь Вэй ложился рядом с мужем, ожидая поцелуя в лоб (и никогда в губы), они нежно желали друг другу «доброй ночи», прежде чем свет погаснет. И такое положение начинало сводить его с ума. Шэнь Вэй перепробовал всё, что только можно: он приносил парфюм к кровати, но один раз Чжао Юньлань только сморщил нос и сказал ему пока не вставать, т.к. он собирается принять душ. Он пытался дотронуться до груди Чжао Юньланя, пока тот спит, чтобы оставить на нём свой запах. Он пытался, к своему большому смущению, не надевать ничего, кроме французской кружевной ночной рубашки. Чжао Юньлань взглянул на него и сказал, если тот не хочет простудиться, пока будет спать, то ему стоит надеть ещё что-нибудь поверх рубашки. «Глупые Альфы…», — мрачно пробормотал он, откидываясь на спинку садового стула. Вот уже несколько дней он чувствует себя не в своей тарелке. Мама с папой находятся у родственников в деревне, они взяли с собой почти весь дом. На Чжао Юньланя возложили обязанности по дому, поэтому он остался в городе, и Шэнь Вэй тоже здесь, рядом с мужем. «Глупые тупые Альфы», — задыхался он от гнева, прикрывая рукой глаза от солнечного света. Глубоко вздохнув, он позволил своим мыслям плыть по течению, с надеждой на то, что он всё-таки привлекает Чжао Юньланя. Возможно, с ним что-то было не так. Возможно, однажды… Нет. Шэнь Вэй встряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и вместе с этим теряя верхние пуговицы от рубашки. Он еле-еле, словно пробираясь через болото, оторвал свою тушку от кресла. Почувствовал, как воздух сгустился вокруг. Он нахмурился, натыкаясь на темноту вокруг. Он уже хотел позвать кого-нибудь на помощь, но голос предательски пропал, доносился как сквозь толщу воды. «У тебя течка». Он испугался, почувствовал, как задыхается, когда сильные руки подняли его за плечи. Чжао Юньлань глубоко вдохнул воздух. «Я почувствовал тебя ещё из своей комнаты… У тебя течка». Сознательная часть мозга кричит ему о том, что нужно убегать, но мягкий голос просит его остаться и сдаться. Позволить его Альфе позаботиться о нём. Альфа. «Альфа», — выдохнул Шэнь Вэй, падая в объятия Чжао Юньланя. «Альфа…», — проскулил он, выгибаясь дугой, потеревшись об него. Сильные руки приподняли его лицо. «Если мы это сделаем, назад пути уже не будет. Мы это сделаем, и ты будешь моим», — Чжао Юньлань выдохнул, приблизившись к лицу Шэнь Вэя. «Ох, как же ты божественно пахнешь…». Решаясь, Шэнь Вэй поглаживает его щёку, соединяя в поцелуе их губы, позволяя кончику языка касаться уголков рта. «Альфа».________________________________________
Юньлань дарит ему янтарное ожерелье, и Шэнь Вэй отказывается его снимать, даже когда ему говорят, что оно не подходит к одежде. Юньлань осыпает его поцелуями: счастливыми, ленивыми утренними поцелуями, томными ночными поцелуями. Он касается Шэнь Вэя так, будто этот контакт для него — живительная влага, словно он набирается сил на весь день. Юньлань говорит, что любит его, и Шэнь Вэй отвечает ему взаимностью, и с каждым разом он всё больше убеждается, что время, проведённое с ним — истинное. Юньлань с гордостью представляет его как своего мужа, и каждый раз при этом в животе у него словно бабочки порхают. И, конечно же, даже в мире и во вселенной не бывает дыма без огня: происходят не только прекрасные, но и ужасные вещи. «Убили?», — глаза Шэнь Вэя в ужасе распахнулись, когда он сидел с семьёй в музыкальной комнате. Юньлань крепко обнимает его, успокаивая, ведь он понимает, что это — их общее горе. «Всех убили? Как? У вас есть подозреваемые?», — он слышит, как папа спрашивает инспектора, который пришёл с плохими новостями. Шэнь Вэй закрывает глаза и представляет дорогу, на которой были найдены избитые и заколотые насмерть мама и отец, как инспектор описывает их. «А мой брат? Что с ним?», — Шэнь Вэй отстраняется, чтобы спросить. Инспектор встаёт, не отвечая. «Он убил их, не правда ли?» Инспектор удивляется, но пристально следит за взглядом и кивает. «Мои люди уже ищут его. Скоро мы его арестуем. Допросим и выясним, какие были у него мотивы…» «Ему нужен я», — Шэнь Вэй зажимает своё янтарное ожерелье в руке. «Он хочет, чтобы я вернулся». «Что ты имеешь в виду?», — сказал Юньлань, когда пауза затянулась. Шэнь Вэй вернулся в его объятия. «Я знал, что этот день когда-нибудь настанет», — он закрыл глаза, готовый расплакаться в любую секунду. «Сяо Вэй**», — тихо шепчет Юньлань, нежно проводя по волосам. «Что ты имеешь в виду под тем, чтобы ты вернулся?» Он отстраняется и отворачивается к