By The Bus Stop

Сидр обжигает горло Джейми, но этого недостаточно. Этого никогда не будет достаточно, потому что его недостаточно. Он может притворяться сколько угодно, но это никогда не изменит того факта, что он просто слабый отвратительный педик. Его отец не желает его видеть. Его мать врала ему. Ему запретили появляться на выпускном из-за того, что он всего лишь хотел побыть самим собой. Джейми допивает последние капли. Ему нужно забыть, сбежать. Рядом оказывается автобусная остановка, и Джейми, немного спотыкаясь, идёт к ней. Он может просто, просто поймать автобус и уехать. Уехать куда глаза глядят. Может хотя бы там он найдет место, в котором его примут. Может быть он просто найдет такое же отвратительное, как и он сам, место. Он просто хочет, чтобы его приняли. Он просто хочет быть Джейми Нью, мальчиком, который иногда может одеваться как девочка. Хочет, чтобы его любили и ценили за него настоящего, а не за того, кем его хотят видеть. Он правда просит слишком многого? — Меня зовут Джейми Нью, — кричит Джейми, потому что он хочет быть тем самым парнем. Тем самым парнем, который настолько непростительно является самим собой, что он может кричать о себе на весь мир, и неважно, что сейчас он в неспокойном районе. Неважно, что он не один. Он просто хочет побыть тем парнем ещё разок. — И я… я буду суперзвездой. Дрэг-квин! И в–вы все запомните это лицо, вы все узнаете это имя. Вы все такие тусклые, такие бе-е, а я тако– Только звук сирен вдалеке в итоге отпугивает хулиганов и они уходят, оставляя Джейми лежать на траве. Он тяжело дышит сквозь приступы боли, пронизывающие его в такт биению сердца. Он убеждает себя, что не будет плакать, ведь он этого заслужил. Он ужасный сын, ужасный друг. Фрик. Это всё — просто лишнее тому доказательство. Джейми не знает, сколько уже пролежал на земле к тому моменту, когда в конце концов слышит шаги. На улице темно, а он сам частично скрыт за скамейкой, так что беспокоиться не о чем. Он продолжает и дальше тонуть в море самобичевания, но что-то вдруг задевает его щиколотку. Вдогонку слышится испуганное «блять». Джейми почти смеется. У вселенной есть еще на него планы. — Какого х– Джейми?! — Привет, Дин, — отвечает Джейми, стараясь смотреть исключительно вверх, на небо. — Хорошая ночка, правда? — Какого хуя с тобой произошло? — Ой, ну, знаешь. Существовал. Разозлил пару людей. Ничего нового. Хочешь встать в очередь, м? Побить лежачего? Это было бы последним, завершающим штрихом. Невероятный финал Падения Джейми Нью. К его удивлению, ничего не происходит. — Я не. Я не собираюсь тебя бить. Какого чёрта? Джейми наконец опускает взгляд и щурится на Дина, не обращая внимания на то, какой болью отзывается на это порез: — Не строй из себя само благородство, Дин. Ты ведь давно об этом мечтал, да? Давно хотел, чтобы я осознал, насколько я отвратителен? — он широко улыбается, а на зубах у него наверняка кровь. — Поверь мне, я знаю. — Боже, — Дин проводит рукой по волосам, и то, каким красивым он остается даже сейчас, просто нечестно. — Ты ж пьян. Блять, тебе же нужна типа скорая или еще что… Он представляет яркий режущий свет. Кучу рук, трогающих его. И лицо матери, когда её вызовут. — Нет, — твердо отвечает он, и Дин дергается, затем снова наклоняется к нему с лицом полным раздражения. — У тебя, блять, кровь ручьями идет, — спорит тот. — Может еще и сотрясение заработал. Джейми знает, что выглядит не очень, но он всё ещё уверен, что у тех ребят было не так много времени, чтобы приложить его посильнее. — Всё в порядке, — мягко отвечает он. — Ну да, почему ты тогда всё ещё валяешься на траве? Джейми думает, как на это ответить, и останавливается на: «Скажи, Дин, а ты любишь своего отца?» — Блять, а это как вообще относится к ситуации? — срывается Дин и, ох, кажется, всё начинает становиться на свои места. — Просто спрашиваю. Есть что прятать? — Нет, — он снова дергается. — Он… норм. Тебе какое дело? — Представь, — говорит Джейми, а его голос звучит как-то отстранённо. Будто бы он сейчас порхает где-то там с феями. Хах. — Тебе восемь. Ты чист и наивен, ещё не познал жестокости этого мира. Ненависть. Да, тебе уже знакома неприязнь, её ты испытывал. Но ненависть… Ты не слышал слов, которые могут полностью тебя уничтожить. В общем. Тебе восемь и ты хочешь немного поэкспериментировать. У твоей мамы есть все эти платья и они такие красивые... Настолько красивые, что ты хочешь их примерить. Так ты и делаешь. Это так неожиданно приятно, даже хорошо, и вскоре ты радостно пританцовываешь на каблуках, которые слишком тебе велики, и думаешь, почему же этим не занимаются другие мальчики, ведь это так весело! Ведь тебе так весело! Джейми ворочается, устраивая голову на переплетённых пальцах. — Затем открывается дверь. Это твой отец. Ты хочешь покрасоваться, спросить как ты выглядишь, но что-то тебя останавливает. Его лицо. Это нечитаемое выражение, которое затем сменяется злостью. «Ты мне отвратителен», говорит он и эти три слова... Эти три слова преследуют тебя всю жизнь. Они следуют за тобой до