Третий лишний

Девушка в ужасе с силой зажмурила глаза. Звук выстрела заставил сжаться её всем телом. Сердце, словно отбивая барабанную дробь, ухнуло вниз. По коже бегали мурашки, а тело не переставая дрожало. Она сама не заметила, как от страха замерла на месте и вцепилась ногтями в рубашку локи, прижимаясь всем телом к его груди. Т/И с силой тянула ткань, словно та была виновата во всех бедах. Две верхних пуговицы не выдержали такого напора и оторвались. Ей не хотелось открывать глаза, не хотелось видеть обезображенное, обезжизненное тело Тора. Т/И слышала размеренное, спокойное сердцебиение Лафейсона. Он напротив, реагировал так, словно ничего необычного, ничего страшного не происходит. Как бы она хотела, чтобы на его месте сейчас оказался Одинсон... Она хмыкала носом, не в силах даже заплакать и ждала хоть чего-то. Хоть какого-то звука. Эта гробовая тишина после выстрела, вводила её в ужас. —Я не буду этого делать при Т/И, —услышала девушка спокойный бас любимого. Не веря, думая, что ей это показалось, принцесса боязно открыла глаза и отпустив рубашку брюнета, повернулась в сторону Тора. Одинсон стоял с опущенными руками. В правой он держал пистолет, из дула которого шёл тоненький серый дымок. Выстрел на самом деле произошёл. Вот только в последнюю секунду блондин убрал дуло от виска и направил в потолок. Его плечи и волосы были обсыпаны извёсткой, на лбу пролегла глубокая морщинка. Он смотрел на Локи с гневом, яростью, решительностью. —Брось... —закатил глаза от возмущения брюнет. —Ты не в том положении, чтобы ставить условия, —внешне Лафейсон всё так же был спокоен, вот только он и сам не заметил, как неосознанно притянул к себе Т/И. Его левая ладонь с силой вцепилась в хрупкое девичье плечо, рискуя оставить на нежной коже синяк, а сам он напряжённо вытянулся, готовясь в любой момент отразить атаку брата. Трикстер лихорадочно думал, что делать дальше. Убить Тора собственными руками на глазах у Т/И? Лафейсон мог без проблем это организовать, вот только тогда он точно потеряет девушку раз и навсегда. Убийство она ему не простит. Оставить Одинсона в живых? Но где гарантия, что Тор не сможет в дальнейшем вернуть силы и заявиться в Асгард? Убить Т/И? Этот вариант он даже не рассматривал. Сказанное им ранее, было лишь способом запугать Тора. Принцесса была, пожалуй, единственным живым существом во всех девяти мирах, которое он никогда не решится убить и не позволит сделать это кому-то другому. Лафейсон просто не представлял своей жизни без принцессы. Но что тогда делать? Т/И, отошедшая от шока, наконец смогла взять себя в руки и пользуясь замешательством Локи, в котором он сейчас пребывал, осторожно тихо сказала: —Пожалуйста, Локи... Прошу, оставь его в живых. Не убивай Тора. Я всё равно возвращаюсь с тобой в Асгард. К чему лишние жертвы? Ты ведь и так добился, чего хотел. Пожалуйста, остановись... Трикстер перевёл на неё взгляд, явно обдумывая слова девушки, и Т/И, не мешкая ни секунды, продолжила. —Обещаю, я никогда больше не сбегу. Я останусь с тобой, только не убивай Тора. Давай просто мирно разойдёмся с ним и вернёмся в Асгард. Ты ведь за этим пришёл в Мидгард? Чтобы вернуть меня домой? Я возвращаюсь. —Т/И... —было начал Тор, но девушка, шикнув на него, заставила замолчать. Одинсону не нравилось то, что говорила девушка. Ему ни при каких обстоятельствах не хотелось отдавать Т/И Локи, но ведь изначально, уговор между ним и братом, как раз и состоял в том, что Т/И вернётся в Асгард, а Тор пустит пулю в лоб. Так что изменилось теперь? Блондин не знал, есть ли в мире людей жизнь после смерти, но, как простому смертному, Валлгала ему уже вряд ли светила. Тору не хотелось умирать, но ещё меньше хотелось жить с мыслью, что Т/И будет вынуждена жить с Лафейсоном. Поэтому, из принципа, чтобы напоследок насолить братцу, Тор хотел, чтобы именно Локи прервал его жизнь. Они оба знали реакцию Т/И, знали, что она никогда не простит подобное Лафейсону, оттого он медлил и сомневался, а Тор был готов провоцировать. —Ладно. Пусть живёт, —недовольно, сквозь зубы процедил трикстер, а Т/И, на радостях, вырвалась из ослабшей хватки Локи и подбежав к Тору, крепко его обняла. —Пожалуйста, прости меня, если сможешь, —тихо прошептала она ему на ухо. —Я не смогу без тебя, —крепко обняв Т/И за спину, так же тихо шептал Одинсон. —Сможешь. Обязательно сможешь. Не хочу и не буду говорить "прощай". Я до последнего вздоха буду верить и надеяться на нашу встречу. В этот момент, Т/И и Тор на миг забыли обо всём на свете. Они просто стояли, обнявшись и не хотели друг друга отпускать. Локи, сдерживая гнев, какое-то время молча наблюдал за этой сценой облокотившись плечом о дверной косяк, но его терпение кончилось: —Я могу и передумать, —так не кстати напомнил он о своём присутствии. Т/И, словно опомнившись, нехотя отпустила Одинсона из своих объятий и тихо сказала: —Пока. Понимая, что это, скорее всего, последняя их встреча, Тор, не сдержавшись, притянул Т/И к себе и поцеловал в губы. Этот поцелуй... Так может целовать только Одинсон. То, что Т/И пыталась показать Локи, сейчас происходило с Тором. И этот поцелуй был намного сладок и страстен, чем его жалкое подобие с Локи. Т/И в последний раз обхватила ладошками небритый широкий подбородок, заставляя Тора наклониться ещё сильней. Через этот поцелуй они оба передавали своё отчаяние и всю боль, что сейчас испытывали. Слова были не нужны. Не произнеся это вслух, они оба знали, что, скорее всего, больше никогда не встретятся. —Т/И! —Зло крикнул Локи, когда его терпению пришёл конец. Нехотя отпустив любимую, что всё это время прижимал за талию, Тор, прервав поцелуй, еле слышно прошептал, —Прощай, —и боясь гнева, что брюнет может запросто вылить на Т/И, легонько подтолкнул её к Локи.