Искупление короля

       Эаренела подняла камень над собой и Артасом. Светло-зелёная вспышка засияла возле заповедного лунного колодца. Легкий ветер спустился сквозь корни Нодрассила, играясь с цветами и травами около путников. В какой-то момент, свет камня дрогнул, и двое исчезли из этого места. Лишь ветер ласково колыхал травы в лощине на вершине горы.        Пройдя через путь снов, верховный друид и Артас вновь оказались в Роще Снов. Свечи, что зажгли для освещения помещения всё ещё горели. Артас всё так же лежал на койке, эльфийка подошла к нему и нащупала пульс. Он был еле уловим, но всё же был. Дыхание было не глубокое и еле заметное. То, что она совершила имело фантастический успех. Она не знала, что удастся ей исцелить того, кто уже перешел грань смерти. Но такова была воля богов. Она размотала бинты и посмотрела на раны. Вода из лунного колодца, и вода у колодца на горе Хиджал сотворили чудеса. Те страшные раны, что были нанесены в схватке на Ледяном Троне были глубокими, с рубцами, но не такими страшными, какими они были в самом начале. Эльфийка вновь приготовила целебную мазь из трав, и повторно забинтовала бинтами его ранения. Погасив свечи, она направилась к выходу. Слишком много сил забрало это действо. Она сразу же направилась в свои покои. Лиесса увидела шан'до, но не стала приставать с расспросами. Усталым и измученным взглядом Эаренела попросила свою помощницу проследить за самочувствием Артаса, и, если что, позвать ее к нему.        Солнечный свет разбудил Артаса. Он с трудом поднял веки, и увидел деревянный резной потолок и зелёные ветки деревьев что ветвились у потолка. Он попробовал повернуть голову, но она была настолько тяжела, что он не сумел это сделать. Как и всё остальное тело. Оно казалось, было сделано из свинца и не слушалось. Артасу оставалось лишь рассматривать искусную резьбу сводов обители, где его разместили. Тихое пение птиц, шелест деревьев и журчание ручья, что проходил через всю Рощу, мелодично убаюкивал Артаса. Он и сам не заметил, как его глаза закрылись, и он соскользнул в мир снов.        Его травмы давали о себе знать, ноющей болью по всему телу. Его сон был тревожным, прерывистым, но дело было совершенно не в физической боли. Те воспоминания, все те действия что делал Король Лич его руками, яркими красками всплывали в его сознании. Он переживал свою жизнь вновь. Теперь он сам, своим не затуманенным взором видел всё, что совершил, находясь марионеткой в руках Нер'зула.       Артас, будто бы незримый свидетель, оказался в ледяной пещере, перед ним стоял постамент, на котором, в ледяной глыбе находилась Ледяная Скорбь. Он тихо прошел по снегу, не оставляя следов, ступил на хрупкий лёд и подошел к клинку. Не смотря на его эфемерность, клинок манил к себе, нашептывал те роковые слова, рука сама тянулась ко льду клинка, но он отринул это чувство. "Это был обман. Я был так слеп тогда. Я позволил себе быть обманутым этим проклятым мечом, что разрушил моё королевство, погубил столько невинных жизней. Я сам это сделал, по собственной воле, желая лучшей судьбы для страны. Был поглощен ненавистью к Плети, ослеплён гневом и отчаянием. Любой ценой стремился защитить то, что мне дорого, но я не знал, что это обман, что именно этого и хотели нетрезимы, приспешники Пылающего Легиона. Я не принёс своей стране то, чего желал. Лишь боль и смерть." В этот момент, в эту пещеру вошел настоящий Артас и Мурадин. Они направились в сторону постамента. Призрачный Артас отошел от постамента и с болью в сердце смотрел на это. Он знал, что сейчас будет. Был диалог старых друзей, и вот, Артас слышит шепот клинка, и его рука тянется к клинку. "Не надо, - мысленно молил призрак, - Не делай этого, прошу тебя", но Артас не слышал его. Он поднял проклятый клинок, и осколок с постамента попал в Мурадина. Тот раненый, упал навзничь, Артас откинул меч, пытаясь