21 сентября.
Машина мчалась по шоссе на скорости, которая определенно запрещалась правилами дорожного движения. Айшель, вцепившись тонкими пальцами в старое кожаное кресло салона, лишь успевала щуриться от света многочисленных столбов, который до боли бил в глаза. Девушке казалось, что еще чуть-чуть и они вылетят в кювет или того хуже. Но выбора у них не было. Оторваться от людей Башкурта надолго не удалось. Где-то в километре от мотеля они умудрились догнать их. Айшель буквально услышала, как пули врезались в машину, Аслан же лишь чертыхался и пытался петлять по проселочным дорогам, пока, в конце концов, не вылетел снова на трассу. — Далеко? — процедил Караджа сквозь зубы, чувствуя, как кровью пропитался рукав его куртки. Айшель взглянула в зеркало заднего вида и резко выдохнула. — Они прямо за нами. — дрожащим голосом ответила Экинджи и прислушалась, но выстрелов не было. — Почему они не стреляют больше? Аслан крутанул руль и обогнал на дороге какую-то легковую машину, водитель которой громко посигналил Карадже. — Они не хотели убить нас. Лишь напугать. — с надрывом объяснил парень. — Иначе они бы давно выстрелили в колеса, и ты не говорила бы сейчас со мной. В словах Аслана был смысл. Но это все равно не успокоило Айшель. Она повернулась, дабы взглянуть в заднее стекло, но Караджа снова начал кого-то обгонять, поэтому машина с визгом повернула влево, заставляя девушка выпрямиться и сжать кресло еще сильнее. Зазвонил телефон Аслана. Это случилось неожиданно для Айшель, но, очевидно, весьма запланировано для Аслана. Караджа сжал губы в тонкую линию и, казалось, задумался о чем-то, но Экинджи отрицательно покачала головой и, положив руку на предплечье парня, произнесла предупреждающе: — Если это Башкурт — не отвечай. Он же дьявол! Аслан бросил на Айшель быстрый взгляд, и ранение почему-то ужасно заныло. Парень сцепил зубы, в ужасе осознав, что у него начинает кружиться голова. Выбора не было. Со словами "Даже дьявола можно обмануть" он поднял трубку. Айшель почувствовала, как по телу пробежались мурашки. Она не знала Йылмаза лично, но уже успела понять, что в нем нету никаких положительных качеств. Он хотел убить ее отца, теперь преследует Аслана, держит в заложниках его мать и сестру, подослал головорезов в мотель ночью... — Какого чёрта, твои люди врываются в мотель ночью? — громкий голос Аслана вывел Айшель из задумчивого состояния. — Мои люди могли сделать то, что не можешь ты: убить девчонку или использовать ее в шантаже. — прозвучал в трубке раздраженный голос Йылмаза, которого уже в конец измучило ожидание. — У меня есть план. — попытался запротестовать Аслан, но Башкурт тут же его перебил: — Какой план? У тебя была простая задача: выполнять то, что говорю я. Но ты, как и твой отец, вечно на своем уме. — Не впутывайте моего отца. — прошипел в трубку Аслан, вновь крутанув руль и вылетев прямо перед грузовиком. Айшель тем временем посмотрела в зеркало заднего вида. Люди Башкурта не отставали, но и не сокращали более расстояния. Они будто ждали чего-то... Ждали... Команды, как послушные дрессированные собаки. Экинджи глотнула тяжелый ком в горле и мысленно начала шептать молитвы. — Дай мне шанс. — произнес Аслан достаточно тихо. Айшель даже показалось, что он прилагал огромные усилия, чтобы выдавить из себя эти слова. Караджа был гордым, умолять об еще одном шансе явно было для него непривычно. — Все шансы использованы, Аслан. Мои люди мне позвонили. — на удивление спокойно ответил Башкурт, что насторожило Аслана. — Они мне все рассказали. Ты так отбивал от них ту девчонку, что я даже мысленно пожалел тебя. Глаз на нее положил, да? — Не неси чушь! — рявкнул на него в ответ Аслан, покосившись на Экинджи, от страха вжавшуюся в кожаное кресло и неотрывно наблюдающую за ним. — В любом