Тайна учителя

            Маленькая девочка по имени Елизавета спокойно шла по школьному коридору, напевая себе под нос какую-то песенку. Скажу я вам, девочка была довольно привлекательна для своих пятнадцати лет. Рыжие волосы, голубые глаза, пухлые губы — и это ещё не весь перечень того, что по большей части досталось ей от матери. Хоть девочка и была из бедной семьи, в которой отец просто-напросто ушёл, оставив дочь на попечение матери, но она не ходила в лохмотьях. Белая блузка, подчёркивающая талию девочки, чёрная юбочка, доходящая до середины бёдер, бежевые колготки и чёрные лакированные туфельки.       Идя по безлюдному коридору, Лиза совсем не спешила на урок. А зачем, когда твой самый нелюбимый урок ведёт такой же нелюбимый и уж тем более занудный учитель, как Егор Николаевич…?       Девочка всё также спокойно шла, даже несмотря на то, что этот урок самый последний. Ей было наплевать и на то, что этот учебный день в этом году тоже последний. Но тут… Неожиданно Лиза встретила Тамару Васильевну — директора школы.       — Так, так, так… Кто это у нас опять прогуливает биологию, а? — спросив это, женщина подошла к девочке, смотря на неё сверху-вниз.       — Эммм… Тамара Васильевна, я… Это… Меня за журналом послали!       — Ой, да что ты говоришь! Ая-яй! Я же ещё на школьном совете говорила всем, чтобы не пускали детей за журналами. Хммм… Ну, что ж… Пойдём и расскажем всё Егору Николаевичу, а то он уж слишком много в последнее время себе позволяет!       Взяв девочку за руку, директриса быстро зашагала в сторону кабинета биологии, но девочка уже перед самим кабинетом отказывалась идти, сильно тянув женщину за рукав её синего пиджака.       — Ну что опять, Лиза? — сев на корточки, Тамара Васильевна была уже одного роста вместе с девочкой. — Почему ты не хочешь идти?       — Я… Я не знаю… Я… Я просто не хочу! — проныла девочка, на что директриса просто открыла дверь кабинета биологии и силой затащила Лизу в кабинет.       Конечно, женщина знала, что ни за каким «журналом» Лизу не посылали. Она просто немного «актёрски» сыграла.       Появившись в кабинете, девочка заметила десять пар глаз, уставившихся на неё. Одиннадцатым был он… Самый ненавистный человек, из всех тех, кого встречала эта малышка.       Лиза считала, что Егор Николаевич был намного хуже её отца. Хотя этот учитель лишь старался помочь девочке в минуты её задумчивости или же непонимания. А Лиза этого просто-напросто не понимала, ведь его помощь была в таких действиях, как вопрос «Как дела?», или же её простое оставление после уроков для того, чтобы доступно объяснить ей тему, в которой она чего-то там не понимает.       Он обходился с ней не так, как с другими учениками. Этот блондин знал то, что она пережила. Он пытался помочь, но… Видимо, его любовь к этой малышке так и останется нераскрытой тайной навеки…       — Лизонька… Что ж ты опаздываешь на урок? — мягко произнеся это, Егор Николаевич подошёл к девочке, и, взяв её за руку, он повёл её на вторую парту, практически рядом с собой. — Садись, малы… кгхм… Садись, Л-Лиза!       Чуть не раскрывшись, Булаткин чувствовал, что это уже слишком… Он… Ему сегодня же нужно уволиться по собственному желанию. Всё! Решено! Сегодня же! Увольнение… Навсегда… Навеки… Для того, чтобы всё забыть. Всё. Абсолютно всё.       Присев на стул рядом с какой-то там «уже девушкой в свои шестнадцать», Лиза подняла свои глаза на учителя биологии и невольно улыбнулась. Булаткин смотрел на её улыбку и, кажется, немного покраснел. Прямо как «неженка-подросток», который только сейчас понял, что влюбился.       — Кгхм… Можем мы продолжить урок, Егор Николаевич? — спросил какой-то парень. Только сейчас блондин понял, что всё то время, что смотрел на свою ученицу, в классе стояла полнейшая тишина.       Немного кашлянув для разбавления неловкости парень обошёл ряд парт, на одной из которых сидела его любовь, и вновь продолжил вести свой урок, всячески аккуратно поглядывая на Елизавету.