исцелить друга, но Свет покинул его. Взяв клинок, Артас ушел. Призрачный Артас подбежал к другу, наклонился перед ним. "Мурадин, прости меня, - обратился он к другу, положив ладонь на его рану, - В этот момент уже был не я. Моя душа была первая, что поглотил этот клинок. Только сейчас, когда ярость и гнев ушли, я понимаю твои слова, друг. Все твои предостережения были правы. Я был глуп и слеп, не слышал тебя. Прости меня. Не покидай меня", - внезапно, легкое свечение показалось у ладоней призрачного Артаса, но быстро исчезло. Мурадин смотрел на Артаса, в то место, где он был, но не видел призрака. Этот поступок спас его другу жизнь. "С этого момента началось моё падение, - пронеслись у него мысли, - из-за своей гордости я потерял всё, чем дорожил, всё что хотел сохранить разрушил".       В следующий миг, Артас оказался в тронном зале Лордерона. Свет струился с окон зала, а со стен свисали парадные гобелены с гербом страны. Слышался звук колокола, и восторженные крики людей. Артас хотел посмотреть на своего отца, но тут парадные двери раскрылись, и в зал зашел Артас, облачённый в черные доспехи и бархатом плаща. Он опустил капюшон, и его седые волосы легли на черненый бархат. Он встал в центр зала, и преклонил колено, оперившись на клинок, обретённый в Нордсколе. Отец встретил его с любовью и лаской. До Артаса долетали слова:       - А... Сын мой, - с распростёртыми объятьями сказал он. Но Артас не пошел навстречу к нему.       - Тебе больше не придётся страдать ради своего народа, - холодным, отрешенным голосом произнес принц, - И нести бремя этой короны. Я позабочусь обо всём, - резким движением Артас встаёт с колен, берёт меч в руку и стремительным шагом идёт к Теренасу.       Призрачный Артас, зная это, уже был возле отца. Он пытался преградить путь самому себе, но не сумел. Артас поднялся к трону, направил клинок на отца.       - Стой! Что ты делаешь, сын мой? - вопрошал Теренас.       - Не смей этого делать! - призрачный Артас схватил плечо, пытаясь отстранить самого себя, но не мог.       - Я становлюсь королём, отец, - Ледяная скорбь пронзила Теренаса. Его окровавленная корона слетела с чела, ударившись о каменный пол. Зубец короны отлетел, а она сама, с гулким звоном ударилась о камень зала, и отскочила. Запятнанная кровью короля, она лежала подле ног призрачного Артаса. Другой Артас накинул капюшон и с охранниками что были на его стороне, ушли. Призрачный Артас стоял и смотрел на свои деяния."Я сотворил непоправимое. Только сейчас я осознаю всю боль и ужас что совершил. Я своими руками убил своего отца. Убил невинного, родного человека, что встретил меня с объятьями и любовью. Встретил после долгой разлуки. Нет мне прощения до конца времён. Я чудовище", - зал опустел, и только алая кровь отца стекала со ступенек трона. Артас рухнул наземь, схватившись за волосы. Его переполняло буйство эмоций. Он ненавидел самого себя. "Как я мог допустить это. Я не мог это чувствовать в тот момент. Старый орк уже владел телом и разумом, а я был лишь безмолвным пленником тех событий. Это не искупает моей вины. Сам разрушил то, что мне было дорого", - раздался неистовый рёв, который никто не услышал. Он в последний раз взглянул на своего отца. Лишь колокола празднично звонили по принцу, лишь алые лепестки роз летели со стен, приветствуя любимого принца, что вернулся домой, вернулся с Севера. Но Артас был уже далеко.       «Сын мой...в день когда ты родился, сами леса Лордерона прошептали мне это имя-Артас... Дитя моё, я с гордостью смотрел как ты рос для служения справедливости. Не забывай наш род всегда правил полагаясь на силу и мудрость. И я знаю что ты проявишь сдержанность будучи наделен такой властью. Лишь воодушевив сердца своего народа ты узнаешь что такое истинная победа. Знай это, ибо когда мои дни будут сочтены ты станешь королем»        Артас брел по золотистым лесам Лордерона. Они величественно встречали принца своим убранством осени. Могучие дубы и хвойные деревья будто бы расступались перед своим владыкой. Того, кто отринул свою судьбу...        