камину. «Потому что мой брат, Е Цзунь, оставил на мне метку, когда мы были детьми. Мы не знали, что он сделал, пока не наступило слишком поздно, чтобы его сломать. Он думал, что мой Альфа», — непрерывно моргая, он повернулся, чтобы встретиться с глазами Юньланя. «И сейчас он придёт за тобой». Они выпроводят инспектора после того, как тот зафиксирует показания Шэнь Вэя. Папа и мама уверяют его, что завтра примут все необходимые меры безопасности, и просят дворецкого проверить все замки́ и окна, прежде чем зайти. В ту ночь он уговаривал Юньланя заняться с ним любовью. Целуя его, касаясь его, пытаясь остаться в его памяти. Наполняясь своим Альфой. Единственным, который у него когда-либо был. Единственный, кто ему нужен и кого он хочет. Когда Юньлань проникает в него, он расстраивается, что не может завязаться не в течку. Юньлань засыпает в его объятиях, излучая прекрасный запах лета. Шэнь Вэй ложиться рядом, всем сердцем желая, чтобы время остановилось. Когда настенные часы, доставшиеся от деда, показывают время три часа ночи, он тихо выскальзывает из кровати. Надев на себя старую одежду, он закрывает старым изношенным шарфом, который он нашёл в шкафу, укус на шее. Шэнь Вэй останавливается в двух шагах от двери, задерживаясь, чтобы мягко коснуться губ Юньланя. «Прости меня, любовь моя. Не ищи меня».________________________________________
После этого ему не составило труда найти Е Цзуня. Он спрятался на своём любимом дереве в лесу позади конюшен. Как его ещё никто не нашёл, остаётся загадкой для Шэнь Вэя. «Я здесь», — негромко произносит он, его сердце замирает в горле, когда он видит тёмную фигуру, которая словно кошка грациозно спускается перед ним. Е Цзунь ухмыляется, как сумасшедший. «Я всегда знал, что ты вернёшься ко мне». Шэнь Вэй улыбается, позволяя Е Цзуню обнять себя. Он позволяет ему потрепать свои щёки, когда тот говорит: «Они держали меня взаперти так долго. Очень долго. Я хотел найти тебя, забрать тебя домой, но они не отпускали меня. Я говорил им, что они были неправы. Они никогда не должны были так поступать! Отправлять тебя, словно племенную кобылу», — шипит он, сжимая Шэнь Вэя в медвежьих объятиях. «Е Цзунь, ты должен отпустить меня! Мне больно…», — прохрипел Шэнь Вэй. «Я всё ещё чувствую на тебе его запах. Ты позволял ему касаться себя?», — Е Цзунь зарычал, в его глазах мелькнул сумасшедший огонёк, и на лице появилась злобная усмешка. «Ну ничего. Ты уже здесь. Я очищу тебя от него, и ты станешь только моим. Ты мой. Ты выбрал меня! Ты любишь меня больше всех на свете. Я самый важный человек для тебя…», — он наклонился, касаясь губ Шэнь Вэя. «Нет. Должно быть, ты говоришь обо мне». Юньлань стоит со своим пистолетом, направленным в сторону Е Цзуня. «Отпусти моего мужа», — холодно произносит он. «Ты окружён. Больше некуда бежать». «Юньлань…», — Шэнь Вэй делает шаг к нему, сосредотачивая взгляд на муже и поворачиваясь спиной к Е Цзуню. Он чувствует, как острая боль, словно роза, пронзает спину, в то же время слышится выстрел. Он убирает руки, позволяя Юньланю поймать себя, когда он падает. «Нет, нет, нет…», — повторяет Юньлань, оглядываясь. «Кто-нибудь, помогите!» Юньлань бережно поднимает его на руки. Шэнь Вэй чувствует, как на лицо попадают бисеринки слёз. «Альфа. Мой Альфа…», — тихо шепчет он. «Твой. Твой навсегда», — говорит Юньлань, сжимая руку и целуя её. «Я всегда был твоим с момента нашей встречи. Мой Сяо Вэй, моя любовь… Не покидай меня», — рыдает он. Шэнь Вэй хочет извиниться, но язык не желает слушаться, и слова остаются невысказанными, и вместо этого он закрывает глаза.________________________________________
В холодные и дождливые дни его старая рана ноет и болит. В такие дни Юньлань всегда рядом, чтобы поддержать его, поцеловать. «Дорогой, ты не один», — говорит Юньлань, целуя его в лоб. В его руках, их двухлетняя дочь смеётся и тоже хочет, чтобы её поцеловали, что незамедлительно исполняется. Шэнь Вэй улыбается, сидя у камина. Отложив книгу в сторону, он положил руку на уже внушительный животик и развернул письмо из дома умалишённых. Только открыв, он нервно убирает его обратно в конверт и бросает в камин. По мрачному лицу Шэнь Вэя можно вполне догадаться о содержании сожжённого письма. «Сяо Вэй?» Улыбаясь, он позволяет Юньланю обнять себя. Приподнявшись, чтобы поцеловать, он шепчет: «Я люблю тебя». «Я тоже люблю тебя», — Юньлань переплетает их пальцы и помогает ему подняться. Их дочь выглядывает из-за занавесок, и они манят её за собой, выходя из комнаты.