***
Астрид проснулась в своей хижине. Возле её кровати стояла обеспокоенная мать со Сморкалой. — Иккинг? — чуть слышно прошептала девушка. — Что ты всё заладила «Иккинг» да «Иккинг»? К тебе во снах должен приходить будущий муж, а не мертвые сыновья вождей! — нахмурился Йоргенсен. Взгляд блондинки упал на руку с родинкой. Не было даже намека на свечение. — Как я здесь оказалась? — Хофферсон стало непосебе. На месте, где находилась маленькая Ночная Фурия, словно приложили меч, который перед этим был веками в леднике. Мурашки бегали по всему телу. — Мы нашли тебя на маленьком плоту, а над тобой кружила Ночная Фурия. Она уже собиралась тебя сожрать, но я выстрелил в неё, — гордо произнес Сморкала. — Хоть драконье гнездо мы не нашли, но зато я сбил одного из самых опасных драконов. Стрела точно прилетела ему в крыло. Рука девушки неосознанно потянулась к месту, куда Иккинг прикрепил ей голубой цветок. Он всё ещё был там. Значит, она действительно видела сына Стоика живым. —Ты мне нравишься, Астрид Хофферсон. На голубых глазах выступили слезы. — Поэтому, я и лечу. Если погибну, никто даже не заметит. Девушка резко подскочила на ноги и побежала в сторону моря. — Астрид, ты куда? — викинг бросился за своей будущей женой. —…а свою семью такой урод, вроде меня, вряд-ли сможет завести. Слова парня эхом отдавались в сознании. Прозрачные слезинки упали на цветок, который Хофферсон успела извлечь из волос. — А какой мне смысл жить? Перед глазами уже сам вырисовывался образ викинга двадцати лет с каштановыми волосами, которые так мило развеваются по ветру, черные чешуйчатые крылья слегка выглядывают из-за спины, а изумрудные глаза заглядывают в саму душу. Такие светлые, такие родные, наполненные заботой и чем-то ещё. Именно этого «ещё» не хватает Сморкале. Блондинка останавливается возле самого высокого обрыва. Она смотрит на свою родинку, а затем вспоминает слова, которые ни в коем случае нельзя произносить на Олухе. Старики говорят, что это может вызвать драконов. Слезы продолжают стремительно капать со щек на холодную сырую землю. — Дневная Фурия, займи место Тора в душе моей! И пусть дракон будет сопровождать меня в Вальхалле! — шепчет Хофферсон. Сейчас ей нужно только одно — позвать Дневную Фурию, чтобы та отнесла её к Иккингу. Сзади к валькирии подошел вождь. — И чего ты этим добиваешься? — Стоик взглянул на линию горизонта. — Он жив… Я видела его… — прошептала Астрид. — О ком ты? — викинг сделал заинтересованное выражение лица. — Иккинг… Он… Я его видела… Он был жив… Дневная Фурия, займи место Тора в душе моей! И пусть дракон будет сопровождать меня в Вальхалле! — уже громче закричала Хофферсон. — Астрид, вот ты где? — Сморкала подошел к девушке. — Извините, вождь. Она только проснулась. Наверное поэтому думает, что видела вашего сына. Йоргенсен попытался сгладить ситуацию, чтобы девушку не выгнали с острова. Взгляд Стоика стал суровым. Он развернул Хофферсон к себе лицом и произнес: — Тогда спаси моего сына, если это ещё возможно. Над головой Астрид промелькнула тень. Послышался знакомый шелест крыльев, а затем знакомые белые лапы оторвали девушку от земли. Драконий рев разнесся по всему острову, заставляя Стоика со Сморкалой закрыть уши и отвернуться, чтобы не оказаться задетыми. Блондинка подняла голову вверх и увидела белую мордочку Метели. Та выглядела обеспокоенной. — Неси меня к Иккингу, — прошептала Хофферсон. Она сама не понимала, почему так хотела увидеть парня. Может, ей стало его жалко? Или из-за глупой родинки? А если её зацепили слова сына вождя? Дневная Фурия влетела в туман. Повсюду были разбитые корабли, много досок от них и дорожка из драконьей чешуи черного цвета с каплями крови. Сердце Астрид на миг остановилось. — Метель, давай быстрее. На это дракон лишь недовольно рыкнул, но ускорился. Через несколько минут перед глазами девушки начали вырисовываться очертания скал. Вдалеке показались деревья и зеленый покров из травы. Дневная Фурия пролетела над небольшой поляной и разжала лапы невысоко от земли. Блондинка приземлилась на ноги и, оглядевшись, замерла в ужасе: напротив неё лежал парень с подбитым правым крылом, а из левого бока торчала стрела. — Иккинг! — Хофферсон бросилась к телу сына вождя. — Дурак, я же обещала сломать тебе крылья! Какого черта, Хэддок? Валькирия опустилась на колени и тихо всхлипнула. Она попыталась осторожно вытащить стрелу, но руки отказывались слушаться. — Иккинг, идиот, придурок, очнись! — девушка от своей же беспомощности со злости ударила парня по грудной клетке. Вокруг блондинки начали собираться драконы разных видов. Из пещеры, находившейся возле поляны, вышел Беззубик. Увидев своего друга в таком виде, дракон поспешил к телу парня, чтобы зализать кровь. — Беззубик, боюсь, что это уже не поможет, — Хофферсон опустила голову на грудь Иккинга. — Я бы не спешил с выводами, Астрид, — теплая мужская рука зарылась в золотистых волосах. Родинка валькирии тут же потеплела и засветилась голубоватым цветом. — Иккинг! Парень привстал на локтях и выстрелил плазменным залпом в мешающую в боку стрелу. — Глупая, я не для того рисковал своей жизнью, чтобы ты опять оказалась на… — Заткнись, драконий сын! — Астрид обняла Хеддока и повалила обратно на траву. — Не смей, слышишь, не смей больше никогда умирать, или я лично прикончу тебя!***
— Папа, папа, ну, а что было потом! Расскажи, расскажи! — маленькая девочка с каштановыми волосами и голубыми глазами лет пяти запрыгнула на грудь нового вождя Олуха. — А потом твой папа привел драконов к людям, и они начали жить в мире и согласии, — закончила Астрид за мужа. — Мама, но почему ты не вышла замуж за дядю Сморкалу? — Потому что у него нет таких крутых крыльев, как у твоего отца. И потому что ему потом понравилась тетя Забияка, — женщина сняла ребенка с груди Иккинга. — Астрид, зачем ты поднимаешь тяжести? Она мне ничуть не мешала, а ты беременная таскаешь её на руках. — Потому что кое-кому завтра рано вставать, чтобы ещё раз отработать новую технику полета на Ночи. — Но, мама, я не хочу… — девочка зевнула. — Спать. — А мама хочет, поэтому… — Но я хочу с вами! — ребенок нагло залез под крыло Иккинга и посмотрел на женщину умоляющим взглядом. — Ладно, но только если папа не будет против. Иккинг лишь прижал малышку к себе и укрыл крыльями. — Эй, я тоже хочу! — бывшая Хофферсон нырнула под черное крыло, обнимая ребенка с другой стороны.