случаи, тебе был дан шанс стать охотником. Теперь ты жертва. Потому поступай, как все жертвы — беги, пока мои гончие псы тебя не поймали. — как только Башкурт закончил фразу, послышались выстрелы, будто люди Йылмаза только и ждали этого. Аслан выругался вслух и бросил телефон на приборную панель с такой злостью, что Айшель даже удивилась, как он полностью не разбил его. — Пригнись. — приказным тоном обратился к ней Аслан и резко ударил по тормозам. Машина с визгом остановилась и резко развернулась на трассе. Люди Башкурта не ожидала такого манёвра, поэтому их авто вырвалась вперёд. Не теряя времени, Караджа снова нажал на газ. Машина сорвалась с места. Айшель лишь зажмурилась, даже боясь взглянуть на спидоментр. Если она выживет, это официально можно считать чудом. ***22 сентября.
— Я не могу отдать тебе дочь сейчас, Искандер. — спокойный голос Башкурта раздражал Экинджи. Местом их встречи была некая "нейтральная зона", как выразился Йылмаз. Место где-то в забытом Богом спальном районе меж многоэтажными домами, где было непривычно тихо и даже жутковато. Их черные иномарки смотрелись нелепо на этом фоне. Поскольку в разговоре не было условлено отсутствие "команды поддержки" в виде около пятнадцати вооруженных мужчин, Искандер решить прихватить ее. Башкурт тоже предусмотрел это. Его людей Экинджи насчитал всего тринадцать. Не было, конечно, гарантий, что еще с десяток не сидели сейчас где-то в квартирах, с окон контролируя ситуацию. — Она не вещь, чтобы торговаться нею. — сквозь зубы бросил Искандер, спрятав руки в карманы пальто и незаметно нащупав за поясом рабочих штанов пистолет. Вся эта ситуация изрядно напрягала Экинджи. Он до безумия любил свою дочь и ценил, как самое большое богатство, особенно после смерти сына и потери жены. Мысль о том, что Башкурт мог сделать с ней что-то, заставляла Искандера хотеть убить Йылмаза еще больше. — Искандер, — Башкурт закатал глаза, нагло ухмыляясь, — ты всегда драматизируешь. — Я не настроен играть с тобой в игры, Йылмаз! — Искандер с напором посмотрел в карие глаза собеседника. — Прекрати валять дурака и немедленно скажи, где моя дочь. — А то что? — с наигранным интересом переспросил Башкурт, подходя ближе и все так же нагло ухмыляясь. Искандер почувствовал, что градус ярости в его крови дошел до точки кипения. Всего мгновение и Экинджи схватил Йылмаза за горло, больно сдавив его и заставив улыбающегося Башкурта стереть с лица эту глупую ухмылку. И как раз в этот момент Искандер услышал клацающий звук. Посмотрев за спину Йылмаза, он заметил его людей, каждый из которых направлял на Экинджи пистолеты, которые, бесспорно, были заряжены и сняты с предохранителя. И Башкурт хотел ухмыльнуться, даже не смотря на нехватку воздуха в лёгких, но просто не смог, заметив, что люди Искандера в ответ направили на людей Йылмаза своё оружие. И хоть Башкурт знал, что его верные псы сидят в многоэтажках и готовы действовать резко и жестко при необходимости, что количество его людей значительно превышает количество людей Искандера, но поспешил урегулировать конфликт: — Мы пришли поговорить, Искандер. Какое-то время Йылмазу казалось, что Экинджи так и не отпустит его, сожмет горло сильнее и просто сломает шею. От этой мысли стало как-то не по себе. Слишком позорная смерть как для Короля преступности. Но, в конце концов, Искандер медленно разжал пальцы и показал быстрый знак своим людям. Те, хоть с большим сомнением, но опустили пистолеты. То же сделали и люди Башкурта, после его легкого кивка головой. — Я предлагаю сделку. — потирая шею, произнес Башкурт. — Никогда! — рявкнул в ответ Искандер. — Ты подлый и бесчестный! Йылмаз внезапно захохотал в ответ, упирая руки в бока. — Кто бы говорил о нравственности, Искандер. — произнес Башкурт с ухмылкой. — Это ты продаешь