***
— Всегда тебя нужно спасать, — говорю с лёгкой усмешкой, в душе искренне радуясь тому, что вовремя подоспел. Никак не ожидая, что после внимательного взгляда Хёнвон решит поцеловать и прижаться вплотную, я несколько секунд просто стою не двигаясь. Впрочем, до меня быстро доходит, что следует сделать — обнимаю его за талию и отвечаю на чужих прикосновения губ своими, хотя определённо не уверен, что всё правильно делаю. — Потрясающе, — шепчет мне в губы и чуть усмехается. — Извини, что так налетел. Просто… Он замолкает и смотрит в моё плечо, потому приходится уточнить: — Просто? — Просто очень хотелось. Едва заметно усмехаюсь и позволяю себе осмелеть — наклониться и поцеловать нежную кожу шеи. Знание о правильности действий даёт его громкий и довольный стон, хотя сразу после него затыкает себе рот ладонью, через которую еле слышно: — Что это было? — Полагаю… — мне безумно понравилась реакция и хочу её повторить, поэтому провожу языком по чуть вздувшейся венке, сразу после обдавая её дыханием, — …что тебе понравилось то, что я сделал. Хёнвон шумно сглатывает, а по его коже расходятся мурашки. Улыбаюсь и чуть сжимаю руки на полотенце, в которое тот закутан. — Ещё немного… И мы не остановимся только на поцелуях. Пожалуй, это звучит нагло. Наверное, я мог бы его испугать этим. Но. — А зачем останавливаться? — смело смотрит в глаза и выпутывает руки, что были зажаты между нашими телами, чтобы уже через секунду оплести ими мою шею. На сомнения даю себе и ему всего несколько секунд, после возобновляя контакт губ и немного оттесняя его ближе к постели, а когда касается её ногами, аккуратно укладываю несопротивляющееся тело. Сам же выпрямляюсь, чтобы скинуть рубашку и только после нависнуть над ним — уже продвинувшимся вглубь постели и удобно разместившимся. — Знаешь? — тихо спрашивает, поглаживая по щекам и скулам. — М? — переспрашиваю больше взглядом, чем звуками, одной рукой упираясь в постель рядом с его головой, а другой проходясь по боку, всё ещё скрытому полотенцем. — Мне так хорошо с тобой, — он облизывает губы, заставляя залипнуть на них, а не смотреть в глаза. — И я… — немного тушуется, а я в знак поддержки чуть толкаю носом в щёку, после встречаясь с ним взглядами. — И я доверяю тебе. — Это абсолютно взаимно, Хёнвон, — улыбаюсь как можно теплее, чтобы передать все чувства. — Тогда… Возможно есть ещё один взаимный момент? — чуть усмехается и неожиданно приподнимает ноги, обхватывая ими и притягивая ближе к себе. — Какой? — приподнимаю удивлённо брови, искренне не понимая, к чему Звезда клонит. — Ты иногда такой дурачок, — тихо смеётся, после притягивая ещё и за шею, чтобы, очевидно, прошептать на самое ухо. — Меня разрывает от нетерпения и нет больше никаких сил на промедления. — Оу, — отстраняюсь достаточно, чтобы оглядеть его — очень зря, кстати, поскольку заводит в край за считанные секунды — раскинувшегося подо мной, с приподнявшимся до живота полотенцем… Лестно в какой-то мере видеть, что он так сильно возбуждён — его аккуратный и красивый член стоит… твёрдо. — Ты прав, конечно, — отвечаю, всё-таки вспоминая, что он сказал ранее. На то, чтобы ещё больше отстраниться и скинуть с себя штаны с бельём уходят крохи времени, как и на то, чтобы вернуться к нему и с удовольствием стянуть ненужное более полотенце, сразу же откинутое подальше. — Ты… — неожиданно обращаю внимание на его кожу — она вся сверкает и сияет тёплым и мягким светом… Прямо, как звёзды. — Ты весь светишься. — Это комплимент? — чуть дёргает бровью и прикусывает губу, после переводя взгляд и обводя им моё тело. Кажется, я почти готов смутиться, но это «почти» быстро уничтожается следующей фразой. — Ты очень красивый, Хосок. Да, теперь я определённо смущён в край. — Это был