***
Они только что выпустили новый сингл — «8 letters». Через полторы недели выходит их первый полноформатный альбом. Кажется, они никогда так не нервничали.***
Каждый из пяти ребят знал, что когда-нибудь они напишут целый альбом на песен 16, но никогда не думали, что случится это прямо сейчас. Возможно, они были слишком молоды для такого серьезного шага. Но ведь One Direction начали свою карьеру, когда младшему из них было всего 17. Что же им мешает? Заку как раз 17 стукнуло. Старик уже. Пора бы браться за дело. Но все равно никто из них не был готов. Это получилось как-то спонтанно.***
Тихая мелодия «Happier» Эда Ширана разносилась по комнате и отбивалась от стен эхом. Кудрявый парень лежал на кровати, раскинув руки и ноги в позе звёзды. По лицу медленно стекали соленые слезы, падая и впитываясь в простынь. Он никогда бы не подумал, что будет лежать здесь, слушать грустные песни и плакать из-за лучшего друга.***
Все произошло так быстро. Знакомство. Группа. Сближение. Дурацкие приколы. Выпивка. Прикосновение. Объятья. И вот он уже лежит и не знает, что делать с этой влюбленностью. «Когда я успел стать геем? Может всегда им был? Может, когда увидел Зака? А может я не гей? Может би? Мне же нравились девушки в школе. Я встречался в школе с девушками. Значит, наверное, я би… Господи, почему все так сложно». Мысли в голове Джека роились, как пчелы в улье. Почему это все упало на него? Почему именно он? Что он сделал плохое жизни, что она так его наказала? Он начал подозревать что-то ещё несколько месяцев назад. Когда его друг ненароком коснулся своими пальцами локтя — по коже побежали мурашки. Когда он его обнимал — колени предательски подкашивались и трудно было стоять. Когда он шептал на ухо какие-то милости, мозг отключался, мурашки бежали по коже от одного ощущения его теплого дыхания нас своем теле, а голова кружилась от сказанных слов. Все это было в новинку для Эйвери. Что делают творческие люди, переживая драму в своей жизни? Правильно. Выплескивают все в своем творчестве. Джек не был исключением. Знаете, легче выплеснуть все свои эмоции и переживания на бумагу, чем держать это все в себе, до тех пор, пока оно не станет тяжёлым грузом в твоей души, тянущим тебя вниз. ***
Тихий стук в дверь прервал страдания Джека и заставил его подняться с кровати, попутно вытирая засохшие слезы. – Входите, — ломающимся голосом произнес кудрявый. – Джек, я хотел… — с радостной улыбкой на лице залетел в комнату предмет его воздыханий, на что Джек выпустил лишь тихое «блять». Увидев заплаканные глаза блондина, Херрон остановился: — Ты что, плакал? Что случилось, бро? – Ничего, Зак, — потирая красные от слез глаза, вымолил Эйвери, — ты что-то хотел там, да? – Эмм… Да. Я хотел предложить прогуляться, пока Тайлер не вернулся… Но кажется ты не в том настроении, чтобы гулять? – Нет, нет, — затараторил Джек, вставая с кровати иотряхиваяя с себя несуществующую пыль, — я как раз хотел выйти проветриться. Надоело уже сидеть здесь. – Вот и отлично, — улыбнулся Зак и добавил, — мы ждём тебя внизу. ***
Следующий день Джек объявил ленивым. Кроватка, еда, фильмы — только они были единственными друзьями парня на весь день. Хотя кто знает… Может кто-то из парней захочет присоединиться. Как только Джек уселся на свое потрясающее ложе, в дверь снова постучали. – Если это ты, Зак, то заходи. Тебе не обязательно стучаться. – Ну, мало ли чем ты тут занимаешься, — входя в комнату, сказал Херрон. — Ооооооооо. Ленивый день, да, бро? – Именно, — подтвердил блондин. – Я в деле, — кинул Херрон и плюхнулся на кровать рядом с другом, — что смотрим? – Ну, я хотел глянуть как-нибудь ужастиков… ***