наркотики всем, Экинджи. Не брезгуешь даже малолеткам совать свою дрянь. — При чём здесь это? — недовольно фыркнул Искандер, скрещивая руки на груди. Все это казалось ему бессмыслицей какой-то да еще и бестолковой. Пока он здесь пытался что-то доказать Башкурту, возможно, где-то мучили или даже убивал его дочь. — У нас одна цель, Экинджи. — наконец нарушил тишину Башкурт, задумчиво запустив руку в карман пальто и вытащив оттуда свои кожаные перчатки. Искандер издевательски хмыкнул и приподнял бровь в знак интереса. — Аслан Караджа. — протянул Башкурт, натягивая перчатки на руки. — Тебе нужно его поймать, чтобы вернуть дочь. Мне — чтобы наконец забрать долг. Но в одиночку мы этого сделать не сможем. Нам будет проще вместе. — Звучит глупо. — фыркнул Искандер, хотя мысленно отметил, что не мог отрицать правоту Йылмаза. — Мне, чтобы поймать его, нужны твои связи. — продолжал Башкурт, даже не обращая внимания на издёвки Искандера. — Тебе — мои прыткие люди. Объединимся, найдем мальца, ты заберешь свою дочь, а я с остальным разберусь. Какое-то время Экинджы молчал, наблюдая за Йылмазом с нескрываемым интересом. Хоть Искандер и убеждал себя, что сможет все сделать сам, но Башкурт был прав. Все можно провернуть намного быстрее, если они объединят силы. Но ведь, наверняка, был какой-то подвох. Йылмаз был еще тем лисом. Доверять ему было бы наибольшей глупостью. Но что если Искандер обманет его первым? Эта мысль так резко врезалась в его голову и показалась настолько гениальной, что Экинджи еле удержался от самодовольной ухмылки. — Но откуда мне знать, что ты меня не предашь? — задал вопрос Искандер надеясь на то, что, возможно, в Башкурте все же осталось что-то светлое. Но в следующее мгновение его ждало разочарование. — Тебе придется поверить на слово. — пожал плечами Йылмаз. — Если тебя заинтересовало мое предложение, жду тебя на ужине в моем доме. Подробности скину в СМС. *** Часы взаперти длились невозможно долго. Гизем казалось, что еще чуть-чуть и она просто лишиться ума. Она уже давно смирилась с тем, что выхода с этой комнаты нет. И эта мысль лишь еще больше ухудшала ситуацию. Гизем пыталась скрывать от дочери отчаянье, но это становилось все сложнее и сложнее. Пинар постоянно наблюдала за своей матерью, все еще сохраняя в себе надежду на спасение. Ее серо-голубые глаза без устали бегали по комнате в поиске хоть какой-то вещицы, способной помочь им. Но в практически пустой комнате не было ничего, что можно было бы использовать против железных решеток на окнах или замка на дверях. Но Караджа придумала план. В одну из бессонных ночей, когда мать в очередной раз, думая, что дочь спит, тщетно пыталась шпилькой для волос взломать дверной замок, Пинар поняла, что спастись можно лишь хитростью. Рас уж Дамир Йылмаз так привязался к ней в последнее время, значит она может использовать это себе на пользу. Рассказывать об этом матери Пинар не хотела. Гизем непременно начнет ее отговаривать, повторять, что это опасно и младшая Караджа, в конце концов, сдастся и даст слово, что не будет этого делать. Дверной замок щелкнул. Гизем, до этого ходившая с угла в угол, резко замерла на месте, оборачиваясь к входу. Пинар, сидя на кровати, напряглась и выпрямилась, резко вдохнув. Двери распахнулись, и на пороге появился человек в черных джинсах и белой рубашке. Это бесспорно был Дамир. Его карие глаза всего секунду изучали комнату, будто парень искал какой-то подвох, но не найдя ничего подозрительного, ухмыльнулся привычно нагло и с издёвкой. — Чего тебе? — сразу же процедила сквозь зубы Гизем, сжимая руки в кулаки. Женщина сузила свои голубые глаза, с подозрением наблюдая за молодым человеком. — Я ожидал хотя бы "доброе утро", Гизем. Где твои манеры? — съязвил ей в ответ Дамир, упирая руки в бока. — Я