Опыт Гравити Фолз

Билл мерил шагами комнату. Не останавливаясь, фанатично, раздраженно. Если и останавливался, то лишь на миг — и снова шаги-шаги-шаги… Одной рукой, согнутой в локте, он теребит подбородок, а второй подпирает первую. Никто из находящихся в комнате не мог бы сказать, сколько он уже так маниакально дергается (потому что движениями это не назвать). А ведь у Сайфера впервые такая толпа в покоях. И ладно, что толпа состоит из него и ещё трех человек. Раньше пират разрешал заглядывать к себе только Бенджамину, но и тот не смел ступить за порог. Только просовывал голову в дверную щель. А когда он сказал Пайнсу про шлюх, так это Билл шутил. Он мог найти любое другое место, чтобы развлечься, но дом всегда держал в неприкосновенности. Билл вообще был чистоплюем. Иногда только позволял себе ходить в окровавленной или грязной одежде, но чтобы в таком виде завалиться спать или, скажем, в общую столовую — да ни за что. И теперь эта неприкосновенность нарушена. Сосной, конечно же. Сайфер сам его притащил, даже подумывал постелить мальчишке у входной двери. Ну, а что, нужно же было придурку где-то жить и спать? Вот только теперь этот придурок не жив и не мертв, лежит на любимом диване Сайфера и дрыхнет. Без сознания, конечно, валяется. А над ним склонились спасенный Робби и чувак, имя которого Билл вспоминает не сразу. Хесус, но друзья зовут его Сус. Запоминается имечко с трудом. Биллу вообще пришлось волосы на жопе рвать для того, чтобы его вытащить — того уже купили и с нетерпением ждали товар. Пришлось платить компенсацию, а это не абы сколько. Не выговорить. Причем, мужик-то дал бы фору и Гранту, старшему из Пайнсов, и самому Сайферу. Качалочка, видимо, была его отрадой последние лет этак пять. А Сус оказался… Сайфер даже замер на секунду. Все пытался подобрать какое-нибудь подходящее слово. В общем, мужик оказался клиническим идиотом. Белым и пушистым, если по-человечески. Мягкий, спокойный, абсолютно не пугливый. Сказали «Лезь в клетку!» — он полез. Сказали «Заткнул ебало!» — он заткнул. Сговорчивый, короче. Тихий отзвук шагов возобновился. Сейчас друзья сидели над Пайнсом и тихо о чем-то переговаривались, меняли ему мокрые холодные примочки, каждые два часа еще и бинты. Билл внимательно за ними наблюдал и на каждое неаккуратное движение рявкал:  — У тебя че, руки из жопы? Так я вправлю!  — Долбоеб, ты можешь аккуратнее?  — Не шлюху на хую крутишь, алло! И снова раздраженно мерил комнату шагами. Диппер без сознания уже тридцать девять часов. Билл считал. Стэнли сказал, что у парня шок, невроз и еще куча какой-то заумной врачебной хуйни. Посоветовал «больному» покой, какие-то препараты. А после приезда в пиратский лагерь у него еще и лихорадка началась. Тут Сайфер и без врача понимал, что нужно делать, но не мог. Просто не мог прикоснуться к Сосне, трусил почему-то, психовал. Как идиот, серьезно. Поэтому заставил дружков Пайнса показывать свою благодарность за спасение. Они, в общем-то, против не были. Сидели, косились в сторону пирата, но задачу свою выполняли. Долго, конечно, бдить не смогли и удрыхлись прям так, сидя на полу, положив головы на диван. А Сайфер не спал и слышал, как Диппер в бессознательном состоянии что-то шептал, вскрикивал и умолял его не трогать. На скулах красноречиво заиграли желваки. Просто застрелить Бака было все-таки маловато. Нужно было для начала с корнем выдрать его причиндалы и скормить их собакам у него на глазах. А ведь Билл предупредил этого ублюдка. Но тот опрометчиво посчитал, что Гидеон его прикроет. Хьюз бы наигрался с мальчишкой, использовал бы его на все лады, а после вернул или, что хуже, убил бы. Получив от Диппера координаты, он сразу выдвинулся, прихватив с собой лучших ребят. Два дня тишины, и — чудо! — вышел на связь. Билл пытался дозвониться до парня, но не мог. Тогда пират яйцами почувствовал, что с его Сосенкой что-то не так. Они приехали так быстро, как могли. Во избежание лишних жертв, Сайфер зашел в нечто, напоминающее сарай, один. Первая комната пустовала, а из подвала раздавались приглушенный рык и возня. Кровь в жилах вскипела, пирату даже показалось, что его волосы встали дыбом. Ярость