Paint

      — Ты будешь таким красивым, когда я с тобой закончу.       Жирные краски, пудра и карандаши стоят на туалетном столике, в комнате Джокера. Клоун ненадолго оторвался от своего пленника и взял что-то со столика. Затем, стал наносить свежую порцию макияжа на лицо Брюса.       Да, Брюса. Не Бэтмена.       Когда он проснулся, как Брюс Уэйн, он понял, что Джокер знает о тайне его личности. Он понятия не имеет, как долго знает Джокер, но, если бы он рискнул предположить, достаточно давно.       Брюс не паникует. Он не угрожает клоуну. Он просто молчит, пока Джокер красит его. Всё его лицо стало липким и мокрым от белой краски, которую Джокер намазал на него. Сейчас, Джокер мазал чем-то синим под глазами Брюса.       Клоун улыбнулся, демонстрируя все свои зубы.       — Это так хорошо сочетается.       — Что ты планируешь?       — Ох? Ты наконец-то закончил молчать? Это хорошо. Если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что ты злишься на меня, Бэтс.       Его глаза засияли от восторга, когда он произнёс это имя, надеясь удивить Брюса. Его улыбка исчезла, когда Брюс на это никак не отреагировал.       — Что? Не хочешь спросить, как я узнал? Иногда ты меня разочаровываешь.       — Я хочу знать, что ты собираешься делать со мной.       Сдавшись, Джокер снова вернул улыбку на своё лицо.       — Ну, сначала, я думаю, мы можем поужинать, потом потанцевать. Ну, я потанцую, по крайней мере. Ты будешь смотреть. Не хочу, чтобы ты сбежал, в конце концов. Потом, мы можем посмотреть фильм — романтические комедии — мои любимые! И наконец, мы ляжем на мою кровать. Только ты, я и верёвки, сдерживающие тебя.       Брюс должен был догадаться, что не получит прямого ответа. Джокер был единственным преступником в Готэме, который отказывался принимать всерьез всё, что делал. Но это не значит, что он не опасен. Во всяком случае, Джокер, вероятно, был самым опасным врагом Бэтмена.       Джокер может высмеивать всё, но в то же время быть самым опасным человеком на планете.       — Так, сейчас, самое интересное. Тебе это понравится. Мне потребовались годы, чтобы найти идеальный цвет для тебя, но я сделал это. Я не могу дождаться, чтобы узнать, как ты вознаградишь меня за хорошо выполненную работу.       И тут клоун взял помаду. Сняв крышку, Джокер раскрыл помаду и поднёс её к губам Брюса. Как и у Джокера, она был красной, хотя и не такой яркой. Этот цвет больше походит на покрытые грязью кирпичи, в то время, как у Джокера — на кровь.       Брюс позволяет ему работать. Он знает, что, если он целенаправленно попытается помешать Джокеру, клоун просто рассердится и будет делать это снова и снова. Плюс, Брюс не хочет, чтобы Джокер выместил свой гнев на ком-то другом.       Наконец, Джокер выглядит удовлетворённым своей работой.       — Ты самый красивый клоун на свете. Я знал, что ты идеально подходишь мне.       — Что теперь? — хмурится Брюс.       Он не хочет ничего, кроме как освободиться, просто чтобы сжать руками шею Джокера.       — Я же сказал тебе, ужин.       — Ты не шутил?       — Конечно нет, Бэт, дорогой! Но сначала я хочу свою награду.       Джокер прижался к губам Брюса в удушающем поцелуе. От него пахнет воском, медом и смертью. Брюсу было так отвратительно, что он вздрогнул.       Язык пробрался в рот Брюса, исследуя его. Наконец, Джокер отстранился. Его улыбка казалась чуть более искренней, чем раньше.       — Мне все равно, сколько у тебя было свиданий, плейбой. Теперь ты мой. Только мой. Навсегда и во веки веков. Теперь давай покрасим город в красный, Брюси! Надеюсь, ты любишь итальянскую кухню.       Сердце Брюса сжалось.       Ночь будет длинной.