пришел за Пинар. Взгляд парня тут же нашел младшую Караджу. Она тихо сидела на кровати, напряженно покручивая на пальце фамильное кольцо, которое когда-то подарил ей отец. Дамиру было жаль Пинар. Она была всего лишь ребенком, а следовательно не отвечала за действия членов своей семьи. Башкурт это не понимал и даже слушать не хотел каких-либо возражений Дамира, поэтому парень решил действовать сам. Он непременно увезет Пинар куда-нибудь. Выкрадет, и плевать, что скажет отец. Ему и Гизем хватит для шантажа. — Пинар, — мягко произнес Дамир, — пойдем прогуляемся. Йылмаз протянул свою руку вперед, приглашая Пинар взять ее. Девочка сильно сомневалась, но все же слезла с кровати и намеревалась подойти, ведь подозревала, что это предложение скорее является утверждением и они пойдут на прогулку не смотря на ее желание. — Вы решили отобрать у меня дочь? — разъяренная Гизем преградила Пинар путь. Отбросив назад темные волосы, женщина напряглась всем телом. И хоть она понимала, что не сможет противостоять Дамиру, но все же упрямо вздернула подбородок, готовая при необходимости даже броситься в драку. — Снова. — недовольно закатил глаза Дамир. Развернувшись на прятках, он неспешно направился к двери. Гизем выдохнула, искренне надеясь на то, что парень наконец ушел. Но в следующую же минуту Йылмаз вернулся с двумя крепкими мужчина. Шепнув им что-то, Дамир отошел в сторону. И как бы Гизем не пыталась сопротивляться, ее схватили в мгновение ока, больно скрутив руки за спиной. — Пустите! — процедила Гизем, пытаясь вырываться, но хватка мужчин становилась лишь более крепкой. Пинар испугано взглянула на Дамира. А что если ее действительно сейчас заберут от матери? Что если она ее больше не увидит? Девочка невольно попятилась назад до тех пор, пока не уперлась спиной в стену. — Не смей прикасаться к ней, Дамир! Не смей! — кричала Гизем в отчаянии, пытаясь одновременно и вырываться. Она искренне ненавидела Дамира в тот момент. Просто всеми фибрами души проклинала его. Но Дамир не обращал на это никакого внимания. Он молча подошел к Пинар и взял ее за руку. В этот же момент испуганная девочка запротестовала: — Я пойду с тобой только при одном условии! Йылмаз вмиг замер, но перебивать не стал. Гизем в какой-то момент прекратила попытки вырваться, ошарашенно наблюдая за дочерью. Хоть Пинар и была еще ребенком, но храбрости ей определенно было не занимать. Так же, как и Аслану. При мысли о сыне материнское сердце Гизем отчаянно заныло, дав ей новые силы для попыток освободиться. — Я пойду с тобой, если ты поклянешься, что твои люди отпустят мою маму, как только мы выйдет с этой комнаты, и не тронут ее до моего прихода. — голос Пинар на последней фразе предательски дрогнул, но девочка не позволила себе опустить взгляд. Испуганно смотря в карие, практически черные, глаза парня, ей показалось, что Дамир сейчас жутко разозлиться и придушит ее прямо на месте, но вместо этого он ухмыльнулся каким-то своим мыслям и наиграно-торжественно произнес: — Клянусь. Пинар взяла Дамир за руку, облегченно выдыхая. Обернувшись на Гизем, девочка еле заметно улыбнулась, одними губами прошептав: "Все будет хорошо". Но это ничуть не успокоило женщину. Она снова попыталась освободиться, рванула к двери, за которой скрылся Дамир с девочкой, но сразу же упала на колени на пол. Мужчины, державшие ее, выждали какое-то время и, наконец отпустив, поспешили покинуть комнату. Гизем истощенно закричала. Вскочив на ноги, женщина бросилась к двери и в отчаянии начала бить о нее кулаками. — Верните мне дочь! Не смейте ее трогать! — еще долго отбивались в голове Пинар слова матери. Юная Караджа чувствовала, как бешено стучало ее сердце. Она не знала, поступает ли правильно. Но, возможно, это был их единственный шанс спасти себя и Аслана. — Тебя