– Уже все? Зак сидел, прикрывая лицо руками. На экране сейчас, кажется, убийца распотрошил свою жертву и ел ещё бившееся сердце. – Даааа, — протянул Эйвери, набирая в руку очередную горсть поп-корна. – Как ты можешь есть, когда на экране происходит такое? — Зак легко ударил друга в плечо, — это же ужасно. – Да нормально же все. Что такого? – Что такого???? — в шоке разинув рот, сказал Зак, — ты что, каннибал или что? На твоих глазах чувак сердце человеческое съел, а ты говоришь «что такого?» Господи, с кем я общаюсь???? Мне стоит опасаться тебя, — сильнее прижимаясь к Джеку, сказал младший. – Ну, это не я жмусь к тебе весь фильм, — ехидно улыбнулся парень. – Этот фильм страшный!!! А в комнате никого больше нет. Предлагаешь мне прижиматься к шкафу? – Он кажется хорошим парнем. Попробуй, — уже открыто издеваясь, сказал Джек. – Ой иди нахуй, бро, — притворяясь, что обиделся, сказал Зак и отвернулся от друга, сложив руки на груди. – Ой, да ладно тебе, Заки, — чуть пихнул он друга в плечо, — не обижайся. Я разрешаю тебе поприжиматься ещё немного ко мне. – Разрешаешь? — возмутился Зак. – Да, — сладко протянул Эйвери. – Ах, ты… Вытянув из-под спины подушку, он ударил друга по голове. – Что ты делаешь? — теперь очередь Джека возмущаться. – А ты как думаешь? — ухмыльнулся младший. – Это война, бро, это война. ***
Следующие полчаса по комнате разносились крики, шлепки от ударов подушками и летал наполнитель от них. Джек очевидно был старше и сильнее своего лучшего друга, поэтому война закончилась победой кудрявого, оседлавшего бедра младшего. – Я выиграл!!! — воскликнул он, победно поднимая руки вверх. – Да-да-да, ты выиграл, только слезь с меня, ты тяжёлый, -смеясь, сказал Зак. – Неа, — ответил Эйвери, ерзая задницей на друге. – Джееееек, — простонал Херрон, — ну ты тяжёлый. Слезь. Ты меня раздавишь. – Неа, — наклонившись, прошептал прямо на ухо парень. Зак нервно сглотнул. Слишком близко. Слишком. Кудрявый не помнил, когда стал таким смелым, чтобы приближаться тааак близко к предмету своих воздыханий. Джек стал медленно поднимать голову от уха младшего, но когда между их лицами остались миллиметры, а носы соприкоснулись, он остановился. Горячее дыхание обжигало. Мимолетная слабость. И вот уже Эйвери трётся своим носом о нос друга. – Что ты делаешь? — почти не дыша, спросил Херрон. – Ничего, — протягивая каждую гласную. Странная штука эта любовь. Она заставляет нас чувствовать себя как-то по особенному: бабочки в животе, головокружение, тепло, разливающееся по всему телу. Но в тот же момент сжигает нас, как спичку. Довольно странное сравнение, не так ли? Но оно кажется верным. В самом начале мы загораемся, словно звёзды на небе, ярким и большим огнем. Разгораемся все больше и больше. Добираясь до конца спички, огонь постепенно угасает, пока от деревяшки не останется лишь пятно черного пепла, которое на свои крепкие руки подхватит ветер и унесет далеко-далеко. Так же люди. Сначала разгораются большим пламенем любви, но постепенно оно угасает, оставляя в конце от человека лишь пепел. Джек боялся этого чувства. Но зачем жить, опасаясь будущего, если можно просто наслаждаться тем, что у тебя есть? Эта мысль двигала им, когда он осторожно наклонился и его губы встретились с другими. Электрический разряд прошёлся по всему телу. Поцелуй длился лишь несколько секунд, но этого хватило, чтобы ощутить вкус Зака на своих губах. Мята и корица. Этого