тех пор, пока ты не поверишь, что твой отец изменился, что он наконец-то принял тебя. Только всё это было ложью, и тебе снова довелось их услышать. Ты... Я отвратителен. Слезы вновь подступают к горлу, но он даёт сбежать только одной. Он не будет рыдать перед Дином Пакстоном. — Ты… почему ты поступаешь так, как поступаешь, когда точно знаешь, что тебе за это влетит? Джейми фыркает. — Потому что как бы я себя ни ненавидел сейчас, я буду ненавидеть себя только больше, если притворюсь тем, кем не являюсь. Я устал, Дин. Ужасно, блять, устал. Я не хочу прятаться. Дин ничего не говорит и снова удивляет его, опускаясь рядом; его колени прижаты к груди, а пальцы играют с травинкой. — Я никому в школе не нравлюсь, да? Джейми закатывает глаза. Подумать только, Дин Пакстон, снова перетягивает одеяло на себя. — Интересно даже почему, — сухо отвечает он, и Дин бросает на него быстрый взгляд перед тем, как снова отвернуться. — Зато ты им нравишься. — Им нравится Джейми Нью, которого они видят. Мими Я. Думаешь, им бы понравилось это? Сейчас я им в новинку, но всё рано или поздно приедается. Джейми дергается, когда кулак Дина впечатывается в землю. — Господи, Джейми, что с тобой не так? Ты не… Ты так себя не ведешь. Тебе плевать, что говорят о тебе люди. — Осторожно, Дин, — остро замечает Джейми, — не то кто-то может подумать, что тебе есть дело. И мне кажется, что я только что рассказал, что со мной не так. — Да, ты только что рассказал мне про своего хренового отца. Я знаю, что он с вами не живет, так и хуй с ним. И я, блять, видел тебя и твою маму. Я знаю, что она тебя любит. У тебя есть твоя подруга, за тебя вся эта долбаная школа постоит. — От тебя всё это звучит так просто. Напомни-ка, из-за кого мне запретили идти на выпускной? У Дина хотя бы хватает совести отвернуться. — Из-за меня запретили приходить не тебе, из-за меня… запретили твоё дрэг-шоу. — Вот тут ты не прав, Дин. Из-за тебя запретили меня. Я просто хотел быть собой на выпускном. Не Мими. Джейми. Я просто хотел быть Джейми Нью, мальчиком, который мечтал прийти в платье, который просто мечтал быть красивым на свой выпускной. Но я не могу. Благодаря тебе. Благодаря обществу, которое думает, что со мной что-то не так. Потому что я другой. Потому что я не хочу быть девочкой, но люблю девчачьи вещи. Потому что я гей. Потому что– Потому что– Джейми не может больше сдерживаться и всхлипывает, отворачиваясь от Дина, чтобы спасти себя ещё и от этой неловкости. Он плачет, пока дыхание не сбивается до совсем коротких, прерывистых вздохов. Когда он поворачивается, Дин все еще сидит там. — Понравилось шоу? — хрипло спрашивает Джейми. — Ну же, ты хотя бы его записал? Лицо Дина выглядит измученным и практически бледным в лунном свете. — Нет, — бормочет он. — Джейми, я… Прости меня. Джейми вполне мог бы посмеяться. — Хорошая шутка, Дин, но я на нее не куплюсь. — Эт не шутка, — говорит Дин, и только тот факт, что он до сих пор оставался таким тихим, заставляет Джейми ему поверить. — Короче, Джейми, если честно… — он замолкает, проводит пальцами по волосам и шумно выдыхает. — Если честно, ты меня пугал. Ты пугал меня своей уверенностью, своей внешностью. И я терпеть не мог то, насколько открытым ты можешь быть, насколько это не заботит всех остальных. Я хотел, чтобы это их заботило. Медленно Джейми приподнимается, морщась от потянувшей в груди боли. — Почему ты хотел, чтобы их это заботило? Дин вздыхает. — Потому что тогда б я знал, что ты и правда фрик, а я был прав, когда… я был прав. — Прав, когда что, Дин? — спрашивает Джейми настолько мягко, насколько возможно. Смотря на то, как дрожат губы Дина, Джейми удивлен, что ему вообще удается ответить. — Прятался. — Гей? Или би? — спрашивает Джейми тихо, положив подбородок на колено. — Или что-то еще? — добавляет он быстро. — Я не знаю о всех блядских идентичностях или как их там, которые вообще существуют. — Дина дергает, будто бы это условный рефлекс, и затем он тихо продолжает — Би. Вот. Теперь ты знаешь. Давай, посмейся. Джейми мог бы начать издеваться над Дином из-за всего, что угодно, но только не из-за этого, поэтому он просто отвечает: — Извини, что поцеловал тебя. Джейми мог бы придумать множество причин, по которым он это сделал, но по правде говоря, он просто хотел напугать Дина. Напомнить ему, что даже с его кулаком, сжимающим чужую рубашку, Джейми всё равно оставался главным. — Извини, что… угрожал тебе. Звонок телефона застает врасплох их обоих, и Дин достает телефон, морщась. — Мне домой надо. Ты...? Джейми вообще не знает, что будет делать дальше, но он говорит Дину то, что тот бы хотел услышать. — Я буду в порядке. И не волнуйся, твой маленький секретик в безопасности. Обещаю. — Хорошо, ээ… Дин убегает, даже не попрощавшись, а Джейми остается там же, пропуская очередной автобус, а через пару минут его находит Хьюго. Позже, когда всё становится на свои места настолько, насколько возможно, и Джейми вот-вот пойдет на выпускной в красивом платье, он находит Дина, протягивает ему руку, и тот принимает ее, крепко сжав.