Он шел среди них, и слышал тихий шепот, еле уловимый среди ветра и шороха листвы. Прислушавшись, он услышал его. Это была песня. Плач о короле. An Karanir Thanagor Mor Ok Angalor Mor Ok Gorum... Pala Uh'm Ravali Ah'm.        Это всё вновь напоминало о совершенном ранее. Он брёл будто бы призрак, былая тень самого себя. Он не знал, каким сильным будет этот удар. Он не понимал, почему не прочувствовал этого раньше, будь рыцарем, не свернул с дороги, которую готовил ему Король Лич.        Вечерело. Первые вечерние звёзды только-только загорались на небосклоне. Последние лучи солнца ещё не покинули это место, бросая косые лучи на лес. Призрачный Артас брёл вдоль дороги. Он был опустошен и истерзан. Смерть его отца собственными руками... Он ненавидел себя, и не мог ничего сделать. Это было самое ужасное чувство что он испытывал доселе. За небольшой речкой, был разбит лагерь. Он увидел знамёна паладинов Серебряной Длани. "Утер... Мой учитель. Неужели всё повторится вновь?" - не успел он закончить, как увидел самого себя, во главе отряда нежити, на мёртвом скакуне. Утер сразу увидел это мёртвое войско, и обратился к рыцарю смерти.       - Твой отец правил этой землёй семьдесят лет, а ты уничтожил всё за несколько дней, - послышался знакомый голос паладина. В нем слышался праведный гнев.       - Как трогательно Утер. Отдай мне урну, и ты умрёшь без мучений, - призрачный Артас содрогнулся от этих страшных слов. "Отец, учитель... Все пали от моей руки. Я не могу на это смотреть. Боль раздирает моё сердце от того, каким я стал, какие ужасные вещи я совершил".       - В ней прах твоего отца, Артас. Неужели, ты вновь осмелишься оскорбить его память?       - Ха, я и не знал, что в этой урне. Да это и не важно. Так или иначе, я получу то, зачем пришел, - эти слова эхом повисли в воздухе. Призрачный Артас видел, как доблестный паладин умирает от его рук. Ликующе, Артас берёт урну, и бесцеремонно высыпает её содержимое наземь. Взяв скакуна за вожжи, он седлает его и скрывается в гуще леса. Верные воины Утера подбегают к нему, но его ряса обагрена кровью. Свет принял его. Призрачный Артас отрешенно стоял и смотрел на это. Он был ненавистен сам себе.       Золотые леса Вечной песни в любое время были во всей своей красе. Их золотые и ярко алые, местами оранжевые листья радовали глаз любого путника. Это место и выбрали своим домом эльфы син’дораи. Но не было времени любоваться красотой природы. Это были самые тёмные времена для этого народа. Король лич приказал своему чемпиону пробраться в Луносвет, и осквернить Солнечный колодец своим ритуалом. Походный марш нежити на Луносвет шел стремительно. Ничто не могло его остановить. Золото листвы падали с серебристых деревьев на зелёную траву. Призрачный Артас брел мимо них, легкий ветерок колыхал травинки этого безмятежного и прекрасного места. "Я помню этот миг. Ревели кличи эльфов, развевались по ветру их алые знамёна". Артас увидел самого себя. Он гордо восседал на Непобедимом, грациозно проскакивая мимо деревьев. Тяжелые копыта его верного коня сильно врезались в землю, оставляя свои следы. Всадник видел преграду перед своей целью. Это была дерзкая эльфийка, что осмелилась бросить ему вызов. Он был раззадорен. Рыцарь смерти видел свою цель - прекрасную светловолосую эльфийку, самую искусную лучницу эльфов. Она была предводителем эльфов в этом сражении. Её доблесть и отвага впечатлила Артаса. Что-то помимо этих качеств задело его, и он захотел увидеть её в своих рядах.       - Я преклоняюсь перед твоей отвагой, эльфийка, но игра окончена, - произнёс он, поравнявшись с ней.       - Значит, буду драться с тобой, палач! Один на один. Аурэ энтулува! - послышался звонкий эльфийский клич.       