хватило, чтобы понять, что он не хочет больше никого целовать. Только его. Всю свою гребаную жизнь. Неловкое молчание резало слух. Время шло, нужно было что-то говорить. Джек, быстро слезая с друга, стал бормотать: – Господи, Зак, прости. Я не знаю, что со мной случилось. Я не хотел. Боже, мне так стыдно, — закончил он, пряча лицо в ладошках. Херрон же, отойдя немного от шока, сказал: – Эээээ…ничего, бро. Это было правда очень неловко, но все в порядке, правда. Он подошёл к Эйвери и положил руку ему на плечо, тем самым показывая, что поддерживает его. – Не хочешь поговорить? Ну… если тебе нужно это. Но если нет, то я все пойму. – Я запутался, Зак, я очень сильно запутался. – Идем сюда, — сказал младший и раскрыл руки для объятий. Притянув друга ещё ближе к себе, он аккуратно лег на кровать вместе с ним, продолжая обнимать и успокаивающе перебирать кудряшки, приговаривая: – Все будет хорошо, Джеки, все будет хорошо. Блондин отстранился от брюнета и уставился в потолок. Они пролежали так где-то полчаса, пока Джек не начал говорить: – Ты знаешь меня лучше всех. Ты мой лучший друг. Ты знаешь все мои недостатки, видел когда мне было больно, но никогда не осуждал. И сейчас я испытываю самое страшное чувство, которое появляется вновь и вновь. Я не знаю что с ним делать. Мое сердце уже было разбито и я больше никому не доверяю. И сейчас мы лежим здесь, смотрим в потолок, я говорю все это и мне больно, — приподнявшись на локти, он взглянул на лучшего друга, — больно от того, что, возможно, это ничего ничего не значит для тебя, но для меня это весь мир. Ты — весь мир для меня. Я влюблен в тебя, Зак. Так долго и так сильно, что сердце болит от этого, — по лицу блондина предательски покатились слезы, — вот же блин, — вытирая их со щек, проговорил Эйвери. – Джек, милый. Я правда понимаю, что тебе плохо и очень больно. Но, правда, прости меня. Я люблю тебя, но как друга. Поверь, ты потрясающий человек и невероятный друг, но я не гей, Джек. Мне не нравятся парни, как тебе… – Мне не нравятся парни. Мне нравишься ты, — перебил младшего кудрявый, уже не сдерживая слез обиды. — Ты прав. Ты не должен любить меня. Я напридумывал себе всего. Ты не можешь любить такого как я, ты просто не должен, — утирая слёзы, произнёс он, — прости за это все. Просто я не мог держать это в себе больше. Слишком много всего. Зак снова притянул друга для объятий. Ему было все равно, что хотел сейчас Джек, но ему нужны были обнимашки. Всем нам нужны объятья. – Все в порядке, Джеки. Я думаю, что ты в будущем найдешь того, кто действительно заслуживает тебя. А пока я здесь, чтобы помочь тебе. Я всегда здесь для тебя, Кудряшка, — нежно поцеловав в макушку, Херрон закрыл глаза, медленно проваливаясь в сон. Слишком много информации и переживаний. Им нужен отдых. ***
Несколько недель Джек отдал полностью себе. Он закрывался в комнате и писал, писал, писал и ещё раз писал. Слишком много мыслей и чувств сидели в нем. Слишком много груза на душе. Он выплеснул все это на бумагу. Получилось довольно неплохо. В общей сложности около трёх песен. Показывая остальным парням их, он очень волновался, что им они могут не понравиться. Но волнение было напрасным. Все очень удивились и обрадовались таким потрясающе настоящим песням, что без возражений приняли их. Все это время Зак был особенно молчалив и странно поглядывал на кудрявого. После всего этого он просто подошёл к нему и обнял, говоря на ухо: – Ты большой молодец. Они правда очень хорошие. Очень горжусь тобой. Оставил поцелуй на копне кудрявых волос и ушел, оставляя Джека одного. ***