еще не хватало. — процедил тихо сквозь зубы Дамир, резко выдыхая. Пинар услышала это предложение будто сквозь какую-то пелену. Рассеяно обернувшись, она заметила в конце коридора высокую женщину, чьи темные волосы волнами спадали на плечи, а на их фоне как-то слишком ярко выделялась красная блузка и белые штаны, в которые была она одета. На ее ногах Пинар заметила дорогие на вид алые туфли. — Проведешь мне нравоучительную лекцию? — безразлично бросил Дамир, продолжая идти, но женщина резко заступила ему дорогу. Парень остановился, тяжело выдохнув. Пинар притаилась, все еще крепко сжимая его руку и с украдкой поглядывая на даму перед собой. Почему-то эта женщина не вызвала у Караджи доверия. — Я — нет. — отрицательно покачала головой женщина, из-за чего массивные серьги на ее ушах зашевелились. — А вот твой отец — да. — Мне плевать, что он подумает, Летиция. — раздраженно бросил Дамир. Пинар показалось это имя знакомым. Летиция резко опустила оценивающий взгляд на Караджу. Девочка невольно съежилась, сжимая свободную руку в кулак. И пока Пинар горела желанием побыстрее уйти от этой странной дамы, Летиция невольно отметила, что Караджа была довольно красивой. Темно-каштановые волосы, большие серо-голубые глаза, аккуратный носик, овальное лицо, хрупкое телосложение... Летиция не была знакома с Асланом, но почему-то была уверена, что он не менее привлекательный. — Не привязывайся к этой девочке, Дамир. — покачала головой Летиция, ничуть, кажется, не обращая внимания на то, что Пинар все слышит. — Она здесь ненадолго. — Я сам решу, что мне делать, Летиция. Мне не десять лет. — закатив глаза, раздраженно произнес Дамир и пошел дальше по коридору, специально плечом зацепив Онре. Но не успел он и пары шагов вместе с Пинар ступить, как женщина вновь заговорила: — А ты подумал о Гизем? Йылмаз вновь остановился, резко обернувшись к Летиции, чьи карие глаза все еще изучали Караджу. — Какое мне к ней дело? — отчеканивая каждое слово, безразлично бросил Дамир и сжал сильнее руку Пинар, по чему девочка поняла, что Йылмаз сильно зол. — Гизем сейчас в той же ситуации, что и твоя мать. — голос Летиций прозвучал сочувственно, будто она действительно искренне сопереживала Карадже. — Филиз тоже разлучили с тобой. Летиция не думала ни о чем плохом. Ее целью было лишь зацепить Дамира, чтобы он задумался о главном и не натворил глупостей. Но она слишком плохо его знала, ведь упоминание Филиз с ее уст прозвучало для парня практически оскорблением. Пинар лишь успела почувствовать, как Йылмаз отпустил ее руку и, возможно, девочка непременно убежала бы, если бы не то, что случилось дальше. В мгновение ока Дамир оказался возле мачехи и, грубо схватив ее за горло, с силой прижал к стене. С горла Летиции вырвался хрип. Темные волосы упали на лицо, а перед глазами пошли тёмные пятна. — Это из-за тебя они с отцом и разошлись. — прошипел Дамир. Его лицо было настолько близко от ее, что женщина могла чувствовать его тяжелое горячее дыхание на своей коже. В отчаянии Летиция схватилась руками за его кисть, пытаясь ослабить хватку парня на своей шее, но все было тщетно. Она лишь еще больше злила Йылмаза своими тщетными попытками. Пинар же тем временем в ужасе наблюдала за всем, прикрыв руками рот. Страх просто парализовал девочку. Карадже даже показалось, что теперь и она не избежит гнева Дамира. — Я терплю твое присутствие здесь лишь потому, что так лучше для Мейлишах. — процедил Йылмаз и встряхнул женщину, из-за чего она моментально перестала сопротивляться, но все еще сжимала кисть руки Дамира. — Твой отец, — прохрипела она, глотая воздух через рот, — сам сделал свой выбор. — А ты не видела кольцо на его пальце, а?! — выкрикнул Дамир, сам того не ожидая. — Не строй из себя праведную, Летиция. Твои ангельские крылья за