Она умело стреляла в Артаса, и практически его ранила, но он достал клинок, и рывком перешел в ближний бой. Она откинула лук, и схватила свои легкие клинки. Ледяная скорбь и её клинки скрестились в схватке, но умение принца владеть клинком были искусней её. Шансов победить в ближнем бою у неё не было. Она видела это, но сдаваться была не намерена. Стиснув зубы, она собралась и сделала выпад. Парировав её удар, он выбил клинки, и те скрылись в траве. Израненная, она упала на спину. Артас направил свой клинок в её сторону.       - Покончим с этим, - слабым голосом произнесла она, - Я заслужила быструю смерть.       - И не надейся! Твоя смерть не будет быстрой! - он направил клинок в её сторону. Руны Ледяной скорби засветились мёртвым светом. Её душа стремилась к клинку. Её лицо замерло в ужасной гримасе. Слезы боли и отчаяния потекли с её глаз перед смертью. Но смерть так и не пришла. Был только Артас.       Призрачная, мертвенно бледная банши, с тёмными потёками от слёз, издала пронзительный визг. Артас лишь едко ухмыльнулся и поехал дальше. Лохмотья банши развевались по призрачному ветру. Она посмотрела сама на себя, на своё тело, что некогда было живым. Что теперь безжизненно лежало на траве. "Сильвана запомнила этот миг на всю оставшуюся посмертную жизнь. Она вспоминала мне это, пыталась всячески отомстить. За ней последовали и другие. Она была первой, но не единственной банши в этом сражении. Все её соратники погибли в этой битве, включая Натаноса Морриса. Сильвана и этот единственный человек из всего войска, в дальнейшем, сыграли свою роль в изгнании меня из Лордерона в Нордскол."       Теперь Артас оказался около величественного города магов. Высокие шпили грациозно уходили в небо, магические кристаллы синевой отдавали со шпилей башен. Это место напоминало о той, что играла важнейшую роль в его жизни. Но сейчас у него была иная цель. Им была нужна магическая книга, которая должна помочь воплотить их план в реальность. Эта книга имела сокрытые знания, которые так были нужны Кел’Тузеду. Проблема была в том, что она была одним из главных артефактов, хранившихся в городе, и просто так с ней бы они не расстались. И она была у Антонидаса. Когда Артас повёл в бой нежить, он был холоден и беспристрастен. Увидев ворота Даларана, что-то сжалось в его сердце. Он вспомнил то время, что проводил с Джайной. Это были самые счастливые и беззаботные времена, проведенные вместе. Артас всем сердцем любил её. Не смотря на её холодность, и, казалось бы, безразличность, она так же искренне любила его, но сейчас её внимание было поглощено учёбой - Даларан кладезь знаний, которые она хотела постичь. Но в редкие моменты, она позволяла побыть слабой и хрупкой женщиной. Эти моменты и были самыми сокровенными и яркими. Даже Нер'зулу не удалось их уничтожить до конца, с каким рвением он не старался запятнать, извратить и стереть. "С содроганием в глубине души я смотрел тогда на эти ворота. Я знал, что Джайна была там. Моей рукой были убиты невинные маги, и их лидер. Не смотря на холод и отрешенность, в глубине души, что ещё была в этом теле, я больше всего боялся увидеть среди мертвых, её прекрасное лицо. Я хотел её увидеть вновь, и одновременно боялся этого. Страх поселился во мне. С каждым кварталом этого города он преследовал меня. Орк чувствовал это, пытался убить в теле меня, но не смог. Когда наконец выследили и загнали в ловушку Антонидаса, я пытался прочесть в его глазах, где она. Но видел лишь презрение. Он прав. Я тогда был достоин этого. Сейчас я это понимаю. Я не был с ним близко знаком, но мне его жалко. Мне его жалко, как и всех других кто погиб от моей руки. Я видел его глаза перед смертью. Они будто бы сейчас так же спокойно и без страха в глазах смотрят на меня. Я не знаю, как буду смотреть в глаза Джайне. Она говорила, что гордится