не комплимент, а факт. То есть… — наклоняюсь, чтобы провести носом по его ключице и чуть прикусить ту. — Если бы я хотел сказать комплимент, чем сейчас и займусь, то сказал бы, что ты — самая красивая Звезда, которую никто не затмит. — Каким ты неожиданно красноречивым стал, — тихо смеётся, зарываясь пальцами мне в волосы и слегка массируя голову. — Спасибо. — Не зря же читал, пока ты спал в путешествии на корабле, — усмехаюсь в ответ, после поцелуями покрывая его грудь и спускаясь ладонями по бокам к бёдрам, которые сжимаю и поглаживаю. — Мы что-то говорили о том, что не хотим медлить, — тянет внезапно, чуть сжимая мои плечи, а после подтягивая вверх, чтобы взглянуть так прямо — глаза в глаза. — То есть… — провожу пальцами к его бедренным косточкам, чуть те потирая, — тебе не нравится… — одной ладонью накрываю его крепкое возбуждение, а другой — внутреннюю сторону бедра, — …то, что я делаю?.. Нарочито замираю руками и ничего не шевелюсь, с вызовом глядя и наблюдая, как силится сдержать стон, рвущийся наружу и клокочущий в горле. Поскольку не сдаётся, слегка веду пальцами, распределяя влагу с его головки по плоти. И да — добиваюсь своего. Хёнвон стонет и запрокидывает голову, всё его тело выгибает. Решая, что больше тянуть действительно ни к чему, продолжаю движений одной рукой, чтобы спуститься с бедра к промежности и уже через несколько мгновений осторожно протолкнуть сперва один, а затем и два пальцы внутрь него, где жарко, влажно и узко. Омега судорожно выдыхает и усиливает хватку на моих плечах, где точно появятся метки его ногтей. На несколько минут мной завладевает сосредоточенность, поскольку действую осторожно и внимательно отслеживая его реакции — подрагивающие веки, прикусывания губы и едва заметную влагу в глазах. Когда заканчиваю с подготовкой, мысленно благодарю своего друга-капитана, который подсунул мне в один из дней книгу неприличного содержания, хоть немного подготовившую к тому, что происходит сегодня. — Ты такой заботливый, — с улыбкой произносит Хёнвон, поглаживая по щеке и чуть ёрзая бёдрами. — Но это утомляет чрезвычайно. — Зато, — улыбаюсь в ответ и устраиваюсь удобнее между его ног, которыми уже через секунды обнимает вновь, — теперь это должно быть приятнее, — прислоняюсь своим лбом к его и направляю себя рукой, чтобы уже через секунды ощутить этот обволакивающий и сводящий с ума жар. Эти ощущения просто невероятны. Замираю ненадолго, чтобы дать привыкнуть, но Хёнвон действительно нетерпелив — сам двигается навстречу, вновь и вновь терзая собственные губы зубами, а мои плечи — пальцами и ногтями. — Давай, — шепчет он, снимая последние ограничения, что всё ещё стояли в голове. Двигаться медленно долго не выходит — срывает на резкость и быстроту. — Хооосок… — стонет высоко Хёнвон, заставляя меня испытывать ещё больше удовольствия, если такое в принципе возможно. Когда вновь смотрит на меня — целую в губы, немного неаккуратно и рвано, но слишком желая и такого контакта тоже. — Хосок… Хосок, я сейчас… — судорожно выдыхает он, вновь откидывая голову на подушку и давая мне увидеть, как сильно разливается от его кожи звёздный свет. Становится так ярко, что даже закрываю глаза, лишая себя возможности наблюдать его лицо во время пика удовольствия, который для меня знаменуется самым громким за эту ночь стоном и тем, как сжимает меня внутри. Из-за этого зажмуриваюсь сильнее, поскольку пик подступает и всё естество требует развязки, хотя всё же удаётся сдержаться и выйти из него прежде, чем накрывает окончательно. Не знаю почему, но у меня пропадают силы и тело ослабевает, из-за чего валюсь на постель и только теперь открываю глаза. Хёнвон всё ещё светится, очень ярко, но всё же более умеренно и давая возможность на него смотреть. — Я… — он тянется ко мне, как цветок к солнцу, хватаясь неловко немного за бок и утыкаясь носом в мою грудь. — Мне так хорошо. В его словах так отчётливы счастье и улыбка, что и сам улыбаюсь очень широко, прижимая крепче к себе.***