спиной уже давно обгорели. Летиция не могла возразить ему. Хоть в то время, когда они с Башкуртом познакомились, между Йылмазом и его женой уже пошел разлад, но Онре сразу заметила бледный след от обручального кольца на его пальце. Однажды Башкурт приехал к ней подвыпивший и Летиции ничего не осталось, кроме как уложить его спать. Тогда он забыл снять обручальное кольцо. Конечно же, Онре не смогла удержаться от соблазна рассмотреть его. И, как оказалось, с внутренней стороны на кольце были выгравированы слова, больно врезавшиеся ей в память: "Ad multos annos". В переводе с латинского: "На долгие годы". На утро Летиция начала расспрашивать Башкурта, но тот не стал ничего особо объяснять. Через пару дней он взял развод с Филиз, но Летиции все равно казалось, что где-то мысленно Йылмаз был со своей женой. Такие гравировки не делают просто так. — Тебе даже ответить нечего. — с ноткой омерзения выплюнул Дамир и резко отпустил Летицию. Женщина шумно вдохнула, хватаясь рукой за горло. В тот момент Пинар даже стало жаль ее. Но не успела она что-либо сказать, как Дамир уже схватил ее за руку и потянул за собой дальше по коридору. Летиция провела их напряженным взглядом, недовольно фыркнув. *** Аслан, откинув голову на спинку кресла, то и дело щурился, когда Айшель в очередной раз притрагивалась к ране в попытке промыть ее. Всего пару секунд назад она трясущимися руками сжимала раскаленный зажигалкой скальпель, вытаскивая с раны злосчастную пулю. Аслан сделал бы это сам, если бы у него было достаточно сил. А так он потерял много крови, пока наконец им удалось оторваться от людей Башкурта и затеряться в небольшом лесу, предположительно, где-то на окраинах Залы. Для него вытащить пулю было бы проще, ведь Аслан уже оказывал помощь в таких случаях отцу. А вот Айшель искренне паниковала, боялась зацепить что-либо или сделать хуже. Но Карадже было все равно. Главной целю была эта дурацкая пуля, которую Экинджи в конце концов извлекла с его тела и с отвращением бросила в аптечку вместе со скальпелем. Сразу после этого она молча принялась обрабатывать рану. Караджа наблюдал за ней с интересом, пытаясь не терять связь с миром. Айшель выглядела растерянной и напряженной. Своими тонкими пальцами она ловко отматывала бинт, открывала какие-то антисептические средства, обезболивающие... Она настолько старалась, что даже не заметила, как несколько прядей светлых волос упали ей на лицо. Кроме того, девушка прикусила губу и слегка наклонила голову набок, будто это помогало ей лучше оценить ситуацию. Аслан мысленно отметил, что она выглядит довольно мило. — Может все таки поедем в больницу? — лицо Экинджи исказил страх. Айшель боялась, что что-то сделала не так, что рана все равно загноится, что начнется заражение крови, в следствии которого Аслан умрет. Но ведь он получил пулю только из-за того, что защищал ее. А ведь мог убежать. Тогда Башкурт получит бы Экинджи и хоть на некоторое время отстал бы от Караджи. — Если наводки на нас повесили в придорожных мотелях, я уверен, что в таких местах как больницы они тем более будут. Да еще и не в одном экземляре. —запротестовал Аслан, отрицательно помотав головой. — К тому же, вряд ли наша машина со следами от пуль не привлечет внимание. — Я не уверенна, что обработала рану достаточно хорошо. — протараторила Айшель панически. — Я не медик. Я даже не уверенна, все ли хорошо с твоей раной. Да, я вытащила пулю, но что там внутри? А если я разорвала какую-то артерию? А связки? Может... Аслан прикрыл глаза и улыбнулся. Экинджи так испугалась за него, хотя должна наоборот радоваться. Он был сейчас максимально слаб. И если бы Айшель начала убегать, он бы даже не нашел сил для того, чтобы выйти с машины, не то, что гнаться за ней. Но она все еще сидела на соседнем сидении, предполагала