***
С той ночи, когда он стал соучастником преступления, его ни на одну секунду не покидала паранойя и чувство одиночества. Кровь заливала все пространство вокруг, она мешала думать, жить, попросту дышать. Просыпаться от кошмаров с участием убитого Сэма начинало выбешивать и поэтому теперь Коннор старался не спать вообще. Он устал. Учеба совсем не клеилась, студенты смотрели на него, как на больного, хотя, может они правы. Неестественная бледность, коричневые синяки под глазами и потрепанность делали своё дело. К нему пытались подойти, спросить о здоровье и предложить помощь, но в ответ неизменно получали вымученную ухмылку и жёсткий отказ.***
Один раз он сидел в ванной под холодным душем. Волосы прилипли ко лбу, а вода, стекающая с них, застилала глаза. Пальцы уже давно перестали нормально слушаться и теперь просто медленно синели. И именно в этот момент Конор вспомнил все те банальные фильмы про самоубийства и подростков. Что-то в его голове щелкнуло, и он потянулся за опасной бритвой, что лежала на умывальнике. Он всегда любил бриться ей и не мог терпеть разношерстые и навороченные станки. Он провёл падьцем по острому лезвию и через мгновение на этом месте появилась красная жидкость, которая превратилась в каплю и упала в воду. Конор завороженно проследил за ее полетом. После он взял лезвие в правую руку и провёл им по левой. Неглубоко, скорее царапая, чем разрезая. Вскоре полоса покраснела, а затем на ней появились маленькие бисеринки крови, которые через несколько минут уже сворачивались. Коннор провёл лезвием ещё и ещё. Это было уже глубже, сильнее, с яростью и неподдельным интересом. Лезвие все норовило выпасть из замёрзших пальцев, но Уолш крепко держал его и резал. Уже через минуту обе его руки были исполосованы кровоточащими порезами. Тогда лезвие выпало из его ослабевших рук, шумно ударяясь о кафель и пачкая его брызгами крови. Конор удовлетворенно улыбнулся и закрыл глаза. Ничего уже не хотелось делать. Лишь лежать так, с закрытыми глазами и ощущать, как кровь медленно, слишком медленно вытекает из твоего организма.***
Он не слышал, как кто-то зашёл в его квартиру и звал его. Не чувствовал и подрагивающие пальцы, которые пытались сжать раны, чтобы хоть как-то остановить кровь. Перед глазами у него стоял Оливер и мило улыбался ему. В волосах у него была ромашка, а за спиной шумело прекрасное море. Хэмптон помахал ему рукой и что-то крикнул. Но Коннор не мог понять что именно. Он подбежал к нему поближе и уже хотел переспросить, как резко улыбка пропала с лица Оливера. — Оли? — Уходи, Конор, ты не должен быть здесь, — с этими словами Хэмптон толкнул его в грудь, и Конор начал падать. Перед глазами все поплыло, а шум волн заглушал все вокруг. Он закрыл глаза и позволил себе погрузиться во тьму. Следующее, что он почувствовал — это запах. Запах чего-то чистого. Стерильного. Потом пришёл звук. Размеренное пикание чего-то и чье-то дыхание. Совсем рядом, но недостижимо далеко. Коннор попытался открыть глаза, но предметы вокруг расплывались, как будто кто-то плеснул на них воды и провёл кисточкой. Спустя какое-то время они все же решили принять исходную форму и затвердели. Белый свет ослеплял, но Уолш наконец смог понять, где он находится. Палата. Белоснежная палата в какой-то больнице. А рядом сидит… Лорел. На ее рубашке виднелись красные пятна, которые та даже не пыталась скрыть. Она сидела в мягком кресле, откинувшись на спинку, и тихо спала. Похоже, это она спасла его. Но только зачем? Когда она проснулась, он выяснил, что больше никто не знает об этом. Она просто зашла поинтересоваться здоровьем, ведь Коннор уже давно никуда не приходил, и передать какие-то конспекты. Они договорились, что никто и никогда не узнает об этом и что этого никогда не повториться. Лорел легко согласилась на это, ведь прошёл всего месяц с того злополучного дня. Она ещё не знала, к чему это приведёт.***
Шумит телевизор, шумят машины за окном, шумят соседи. Никто и ничто не обращает внимание на человека, сидящего на грязном сером диване. Этот человек сжимает в руках револьвер, который купил совсем недавно. Металл приятно холодит ладони, а легкая тяжесть кажется усладой. Этот человек впервые за год чувствует что-то кроме апатии и страха. Ему нравится держать уже заряженное оружие и ощущать неизбежность грядущего. Этот человек — Коннор. Уолш гладит большим пальцем рукоядь и искренне наслаждается. Оливер бы отговорил его, он уверен. Точно отговорил бы. Но его здесь нет. И не будет. Возможно он уже и забыл о существовании красивой мрази по имени Коннор Уолш. Возможно нет. Это уже не имеет никакого смысла, ведь его здесь нет. Оливер никак не сможет повлиять на происходящее, и в этом виноват только сам Коннор. Но пришло время платить. Монотонный шум помогает сконцентрироваться и не думать больше ни о чем. В голове осталось лишь ощущение тяжести и холода на руке. Да уж, не так хотел он умереть, а намного пафоснее и красивее, но сейчас это кажется самым правильным из всех вариантов. Поэтому Коннор медленно поднимает руки, зажимая в них револьвер, и подносит к лицу на уровень рта. Они у него не дрожат, а на лице играет улыбка. Уолш уверен, что это лишь сон и сейчас нужно просто проснуться. А проснувшись, он окажется на песчаном берегу, о который неустанно бьются волны. Рядом с ним будет стоять Оливер, и они вместе будут любоваться заходящем солнцем. Ну, а пока, нужно всего лишь подтолкнуть себя к пробуждению. Губы доверчиво пропускают металлическое дуло, а пальцы незамедлительно жмут на курок. Громкий звук оглушает, но единственному человеку в этой квартире уже все равно. Его тело обмякает, а оружие падает на пол, но никому нет дела до него. Стена, что стоит напротив дивана, неожиданно окрасилась в бордово-красный, но никто ее не отмоет. Серая ткань дивана пропитывается багровыми пятнами, которые через час уже невозможно будет вывести, но никого не заботит и это. Все также шумит телевизор, шумят машины за окном и шумят соседи. Для большинства в эту минуту ничего не произошло, их рутина продолжила своё существование. Но один человек все же обрёл покой. И кто знает, может ему снится море?