Утро никогда ещё не было столь прекрасным и дарящим надежду. Хёнвон лежит рядом, уткнувшись в подушку носом, потому что ему явно мешает солнечный свет. Ставлю руку так, чтобы помешать лучам касаться его лица и наблюдаю мгновенную реакцию — расслабление. Тихо усмехаюсь и отхожу к окну, чтобы закрыть плотные шторы. Что же. Теперь дело за малым. Уже через десять минут я спускаюсь вниз одетым и с прядью волос Хёнвона в кармане, чтобы сказать управляющему: — Доброго утра! У вас найдутся письменные принадлежности? — Нет. — А у ваших соседей ничего такого нет? — Нет. Разговор сразу приобретает оттенок, который мне совершенно не нравится. — Вы сможете передать сообщение моему спутнику, когда он спуститься? — Нет. — А так, — тяну две монетки и смотрю более, чем внушительно, тут же получая кивок. — Скажите, что я иду к Минхёку, чтобы закончить с делами, а потом вернуться к нему. Управляющий недовольно ворчит, но кивает, после машет рукой, требуя, чтобы я ушёл и дал ему продолжить спать. Хмурюсь я до самой окраины города, вплоть до момента, когда вижу жёлтую повозку, так ярко и чётко похожую на то, что описывал отец. — Быть не может… Рядом оказываюсь в мгновение ока, но меня ждёт разочарование — людей тут нет. Вздыхаю тяжело, а через мгновение слышу комментарий: — Они вернутся к вечеру. Мальчик лет десяти смотрит на меня с любопытством и интересом. — Знаешь, куда они пошли? — На холм, — кивает вправо и тут же добавляет. — Если хотите, могу сказать, что вы приходили. — Думаю, что не стоит. Хочу сделать сюрприз, — говорю с улыбкой, а сам думаю про колдуна, который вполне может увезти омму подальше, если узнает, что кто-то им интересуется. К Стене направляюсь в отличном расположении духа, набирая скорость с каждой секундой. Страж мирно спит и даже не замечает, что пробегаю мимо него.***
У меня лёгкое дежавю, поскольку снова — камушек, окно и лицо Минхёка в проёме. Хотя в этот раз оно иное — заспанное и удивлённое. — Спустись, пожалуйста, — говорю тихо, чтобы не разбудить никого в округе. Омега лишь заторможено кивает. Не проходит и пяти минут, как он, кутаясь в белую шаль, оказывается рядом со мной. — Вонхо? — Я пришёл к тебе, чтобы отдать подарок на день рождения. — В такую рань? — Позже я буду занят. Минхёк поджимает губы и несколько секунд выглядит недовольным, но потом всё-таки улыбается и вытягивает одну ладонь. — Где же мой подарок? — Вот, — отдаю салфетку с прядями Хёнвона, зажимая ту в руке удивлённого парня, тут же переспрашивающего: — Такой маленький? Комментарий не угнетает моё прекрасное настроение, иначе бы сказал «ты и этого не слишком достоин, но я дал обещание». — Прости, это всё, что удалось достать. — Вонхо, знаешь… — он оказывается совсем близко и заглядывает мне в глаза. Не уверен, что он хотел сделать, но из-за громкого возгласа: — Минхёк! — у меня срабатывает реакция и слегка отталкиваю омегу. — Шин Хосок? Ты что тут делаешь? Чани смотрит на меня со злым прищуром и через мгновение извлекает шпагу из ножен, чем заставляет обнажить меч и уточнить: — Ты точно ищешь сражения? — ловко перебрасываю несколько раз меч, который даже одним ударом мог бы уничтожить легковесную шпагу. — Не сегодня, пожалуй, — противник немного тушуется и убирает оружие, а Минхёк в это временя спрашивает снова удивлённо: — Звёздная пыль? Даже не камень? Мой взгляд падает на салфетку, где действительно лишь пыль. — Ему нельзя сюда, — произношу внезапное осознание, уже через секунду срываясь с места и на всём ходу двигаясь к Стене.