самые ужасные варианты развития событий и перематывала рану бинтом, предварительно положив туда какую-то мазь с аптечки. — Ты еще и смеешься? Тут не я умирать собралась! — разозлившись, возмутилась девушка. — А я не собираюсь умирать. — слабо посмеиваясь, произнес Аслан, наблюдая за тем, как возмущение на ее лице сменяется смущением. — Это бессмысленно. — пробормотала себе под нос Экинджи и, закончив с раной, спрятала остаток бинта в аптечку. Аслан не стал отвечать на ее реплику. Айшель становилась слишком смешной, когда злилась. — Они специально носят высокие воротники? — устало задала вопрос Экинджи, дабы как-то перевести тему, при этом складывая в аптечку препараты. — Чтобы скрыть тату на шее? Аслан не сразу понял, о чем она говорит, но когда наконец сообразил, устало выдохнул. — Только когда им нужно действовать тихо. — спокойно ответил Караджа. — Обычно в Аскуле они наоборот выставляют тату напоказ. — А почему у тебя нету тату? — после секундной паузы, поджав губы, спросила девушка, за что получила от Аслана тяжелый недовольный взгляд. — Я не работаю на Йылмаза. Убийство твоего отца — исключение. — твердо бросил он, отводя взгляд от девушки. — Плата за долги моего отца. Айшель не решилась сразу запротестовать. Какое-то время она внимательно наблюдала за тем, как загадочно играют тени на побледневшем лице Караджи. Уже был поздний вечер. Тусклый свет в машине был единственным ярким пятном в лесу, потому девушке казалось, что они находятся у всех, как на ладони. — Мы не обязаны платить за ошибки наших родителей. — произнесла Айшель неожиданно тихо. И в следующее же мгновение вновь почувствовав на себе взгляд Аслана, поспешила занять себя. Взяв в руки руки аптечку, она начала прятать ее в бардачок, не особо беспокоясь о том, что ее место совсем не там. — У Башкурта другие убеждения. — так же тихо ответил Аслан, пожав плечами и тут же пожалев об этом. Рука пронзительно заныла. От боли Караджа прикрыл глаза. Он понимал, что потерял слишком много крови. Посетить больницу было бы как раз кстати, вот только возможности такой не было. И когда Аслану показалось, что он вот-вот потеряет связь с реальностью, послышался голос Айшель: — Все нормально? — Да. — с трудом раскрыв глаза, ответил Аслан. — Просто разговаривай со мной, ладно? — Ладно. — кивнула в ответ Айшель. — Можно я кое-что спрошу? — Пользуешься тем, что я почти ничего не соображаю? — ухмыльнулся Аслан. — Возможно. — загадочно протянула Айшель, но такой ответ Аслана приняла за согласие. — Каким был твой отец? Экинджи не знала, почему вдруг решила спросить Аслана именно об этом. Просто ее почему-то удивила слова парня о том, что он выплачивает долг своего отца. Это значит, что каким-то образом семья Караджи была связана с Башкуртом. Но разве кто-то добровольно пойдет к Йылмазу? — Моего отца завали Атмаджа. — ответил Аслан на удивление спокойно, хоть ему действительно было сложно об этом говорить и совсем не из-за ранения. — После того, как отец получил травму на работе и больше не смог работать, он долго ходил без дела. Ни у кого просто не находилось вакансии для полу калеки. Семье нужны были деньги. Мать не могла на свою зарплату с магазина учить и меня, и Пинар и еще и тратить деньги на какие-либо бытовые потребности. Уж не знаю, как отец нашел Башкурта, но это случилось. Однажды он просто ушел утром, а вечером вернулся с целым чемоданом наличных. — Вы не спросили, где он их достал? — перебила его Айшель, чем невольно напомнила парню его сестру — Пинар. — Конечно же спросили. — с легкой улыбкой продолжил он. — Отец даже не стал скрывать от нас правду. Аслан внезапно замолчал, сглотнув тяжелый комок в горле. Все те моменты подобно фильму всплывали у него в голове. — И что он делал? — аккуратно переспросила Айшель, поудобнее