***

      — Кгхм… Вы все можете быть свободны, счастливых вам каникул! — радостно проговорил Крид, когда прозвенел звонок и все начали собирать свои учебники и уходить.       Все, кроме неё…       С улыбкой проводив учеников, Егор Николаевич закрыл дверь в кабинет и повернулся к партам лицом. Заметив свою одну-единственную любимую ученицу из всего класса, блондин недоумённо поднял левую бровь. Девочка сидела неподвижно, опустив голову и смотря на свои ноги. Будто она не хотела признаваться в том, что сделала что-то плохое.       Шумно вздохнув, Булаткин аккуратно подошёл ко второй парте и сел на стул рядом с Лизой.       — Егор Николаевич, простите меня, конечно, ноооо… Мне непонятна эта тема… В общем… Ближе к делу. Мы можем встретиться на…       Тут девочка замолкла. Хах, а знаете, почему? Её обнял этот голубоглазый блондин.       — Егор Николаевич, ч-что вы себе позволя...       — Ничего не говори. Молчи, дура, молчи… — прошептал блондин и отстранил от себя Лизу.       По её взгляду парень понял, что девочка напугана. Сильно напугана, но… Он, кажется, больше.       — Прости за то, что произойдет дальше, но… Ты меня поймёшь… — тихо проговорил голубоглазый и резко приблизился вплотную к Лизе, а потом и вовсе нежно поцеловал. Девочка настолько опешала, что даже не отталкивала от себя Крида, а парень наслаждался моментом.       Отстранившись от рыжей, голубоглазый открыл глаза и, при виде растерянной Елизаветы, невольно усмехнулся.       — Пожалуйста, ничего не говори. Просто отвечай мне на поцелуй. Просто повторяй за мной. — уже прошептал Егор и вновь впился в столь манящие губы. На этот раз девочка начала неумело отвечать своему учителю на его действия.       Пока Лиза повторяла за голубоглазым, блондин уже прошёлся языком по зубкам этой девочки, на что услышал сдавленный стон. Отстранившись друг от друга парочка начала приводить своё дыхание в норму, но после этого действия в кабинете был слышен звук пощёчины и виден злой взгляд Елизаветы. Быстро собрав свои вещи, девочка так же быстро вышла из кабинета, шикнув при этом «педофил».

***

25 мая. Последний звонок, точнее, уже его окончание.

      — Лиза! Лиза! — крикнула директриса милой девочке, которая стояла в той же белой блузке и в той же чёрной юбочке. — Подойди сюда!       Зачем-то пожав плечами, девочка подошла к директрисе.       — Вот, держи! — протянув что-то в белом конверте, директриса продолжила: — Это от Егора Николаевича.       — От Егора Николаевича?! Я этого принимать не буду! — воскликнула девочка, категорически отказываясь от белого конверта.       — А я тебе сказала «Держи»! Егор Николаевич сказал, что это связано с тем, что произошло вчера. Он также сказал, что ты должна это прочитать. Хоть завтра, хоть сегодня, но должна. — взглянув на директора, рыжая всё равно не принимала этот конверт, который держала директриса. — Он сказал, что он не хотел бы знать, что ты не прочтёшь этого.       Глубоко вздохнув, Лиза взяла конверт из рук директрисы и, попрощавшись, ушла со школьной территории, направляясь в всегда безлюдный и тихий парк.       Сев на ближайшую скамейку, Лиза долго не могла открыть конверт и посмотреть, что же там внутри. Пересилив себя, девочка всё-таки открыла этот конверт и обнаружила по виду какое-то письмо.

Здравствуй, моя дорогая Лизонька! Если ты читаешь это, значит то, что я хотел сказать в живую, я не осмелился сказать, и скорее всего, меня уже ты не найдёшь. То, что было там, в кабинете, было моей огромнейшей и самой наиглупейшей ошибкой. Я никогда в мире так крупно не ошибался. Господи… Я уже знаю, как я буду скучать по тебе! Как я буду скучать! Также я знаю, что с тобой я и правда не могу, малышка, но и без тебя я никак не выживу в этом сером, пропитанным злом, мире… Хотя… Тебе этого даже, возможно, и не понять. Но… В общем… Прости меня за всё, малыш. За то, что когда-то сомневался в тебе, как в примерной и хорошей ученице. Хоть ты и не всегда посещала мои уроки… За то, что не верил, что когда-то полюблю тебя. За то, что влюбился в тебя. За тот, скорее всего, твой первый поцелуй, который украл именно я. Прости за всё. Просто прости. Прости и забудь меня, как самый страшный сон в своей жизни. Больше ты никогда не увидишь меня в свой жизни. Прощай. Егор Николаевич для своей самой любимой ученицы…

      Дочитав до конца, Елизавета сомкнула это письмо в руках. По её лицу уже текли слёзы, а сама девочка только сейчас поняла, что тоже влюбилась в этого «занудного» блондина…