Неизбежно

В тёмной душной комнате давящая тишина звенит слишком яростно, отдаваясь от белоснежных стен, заляпанных душевной болью, накопленной за несколько лет в этом ужасном месте. Девушка глядит в потолок сквозь густую темноту, сжимая край одеяла в ладонях, и смаргивает слёзы, которые сбегают солёными обжигающими дорожками по вискам в растрёпанные волосы. Очередной кошмар, слишком похожий на реальность, вновь явился в час ночной, обезоруживая итак хрупкую душу перед страхом о потери любимых людей. Наверное, это просто сон, но девушке на душе неспокойно, она чувствует неладное и её гложет бездействие, которое якобы является залогом успеха в её деле. Выдержка и терпение вот что самое главное, а кошмары о смерти. Побочный эффект, как принято считать в научном центре. Вновь всхлип вырывается из груди девушки, и она садится на постели, хватаясь за голову одной рукой, чтобы удержать тяжёлую ношу на своих плечах. Мысли и кошмары совсем разбили её сознание, которое постоянно стонет от боли при резких движениях, вечные мигрени и вовсе не проходят, хоть и доктор выписал несколько рецептов, а постоянные недосыпы и вовсе решают сил, которые так нужны были бы для улучшения качества работы, за которую её в последнее время постоянно отчитывает либо заместитель, либо брат. У девушки мелькает в сознании образ брата, растерзанного гривером, и она вскакивает с постели, о чём мгновенно жалеет, так как голова вмиг начала кружиться. Вся комната шатается, словно в шторм на жалком судне, и Амели делает шаг в сторону двери, держась ладонью за дверцы шкафа. Её мотает в разные стороны, но она выходит за дверь, жмурясь от начищенного до блеска белоснежного коридора, и опирается плечом о стену, разлепляя медленно веки. Девушка приходит в себя и, обернувшись, делает несколько шагов к двери, попутно вытирая рукавом мокрые следы на висках рукавом выбеленной хлопковой пижамы. — Томас, ты спишь? — шепчет хрипло девушка, постучав несколько раз в дверь кулаком. Девушка на мгновение замирает, внимательно вслушиваясь в звуки запертой комнаты, из которой слышится замученный вздох вместе с шагами босых ног по полу, а после отпрянывает от открывающейся со скрипом двери. Она глядит на парня, сонно смотрящего на неё, и теребит край пижамной рубашки, пока брат привыкает к яркому освещению и наконец может осознать, что за тёмное пятно прямо перед ним. — Опять кошмар приснился? — вздыхает Томас, опираясь рукой на косяк двери и замечая, как сестра не оставляет в покое свою ночную одежду. Девушка кивает, а парень лишь облизывает сухие губы и голову склоняет, задумываясь на мгновение почему же доктор так и не смог выписать нормальные лекарства для спокойного сна, которого Амели лишилась несколько недель назад. Все эти дни Томас тоже плохо спал из-за того, что сестра постоянно будила его своими ночными посещениями, но поделать юноша ничего не может ведь он почти единственный, кто может выслушать ночные бормотания и успокоить, обняв покрепче за талию и поцеловав в лоб. Они уже давно не дети, у каждого, несмотря на условия окружающие их, есть своя жизнь, однако всегда брат и сестра готовы помочь, потому что только они и остались друг у друга в этом огромном погибающем мире. — Заходи, чего же ты стоишь… — хрипло шепчет Томас, а девушка вздыхает и шагает в комнату, сразу направляясь к тёплой кровати, пропахнувшей родным запахом с детства. Она забирается на ложе, укладываясь к стене и укрываясь почти с головой тёплым одеялом, и сразу прикрывает глаза, устраивая голову на подушке поудобнее, а парень, потерев переносицу, подходит к постели и ложится рядом, сгребая сестру в объятия. Амели чувствует себя защищёно в руках брата, словно в том детстве, которое когда-то давным было у простых детей, живших без всего того ужаса, который поразил мир. Вдохнув поглубже аромат корицы, девушка жмурится и жмётся к Томасу ближе, пытаясь спрятаться от мыслей о своём кошмаре, который посетил её сновидение сегодня. — Томми, мне страшно, — шепчет сестра в грудь брата, который сонно причмокивает и открывает тяжёлые веки, смотря в карие глаза, блистающие в тёмной комнате. — Что если это не кошмар, а предзнаменование чего-то ужасного? — она цепляется пальцами за ткань пижамы и закусывает дрожащую губу, а Томас выдыхает устало и нервно моргает несколько раз. — Никого не отправят из нас в лабиринт, я обещаю тебе, — шепчет парень и перекладывает руку, начиная гладить сестру по голове. — Я не позволю забрать никого из вас, слышишь? Девушка хлюпает носом, разглядывая брата в темноте, и цепляется за Томаса, который лишь гладит по волосам, стараясь успокоить. Вряд ли у него это получается, потому что от этих слов хочется только рыдать сильнее ведь П.О.Р.О.К. не станет слушать какого-то мальчишку. Боль расплывается по венам, а голова только сильнее начинает раскалываться от вновь подступившей мигрени. Амели всем телом вздрагивает и прячет лицо в изгибе шеи Томаса, который целует сестру в макушку, ощущая как её потряхивает. У парня у самого на душе неспокойно: кошмары сестры, ужасы, о которых знает только он, — всё это выворачивает его сущность, которая хочет бороться с нечеловечными методами поиска мифического лекарства. На мгновение молодой человек забывается, задумываясь о том как бы всё было, если той злополучной вспышки не случилось, но его выводит из оцепенения судорожный теплый вздох, ударившийся об его грудь. — Ами, спишь? — тихо спрашивает Томас, чуть приподняв голову, смотря на сестру, уткнувшуюся носом в его грудь. Только сопение в тишине отзывается, и парень выдыхает измученно и опускает голову на подушку, переворачиваясь на спину и уставляясь в потолок. Томас думает о своих словах и понимает, что жизнь после эксперимента будет не лучше нынешней, которая приносит ему и его сестре боль и страдания. Несколько друзей будут отправлены в лабиринт в следующие несколько месяцев, родителей нет на этом свете, а лживый П.О.Р.О.К. и вовсе творит ужасы, о которых лучше не знать никому. Это не та жизнь, о которой мечтал мальчик восьми лет вместе со своей сестрой, убегая от вышедших из ума людей. Это была не та помощь, которая стала спасением для них двоих. Это то, что стало точкой невозврата к уничтожению человечества, и маленькие, неведающие дети стали частью кошмара, который нужно прекратить, даже если цена будет равна жизни.