– Открой эту блядскую дверь, Джек. Это уже не смешно!!! Четверо парней и два здоровых мужика ломились в ванную, куда ещё час назад зашёл молодой человек по имени Джек Эйвери, и с тех пор никто ничего не слышал оттуда. Стуча в дверь уже около десяти минут, они приняли решение — ломать. Дверь поддалась не сразу, но все-таки спустя время открылась. Увиденное повергло всех в шок. – ВЫЗОВИТЕ СКОРУЮ! — прокричал Зак и бросился в ванную. ***
«Осталось 5 минут». Мужской голос вывел всех из раздумий. Соло поделены, билет раскуплены, фанаты кричат. – Ну что, ребята, — сказал Джона, вставая со своего места, — готовы? Тихие «да» разнеслись эхом по просторной комнате. Подойдя и обняв каждого парня, старший ободряюще сказал: – Мы сделаем это. Пускай и не вместе, но сделаем. ***
– Я хотел бы сказать несколько слов от всей группы, перед началом нашего выступления, — начал Дэниел. Это была очень большая ответственность. Это было очень больно. Но они не могли молчать. Толпа утихла в ожидании, — для нас всех сейчас трудное время. Мы правда не думали, что это когда-нибудь произойдет. Видимо мы были слишком слепы, чтобы заметить что-то неладное и помочь, — утерев подступающую слезу, Сиви продолжил, — мы должны сделать это для него и для вас. Это все очень тяжело, но мы постараемся быть с вами предельно честными. На протяжении двух месяцев нам и на аккаунт группы и на личные аккаунты приходили сообщения с вопросами о резкой пропаже нашего кудрявого друга, — голос Дэниела сломался и он уже не скрывал стекающих по его щекам соленых дорожек. Это заметил Джона и подошёл к нему, чтобы обнять. — Мы прискорбно сообщаем, что нашего друга и коллеги Джека Эйвери не стало ровно два месяца назад. Это большая утрата для нас, — на последнем слове голос Дэни отказался вообще что-то произносить, поэтому он просто уткнулся в шею Джоны, тихо всхлипывая. Из толпы послышались крики истерик и всхлипы. Зак безэмоционально сидел на сцене и смотрел вдаль. У него ничего не осталось больше. Он потерял лучшего друга. Он не знал, как теперь жить дальше. Корбин тихо сидел, опустив голову вниз, позволяя солёным слезам падать на сцену. Немного успокоившись, Сиви продолжил: – Многие из знакомых спрашивали: «Как? Как он умер?». Но это неважно. Неважно, как человек умер, важно как он жил. Поэтому мы призываем вас оставаться сильными в этот тяжёлый для нас момент жизни. Для всех, кто слаб морально, мы открываем линию помощи, где вы круглосуточно сможете получить поддержку и любовь. Не стесняйтесь и не бойтесь звонить, если вам действительно нужна помощь. Мы не успели спасти Джека и помочь ему, поэтому теперь наша цель — спасти вас и помочь вам, — громко выдохнув, он произнес последнюю фразу, — мы хотели бы спеть вам песню «8 Letters», которую написал мистер Эйвери. Надеемся, что вы поможете нам в этом. Все парни встали и выстроились в линию. Дружно произнеся «Это для тебя, Джек» и отправив воздушные поцелуи в небо, они начали петь. ***
Зак сидел в комнате в одиночестве, поглядывая на маленький клочок бумаги. Прошел уже год. Год его нет. А он всё ещё хранит бумажку, на которую аккуратным почерком написано: «Если это всего 8 букв, то почему их так сложно сказать? Я боялся, что не смогу выдержать. И я не выдержал. Прости меня, Зак. Я люблю тебя.» Это история не о парне получившем славу, деньги и любовь, а о парне, потерявшем веру в себя и надежду на лучшую жизнь, на любовь. О парне, который стал сожжённой спичкой, стал пеплом, разлетевшимся на ветру…