Улыбка т в о я.

правда, я произвел слишком много недоразумений на этот свет. но самое светлое — это не свет солнечных лучей в летний день; не свет фонарей на пустынной набережной в четвертом часу утра, когда ходишь уставший по тихим улицам, отсчитывая свой каждый шаг в далекое никуда. знаешь, самое светлое — это даже не свет тех разноцветных неоновых лампочек, что разбросаны миллионами окон в каждом доме на каждом шагу. в мире, где так много зависит от человека, я рассказать о чувствах своих не могу. понимаешь, что это даже не попытки твоего мобильного телефона осветить все уголки моего одинокого дома в поисках меня, наверное, вряд ли, но точно чего-то родного; того, чего давно так не хватает тебе. в поиске мимолетных псевдодрузей, что далеки даже от просто знакомых. в погоне за счастьем по затерянным дорогам и тропам, в необходимости приюта родного, в нужде чьего-то теплого света, а я не жду от тебя даже того простого искреннего привета. но свет для меня — это даже не желтая лампочка в глубине коридора одного из подъездов, где давно заломаны кнопки железного домофона, где так сильно сжимается мое сердце, каждый раз, когда снова тушу сигарету о свою душу, и внутри меня разгорается пламя; а я знаю, что я одинок и так жаль, что мой свет никому не нужен. ещё с самого детства я люблю смотреть на ночное небо. люблю, когда далекие звезды мне приветливо машут своими руками. я люблю думать о том, что все, что сейчас происходит, случилось когда-то давно с ненастоящими нами. и плевать, что именно в этой вселенной с тобой мы не вместе, я уверен, что существует еще куча похожих на эту, копия меня думает, что повторов быть точно не может, копия тебя может быть скоро и вовсе исчезнет. остатки — это когда человека уже слишком много: в альбомах с когда-то любимыми фото; в тапках потертых в углу коридорном; в блокнотных заметках; в рубашках в измятую черно-красную клетку; в контактах с забытыми номерами; и в самом любимом мелиссовом чае; в книжных закладках; в рисунках на стенах; и в строках поэтов двадцатого века; во фразах из фильмов; в дыму сигаретном; в бутылке портвейна; в кровати под пледом; в мелодиях скрипки; в интонациях голоса; в чужих силуэтах; в тишине темной комнаты; в мыслях нетрезвых; в пустых остановках; в лице похудевшем; и в пальцах ожженных; во смехе, до сих пор мою грудь так щемящем; в билетах, забытых на полке, лежащих; в плечах опустившихся, после тяжкой работы; в печали уставшей, когда жить неохота; в вещах тех разбросанных; в разбитой посуде; в холодных сугробах; в тяжелой простуде. а я, вроде бы, и абсолютно ничей. а вроде бы, я принадлежу целому миру. целому миру из миллиарда глупых вещей и целой вселенной из одного человека. я надеюсь, что ты этого никогда не узнаешь, но ты — мой повод чувствовать себя намного лучше, и даже если наш разговор иногда бывает замудрен и скушен, все это так не важно. все, что связано хоть немного с тобой греет мою ледяную душу. и я хотел бы тебе сознаться, что я любого тебя приму, я обещаю себе, что об этом я никогда тебе не скажу. свет для меня — это не одинокая лампочка в окне первого этажа, когда слоняешься вечером по уснувшим дворам, заглядывая в надежде, что, может быть в этом доме тебя кто-то ждал прежде. и, может быть, этот кто-то когда-то давно махал тебе своею рукой, жаль, что сейчас задернуты шторы, не видно того, кто отчаявшись сидит с опушенной вниз головой. свет — не маяк, когда огромный корабль нужно вывести с мели на правильный ход. и я, к сожалению, нарушивший абсолютно все дорожные правила, осмотревшийся на светофор, забывший, где право, где лево, сбитый встречной машиной, простой пешеход. свет — не блики на зеленых стеклах бутылок, что стоят третью неделю где-то в моем углу, выкинуть их и себя — все, что сейчас я, наверное, могу. свет — не уже стухающий огонек в моих тусклых глазах; не угололек сбежавший, которому надоело сгорать в бесконечных кострах. свет — не комфорка на старой плите, когда забываешь про кипяток в кружке, и все чаще, себе; о том, что нужно заварить все-таки тот мелиссовый чай; о том, что все чаще мысленно говоришь себе «брось, наконец отпусти, не скучай.» свет — не три ночи на дисплее смартфона, и не глухой гудок домофона. скрываясь от прошлого, мы сами поверили в ложь, что друзья. но для меня действительно самый теплый и яркий свет — это когда-то улыбка т в о я для меня.