захлестнула подобно цунами, разрушила любые поползновения осторожничать. Впрочем, Бак, увлеченный попыткой изнасиловать Сосну, не заметил бы Сайфера даже при условии, что пират станцевал бы при нем сальсу. Кажется, Билл что-то Хьюзу говорил. Что-то язвительное. Но он не запомнил. Выстрелил без промедления, не сожалея. А ведь теперь наверняка Глифул устроит ему взбучку. Причем, основательную. Бак хоть и мразь редкостная, но ценился Гидеоном как никто другой за свои неразборчивость, непривередливость (относительно заказов, конечно же) и коэффициент успеха (и хотя бред это был сивой кобылы, но Глифул высчитывал себе какие-то там циферки. Математик хуев). А теперь вряд ли кто-то возьмется за грязную работу, выполняемую Баком. Взбучки же не последовало. Словно смерть наемника осталась в неведении для большого босса. Билла это не расстроило. Вообще ничуть. Ему же меньше мозгосношения. К тому же все его мысли сейчас занимал тяжело больной Пайнс. *************** Диппер пролежал с лихорадкой два дня, на утро третьего парня отпустило, а ночью он пришел в себя. Потребовал воды, которую до этого в него вливали с боем, изумленным взглядом посмотрел на спящих друзей и воззрился на Сайфера. Выглядел пират после многих бессонных ночей просто ужасно, но при виде пришедшего в себя Сосны оживился, провел рукой по сальным пшеничным волосам и изобразил подобие ухмылки. От этой картины Пайнс быстро пришел в себя и трезво оценил-таки обстановку. Увиденное ему не то чтобы понравилось, но он решил, что сойдет. Не каждый день просыпаешься в кругу похищенных друзей и глупо улыбающихся пиратов. Не каждый день друзья оказываются спасены. И уж точно не каждый день скалящимся идиотом оказывается Уильям, мать его, Сайфер. Диппер даже сначала подумал, что все еще спит. Впрочем, очень скоро сон сморил его вновь, и Пайнс продрых так до самого обеденного часа, а когда проснулся, комната была пуста. Несколько минут Пайнс сидел на месте, приходил в себя, прислушивался к ощущениям, шевелил конечностями и разминал затекшие мышцы. На столе перед диваном кто-то заботливо поставил стакан воды, на который мигом парень накинулся, осушая несколькими большими глотками. В голове потихоньку прояснялось. Он был в комнате Сайфера, освещаемой лишь несколькими лучиками, заглянувшими в окно. Оттуда же повеяло дождевой свежестью. Поежившись, Диппер решил поискать друзей. Не могли же они ему привидеться? В соседней комнате, которая оказалась пустующей кухней, он нашел дверь в душ. Тоже пустой. На кухне, впрочем, Воин повозился пяток минут в поисках еды, ведь он не просто хотел есть — был готов сожрать первого, кто попадется на глаза. Еды, конечно, не оказалось. «Можно было бы понять по толстенному слою пыли», — палец прочертил неровную черную дорожку на серой от грязи плите. Значит, сам себе Сайфер не готовил. И куртизанок не заставлял. Диппер хмыкнул. Еще немного побродив по комнатам и сунув нос во все места, до которых мог дотянуться, Пайнс решает выйти на улицу. Вне помещения дул сильный, влажный ветер, пробирал до костей, отчего Воин жмурился и ежился, обхватывая себя руками. До столовой идти было недалеко, и парень мог бы добежать до нее за пару секунд, но остановился, оглядывая лагерь. Пустой. Снова. Давящая тишина, вой ветра и ни единой души вокруг. Диппера передернуло. Еще немного, и у него случится новая паническая атака, как при Баке. От воспоминаний стало дурно. Снова и снова накатывала тошнота, с каждым разом все сильнее, но выйти из желудка ничему спазмы не позволяли. Просто потому что нечему. Для Диппера так странно было ловить панические атаки, видеть перед глазами флэшбеки. Да и просто страшно. И противно. От самого себя противно. От погружения в пучину воспоминаний Пайнса оторвала чужая ладонь, грузно опустившаяся на его плечо. Парень вскрикнул.  — Чувак, воу! Это же я! Диппер обернулся. Перед ним стоял высокий накачанный пират, лицо которого прикрывала бандана. Глаза его улыбались.  — Сус? — Диппер прищурился. Второй, щуплый пират, закивал.  — Так и знали, что не узнаешь! — радостно прощебетал он голосом Роберта, и Воин окончательно потерял дар речи. Приходил в себя Диппер недолго. Друзья терпеливо ждали, с опаской оглядывались по сторонам и на парня не давили. У Пайнса было очень много вопросов. Они, как стайка перелетных птиц, метались в голове из стороны в сторону, пытаясь уловить нужное и самое важное направление. Как только нужные вопросы угнездились на языке, готовые облачиться в слова, Воина окрикнули.  — Чтоб я сдох! Пайнс? К троице подлетел низкий смуглый пират и сходу начал тыкать в Диппера пистолетом.  — Вот Босс обрадуется, узнав, что белая шлюшка у нас в лагере! — он гоготал, смотря на Пайнса испуганно-торжествующе. «Пленник» устало вздохнул, поднимая руку и потирая ею лоб. Пират вздрагивал от каждого движения задержанного, но стоял на своем, с ПМ наизготове. «Неужели так сложно оставить меня в покое хоть на пару минут? — мысленно обратился парень к небесным силам. — Я что, так много прошу?» Логично, что ответа не последовало. Зато ситуацию стал разрешать Сус.  — Чувак, — он гаркнул резко, пират даже подскочил от неожиданности. — Ты идиот или да? Секунда тишины. У незадачливого героя почти отчетливо на лице проступила надпись: «А что, собственно, не так?» Диппер чуть не прыснул. Сайфер набирает в свою «армию» клинических идиотов, не иначе.  — Ты реально думаешь, что Пайнс стал бы расхаживать по пиратскому лагерю? — Сус вскинул брови. — Ты что, идиот? Друг словно мысли читал. Пират удивленно моргал. На его лице было написано все изумление мира, которое нельзя было обличить в слова. Пайнс мельком кинул взгляд на Робби, руки которого заходились в неистовом треморе. Валентино напрасно пытался сдержаться — не выходило. Над верхней губой у него выступили капельки пота, волосы прилипли к влажному лбу. Глаза парень опустил, старательно пряча под кепкой. К счастью, пират не мог оторвать взгляд от Суса, иначе немедленно бы заподозрил неладное. Диппер с опаской посмотрел на Рамиреза.  — Это — трофей, — назидательным тоном продолжал друг, хватая Пайнса за предплечье. — Он уже несколько дней живет в доме у Сайфера, но сегодня Босс разрешил нам сопроводить его на прогулку. Отговорка, сшитая настолько через одно место, что Диппер чуть сам не подал голос для внесения более оправданного обстоятельства. Сдержался.  — Но Босс не говорил о…  — Пока не доказано — не ебет, что сказано, — огрызнулся вдруг Валентино и толкнул Воина в сторону жилища Сайфера. Рамирез пожал плечами и грузно потопал за друзьями. Чуть прищуренные глаза с проступившими морщинками давали понять, что он улыбается. Снова оказавшись у Билла, Диппер выдохнул. Роберт, схватившись за голову и заверещав что-то на чистом британском диалекте, кинулся в ванную, где громко хлопнул дверью. Через минуту оставшиеся в гостиной друзья услышали тихое журчание воды — Роб включил душ. Диппер опасливо скосил взгляд на Суса, но тот пожал плечами в знак своего неведения.  — Вообще-то, — Рамирез плюхнулся на диван так, что половицы заскрипели. — Он отлично держится. Не верится, что после таких событий у него осталось желание… существовать. Последнее слово сказано скомкано. Диппер понял, что друг не смог назвать такое пребывание в мире жизнью. Скорее так. Присутствие.  — Как он?  — Ну… Молчание.  — Держится. Снова тишина, прорезаемая тихим, но резким, тиканьем настенных часов. Раньше Диппер их не замечал.  — Скажи лучше, как сам? Как самочувствие? Пайнс поерзал в кресле, устраиваясь удобнее. Почему-то было крайне неудобно, но скорее… Морально.  — Я в норме. И тишина. Тик-так. Тик-так. Тик-так.  — Так значит, ты работаешь на Сайфера?  — С ума сошел? — Диппер встрепенулся.  — Прости, чувак, просто… Неловкое молчание.  — Это ты извини, — Пайнс выдохнул. — У нас с ним договор. Я работаю С Сайфером. Сус изумленно выгнул брови.  — С этим психом? — кивок в ответ. — Что же, теперь хотя бы понятно, откуда у его поступков ноги растут.  — Поступков?  — Если это можно так назвать, — поправился Сус, доставая из кармана нечто в ярко-желтой упаковке. — Держи. Чуть не забыл отдать. Сайфер запретил тебе выходить. Сказал, ты будешь голодный, а это поможет тебе немного подождать до его возвращения. Протянутая вещь оказалась батончиком мюсли с шоколадным топпингом. Диппер накинулся на угощение и даже забыл поблагодарить друга. Вкусность прикончил за пару секунд, на что желудок отозвался недовольным урчанием, мол, еще давай. Услышавший китовые завывания Рамирез покачал головой: нет больше.  — Я бы назвал это жестом доброй воли, — голос стоящего сзади Робби заставил Пайнса подпрыгнуть. Валентино оперся на дверной косяк, скрестил руки на груди и внимательно всматривался в лицо Мейсона. С черных волос медленно капала вода, моментально впитываясь в полотенце, прикрывающее плечи. — Он спас нас с тобой, Дип. И за него заплатил.  — Втрое большую сумму! — поддакнул Рамирез, кидая настороженный взгляд на окно. Все затихли, прислушиваясь. На улице было тихо.  — Это сколько? — Воин выгибает бровь. В чем он был уверен наверняка, так это в необъятной любви Сайфера к деньгам.  — Полтора миллиона зеленых, — с насмешкой буркает Роберт, расплываясь в ехидной ухмылке. — Он потратил на выкуп полтора миллиона баксов, чел. Тик-так. Диппер изумленно переводит взгляд с одного товарища на другого. Тик-так. Снова неловкое молчание. Мейсон пытается осознать услышанное, но этот процесс прерывается.  — Так значит… Ты спас остальных? — Роберт садится рядом с Сусом, который нехотя отодвигается. И хотя он больше не тот пухляш, что раньше, но по-прежнему широк в плечах и тазе, а его привычка разваливаться на весь диван, пока он сидит, часто становилась поводом ссор с девушками. Мол, не лебединые крылья, сложишь.  — Венди чинит катер, на котором мы сможем уплыть.  — А остальные? Диппер поджимает губы.  — Нужно найти Мейбл. И мы сможем покинуть остров. Снова молчание.  — Соболезную, — Валентино кивнул своим мыслям. — А что насчет Сайфера?  — А что с ним не так? — Сус покачал головой. — Зачем ему нам помогать, если не для того, чтобы отпустить? Но Робби пытливо смотрит на Пайнса, пытаясь поймать его взгляд. Диппер раздраженно повел плечом. Раньше Роб не был таким проницательным. Диппер сам много об этом думал. Сайфер отпустит их просто так? Вряд ли. По крайней мере, об этом речь еще не заходила. Как и о том, для каких нужд пирату понадобился Пайнс. Билл непредсказуем, предполагать что-то — как играть в русскую рулетку — никогда не знаешь, что выпадет в следующую секунду. Понятно было только одно — просто так Сайфер никого не отпустит.  — Не знаю я, — наконец сдался Диппер. Он старался скрыть агрессивные нотки, но те искрили буквально в каждом издаваемом им звуке. — Сайфер хаотичен. Только ему известно, что произойдет дальше. После взрыва наступила тягостная тишина. Мейсон видел, как друзья переглядываются и ведут немой диалог. От этого его раздражение возрастало.  — Но теперь тебе будет проще вызволить Мейбл, так?  — Возможно. Но я до сих пор не знаю, где она может быть. Роберт прочистил горло.  — Вообще-то, Бак часто делился со мной… Всяким, — Диппер замечает, как глаза Валентино застилает поволока ужаса, но он продолжает выдавливать слова, — он рассказывал мне, что Гидеон доволен девчонкой, — аккуратный взгляд на Воина, — которую взял у Сайфера.  — После нашего прибытия пленных на острова больше не ввозили, — задумчиво протянул Рамирез, подтверждая догадку Робби. Диппер устало застонал, пряча лицо в ладонях. Неужели друзья думают, что Сайфер станет резать дойную корову, то есть Глифула, ради какого-то мальчишки? Тик-так. Снаружи послышался гомон. Диппер посмотрел в окно, отмечая опускающиеся на остров сумерки. Скоро начнет темнеть.  — Вернулись? — Валентино подскочил, заметался по комнате в поисках своих шмоток. Сус встал с дивана, наспех завязывая на лице бандану. Диппер наблюдал за их действиями с немым вопросом.  — Вообще-то, нас тут быть не должно, — пояснил Рамирез, посмеиваясь над безуспешными попытками Робби найти свою красную майку, — утром, уходя, Сайфер велел переодеться и сторожить тебя у входа.  — Что-то случилось?  — Не знаю, но…  — Лицо у него было озабоченное, — Валентино натянул одежду и теперь быстро завязывал на лице бандану. Кепка уже была на голове. Диппер усмехнулся. У Сайфера всегда озабоченное лицо. Просто причины обычно разные. Навьюченный вид друзей смешил, но веселье это было продиктовано скорее внутренней истерикой перед неизвестным. Точнее, перед Биллом. Пайнса потряхивало, голова гудела. Он чувствовал, что вот сейчас произойдет что-то важное, переломное. Но что — не знал. Возможно, Сайфер изменит благосклонность на гнев и снова запихает незадачливую компанию в клетки. А может, принесет вести, в скверности которых Диппер почти не сомневался. А может… Впрочем, гадать о происходящем в голове Билла так же бесполезно, как резать ножницами воду. Пустая трата времени и нервов. Пайнс почему-то почувствовал гнев. Он хотел бы хоть ненадолго начать понимать пирата, проникнуться его чувствами, прочитать мысли. Но Король Гравити Фолз оставался за границами человеческого восприятия. Он демонстрировал либо искаженное яростью лицо, либо ухмыляющуюся морду. А ведь Дипперу казалось, что они нашли общий язык. В те дни, когда он еще притворялся немым. От резкого стука парень подскочил. Ударившаяся о стену дверь медленно, со скрипом закрывалась. На пороге стоял он. Шумно втягивая воздух носом, крылья которого мерно вздымались-опускались от каждого вдоха-выдоха, он сверкал своим до невозможности красивым глазом. Волосы его были растрепаны, одежда скомкана. Общий вид пирата был какой-то нелепо-неряшливый, но даже при этом Сайфер был великолепен.  — Вон! — рявкнул Билл, и друзей словно ветром сдуло. Даже широкоплечий Сус умудрился протиснуться в узком коридоре быстро и ловко, при этом даже близко пирата не задев. Дверь за парнями прикрылась. Два некогда врага остались наедине. Тик-так. Сайфер двигается как хищник. Бесшумно. Грациозно. Он не спускает взгляда с добычи. Гипнотизирует. Лишает воли. Это отличается от той атмосферы, что навевал Бак. Она пугает, безусловно. Но была в этом какая-то особенная магия. Та, по воле которой каждый ловит себя на мысли: «Черт, он прекрасен!» И в этом заключался весь Сайфер. Пусть он псих и наркоман, однако достоинство, внутреннюю утонченность и силу не могут скрыть даже самые противные его ухмылочки. У Диппера по спине пробежал табун мурашек. Смотря на Билла сейчас, он получал извращенно-эстетическое удовольствие. Тик-так. Сайфер подобрался к парню, встав почти вплотную и устремив горящий взгляд в перепуганное лицо Мейсона. И только установив зрительный контакт, Воин понимает: у пирата… весьма сложное выражение лица. Не злое, не удивленное, не насмешливое. Оно будто окрашено всеми эмоциями сразу, но при этом остается совершенно невозмутимым. Сложное. Другое слово Диппер просто не способен подобрать. Они стоят молча, разглядывают друг друга, словно силясь прочитать мысли оппонента. Но эмоции одного — тайна для другого, и правило это работает в обе стороны. Пайнс сдается первый:  — Спасибо… Он не успевает договорить. Как по команде, Билл подается вперед, обхватывая лицо парнишки своими ладонями. А секунду спустя на губах Диппера запечатлен порывистый, грубый поцелуй. Первое, что приходит в голову Воина — у Билла сухие, потрескавшиеся губы. Они шершавые, отчего прикосновение губ к губам ощущается ярче и явственнее. Следующее, что заметил парень — у пирата подрагивают руки, а кончики пальцев могильно холодные. Он переживал? Мысли проносятся в голове одна за другой всего момент, а в следующий оторопевший Мейсон осознает происходящее и начинает отталкивать Сайфера. Тот, однако, не сопротивляется и делает шаг назад. На лице его расцветает привычная ухмылка.  — Итак, одну проблему мы решили. На повестке дня твоя магическая телепортация. Диппер смотрит недоуменно. Его руки все еще покоятся на груди пирата в отталкивающем жесте, но без напора, а просто по инерции. В который раз Пайнс думает, что Билл — загадка, а его слова — сплошные шуточки да угрозы, в которых иногда проскакивают мат и междометия.  — Я не знаю, как ты это делаешь, парень… Сайфер берет театральную паузу, нагнетая тем самым интригу. Мейсон закатывает глаза. В следующую секунду серьезный голос Уильяма вводит его в ступор. Тик-так. — …но я искренне восхищен твоими возможностями. Не знал, что ты можешь одновременно и Хьюза ублажить, и Глифула отправить на тот свет. Диппер отпрянул, сделав огромные от изумления глаза.  — Не удивляйся, — Билл невесело хмыкнул. — Свидетели узнали твою милую мордашку, малыш. Повисла пауза. Тик-так. Тик-так. Тик…