устроившись в кресле и смотря на парня с беспокойством. — Сопровождал контрабанду, устраивал зачистку, убивал... Одним словом, делал грязную работу. — в голосе Аслана послышалась нотка отвращения. Караджа презирал отца за его "промысел" и ненавидел каждый раз, когда видел капли крови на его пиджаке. — Он умер во время одного из заданий? — предположила Айшель тихо, боясь, что это ранит Аслана, но он лишь прикрыл глаза и выдохнул, слегка поморщившись. Хотел бы Караджа ответить "Нет". — Да. Нам с матерью об этом сообщили люди Башкурта. — произнес Аслан неожиданно тихо. "От судьбы не убежать", — промелькнули в его голове слова Гизем. — Я был разбит. Пинар плакала каждый день не переставая, а мама не находила себе места. Все время спрашивала сама себя, что ей теперь делать. — Но что за долги? Если Атмаджа Караджа так верно служил Башкурту, что он мог ему задолжать? — Айшель непонимающе взглянула на Аслана, заправляя за ухо прядь светлых волос. Оказалось, что его история не так проста. — Отец иногда брал у него в долг деньги. — пояснил Аслан вяло. — Но Башкурт не банк, чтобы возвращать ему долги деньгами. Он давал наличные, а ему взамен нужно было выполнять определенные задания. — И твой отец не успел отдать последний долг, потому... — догадалась Айшель. — Потому задание выполнял я. — закончил за нее Аслан. На какое-то время и Экинджи, и Караджа замолчали. Девушка пыталась оценить все услышанное, нервно теребя край куртки. Только сейчас она почему-то заметила, что в салоне авто стоит сладковатый запах крови и ментоловых сигарет. Он внезапно настолько настойчиво ударил ей в нос, что Айшель казалось, будто ее стошнит. Дабы избежать неприятного инцидента, девушка слегка приоткрыла окно, наслаждаясь свежим вечерним воздухом. — А эти задания, они... — хотела задать следующий вопрос Айшель, но, повернувшись к Аслану, внезапно замолчала. Караджа спал. Его грудь равномерно поднималась и опускалась, а глаза были прикрыты. Длинные ресницы бросали легкую тень на щеки, еще более подчеркивая их бледность. Аслан сидел в футболке, и девушке показалось, что ему может стать холодно, но, обернувшись на заднее сидение, она заметила лишь его окровавленный свитер и куртку. Поджав губы, Айшель вновь повернулась лицом к парню и случайно нащупала рукой плед, который она нашла, скомкала и бросила на переднее сидение, когда судорожно искала аптечку в багажнике машины. Сейчас он был как раз кстати. Уверенно взяв в руки плед, Айшель расправила его и как можно более аккуратно укрыла им Аслана, пытаясь не разбудить его. Как только дело было сделано, девушка закрыла окно даже не смотря на собственные неприятные ощущения и выключила свет в салоне, погружая машину в полную тьму. Как раз в этот момент, Айшель вспомнила о том, что дверцы авто открыты. Она может сбежать. Прямо сейчас. В темноте скроется, выйдет к ближайшей трассе, поймает попутку, а там как-нибудь свяжется с отцом. Аслан и опомнится не успеет, как Экинджи окажется снова в Аскуле. Но что-то не пускало ее. Айшель не хотелось бежать. Она не чувствовала себя в безопасности за пределами этой машины. Аслан был прав: если бы защита отца была действительно так сильна, девушка не сидела бы сейчас в авто посреди леса с кучей окровавленных вещей на заднем сидении и вытянутой несколько минут назад с тела человека пулей в аптечке. Да и не могла она бросить Аслана в таком состоянии. А если ему станет хуже? Тогда его должен будет кто-то доставить в больницу. И Айшель была готова на это. Пусть даже придется силой забрать у него управление машиной и впихнуть его в кабинет врача. Пусть Аслан накричит на нее после этого, разозлится, но... по крайней мере, он будет жив. Айшель прикрыла глаза и тоже откинула голову на спинку кресла. Возможно, чтобы спастись, бежать вовсе не стоит?