Забыли

СССР, 1963 год, ранняя осень.

Стоял я первый армейский день у лесополосы. Мы ещё присягу не приняли, а нас уже регулировщиками движения на приграничных дорогах распределили. Сосны рвутся в небо, с залива морем едва потягивает. Хоть и холодно, а хорошо. Машин сновало мало и где-то к полудню я начал тосковать. Развлечение одно – шишки с молодых сосен сбивать, да и то скоро надоело. Время в ожидании тянется невыносимо медленно. Встал у дерева, на часы глянул, а они остановились. Вышел на дорогу, голову к небу вскинул – шею размял, и тут прокралось в меня странное чувство... Сколько же я здесь стою? Сколько времени? Не должны ли нас уже с постов забирать? Думал пёхом дойти, а дороги не знаю. Стремительно начало темнеть и холодать. Побродил я у своего поста в надежде, что про меня вспомнят и все-таки заберут, покурил, подымил и плюнул на это дело. Мне парню деревенскому не в первой в лесу ночевать. Костерок соорудил, и жить можно. Так и уснул под еловым лапами. Осевшая на хвою за морозную ночь вода скатилась с ветки увесистой каплей и ударила по лицу. Я вздрогнул, поёрзал на месте, зевнул в кулак и приподнялся. Встал с холодной земли и оглянулся. Тишь такая, аж в ушах звенит. За туманом сосны чернеют, на стволах серебрится тающий иней. Подобрал шинель, взял сумку и побрёл обратно к дороге через эту сказку. Шаг другой по хрустящей от инея земле, взгляд в одну сторону – в другую, и вдруг дыхание у меня перехватило. Передо мной раскинулась белая простынь выпавшего за ночь снега. Он прибил к земле листья черники, и блестящие синие ягоды точечным узором лежали на этой белизне. Ручная вышивка, гжелевская роспись не иначе! Течение времени в этот миг остановилось для меня как на собственных часах. Я стоял и, не моргая смотрел на эти тёмные жемчужины в кристалликах первого снега. И сердце вдруг какой-то приятной тоской сжало. И захотелось жить и любить с новой силой. Не заслезись глаза от этой трогательной красоты и не раздайся со стороны проезжей части рокот мотора, то верно остался бы я стоять здесь всю жизнь. Смахнув набежавшую слезу, я побежал к дороге, боясь обернуться и посмотреть на волшебную поляну еще раз. Казалось, что брось я взгляд вновь и заставит меня это лесное богатство остаться навсегда. – Э-эй! – крикнул я и замахал руками водителю грузовика. – Ты чего здесь? – из окна выглянуло небритое, заспанное и недовольное лицо. – Меня на посту вчера забыли. Водитель беззлобно усмехнулся, и взгляд его сделался приветливее. – Садись, так и быть подброшу. Ты из какого полка? – Из одиннадцатого, – шумно выдохнул я, обегая машину и усаживаясь по правую руку от молодого мужчины, который тогда казался мне очень взрослым. – А, ну тебе туда значит, – уверенно махнул рукой водитель в незнакомом мне направлении. Я лишь с улыбкой пожал плечами, ему, кажись, виднее.