тем, что он её наставник, что он сделал её своей ученицей, преуспевающей во всём. Я с любовью смотрел, как она воодушевлённо говорила про то, что мне далёко и непонятно. Мне это было не важно. Я просто любил её той, какой она была рядом и говорила о чём-то. Я видел радость и улыбку на её лице. Она делала меня счастливым. Своим присутствием она наполняла меня спокойствием. Не знаю, простит она меня за все. Если нет, то я пойму это. Я чудовище. Я совершил то, чему нет прощения". * * *        Эти сны бушевали не одну ночь. И даже не неделю. Артас потихоньку приходил в себя. Его слабое тело после страшных ран постепенно восстанавливалось. Хромая, он ходил по роще, гуляя средь деревьев, поглощенный в раздумья. Это было ему не естественно, но в этом месте ему этого хотелось. Служители этого места косо смотрели на чужака, что ходил по их обители. Но Верховный друид сказала, что ничего предпринимать без её ведома не стоит.       Время шло. Он проводил много времени в раздумьях. Его тело не позволяло нагружать себя, раны давали знать о себе хозяину что искал себе приключений, и хотел вспомнить навыки по владению оружия. Не все из обители желали говорить с ним. Каждый был своего склада характера, но были и те, что были не против поговорить, но их были единицы.       Самые интересные разговоры были с Верховным друидом. Помимо того, что она лечила его раны, как только он немного окреп и отошел от того что было, она стала вводить его в курс дела. Другие жители этой рощи не интересовались внешним миром, то что там происходит. Связь с ним держала Эаренела и Лиесса. Они беседовали о многом. Чаще о своем друидском: о травах, стихиях. Иногда о политике и новостях.       Эаренела рассказала ему, что произошло после того сражения на вершине Ледяной Короны. Но о том, что было с ним, и как оказался в этом месте она сказать не могла. Лишь то, что его принесли сюда драконы бронзовой стаи. Сам он смутно помнил, туманными отрывками.       Глядя на брошь с сапфирами в серебряной оправе ему вспоминался холод и призрачные крылья валькир. Но он не мог точно сказать почему. Отголоском о том, кем он был раньше, напоминали его волосы и умение, на которое он случайно обратил внимание. Его цвет волос так и не восстановился полностью. Хоть золото волос вернулось, седины сильно проскакивали и выделялись. От прошлого он заметил осталось одно - иногда, дотронувшись до чего либо, в гневе, то, до чего он не прикасался замерзало. "Лед, как и то что было со мной, всю оставшуюся жизнь будет напоминать о том, что я сотворил" - проносилось у него в мыслях.       За это время он сильно переменился. Он стал более спокойным, более сдержанным. Не мудрено что после пережитого человек изменится. Артас изменился, но не сломался. Его как и в молодости подпитывал стержень сильного характера. Он загорелся мыслями всё исправить, искупить свою вину за содеянное. Это время, что было дано судьбой на раздумья, он использовал сполна. Артас решил, что как закончит тут, ему необходимо посетить несколько мест. И Лордерон в их числе.        Артас выздоравливал медленно. Его раны были глубокими и серьёзными. Но он был полон желания действовать. Порой, это доставляло проблемы тем, кто лечил его. Для организма это не всегда благо.        Когда всё подошло к концу, и Артас вполне окреп, его стали снаряжать в дорогу. Дали ему походную одежду - легкую броню и походный плащ, а также то, что пригодится ему в дороге. Эаренела спросила куда он держит путь, и решила помочь. Она провела его по Пути Снов в Внутренние земли. Пройдя сквозь портал, и оказавшись в тех краях, она распрощалась с ним, и пожелала удачи в его странствиях. Он пообещал, что не забудет их помощь, и если им понадобится его, то они могут полностью на него рассчитывать. Она поблагодарила и скрылась за порталом. Артас накинул плащ, и направился по своему намеченному плану.